После разговора со своим приятелем Будаловым, майор Баринов понял, что он с ним столь пл отно повязан, что его робкая попытка самоустраниться была расценена даже им самим, лишь как акт отчаяния. Эта попытка, а он был в этом твердо уверен, ни к чему не могла привести.

Он проклинал тот день, когда через много лет после учебы в Омской школе милиции он встретился со своим однокурсником Будаловым. Но до этой встречи его жизнь тоже нельзя назвать благополучной. Нет, поначалу все в его жизни складывалось прекрасно и удивительно, и не только он, но и все сослуживцы были уверены, что ничто не сможет, в хорошем смысле, его остановить. И вполне возможно, что если бы он не влюбился в Елизавету, то вся его жизнь и могла стать сплошным праздником, и он наверняка в будущем стал бы уважаемым генералом, но… человек полагает, а Бог располагает!

К тому времени, когда и произошли те роковые события, диаметрально изменившие его жизнь, новоиспеченный капитан милиции, обмывал свое новое назначение. Как и заведено было среди омских сотрудников милиции, любое событие, даже совсем незначительное, они отмечали в «Поплавке». В этом популярном и любимом среди горожан ресторане, построенном прямо на водах Иртыша.

Автор может с большой долей уверенности предположить, что это был первый дебаркадер в стране, в котором разместился ресторан. И в этом была заслуга Владимира Семеновича Доброквашина, простого школьного учителя физкультуры городка нефтяников. В свое время Владимир Семенович был чемпионом Украины по плаванью, но когда произошла ужасная автокатастрофа, унесшая жизнь его семьи, он принял решение круто изменить свою судьбу. Владимир Семенович уехал в главный сибирский город Омск и устроился учителем физкультуры в обыкновенную районную школу.

Но недаром говорят, если человек талантлив, то он талантлив во всем. На базе школы Владимир Семенович создал команду по легкой атлетике, в которую был влюблен с самого детства. С этой командой выиграл первенство города, потом зональное первенство, а потом на первенстве школьников СССР его команда стала призером страны.

В той самой школе он построил первый в городе резиновый бассейн, а когда разработал уникальное сооружение на Иртыше и получил поддержку городских властей, сам и воплотил строительство ресторана на воде в жизнь.

Однако продолжим наше повествование.

Сергей Баринов родился в благополучной и вполне обеспеченной семье. Мать закончила искусствоведческий факультет Ленинградского института театра и кино. Отец дослужился до погон полковника милиции и до самой пенсии числился отличным следователем, а за два года до ухода на заслуженный отдых уже стал следователем по особо важным делам. И не мудрено догадаться, что маленький Сережа, постоянно слышавший рассказы отца о своей работе, загорелся настолько, что тоже решил посвятить себя работе в милиции, благо, что здание Высшей школы милиции находилось в пяти минутах ходьбы от дома.

Поступил Сергей легко, сдав все экзамены на «отлично». Так же легко и с охотой учился, и с большим удовольствием постигал премудрости оперативной работы, все свое свободное от учебы время, проводя в отделе своего отца.

После окончания Высшей школы милиции, получив красный диплом, что давало ему право свободного выбора, Баринов, конечно же, пошел по стопам отца, однозначно остановившись на оперативной работе. Все педагоги, у которых Сергей обучался, в один голос пророчили ему славную и быструю карьеру по служебной лестнице.

Сергей был статным красавцем, душой компании, любимцем девушек. Он обладал хорошей памятью, острым аналитическим умом, нетрадиционным подходом к решению любой, порученной ему или возникающей в силу обстоятельств, задачи. В первые дни, когда Баринов появился на работе, все коллеги–мужчины, обращались к нему по имени, причем обязательно с уменьшительноласкательной окраской — Сережа, а женщины–сотрудницы и того лучше — Сереженька.

Однако не прошло и полугода, как он за столь короткое время уже успел раскрыть несколько безнадежных дел. И это обстоятельство помогло Сереже и Сереженьке, как‑то совсем незаметно, превратиться в Сергея Ивановича. Причем по имени–отчеству к нему обращались даже те сотрудники, которые были намного старше не только по возрасту, но и по званию.

Уже через год после начала работы в оперативном отделе Сергей Иванович Баринов получил свое первое повышение и из лейтенанта превратился в старшего лейтенанта. А еще через два года он стал капитаном.

Для понимания малосведущих людей в том, как присваиваются воинские и милицейские звания, необходимо отметить, что Баринов превратился из лейтенанта в капитана в два с половиной раза быстрее, чем кто‑либо другой на его месте. А капитанские погоны позволили ему возглавить оперативный городской отдел милиции. Поговаривали, что никто не будет сильно удивлен, если уже через несколько лет Баринов станет генералом и возглавит милицейское управление города.

Эти слухи еще больше укрепились после того, как капитан Баринов познакомился с дочерью генерала Астахова, в то время и рулившего всей городской милицией.

Елизавета была единственной, а потому и горячо любимой, дочерью генерала. Девочке только–только исполнилось семь лет, и она пошла в первый класс, когда у нее трагически погибла мать. Погибла совершенно по–глупому, причем в тот день, когда они с мужем решили отметить поступление в первый класс Елизаветы. Не очень и много выпив шампанского, женщина неожиданно для всех утонула в Иртыше. Неожиданно потому, что она прекрасно плавала и в молодости даже входила в число призеров по плаванию Сибири.

Зная о том, как она прекрасно дружит с водой, никому из гостей и в голову не могло прийти, что с ней что‑то может случиться как раз на воде. Ее отсутствие обнаружили спустя лишь час после того, как она отправилась к реке, чтобы окунуться. Сентябрьская погода стояла отличная, солнечная, вода прогрелась, аж! до двадцати градусов!

Что могло произойти с мастером спорта по плаванию в такой ситуации?

Некоторые из гостей, когда обнаружили отсутствие Марины в компании, даже предположили, что она по–тихому исчезла, чтобы приготовить своим гостям какой‑нибудь сюрприз. Сюрпризы хозяйка торжества очень любила, и они всегда с радостью принимались гостями, так как чаще всего они были не только неожиданными, но и милыми.

Все всполошились только тогда, когда на берегу обнаружили ее платье и туфли. Начались поиски, звали, выкрикивали ее имя, но все оказалось тщетным.

В момент разгара поисков приехал наконец ее муж, задержавшийся на работе. Он безумно обожал свою жену и души не чаял в дочке.

К тому времени Константин Васильевич имел звание полковника и был первым заместителем начальника милиции города. Он сразу вызвал поисковую группу, водолазов, которые искали женщину не за страх, а за совесть. Тело Марины удалось обнаружить в пятнадцати километрах вниз по течению Иртыша лишь к вечеру следующего дня, и это можно было считать настоящим везением: просто защелка в ее волосах попала в звено цепи, на которой удерживалась лодка на берегу. И первое, что бросилось в глаза, когда женщину вытащили на берег, на ее лбу зияла внушительная рана от удара каким‑то тяжелым и тупым предметом.

В первый момент выдвинули версию, что женщину убили: ударили чем‑то тяжелым по голове и столкнули в воду. Но тщательно проведенная экспертиза доказала, что женщину никто не убивал: она сама, решив искупаться, успела уверенно доплыть даже до середины реки. Работники следствия отыскали свидетельницу, которая и видела ее заплыв до того момента, пока не появился речной трамвай. Этот трамвай перекрыл свидетельнице полосу обзора и скрыл от ее глаз плывущую женщину. Пока трамвай проходил мимо, свидетельница отвлеклась на своих детей и не видела, что произошло с пловчихой дальше.

А дальше, по мнению следствия, с очень большой долей вероятности, могло произойти следующее: проплывавший мимо речной трамвай взбаламутил воду и поднял на поверхность реки бревно–топляк, с которым женщина и столкнулась. Рану тщательно исследовали и однозначно доказали, что она произошла от столкновения именно с бревном, и эксперты уверенно подтвердили выводы следствия.

Удар оказался столь сильным, что женщина, потеряв сознание, сразу пошла ко дну, и у нее не было не единого шанса остаться в живых.

Безумно любивший свою жену, безутешный вдовец, похоронив любимую, всю свою любовь, все заботы перенес на дочь.

В народе говорят, что много любви к детям не бывает: сколько Бог дает, то и хорошо!

Однако Автор считает это мнение весьма спорным. Довольно часто, когда ребенок в семье один, и вся родительская любовь достается ему одному, не говоря уже о случае, при котором с ребенком, по каким‑то причинам, остается только один родитель, такой ребенок, как правило, вырастает избалованным и капризным эгоистом. Ни при каком жизненном опыте, в его распланированной и тщательно охраняемой родителями жизни, которую они оберегали любыми способами, стараясь, чтобы ребенок ни в чем не нуждался, никогда не могло возникнуть жизненных столкновений и коллизий, которые должны были закалить характер ребенка, подготовить его к своей, самостоятельной жизни.

У такого ребенка, как правило, не бывает опыта заботы о своем ближнем, его не научили делиться любимой игрушкой с братом, сестрой, друзьями, ему не было нужды делиться с ними любимыми лакомствами.

Безотчетно это понимая, такой родитель пытается заполнить образовавшиеся пустоты в воспитании и характере своего ребенка. Приобретая ему какую- нибудь зверушку или дорогую игрушку, такой родитель искренне надеется, что эта зверушка или игрушка, каким‑то мифическим образом, поможет ему стать добрым и заботливым.

Нет, тысячу раз нет! Никакая игрушка, пусть даже самая совершенная и напичканная электроникой, никакая собачка, кошечка или хомячок, не смогут заменить маленькому развивающемуся человечку опыта общения с человеком, пусть даже и таким же, как он, маленьким.

Только через собственное познание, методом проб и ошибок, маленький человечек набирается опыта и постепенно превращается во взрослого человека, способного отвечать за свои поступки, способного сопереживать своему ближнему, и быть ответственным за тех, кого приручил. В противном случае родительская любовь становится не только слепой, но, порой, и опасной для будущей жизни ребенка–одиночки, рано или поздно превратившегося уже во взрослого эгоиста.

Автор не уверен, что учеными ведется долгосрочная статистика о жизни подобных детей. Но, исходя из собственного опыта и опыта своих знакомых, Автор вывел интересную, хотя и довольно печальную закономерность. За редким исключением, у таких детей-одиночек жизнь может складываться в одном из двух направлений.

Первый случай, когда ребенок, вырастая под постоянной заботой любящего родителя, настолько срастается с ним духовно и морально, а иногда и физически, что уже не представляет жизни без него, и потому никак не может обзавестись собственной семьей. А если и обзаводится, то вскоре следует развод и возвращение в привычную атмосферу эгоистичной, но такой сладостной родительской любви.

Второй случай не очень сильно отличается от первого. Разница лишь в том, что, повзрослев и пожелав стать самостоятельным, такой ребенок, отправившись в свободное плавание, совершенно не подготовлен к подобной самостоятельной жизни. У него отсутствует такое человеческое понятие, как ОБЩЕЖИТИЕ с близким человеком, когда он обязан считаться с желаниями другого человека, постоянно искать компромиссы, чтобы сохранить семью и любовь, если таковая есть.

Но если ты не умеешь или не хочешь отдавать, не хочешь делиться, как ты можешь требовать от кого- то, чтобы отдавали или делились с тобой?

Постепенно накапливаются обиды, острее ощущается нетерпимость к супругу, исчезает желание сглаживать острые углы и в какой‑то момент нарыв обязательно лопается. И вместо того, чтобы начать лечить источник возникновения этого нарыва, люди пытаются лечить сам нарыв. И снова происходит срыв, недопонимание.

Наконец, не в силах больше идти на уступки и терпеть, происходит развод и «девичья фамилия». Потом следуют поиски нового партнера, но и с ним никаких сдвигов: все происходит по той же самой схеме.

И во всех грехах эти люди обвиняют не самих себя, не своего родителя, а своих партнеров. В конце концов « в голову приходит Спасительная мысль: вернуться туда, где всегда было так хорошо!

И великовозрастный мужчина или женщина машет на себя и свою жизнь рукой и возвращается под крыло любящего родителя…

Елизавета являлась очень характерным примером всему вышесказанному. Она была долгожданным и поздним ребенком. И с самого рождения девочка ни в чем не знала отказа. Стоило ей заикнуться, что она хочет то или иное, как любящие родители мгновенно бросались исполнять ее желание. Ей ни в чем не было отказа до самой смерти матери, а после ее смерти всю свою любовь отец перенес на дочку, и постепенно эта любовь стала просто назойливой, а потому нисколько не ценимой девушкой.

И в школу, и в институт, когда она поступила на экономический факультет политехнического института, ее возила служебная «Волга», а на третьем курсе Елизавете вдруг захотелось иметь собственную машину: разве мог любящий отец отказать своей любимой единственной дочери?

Но не покупать же девочке «Жигули» или даже «Волгу»? В результате, используя свои связи, отец приобрел для своей любимой дочери «Фольксваген» ядовито–оранжевого цвета. По тем временам это считалось очень круто!

Подруги откровенно завидовали удачливой Елизавете, которой как бы сама жизнь все приносила на блюдечке, почти все парни курса пытались завоевать сердце своенравной красавицы, но Елизавета была столь привередливой, что ни один претендент ее не устраивал.

Как‑то, находясь под воздействием алкоголя и хорошего настроения в теплой компании, Елизавета отдалась пареньку, с которым познакомилась на этой же вечеринке. Испытав боль и сладострастие, в первые минуты после потери девственности Елизавета долго молчала, пытаясь понять, что же в ней изменилось. Она была уверена, что ДОЛЖНО было измениться! А когда не ощутила ничего особенного и лишь раздражение оттого, что так бездарно рассталась с детством, она попыталась найти для себя хоть какие‑то оправдания в собственных глазах. Но не найдя таковых, разозлилась сначала на себя, а потом перенесла злость на несчастного парня.

Она вдруг холодно заявила:

— Ты меня изнасиловал, и ты за это поплатишься!

Никакие слова оправдания и мольбы о прощении бедного парня не заставили смягчиться холодное сердце красавицы: она написала заявление в милицию, обвинив его в изнасиловании.

До последней минуты он был уверен, что с ее стороны это шутка, розыгрыш: не могла же девушка, после слов любви, обвинить его в изнасиловании? И лишь когда его арестовывали настоящие сотрудники милиции, парень неожиданно все осознал, и это ее вероломство настолько поразило его, что он попросту замолчал. Несчастный парень молчал во время следствия, молчал во время суда, отказался от последнего слова и только тогда, когда суд приговорил его к семи годам лишения свободы, он, глядя ей прямо в глаза, тихо бросил:

— Будь ты проклята, змея подколодная! Запомни: Бог еще накажет тебя!

Во время всего судебного заседания Елизавета сидела с гордо поднятой головой и на ее лице постоянно сияла торжествующая улыбка. Ей нравилось быть в центре внимания и знакомых, и прессы, и просто посторонних людей. Но когда она услышала проклятья невинно осужденного человека, которого она, по собственной прихоти и капризу, отправила в тюрьму, в его голосе Елизавета почувствовала нечто такое, что впервые ей расхотелось улыбаться, ее лицо исказилось в испуге, а в ее глазах прочитался явный страх.

Забегая вперед, Автор хочет рассказать о том, во что вылились проклятия невинно осужденного парня.

Автор уверен, что ничего в мире не происходит случайно, и совершенное Зло всегда возвращается к тому, кто это Зло запустил в мир. Так случилось и с Елизаветой: не прошло и полутора десятков лет после того, как Елизавета отправила невиновного человека за решетку, Зло, выпущено ею, вернулось и к ней самой.

Несмотря на все усилия своего отца, вышедшего к тому времени на пенсию, а также его былые заслуги перед органами внутренних дел и его ордена и медали, Елизавету осудили на десять лет лишения свободы, с отбыванием срока в колонии–поселении. За что?

Как‑то, управляя в нетрезвом состоянии своей машиной, Елизавета врезалась на большой скорости в толпу людей, ожидающих на трамвайной остановке. Погибло пять человек, из которых трое оказались детьми дошкольного возраста!

Но это произошло ровно через десять лет после его проклятья, а через год после суда, Елизавета познакомилась с Сергеем Бариновым.

Их первая встреча произошла как раз в тот день, когда Баринов и отмечал свое назначение на должность начальника оперативного отдела УВД города. Виновнику торжества хотел представить свою красавицу–дочь начальник управления внутренних дел генерал Астахов, который и озвучил на этой вечеринке приказ о его назначении на новую должность, но Елизавета, в силу своей привычки, опоздала к началу торжественного мероприятия.

Эффектная красавица появилась в самый разгар веселья, когда уже было произнесено несколько поздравительных тостов в честь нового начальника оперативного отдела. Все взгляды присутствующих моментально устремились на вошедшую девушку с пышной прической, наверняка сооруженной у дорогого мастера. И многие смотрели с откровенной завистью.

Она была одета в шикарное красное платье- колокольчик: последний писк моды того сезона. Огромный белый бант, красиво уложенный на пышной груди, выгодно оттенял ее красивые формы. Сильно приталенное платье отлично подчеркивало ее хрупкую фигурку, а длина была ровно такой, чтобы не укрыть от глаз мужского населения, а наоборот: обратить их внимание на ее стройные ножки, укрытые колготками в сеточку и красными туфлями–лодочками.

Сергей Баринов никогда до этого не только не был знаком, но даже не видел Елизавету, тем более даже и в мыслях не предполагал, чьей дочерью она является.

Но стройная красивая брюнетка, появившаяся столь эффектно на его торжестве, сразу запала в душу новоиспеченного капитана. А ее томный взгляд был обращен на него.

И капитан почему‑то решил, что это сама Судьба подает ему знак, и потому сразу бросился ей навстречу:

— Приветствую вас, милая незнакомка! — торжественно провозгласил он и галантно склонился к ее руке с поцелуем. — Меня Сергеем зовут, а вас?

— Елизавета, — машинально ответила девушка.

После чего оценивающим взглядом бесцеремонно осмотрела его с ног до головы. Перед ней стоял симпатичный молодой парень, которому очень шла милицейская форма и новенькие погоны капитана. Она, конечно же, заметила откровенные взгляды женского населения и сразу решила воспользоваться его вниманием к себе, в упор уставившись на него своими огромными глазами.

Сергея это смутило, и он, чтобы скрыть смущение, попытался отвлечься новым вопросом:

— Вас кто‑то здесь встречает?

— Конечно! — она усмехнулась и хитро прищурилась, — вы! — потом кокетливо спросила: — Или я ошибаюсь?

Так, уже с первой минуты, Елизавета поставила его в тупик, чисто с женским коварством расставив ловушку: Сергей и в самом деле встречал в этот момент именно ее, но он‑то хотел получить ответ совсем на другой вопрос: к кому девушка пришла? Он не мог поверить, что такая красавица может быть одна.

— Нет, вы не ошиблись: я действительно встречаю вас и очень надеюсь, что и Я не ошибся! — ответил Сергей, намеренно или нет выделив слово «Я».

Вероятно, он и сам не понял, что его ответ прозвучал не только самонадеянно, но и довольно дерзко.

Тот, кто хорошо знал Елизавету, из тех, кто находился на этом празднике и слышал весь их разговор, был уверен, что сейчас девушка его так отбреет, что парень сгорит от стыда, и ему и бриться не придется. Но Елизавету так позабавил ответ этого статного красавца, что она сделала вид, что не поняла его дерзости. Она решила, во что бы то ни стадо, завоевать его сердце, однако себе самой пообещала, при случае, вернет эту дерзость с лихвою.

— Сергей, вы сказали? — переспросила Елизавета и загадочно поинтересовалась: — Уж не вы ли являетесь виновником торжества?

— А вы откуда это знаете? — удивился Сергей.

И тут девушка наклонилась к его уху и томно прошептала:

— Так у вас на лбу написано, что вы и есть именинник! — сказала и тут же неожиданно залилась в хохоте.

Она смеялась столь заразительно, что ее смех подхватили почти все присутствующие.

— У вас такой удивительный голос, что я готов слушать его вечно! — он произнес это столь торжественным голосом, что это прозвучало, как признание.

— Пойдемте танцевать! — вдруг предложила красавица.

Сергей покраснел от неожиданного приглашения и беспомощно оглянулся: у оркестра как раз был перерыв, а это могло сорвать его планы.

И Сергей, чтобы как‑то скрыть свое смущение, громко воскликнул:

— Маэстро, музыку!

На его счастье музыканты уже оказались на месте и тут же заиграли вальс.

— Вы умеете танцевать вальс? — спросила Елизавета, и ее глаза вновь хитро блеснули.

— Я все умею! — пересохшими от волнения губами выдавил он, сразу подхватил ее за талию, и они закружились в красивом танце.

Они были такой красивой парой и настолько подходили друг другу, что все присутствующие встали вокруг них полукругом, наблюдая за их легким скольжением в вальсе. Женское население завидовало партнерше, а мужское — виновнику торжества.

Когда музыка закончилась, они остановились, но рук своих не разжимали и не хотели выпускать друг друга из своих объятий. Они стояли и, не мигая, смотрели в глаза друг другу.

Трудно сказать, сколько бы продлились эти «переглядки», но в этот момент рядом раздался чей‑то голос:

— Что, уже познакомились? — спросил он.

Этот голос Сергею был хорошо знаком: он тут же отпустил партнершу и вытянулся по стойке «смирно»:

— Так точно, товарищ генерал! — виновато выпалил он.

— Оставьте субординацию и свои реверансы, Сергей, это твой праздник, — добродушно бросил генерал и добавил: — А это моя дочь!

— Ваша дочь? — с ужасом воскликнул Сергей.

— А что, ты против? — улыбнулся генерал, явно довольный произведенным эффектом.

— Я? Нет, что вы? Я за! — с глупой улыбкой тут же возразил капитан.

— Вот и хорошо! Веселитесь, а у меня есть дела! — стерев с лица улыбку, заметил генерал, потом чмокнул дочь в щеку и пошел к выходу…

С этого вечера и началась странная «любовь» между Сергеем и Елизаветой: когда один человек безрассудно любит, а другой только позволяет себя любить и всячески унижает того, кто любит.

Девушка относилась к Сергею, как к вещи, которой можно любоваться пять минут, потом взять и вытереть об нее ноги. Создавалось впечатление, что Елизавета, издеваясь над Сергеем, ловила настоящий кайф. И чем больше она заставляла его страдать, тем больше получала удовольствия.

Разумом Баринов понимал, что она не успокоится на этом: с каждым днем ее издевательства становились все изощреннее и обиднее, но сердце отказывалось верить и продолжало надеяться, что девушка образумится и полюбит его чистым и светлым чувством.

А она, как опытная стерва, все время держала его на коротком поводке и как только начинала чувствовать, что он вот–вот может взбрыкнуть и соскочить из‑под ее влияния, тут же принималась ласкать его и давать обещание стать его женой. Но как только он размякал, начинал сюсюкать и признаваться в «вечной» любви, снова отталкивала его от себя, откладывая бракосочетание на неопределенный срок.

Полностью погрузившись в свои личные, проблемы, Сергей запустил работу и если бы не покровительство генерала, давно бы слетел с должности, а с него, как с гуся вода, более того, подошел срок и Сергей благополучно превратился из капитана в майора. Подчиненные стали перешептываться, злословить за спиной, но рискнуть пойти против будущего зятя всемогущего тестя никто не решился.

Но, как в народе говорят, как бы веревочке не виться, а конец обязательно придет. И наступление этого конца ускорила сама дочь генерала.

Однажды Елизавета, сильно поднабравшись алкоголя и усугубившись изрядной долей героина, вдруг вытащила пистолет из кобуры Сергея и принялась палить во все стороны. С одной стороны, к счастью, все это происходило в ее собственной квартире, подаренной любящим отцом, и вполне можно было все уладить, не раздувая общественного резонанса, но, с другой стороны, к несчастью, одной случайной пулей раздробило колено одного из гостей. Ситуация усугублялась еще и тем, что этот гость, во–первых, был подчиненным офицером Баринова, во–вторых, его отец работал в районной администрации, а в–третьих, спал и видел Елизавету своей девушкой.

Находясь под дурманом, Елизавета, не понимая, что она совершила преступление, истерично хохотала и никак не могла остановиться. Чтобы как‑то привести девушку в чувство, Сергей впервые сорвался и надавал ей пощечин. Елизавета действительно сразу отрезвела и, увидев стонущего парня и кровь, хлеставшую из простреленной ноги, в которую сама же и выстрелила, вдруг разрыдалась, но уже через секунду, видно сообразив, чем это может грозить ей, бросилась звонить своему всемогущему отцу.

— Папа, Серега избил мои щеки, — сквозь рыдания говорила она…

— За что, милая? — недовольно спросил генерал.

— Кажется, я стрельнула в Толика… — сквозь рыдания лепетала она, пытаясь удержать в голосе мысль. — Ой, папа, он так плачет: вызови доктора!

Из ее причитаний генерал единственное, что понял: ее любимая дочь совершила нечто такое, за что ее могут отправить в тюрьму. Почему‑то генерал был уверен, что дочь застрелила какого‑то Толика. Нужно срочно что‑то делать! Во–первых, он позвонил своему приятелю–хирургу и договорился, что подхватит его через десять минут: пусть захватит с собой сумку с медицинскими инструментами. Во–вторых, набрал помер бывшего своего однокашника — следователя прокуратуры. Не вдаваясь в излишние подробности, сказал, что дочка попала в беду и ему нужна его помощь.

Главное нужно было решить как‑то проблему с тем беднягой, которого подстрелил а дочь; может, он еще жив? К счастью, Анатолий действительно был жив, и генерал Астахов лично провел с ним беседу. И, как было сказано ранее, этот Толик был так давно и безнадежно влюблен в Елизавету, что генерал воспользовался этим, чтобы загасить конфликт, и дал ему генеральское слово поженить их в самом ближайшем будущем. Елизавета попыталась что‑то возразить, но генерал так рыкнул на дочь, что она мгновенно заткнулась.

В итоге шума удалось‑таки избежать: раненый Толик взял всю вину на себя, сделав признание, что сам неосторожно выстрелил себе в колено, и следователи, не без помощи генерала, дело благополучно закрыли. Пострадавший получил приличное приданое, и в придачу исполнилась его давняя мечта: он женился на взбалмошной Елизавете.

Вот и получилось, что Елизавета оказалась наказанной женитьбой на парне, которого презирала с детства. Сам Баринов тоже пострадал, как хозяин пистолета: чтобы не дать ход служебному расследованию в отношении Сергея, генерал убрал его не только с должности начальника отдела, но и вообще, с оперативной работы, предложив ему взамен должность заместителя начальника СИЗО по оперативной работе. Причем по одному из условий новоиспеченного жениха генеральской дочки, Сергей должен был навсегда забыть имя Елизаветы и обходить ее стороной.

Забегая вперед, заметим, что молодая семья просуществовала недолго: через полтора года, при неизвестных обстоятельствах, муж Елизаветы покончил жизнь самоубийством, выбросившись с балкона двенадцатого этажа собственной квартиры. Кроме травм от падения в его голове обнаружили смертельное ранение из его собственного служебного пистолета.

Поговаривали, что до самоубийства его довела супруга, изменявшая ему направо и налево. Но были и такие, кто шептал, что его убила сама Елизавета.

Никакой записки покойный не оставил, и дело закрыли под тем предлогом, что смерть произошла из‑за неосторожного обращения с огнестрельным оружием. Мол, вышел офицер на балкон и принялся чистить свой табельный пистолет, а тот возьми и выстрели, а несчастный возьми, да и упади с балкона! Боясь мести всесильного генерала, никто не стал задавать излишних вопросов.

Так и стал Сергей Баринов старшим Кумом тюрьмы, откровенно радуясь тому, что так легко отделался от своей безрассудной и погибельной любви. Узнав о странном самоубийстве мужа Елизаветы, Сергей подумал, что вполне мог оказаться на его месте.

Однако на том злополучном торжестве, когда он отмечал свое назначение на новую должность, кроме знакомства с роковой красавицей Елизаветой, свершилось еще одно событие, которому в то время Баринов не придал особого значения и которое в последствии проклял навсегда: он встретил того, с кем учился когда‑то в Высшей школе милиции…

Автор в который раз убеждается в народной мудрости, одна из которой гласит: когда пришла беда — отворяй ворота! А другая, вдогонку, будто в насмешку ей, вторит: беда никогда не приходит одна!

Сначала знакомство с роковой женщиной, которая вихрем ворвалась в его жизнь и едва не сломала ее, потом встреча со старым однокашником по Высшей школе милиции — Николаем Будаловым. И если от знакомства с Елизаветой Сергей выбрался с наименьшими потерями, отделавшись потерей должности и любимой работы, то встреча со старым однокашником круто изменила его жизнь и превратила его из честного сотрудника правоохранительных органов в продажного мента, оборотня в милицейских погонах.

А человек, которого насильно заставили изменить своим идеалам, своим принципам, предать все то, во что свято верил, много опаснее того, кто всегда был с гнилым душком. Недаром история имеет примеры, когда работники органов безопасности, перейдя на сторону врага, превращались в самых жестоких врагов власти, которой они служили, и лично расстреливали своих бывших товарищей и коллег.