А тогда, не зная выхода с подземного вокзала, Разбираясь в указателях, вращая головой, Я на "Соколе" стоял с видом, ах, провинциала: Было мне необходимо выйти в город к Часовой. Вниз по лестнице железной, вверх по лестнице небесной — С картой-схемой бесполезной я шатался сам не свой. И не то чтобы мне нужно было в этот дом по делу, Но до чего стройна хозяйка! Впрочем, знали и стройней, И смуглей, и большеглазей…Но, когда она мне пела, Чем во всем метро московском, больше тайны было в ней. Звук дрожит — не отгадаешь, отчего огнем сгораешь: От любви или от песни, и Бог знает, что больней. Хоть бы кто меня взял за руку и вывел за собою, Обогрел бы, распечалил, стал бы другом и врачом… Помнишь? Дом, пускай не тот, другой — летает над Москвою? А она с усмешкой глянет и слегка пожмет плечом. Спросит: "Что тебя терзает? Дом кирпичный не летает?" Я отвечу: "Это — время, остальное ни при чем". Это — время, это — времени пробежка воровская Против хода эскалатора, где я как часовой… У меня такая память, что Четвертая Тверская И Четвертая Ямская не заменят Часовой, Где вниз по лестнице железной, вверх по лестнице небесной Столько лет брожу я с песней, где здесь выход к Часовой. Вниз по лестнице железной, вверх по лестнице небесной Столько лет брожу я с песней, где здесь выход к Часовой.