Несмотря на вполне безболезненный выход Андрея Воронова из состояния «спящего» кодирования, он долгое время ощущал, что не вошел в свою привычную форму. Со стороны это было не очень заметно, но Андрей чувствовал, что и реакция его стала чуть более замедленной, и память не столь остра, как ранее. Опасаясь, что может в какой-то момент подвести коллег, он решил доложить Богомолову о своем самочувствии. В конце рабочего дня Андрей позвонил Рокотову-старшему:

— Михаил Никифорович, это майор Воронов. Приветствую вас, товарищ полковник.

— Добрый вечер, Андрей, отчего такой грустный?

Есть проблемы?

— Мне очень нужно переговорить с шефом. У него завтра найдется для меня окошечко?

— Сейчас посмотрю: повиси на телефоне… — доброжелательно предложил помощник генерала.

Воронов приготовился к долгому ожиданию и был несколько обескуражен, когда услышал знакомый бодрый баритон Богомолова:

— Привет, Воронов!

— Здравия желаю, Константин Иванович! — не сразу ответил он.

— Как себя чувствуешь, майор?

— Именно об этом мне и — хочется поговорить с вами, товарищ генерал.

Ровно через полчаса Воронов вошел в приемную. Увидев его, Михаил Никифорович сразу сказал, как бы предупреждая лишний вопрос (в комнате, несмотря на конец рабочего дня, ожидало приема несколько человек в гораздо больших чинах, чем Андрей):

— Проходите, товарищ генерал уже спрашивал о вас.

Ни на кого не глядя, Воронов постучался в кабинет Богомолова:

— Можно?

— Входи, майор. — Генерал встал из-за стола и вышел к нему навстречу. — Ну, здравствуй, герой! — обнял его за плечи. — Садись сюда, — кивнул он на кресло у журнального столика — здесь Богомолов разговаривал только с теми, к кому относился с уважением и симпатией. — Рассказывай, какие проблемы?

Воронов честно поделился своими бедами. Генерал, внимательно слушавший его, предложил:

— А может, тебя, майор, в отпуск отправить? Куда-нибудь в теплые края? Конечно же, с женой и сыном?

— Не подходит, товарищ генерал!

— Зачем так официально? Генерал, генерал… Давай попроще, мы ж не на официальном приеме, — призвал Богомолов.

— Тогда и вы попроще, а то майор, майор. — Воронов улыбнулся, подумав, что машинально передразнил шефа.

— Ну вот теперь узнаю старого вояку, а то сидит, точно засватанный, — усмехнулся и Богомолов. — Почему не подходит отпуск, Андрей?

— По двум причинам, Константин Иванович. Во-первых, у жены на работе такая запарка, что ее начальство ни за что не отпустит… — Воронов сделал паузу. — Но не это главное. Мне самому не хочется в отпуск. — Он вздохнул с облегчением, словно скинул с себя тяжелый груз.

— Так что же ты предлагаешь?

— Мозгами пошевелить хочется.

— Мозгами шевелить — дело хорошее… — задумчиво проговорил генерал, барабаня по столу. Потом внимательно посмотрел на Андрея и тихо сказал: — А знаешь, есть для тебя подходящее дело — мозги в нем ох как нужны! Только нудное оно…

— Нудное так нудное! — тряхнул головой майор.

— Можно сказать, что это дело поручил сам Президент… Позавчера вызывал руководителей главков и многим выдал по первое число.

— Вам тоже?

— Бог миловал, но, видно, до поры. Больше всех досталось Управлению по борьбе с экономическими преступлениями. Речь идет о финансовых пирамидах. Обманутый народ жалуется, а УЭП не справляется. При этом Президент посмотрел на меня, и я расценил его внимание как призыв к действию…

— Ага, скоро сотрудники ФСБ будут заниматься наперсточниками! — заметил Воронов.

— Не знаю, как наперсточниками, но лохотронщиками я бы занялся. Ты даже представить не можешь, какие деньги там крутятся, миллионы долларов.

— Много есть законных, незаконных и даже преступных сфер деятельности, где крутятся огромные бабки: казино, проституция, торговля людьми, шоу-бизнес. Да мало ли где еще? Но это не значит, что именно сотрудники ФСБ должны заниматься подобными делами. Зачем тогда существуют такие организации, как УЭП, УБОП, налоговые, наконец? Каждый обязан заниматься своим делом! — Воронов явно разошелся.

— Твоими устами, приятель, да мед бы пить. Честно признаюсь, если бы Слава Солтаганов продолжал возглавлять УЭП, то я бы не стал вмешиваться. Мы с Вячеславом Федоровичем вдоволь нахлебались в застойные времена, тем не менее и много дел раскрыли. Начальству, конечно, виднее, но, по-моему, он отлично справлялся с экономическими преступлениями…

— Наверное, потому и поставили во главе Федеральной службы налоговой полиции, что отлично справлялся, — заметил Воронов. — Лучшие кадры бросают туда, где работа плохо идет.

— Ты прав, конечно. — Генерал взял чашку, несколько раз отхлебнул уже остывший чай, аккуратно поставил ее на блюдце. Потом спросил: — Так что думаешь, Андрей, о намеке Президента?

— А что тут думать? Работать нужно! — решительно ответил майор, прекрасно понимая, что то, о чем он только что говорил, — недостижимая мечта демократии будущего, а действительность, диктует свои законы. Потому и ответил: — Я согласен.

— Почему ты так быстро согласился? — Казалось, генерал был недоволен. — Даже как-то неинтересно стало! Думал, уговаривать придется. Заранее аргументы приготовил…

— Вот как? Заранее? Выходит, вы знали о цели моего прихода?

— Плохой бы я был руководитель, если бы не знал, что творится с моими подчиненными, — хитро улыбнулся Богомолов.

— Тогда зачем собираетесь уходить?

— Кто тебе сказал, что я собираюсь уходить? — насторожился хозяин кабинета.

— Как кто? — удивился Воронов. — Вы сами! Помните наш первый разговор после того, как меня раскодировали?

— Да, помню… Зачем я собираюсь уходить? — задумчиво повторил генерал. — Это уже другая песня. — Константин Иванович тяжело вздохнул.

— И все-таки?

— Если честно, то я очень устал, Андрюша…

— Вот и взяли бы отпуск да отправились куда-нибудь в теплые края, да с супругою…

— Вернул мой камешек в мой же огород?

— Да нет, я серьезно.

— А если серьезно, Андрей, я не физически устал, морально… Иногда так накатит, что хоть волком вой.

— Понимаю. Моральная усталость похожа на усталость металла, когда вся конструкция может завалиться.

— Вот-вот, завалиться, это ты точно подметил, -. с грустью вздохнул генерал. — Я и решил, зачем дожидаться, когда вся конструкция завалится? Не лучше ли самому уйти?

— Но вы же не сможете без работы, Константин Иванович. Много есть примеров, когда человек работал, тянул лямку, нормально себя чувствовал, а как только ушел на пенсию, так и полезли у него из всех щелей болячки: там хрустит, тут скрипит…

— Ас чего ты взял, что я собираюсь уходить на пенсию? Работу я свою оставлять совсем не собираюсь: буду консультировать, помощь молодым оказывать… Да мало ли где может пригодиться мой опыт.

Слушая Богомолова, Андрей прекрасно понимал, что генерал пытается не ему что-то доказать, а самого себя уговаривает. Воронов много лет знал Константина Ивановича и был уверен, что его боевой дух, высокий профессионализм, богатейший опыт нужны органам, и это наверняка не секрет для руководства, а значит, оно вряд ли отпустит заслуженного генерала на вольные хлеба. Тем не менее на душе у Воронова было грустно. Видно, это почувствовал и хозяин кабинета:

— Послушай, Андрюша, растревожил ты меня до тоски зеленой. Давай сходим, посидим где-нибудь, за жизнь побалакаем… Как тебе моя идея?

— Идея в кайф! Но как же чины, что сидят в приемной?

— С ними я за пятнадцать минут разберусь! — Богомолов взглянул на часы. — Ты иди к себе и прими некоторые материалы, которые нарыли до тебя, а потом спускайся вниз и немного подожди меня, идет?

Ждать Богомолова пришлось не более пятнадцати минут.

— Куда поедем? — спросил Богомолов, когда они уселись в его служебную «Вольво» синего цвета.

— Смотря что хочется. Если в тиши посидеть — одно, а если с музыкой — другое.

— А тебе чего бы хотелось?

— Честно говоря, уныния и так хватает… — признался Воронов.

— И мне тоже, — кивнул генерал. — Давай, как говорит современная молодежь, оторвемся от души! Только где?

— Где? — Андрей напрягся и вдруг, хлопнув себя по лбу, взглянул на часы:

— Без пяти восемь? Чудненько! У моей жены приятельница всерьез увлеклась ресторанным бизнесом, точнее сказать, ее приятель увлекся…

— А она увлеклась приятелем, — подхватил генерал и предложил: — Ближе к телу!

— Сегодня они как раз открывают свое заведение под символическим названием «Диана».

— Если не изменяет память, Диана — это богиня охоты в римской мифологии?

— Точно так! Так вот, эта приятельница — Ирина и приглашала наше семейство на торжество. Так что моя фамилия есть в списках.

— А моя?

— Так вы ж со мною! — подмигнул Воронов.

— А Лана?

— Если Лана и придет на торжество, освободившись в одиннадцатом часу вечера, вы думаете, ее не пропустят? Так что клуб» бар, ресторан «Диана» ждут нас!

— Программа известна?

— Музыка, певцы и артисты разных жанров, ритм-балет, стрип-шоу…

— Геля меня прибьет, если узнает, что я был на стрип-шоу.

— А мы ей не скажем…

— Ладно, командуй! Скажи Федору адрес.

— Зубовский проезд, строение три, Федя, — повернулся Воронов к водителю

— Я знаю, — ответил тот.

— Ты что, был там? — спросил генерал.

— Месяца три назад мой приятель там свадьбу справлял… Так себе… забегаловка! — пренебрежительно охарактеризовал это злачное место водитель.

Богомолов вопросительно глянул на Воронова.

— За три месяца много воды утекло, тем более сегодня официальное открытие, значит, хозяева сменились, заглянем, не понравится, в другое место отчалим, — подытожил Андрей.

— Согласен! — кивнул Богомолов. — Давай, Федя, рули к «Диане»…

Когда они отъезжали от здания ФСБ, Воронов машинально отметил, что их предупредительно пропустил черный «Ситроен», после чего пристроился за ними. Рядом с водителем сидел угрюмый мужчина лет сорока. Андрей обратил на него внимание лишь потому, что в свете фар в его ухе блеснула золотая серьга. Блеснула и блеснула — вскоре Андрей забыл и о черном «Ситроене», и о золотой серьге.

Еще издали бросалось в глаза, что под яркой неоновой вывеской с названием «Диана» останавливаются дорогие иномарки, а гостей встречают уверенные накачанные ребята в элегантных черных костюмах. Из заведения доносится громкая веселая музыка.

Федор остановился прямо перед входом, к ним подошел старший охранник.

— Здравствуйте! Вы по приглашению? — вежливо спросил он.

— По списку, — ответил Андрей, выходя из машины.

— Ваша фамилия?

— Воронов, вдвоем!

— Секунду. — Он включил уоки-токи. — Ирина, приехал Воронов… Вдвоем…

Старший охранник еще не отключил рацию, как в дверях показалась симпатичная стройная брюнетка в роскошном длинном платье. Лана их когда-то знакомила, но Андрей не узнал ее. Однако девушка узнала его сразу:

— Привет, Андрюша! — Она подставила щеку для поцелуя. — Ты без Ланы?

— Без Ланы, но с очень большим человеком, — многозначительно шепнул он, прикрывая пальцем губы.

— Поняла, не спрашиваю. Проходите, раздевайтесь. У нас фуршет, но для почетных гостей накрыты особые столики.

Андрей открыл дверь машины:

— Константин Иванович, познакомьтесь, Ирина… — Он запнулся, не зная, как представить девушку.

— Менеджер…

— Очень приятно. — Богомолов галантно прикоснулся к ее наманикюренным пальчикам.

— Настоящий джентльмен! — улыбнулась Ирина.

— Есть еще порох в пороховницах! — подмигнул генерал.

— Очень рады, что вы с нами в столь важный для нас день. Проходите, пожалуйста…

Ирина провела их внутрь, и сомнения, вызванные словами водителя насчет «забегаловки», вмиг исчезли: уютная обстановка, праздничное убранство, красивая лепнина, предупредительное обслуживание сразу подняли настроение. Когда они сдали в гардероб верхнюю одежду, Ирина представила их мужчинам, встречавшим гостей:

— Это Дима — генеральный директор и коммерческий директор — Андрей.

Молодой парень с внушительной фигурой спортсмена-штангиста и его черноволосый коллега пожали руки Богомолову и Воронову.

— Константин Иванович.

— Тоже — Андрей.

— Спасибо, что навестили нас, надеюсь, вам понравится и вы станете нашими постоянными посетителями, — вежливо добавил генеральный директор, потом повернулся к Ирине: — Покажи почетным гостям «Диану» во всей ее красе.

— Не стоит беспокоиться, встречайте гостей, мы сами… — предложил Константин Иванович.

— В таком случае… — Дмитрий подозвал симпатичную девушку, очень похожую на куколку, судя по униформе с коротенькой юбкой, официантку. — Оленька будет обслуживать вас весь вечер и поможет вам разобраться в географии нашего заведения и программе вечера. Приятного вам отдыха!

— Спасибо.

— Константин Иванович и Андрей, я правильно запомнила? — Официантка, улыбаясь чувственными губками, кокетливо поправила локон у виска.

— Абсолютно точно. — Богомолов явно повеселел. — Руководите нами! — предложил он.

— Вот в этом зале сегодня будет основная программа. — Ольга ввела их в небольшой уютный зал, возле стен которого на небольшом возвышении стояло несколько столиков. — А сейчас я предлагаю вам спуститься в бар и выпить аперитив.

— Недурная мысль, — согласился Богомолов.

Они спустились по лестнице вниз. Бар тоже был уютным, с дорогой мебелью под старину и креслами с высокими спинками, как у царского трона. Своды и стены бара напоминали подземелье средневекового замка. Это впечатление еще больше усиливалось благодаря башне, в которой было даже окошечко со старинной железной решеткой, сооруженной справа от эстрады.

— Ближе к ночи здесь тоже будут выступать артисты, — пояснила Ольга.

— И стрип-шоу? — Воронов бросил испытующий взгляд на Богомолова.

— Да, и стрип-шоу тоже здесь, — спокойно подтвердила девушка. — Что будем пить? — усадив их за столик, спросила она.

— Я — водочку, грейпфрутовый сок… — перечислил генерал.

— Мне то же самое… Ну, как вам здесь, Константин Иванович? — поинтересовался Андрей, когда Ольга ушла выполнять их заказ.

— Очень уютно! А тебе?

— Более чем. Если у них так же пойдет и дальше, то от посетителей отбоя не будет.

— Слушай, Андрюша, ты не знаешь вон того седоватого мужчину, что сидит в компании напротив, рядом с бородатым кавказцем? Очень знакомое лицо, а вспомнить не могу.

Напротив них, справа от башни с решеткой, сидели две совсем молодые девушки и четверо мужчин. В полумраке бара рассмотреть лица было трудно, но помог свет от вращающегося прожектора. Внимательно осмотрев каждого, Воронов спокойно ответил:

— Сейчас назову вам его фамилию, как и фамилию того, кого вы назвали «бородатым кавказцем», и вы с удивлением скажете: «И как это я не узнал?»

— И кто они?

— Николай Мерзликин и Владимир Епископосян!

— Точно! Хоть и постарел Мерзликин, а не очень изменился и в довольно приличной форме, а Епископосян такой же, как и на экране: всегда бандитов играет. Ты прав, как это я сразу их не узнал? — сказал Богомолов и рассмеялся. — Может, ты и остальных назовешь? — поинтересовался он.

— Попробую… Светловолосый мужчина с бородкой — режиссер, снявший боевик, неплохой кстати, фамилию, правда, не помню… молоденькая жгучая брюнетка рядом с ним — его племянница Татьяна…

— Кажется, майор, ты совсем зарапортовался: фамилию режиссера не помнишь, а имя его племянницы — пожалуйста… Что скажешь?

— Это же элементарно, как говорил Холмс: я подслушал в фойе, как режиссер представлял ее нашей обаятельной Ирине. — Воронов улыбнулся — знай, мол, наших: — Можно продолжать?

— Ну-ну…

— Блондинку не назову — не знаю, а вот того красавца, что сидит рядом с ней, вы тоже знаете…

— Что-то не припомню…

— Андрей Ростовский.

— Это тот, что Бешеному помогал? Так я его не видел ни разу. Очень запоминающаяся физиономия…

В этот момент Ростовский увидел Воронова и чуть заметным кивком поздоровался с ним. Воронов ответил тем же.

— Познакомить? — спросил Андрей.

— Специально не стоит, а так почему бы и нет, — пожал плечами Богомолов. Подошла Ольга с подносом:

— Может, перейдете наверх? Минут через пять начнется очень интересная программа.

— Как прикажете. — Богомолов встал, и они двинулись вслед за своей очаровательной официанткой.

Программа началась ритм-балетом. Четыре фигуристые молодые девушки в роскошных платьях, которые они меняли для каждого танца, показали очень оригинальную танцевальную программу. Потом выступили пародист, две девушки с эротическими танцами и виртуозный фокусник.

Веселье было в самом разгаре, когда Богомолов встал из-за стола.

— Вы куда? — спросил Андрей.

— Облегчиться.

— И мне не мешает. — Воронов тоже встал, но в этот момент подошла Ирина.

— Тебя к телефону, Андрюша, — сказала она, протягивая мобильник.

— Меня? — удивился он. — Кто?

— Дана.

— Лана звонит сюда?

— Нет, это я ей позвонила.

— Спасибо, — Андрей взял трубку. Из-за громкой музыки и разговоров ничего не было слышно, и он отправился за Богомоловым в коридор — там было потише.

— Здравствуй, милая, тебе еще долго пахать?

— Если час продержитесь в этом шуме, то я приеду. С тобой Богомолов?

— Откуда ты знаешь?

— Догадалась по имени-отчеству. Как вам, весело?

— С тобой будет веселее.

— Так я тебе и поверила, старый льстец, — заметила Лана.

— И напрасно. — Он сделал вид, что обиделся, хотел еще что-то сказать, но в тот же миг услышал какой-то вскрик со стороны туалета, куда недавно вошел Богомолов: — Извини, милая! — встревоженно бросил он в трубку, отключил связь и сунул мобильник проходящей мимо официантке: — Ирине отдайте!

И здесь Воронов допустил две ошибки.

Он увидел, как из туалета выходят трое парней. А в дверях Андрей столкнулся с плотным мужчиной, который ему кого-то напомнил. Встретившись с Андреем взглядом, тот посторонился, пропуская его внутрь. Этот вежливый жест и ввел Воронова в заблуждение: он никак не среагировал на мужика. И напрасно. Тот, как бы нечаянно, прикоснулся к нему, Воронов мгновенно вырубился и сполз по косяку двери.

По всей вероятности, Андрей «потерялся» на какие-то минуты: когда он пришел в себя, мужчина исчез. В туалетной комнате никого не было, кроме Богомолова, как-то странно прислонившегося к стене у закрашенного окна, с опущенной головой. Вскочив, Андрей ощутил необычайную легкость в теле и ясность в мыслях. Но анализировать свое состояние было некогда: что с Богомоловым? В первый момент Андрей ничего не заметил, потом увидел, как на кафельный пол капают кровавые капли.

— Что с вами, Константин Иванович? — испугался Воронов. Ему показалось, что у генерала что-то с зубами или горлом и кровь идет изо рта. Но, подойдя ближе, он понял, что ошибся. — Врача! — громко закричал Андрей, подхватывая слабеющее тело генерала. -Кровь просачивалась сквозь пальцы, которые Богомолов прижимал к правой стороне живота, и капала на плитки кафеля. — Врача! — снова крикнул Андрей.

В туалетную комнату заглянул один из охранников, сразу все понял и стал набирать на мобильнике номер «скорой помощи».

— Их было… трое… — делая большие паузы, отрывисто говорил генерал. — Двое молодых… в кожаных… куртках и… таких же… кепи… Лиц не… рассмотрел… не… успел… Ножом у… дарил… мужик… черноволосый… с серьгой… все… Не… нужно ментов… сам действуй…

— Но почему? — удивился Андрей.

— Под… ста… ва… это… они спец… — Богомолов еще хотел что-то сказать, но потерял сознание.

Кровь из раны стала сочиться еще сильнее. Вспомнив про носовой платок, который Лана сунула ему в карман перед уходом на работу и к которому он ни разу не притронулся, Воронов вытащил его из кармана, развернул и зажал им рану Богомолова.

«Что же вы хотели сказать, товарищ генерал? „Подстава“, понятно, но что дальше? „Они спец…“ Что „спец“? Они спецы или они специально? И почему не нужно подключать милицию? Неужели кто-то из них замешан?» — напряженно размышлял Воронов.

В этот момент в туалет вошел Ростовский:

— Что случилось, тезка? Что с ним?

— У тебя есть здесь люди? — спросил Воронов.

— Двое, если нужно, минут через десять еще приедут!

— Шефа моего пырнули! Их — трое! В кожаных куртках, в кожаных кепарях, третий с золотой серьгой в ушах…

— Понял! — Ростовский достал свой мобильник и быстро набрал номер: — Серый, срочно гребите к «Диане»… Всех, кого застанешь! Срочно!.. — Он повернулся к Воронову: — «Скорую» вызвали?

— Уже едет! — отозвался охранник.

— Тебя как зовут?

— Сергей.

— Вот что, Сергей, я — майор ФСБ, поставь кого-то из своих людей у дверей туалета и никого не пускай, кроме врачей! Рот на замке! Спросит кто: скажи, что плохо стало с сердцем! И позови сюда водителя из синей «Вольво», Федором зовут, — приказал Воронов охраннику. Тот сразу вышел, а Воронов наклонился к генералу: — Держись, Константин Иванович!

— Так это Богомолов? — догадливо спросил Ростовский.

— Я же сказал: мой шеф…

— Ну, сейчас понаедут «маски-шоу»!

— Не понаедут! — возразил Воронов. — Если ты поможешь!

— Командуй, майор! — не раздумывая ни секунды, сказал Ростовский. — Крестный моего брата и мне родной человек!

— Пока твои люди пусть осмотрят все внутри и вокруг ресторана. Вдруг они настолько наглые, что еще здесь! Только аккуратно, не спугните…

— Понял, тезка, понял! Сейчас вернусь! — Ростовский столкнулся в дверях с другим охранником. — Задачу понял?

— Да, никого, кроме врачей!

— И меня! — Рядом выросла внушительная фигура Федора, который показал свое удостоверение.

Охранник посторонился, и Федор прошел к месту происшествия. Не вдаваясь в излишние подробности, Воронов сказал ему, что неизвестный пырнул генерала и смылся.

— Приказ шефа милицию не подключать. Следствие генерал поручил возглавить мне. Сопроводи его в больницу и там не выпускай из виду ни на секунду. Оружие с тобой?

— Конечно! Что, могут повторить нападение?

— Все может быть! Часа через три тебя сменят, пароль: «Диана». Вопросы, капитан?

— Нет, товарищ майор!

— Оставь ключи от «Вольво».

— Вот…

Вскоре подъехала «скорая помощь», и Богомолова сопровождении Федора и врачей увезли в госпиталь.

К Воронову подошел побледневший генеральный директор «Дианы».

— Я все знаю, товарищ майор. Примите соболезнования. Какая нужна помощь?

— Есть свободная комната?

— Вы что, хотите опрашивать всех гостей? — обреченно спросил Дмитрий.

— Ни в коем случае! Никто из них ничего не должен знать! Комната понадобится, если по горячим следам поймаем преступников, — объяснил Воронов.

— Конечно, найдется! — облегченно вздохнул генеральный директор. — Где лучше: внизу или наверху?

— Лучше там, где стены толще!

— Понял! Тогда в моем офисе, он рядом с рестораном, с отдельным входом. Показать?

Воронов увидел вернувшегося Ростовского:

— Андрей, пошли с нами — комнату посмотрим…

— Какую комнату?

— Для работы… — Майор подставил под подбородок два пальца «вилами», и Ростовский догадливо кивнул:

— Понял! — И как только они вышли из ресторана, сказал кому-то: — Тащи его за нами, Ник!

К счастью, офис находился на первом этаже и, как обещал генеральный директор, имел отдельный вход. Офис был переоборудован из бывшей трехкомнатной квартиры. Хороший евроремонт, добротная мебель и обычная атрибутика современного офиса: телефон, факс, компьютер. Генеральный директор провел их в свой кабинет:

— Думаю, вам здесь будет удобно.

— Вполне, — ответил майор.

— Вот ключи. — Дмитрий протянул ему связку. — Если меня не найдете, отдайте охране ресторана.

— Спасибо, — поблагодарил Воронов.

— Это вам спасибо, — возразил генеральный директор. — Вы просто нас выручили. Могу себе представить, сколько времени мы бы поднимались из дерьма, начнись шумиха в день открытия! Надеюсь, что Константин Иванович поправится, — вздохнул он. — Помните, вы для нас самые дорогие гости! Приходите, всегда будем рады!

— Все может быть…

— Найдите этих гадов!

— Мухтар постарается… — Когда Дмитрий вышел, Воронов повернулся к Ростовскому. И тот деловито спросил:

— Может, у них машина была?

— Машина… — повторил Воронов и вдруг воскликнул: — И как это я… Тезка, я видел того, что с серьгой, в черном «Ситроене»!

— Это уже кое-что… — Ростовский быстро набрал номер: — Серега, вы где?.. Понял!.. Ищите черный «Ситроен»!.. Номер?.. — Он взглянул на Воронова, который отрицательно покачал головой. — Нет, номера не запомнили… Как что делать? Сообщить мне и не выпускать из виду!.. Давай!..

— А нам что делать? — спросили двое его приятелей.

— Вы на машине? — спросил Воронов.

— Конечно, — ответил за них Ростовский. — На моем «Линкольне».

— В таком случае пусть тоже подключаются к поиску, а мы с тобой на «Вольво», если что…

— Как скажешь, майор, это твоя игра. — Ростовский кивнул ребятам, и те вышли.

— Сколько машин участвует в поисках? — спросил Воронов.

— С моей — четыре!

— Как думаешь, не могли твои коллеги напасть на Богомолова?

— Исключено! — решительно ответил Ростовский. — Нужно быть самым законченным идиотом, чтобы валить генерала ФСБ. Пользы никакой, а Органы обложат так, что мало не покажется. Так что мой тебе совет: концы ищи либо среди политиков, либо среди олигархов. Видно, твой шеф прижал кого-то крепко…

— Может, ты и прав… — Воронов подумал о том, что, возможно, генерал поэтому и не захотел подключать ментов.

Откуда ему было знать, что произошло на самом деле? А произошло следующее.

Туалетная комната оказалась сравнительно небольшой, и когда Богомолов вошел в нее, там находилось трое мужчин, которые, как стало понятно позднее, только делали вид, что занимаются у писсуаров полезным делом. Генерал ждал, пока освободится место. Но тут один из тройки ни с того ни с сего злобно бросил ему:

— Чего смотришь? Озабоченный, что ли?

— Почему вы мне грубите, молодой человек? — Подумав, что тот пьян, а что с пьяного возьмешь, как можно спокойнее ответил Богомолов.

— Ты посмотри на этого придурка, Вадим, я ему еще, оказывается, и грублю! Пристраивается, понимаешь, ко мне сзади, а я ему грублю!

— Ага, совсем оборзели эти педики! — подхватил второй.

Заметив, что первый грубиян трезв, как и его приятель, Богомолов понял, что его специально провоцируют, и сам решил пойти в атаку.

— Прошу предъявить документы! — строгим голосом потребовал генерал.

— А кто ты такой, чтобы документы у честных людей проверять? — подключился к разговору третий, в ухе которого Богомолов заметил золотую серьгу. Правую руку он держал в кармане. — Судя по тону, никак генерал, не меньше! — Третий осклабился.

— Кто я? — Богомолов попытался сунуть руку во внутренний карман пиджака, чтобы достать удостоверение, но двое в куртках профессионально захватили его с двух сторон.

— Не стоит, папаша! — тихо процедил третий, вытащил красную корочку и открыл ее: — Капитан милиции Подсевалов!

— Если вы капитан милиции, то прикажите своим коллегам отпустить меня, — все еще сохраняя спокойствие, проговорил Богомолов. — Я — генерал ФСБ Богомолов!

— Ай-ай-ай! — гримасничал «капитан милиции»: — Я уже напугался!

— Прекратите паясничать, капитан! — Генерал явно начинал терять терпение.

— Ты еще меня и оскорбляешь? — Лжекапитан вытащил руку, которую держал в кармане, — раздался характерный металлический щелчок.

Богомолов ощутил резкую боль в боку. Несмотря на то что это было не первое ножевое ранение в живот, он не сразу понял, что произошло, и от боли громко вскрикнул:

— А-а-а! Что вы делаете?

— Достаточно с него! — сказал лжекапитан: — Пошли отсюда!

Когда его отпустили, генерал попытался остановить их, но боль была такой сильной, что он покачнулся и оперся о стенку, чтобы не упасть. Двое приятелей лжекапитана вышли из туалета, а тот с усмешкой бросил на прощанье, остановившись у выхода:

— Не дергайся, генерал, если выжить хочешь!

Он явно не торопился, словно выжидая чего-то. В глазах Богомолова потемнело, и он отвернулся к стене. В этот момент открылась дверь, и на пороге показался Воронов…

Обо всем этом Воронову рассказал Константин Иванович, когда пришел в себя после операции, а сейчас Андрей безуспешно пытался найти преступников.

Зазвонил мобильник Ростовского:

— Да!.. В каком месте?.. Понял!.. Не упустите их, мы выезжаем к вам!.. — Он отключил связь. — Тезка, ребята нашли черный «Ситроен», судя по всему, это те, кто нам нужен!

— Где они?

— Пылят в сторону Университетского проспекта.

— Поехали!

Держа постоянно связь со своими ребятами и подсказывая Воронову, где они находятся, Ростовский вскоре заметил вдалеке машину преступников. Скорее всего, за рулем «Ситроена» сидел опытный водитель, и он, ловко маневрируя между машинами, не давал преследователям обогнать себя.

— Пусть ребята пропустят нас! — попросил Воронов.

— Как скажешь! — сказал Ростовский и тут же отдал приказ.

Те послушно посторонились, и Воронов рванул машину вперед. Вскоре между «Вольво» и черным «Ситроеном» расстояние сократилось до десятка метров, но подобраться ближе не удавалось. Взглянув по сторонам, Воронов понял, что, если не предпринять чего-то экстраординарного, можно упустить их: вот-вот начнется очень неудобный для преследования участок дороги.

— «Ситроен» черного цвета, номер семьсот восемьдесят семь! — сказал в динамик Воронов. — Прижаться к обочине и остановиться! Повторяю: прижаться к обочине и остановиться! При неподчинении открываем огонь на поражение!

— Чем, пальцем, что ли? — усмехнулся Ростовский. — Знал бы, что-нибудь прихватил бы…

— Бешеный говорил, что ты неплохо стреляешь, — невозмутимо заметил Воронов.

— Было бы из чего!

— Вот, возьми! — Он вытащил из подмышечной кобуры свой Макаров: — Стреляй по колесам!

— Вот это другой разговор! — повеселел Ростовский, дергая затвором. — В догонялки задумали поиграть с Ростовским? Сейчас поиграем!

В этот момент из «Ситроена» раздалась очередь, и одна пуля попала им в лобовое стекло, чудом не задев Воронова, который даже не дернулся. Он спокойно сказал Ростовскому:

— Пора кончать с ними, тезка!

— Ага, совсем оборзели, суки! — Ростовский вскинул пистолет и, почти не прицеливаясь, несколько раз нажал на спуск.

Водитель преследуемых, видно заметив действия Ростовского, успел дернуть машиной в сторону, и первые две пули впились в асфальт. Но от третьей пули уклониться не удалось. То ли в багажнике было что-то взрывоопасное, то ли пуля попала в бензобак, но сначала яркая вспышка озарила «Ситроен», а через мгновение мощный взрыв подкинул его метров на пять в воздух, кувыркнул дважды, шмякнул об асфальт, и машина, мгновенно превратившаяся в груду металла, объятая сильным пламенем, протащилась метров пятнадцать и замерла…

Рассчитывать на то, что внутри кто-то остался живым после такого взрыва, было глупо. Постояв несколько минут у объятого пламенем железа, Воронов попросил у Ростовского мобильник и набрал номер милиции «ноль два».

— При выезде с Университетского проспекта произошла автомобильная авария…

— Что случилось?

— Неожиданно взорвался черный «Ситроен».

— «Скорую» вызвали?

— Думаю, некому вызывать.

— Кто говорит?

— Прохожий!

— Назовитесь, гражданин!

Но Воронов уже отключил связь.

— Поехали отсюда, тезка! Здесь нам ловить нечего!

— Посмотри вокруг — там же свидетели! Они ж засветили твои номера!

— Вот и чудненько! Я специально предложил ехать в этой машине: она из гаража ФСБ. — Он подмигнул Ростовскому и добавил с явным огорчением: — А ты метко стреляешь: одним выстрелом троих! Мог бы одного и оставить на память.

— Откуда я знал, что у них затарено в багажнике?

— Не бери в голову, это я так, ворчу по-стариковски, — улыбнулся Воронов.

— Спасибо тебе и твоим ребятам: без вас я вряд ли нашел бы этих сволочей.

— Ты точно, как Бешеный! — покачал головой Ростовский. — Сначала матом покроет, а потом спасибо говорит…

— А чтоб не зазнавался…

Понимая, что Ростовский прав в отношении свидетелей и ему придется отвечать на вопросы милиции, Воронов быстро написал рапорт о случившемся на имя Богомолова, после чего сдал машину на базу ФСБ и отправился в Центральную клиническую больницу, куда отвезли генерала. Ему дали прочесть медицинское заключение профессора, делавшего операцию:

«…Нанесено проникающее колото-резаное ранение в область правого подреберья с неглубоким ранением печени. Выполнена лапаротомия…»

— Извините, что такое лапаротомия? — спросил он проходящую мимо молоденькую симпатичную медсестру.

— Лапаротомия — это вскрытие брюшной полости, — как на экзамене ответила девушка. — А что?

— Спасибо, я читаю медицинское заключение…

— Не за что… — почему-то облегченно вздохнула она и пошла дальше.

А Воронов продолжил чтение. Последнее предложение прочитал вслух, причем с большим удовольствием:

«Операция прошла успешно…»

Через пару дней Воронова допустили к генералу, правда, не без настойчивой просьбы самого раненого. Услышав рассказ Богомолова о том, что произошло в туалете, Воронов виновато вздохнул:

— Это я виноват. Был бы рядом, ничего бы не случилось…

— Или случилось бы кое-что похуже, — возразил генерал. — Ты лучше расскажи: удалось что-то выяснить о нападавших? Или — «как в воду канули»?

— А разве вам не доложили? — удивился майор.

— От меня даже газеты прячут, — недовольно пробурчал Богомолов. — Берегут мое спокойствие, — саркастически добавил он. — Как не понимают, что мне от правды гораздо спокойнее, чем от неизвестности!

— А мне не попадет из-за того, что я нарушу ваш покой?

— Тебе попадет, если ты его не нарушишь! — пообещал генерал.

— Нам удалось в тот же вечер выследить машину, в которой они слиняли от ресторана! Кстати, этот «Ситроен» я заметил еще тогда, когда мы отъезжали от нашего здания. К сожалению, не придал этому значения.

— И чего ты на себя все время одеяло тащишь? Мало ли машин за мной едет? Каждую подозревать, что ли? Ты не томи, расколол задержанных? На кого они работают?

— К сожалению, я с ними не смог поговорить… — Андрей виновато покачал головой.

— Упустил, что ли?

— Нет, мы их не упустили.

— Мы? Все-таки ментов подключил?

— Никак нет, вы ж запретили! Воспользовался подручными средствами…

— В смысле?

— Перехватить преступников помог Ростовский со своими ребятами.

— Так что ты мне голову морочишь, что не смог допросить их? Их что, забрали у нас?

— При попытке остановить их преступники открыли автоматный огонь, пришлось отвечать… — Он опустил голову.

— Авария?

— Нет, то ли бензобак взорвался, то ли у них в багажнике что-то было… Эксперты пока не дали своего заключения…

— Короче, все погибли?

— Все!

— Трое?

— По предварительному заключению экспертов — преступников было трое… Найдена и золотая сережка…

— И конечно, никаких зацепок?

— Никаких! Ни документов, ни следов…

— Понятно… — задумчиво протянул генерал.

— Мне кажется, что пока не следует закрывать дело, мало ли…

— Если бы меня хотели убить, то я бы уже был мертв! Меня о чем-то хотели предупредить…

— Или кого-то из вашего окружения! — вставил Воронов.

— Интересная мысль, — согласно кивнул Богомолов. — Но мы этого со смертью непосредственных исполнителей, к сожалению, не узнаем, по крайней мере пока. Так что оставь эту тухлятину, сдай в архив, «в связи со смертью виновников преступления». Ты мне скажи, продвигается дело, порученное Президентом?

— Честно?

— Конечно!

— Хочу попросить вас забрать у меня это дело и вернуть на оперативную работу!

— А как же твои недуги?

— Мои недуги? Константин Иванович, может, это связано с тем, что я переживал за вас, а может, из-за того, что побывал в отключке, но я чувствую себя гораздо бодрее, чем до кодирования!

— Ты уверен?

— На все сто! Вы ж меня знаете…

— В таком случае передай дело капитану Семуш-кину, он любит головоломки решать… А сам чего хочешь делать?

— Разрешите помочь Савелию? — проговорил он и осекся — невольно проговорился.

— Ему нужна помощь? Что случилось? — нахмурился генерал.

— С Савелием все в порядке.

— Не финти, майор! Докладывай!

— Его Савушку похитили, требуют выкуп миллион долларов!

— Майкл звонил?

— Он.

— Что же ты молчал? Командировочное выписал? Давай-давай, знаю, что в кармане лежит. — Генерал подписал его и дописал просьбу начальнику финансового управления о выделении майору Воронову валюты на «проведение оперативных работ в Америке» в размере пяти тысяч долларов. — Лети к братишке. Сейчас ты ему очень нужен — гораздо больше, чем мне. Кстати, прихвати с собой и Костика — он же руку набил на похищении детей… Передай, чтобы не тратил времени на меня, со мной все будет в порядке! Савелию ничего не говори! Пусть его голова работает только на сына!

— Согласен. — И через паузу приговорил: — Спасибо вам, Константин Иванович. — Голос Воронова дрогнул.

— Ты это оставь! — строго заметил генерал. — Ты что, думал, я своих сотрудников могу только эксплуатировать? Не угадал! Помогать тоже могу… Привет крестнику передавай и скажи, чтобы держался…

Когда Воронов позвонил Рокотову-младшему и рассказал о последних событиях, происшедших в Москве за время его пребывания в Омске, Константин хотел сразу броситься в «Кремлевку», чтобы навестить Богомолова, но тут же остыл, услышав о распоряжении генерала и о том, что случилось с сыном его учителя в Америке. К счастью, американская виза у Константина еще не закончилась, а визу Воронову сделали через иностранный отдел ФСБ. И через два дня после встречи Воронова с Богомоловым они с Константином Рокотовым летели в Нью-Йорк…