Когда модуль скользнул по направляющим штангам к стыковочным захватам порта, толчок и металлический скрежет отозвались в сердце Дэйвиса холодной дрожью. Несмотря на мобилизацию сил он не был готов к такому повороту событий. И он не знал, как одолеть свой страх. Ему приходилось напоминать себе о том, что Энгус, Сиро и директор Доннер не собирались отпускать сторожевик со знанием, которое могло обречь человечество на ужасную гибель. Кроме того, Дэйвис понимал, что даже при полном провале операции он и Вектор не станут мутантами. Их искусственный иммунитет должен был продлиться достаточно долго, чтобы они успели умереть людьми.

Скрежет перешел в небольшое содрогание: направляющие штанги скорректировали расположение модуля. Через пару секунд захваты сжали корпус судна и остановили движение. Их полет завершился. Слабый вздох амортизаторов подтвердил окончание стыковки с «Затишьем».

Дэйвис посмотрел на Вектора. Он вдруг испугался, что уже никогда не увидит его лицо. Они все еще были без шлемов. В противном случае их разговоры стали бы слышны амнионам. Вектор молча встретил взгляд Дэйвиса. Они подошли к финальной черте. Им больше нечего было сказать друг другу.

Почти в тот же миг зажужжал интерком. Капитан Юбикве решил использовать последнюю возможность для приватной беседы. Похоже, он еще не наговорился - или хотел сообщить им какую-то новость. Дэйвис неловко ткнул пальцем в панель интеркома. Напряженные мышцы лишили его привычной гибкости и грации.

В басе Долфина звучала легкомысленная бесшабашность. Капитан «Карателя» вел себя как человек, не знавший страха.

– Мы на месте, парни, - объявил Юбикве. - Дэйвис, Вектор, вы можете передумать. Мне очень хочется освободить директора Диоса. И я думаю, он ждет нашей помощи. Но это вы рискуете жизнями и человеческим обликом. Я не имею права указывать вам или оспаривать ваши решения. Скажите слово, и я вырву модуль из захватов! Мы попробуем улететь отсюда! Черт! Мне не впервой нарушать приказы и обещания. Возможно, мы даже уцелеем. Я буду удивлен, если большому кораблю удастся навести на нас прицел с такой близкой дистанции. Мы улетим в блеске славы. Но после этого начнется кровавое месиво.

Долфин был прав. Как только амнионы почувствуют себя обманутыми, они уничтожат Сака-Батор. Или станцию полиции с дюжиной кораблей - если Энгус успеет вывести из строя излучатель протонной пушки. Так или иначе командный модуль и «Труба» будут разорваны на части в перекрестном огне.

Повиснув в воздухе рядом с интеркомом, Дэйвис задал единственный вопрос, который интересовал его в данный момент:

– Где Энгус?

– На корпусе «Затишья»,- быстро ответил капитан Юбикве. - Он почти добрался до излучателя. Я хотел предложить вам немного подождать, пока Энгус не направится к нам, но, к сожалению, Вестабул уже приказал мне открыть воздушный шлюз.

Долфин громко фыркнул.

– Похоже, он не в настроении ждать. И я не знаю, насколько хороша затея Термопайла. Науке не известно, что происходит с протонными пушками, когда в их стволы заливается наполнитель. Так что решайте сами.

Вектор прочистил горло.

– А что делает Сиро?

– Он на «Трубе».

Тон Долфина намекал на пожатие плеч.

– Парень сдрейфил, и мы вряд ли можем рассчитывать на него. Будем надеяться на Мику и дисперсионное поле. У нас по-прежнему есть шанс остаться живыми.

Дэйвис уловил в басе капитана едва заметный отголосок тревоги. Но он не стал расспрашивать его. Пора было действовать. Вестабул уже приказал открыть воздушный шлюз. Он молча посмотрел на Вектора. Тот кивнул ему в ответ. На лице Шейхида появилась печальная улыбка. С трудом подавив стон, который рвался из груди, Дэйвис обратился к Долфину:

– Передайте амнионам, что мы выйдем, как только наденем шлемы.

Дрожа от страха, он выключил интерком. Черт! Пора идти. Теперь или никогда. Будь что будет!

Рывком подняв шлем, он водрузил его на голову и активировал магнитные зажимы. Индикаторы статуса на внутренней панели загорелись зеленым светом. Он подстроил поляризацию лицевой пластины и бросил быстрый взгляд на Вектора, который заканчивал герметизацию скафандра. Отражающая поверхность шлема скрывала его лицо.

– Я полагаю, мне следует что-то сказать перед своей позорной смертью, - прозвучал в наушниках тихий голос Шейхида. - Такова традиция.

– К черту позорную смерть,- ответил Дэйвис. - Я хочу, чтобы нашей традицией стал счастливый конец.

Морн уцелела, хотя находилась в худших условиях.

Он набрал код на открытие замка внешнего люка. Его пальцы дрожали на кнопках контрольной панели. Тело казалось слабым и хрупким. Вся его жизнь стала хрупкой, как стекло, и Дэйвис боялся, что страх разобьет ее раньше, чем он предстанет перед реальной опасностью. Вектор был прав. Они не тревожились бы так, если бы решили просто сдаться.

Прозвучавший зуммер предупредил об открытии шлюза. Сервоприводы с надсадным гудением откатили в сторону стальную пластину внешнего люка. Наружный микрофон на скафандре Дэйвиса передал тихий звук, похожий на вздох - это произошло выравнивание давлений в шлюзе и приемной камере стыковочного порта. В наушниках раздался голос Юбикве:

– Удачи, парни.

Затем канал связи с командным модулем отключился. В открытый проем хлынула волна ослепительного света. Оба люка приемной камеры «Затишья» были открыты, предоставляя путь раздражающе резкой иллюминации, которая так нравилась амнионам. Дэйвис родился и вырос в этом зеленовато-желтом сиянии. Вспомнив свои ощущения на Станции Всех Свобод, юноша едва не поддался панике. Свет будто бы струился по бугристым стенкам приемной камеры. Он казался живым и вызывал такое же отвращение, как прикосновения амнионов.

Дэйвис не стал ждать Вектора. Он покинул шлюз командного модуля и, неуклюже перелетая от поручня к поручню, направился к внутреннему люку стыковочного порта. Вектор последовал за ним. В условиях невесомости он двигался легко и быстро. Отсутствие притяжения избавило его от постоянной боли в суставах. Дэйвис полагал, что пока они с Вектором пересекали шлюз «Затишья», чувствительные сканеры проверили их на наличие оружия. Он не замечал никаких сенсоров и инструментов. В отличие от людей амнионы не собирали на конвейерах, а «выращивали» свою технологию, поэтому их приборы были непонятными для человека.

Дэйвис до сих пор не знал, как «Затишье» нашло «Трубу» в огромном лабиринте скал у Массива-5. Возможно, сторожевику помог «Планер». Но каким образом, черт возьми, Сорас Чатлейн и Марк Вестабул общались друг с другом? Это оставалось загадкой. Амнионы могли достигать околосветовых скоростей. Их устройства позволяли обеспечивать связь на невероятные расстояния. В некотором отношении технологические достижения амнионов были такими же устрашающими, как мутагены. Дэйвис не удивился бы, если бы их электромагнитные ловушки поглотили плазменный огонь всех кораблей Мин Доннер.

Удалось ли им выявить оружие предполагаемых пленников? Заметили они что-то или нет? Энгус настаивал на втором варианте, но его здесь не было. Здесь были амнионы и Марк Вестабул.

Выйдя из воздушного шлюза, Дэйвис и Вектор оказались в огромном помещении, которое походило на пещеру. Пол казался застывшим потоком лавы, подкрашенным разводами серы. Свет изливался прямо из стен. Переборки и странное снаряжение излучали животное тепло. Дэйвис догадался, что они попали в грузовой трюм «Затишья». Из пола тянулись наклонные ветвистые структуры, напоминавшие бетонные деревья. Некоторые из них, вероятно, были подставками для груза, другие - подъемными кранами, рассчитанными на условия невесомости. По их ветвям и стволам, будто вены, змеились провода и кабели. Рядом пролегали магнитные рельсы для транспортных тележек.

Несмотря на свою чужеродность, огромный трюм уменьшил тревогу Дэйвиса. Он боялся предстать перед Вестабулом и Диосом в какой-то крохотной комнате, где любое отступление или прыжок оказались бы невозможными. Но ситуация по-прежнему была плохой…

В десяти метрах от люка воздушного шлюза стояли четверо амнионов. Двое из них выглядели клонами друг друга: каждый имел по четыре глаза, три руки и три ноги. Вторая пара отличалась иным дизайном. У одного было четыре руки, у другого - пять; количество ног соответствовало числу верхних конечностей. Они принесли с собой несколько непонятных предметов. На плечах висели небольшие мешочки. Одежду заменяла шишковатая корка на коже. Все четверо обладали безгубыми ртами, острыми, как у миноги, зубами и безжалостными узкими глазами.

– О! Нас встречает целая делегация, - прошептал Шейхид. - Как это мило.

Дэйвис не стал отвечать на его реплику. Он быстро осмотрел амнионских охранников. Никто из них не имел оружия и лучевых парализаторов, которые он видел на Станции Всех Свобод. Это тоже уменьшило его тревогу.

Перед четырьмя амнионами в воздухе парило двое людей - точнее, мутант и человек. Дэйвис узнал Вестабула. Однажды он встречался с ним, и внешность Марка запечатлелась в его памяти навечно. Человеческая часть омерзительного лица Вестабула выражала мрачную озабоченность, которая резко контрастировала с амнионскими чертами. Ларингофон и наушники помогали ему управлять огромным сторожевиком, когда он покидал мостик судна.

Его сопровождал Уорден Диос. Дэйвис никогда прежде не видел главу полиции, но воспоминания Морн заменяли ему личное знание. В каком-то смысле юноша помнил широкую грудь Уордена дольше, чем жил. Он узнал повязку, которая закрывала левую глазницу над дыхательной маской. Ему было известно, что за черным кружком скрывался инфракрасный протез, который помогал Диосу определять любую ложь - во всяком случае, так говорили курсанты академии. Дэйвису казалось, что он уже не раз ощущал на себя этот пристальный взгляд. Он знал, что глава полиции Концерна не мог видеть его лица за поляризованной пластиной шлема. Тем не менее Уорден осматривал его, словно хотел понять, какого сына Морн подарила миру.

Метаболизм Дэйвиса работал слишком интенсивно для ограниченных условий скафандра. Струйки пота стекали по вискам и скулам, оставляя на лицевой пластине странные участки искаженных отражений. Несмотря на дополнительный расход энергии он включил внутреннее охлаждение и увеличил подачу кислорода. Тем не менее его кожа продолжала гореть, словно он находился в лихорадочном возбуждении - или стыдился смотреть на главу полиции. В его воспоминаниях Диос был человеком, который требовал лучшего от каждого, кто окружал его. Он имел на это право, потому что отдавал себя работе целиком и полностью.

Быстро осмотревшись, Дэйвис убедился в том, что в трюме не было других амнионов. Он заметил, что люк воздушного шлюза остался открытым. Вместе с волной адреналина пришел новый страх. Неужели чужаки планировали пробраться в командный модуль? Странные устройства в руках охранников могли предназначаться для вскрытия замков внешнего люка. Но имелась еще одна опасность. Если Юбикве включит двигатель и вырвется из захватов порта, резкий перепад давления уничтожит всех, кто находился в трюме. Они погибнут еще до того, как Энгус проберется на борт «Затишья».

Какое-то время Вестабул и Диос молча рассматривали фигуры в скафандрах. Затем мутант голосом, похожим на ржавчину, сказал Уордену:

– Путь открыт, Уорден Диос. Он указал на воздушный шлюз.

– Вы уходите?

Уходите? Чтобы сдержать тревогу, Дэйвис прикусил губу. Неужели амнионы отпускали Диоса? Главу полиции Концерна? Такого ценного заложника? Что они сделали с Уорденом? Может быть, он заключил с ними сделку?

Уорден насмешливо фыркнул. Оттолкнувшись от палубы ногой, он приблизился на метр к Дэйвису и Вектору. Понимая, что они могли превратно истолковать слова Вестабула, он мрачно сказал:

– Не тревожьтесь об этом. Он знает, что я не уйду. У него осталось неправильное представление о человеческом юморе.

Вестабул бесстрастно возразил:

– Вам обещали, что вы получите возможность вернуться на станцию полиции. Мы выполнили свои обязательства. Но, как я понял, вы не хотите уходить.

Мутант издал утробный звук - очевидно, какую-то команду. Люк воздушного шлюза закрылся. Уорден хрипло рассмеялся и сказал:

– Когда имеешь дело с амнионами, особенно приятно наблюдать за тем, как они выполняют свои обещания.

Прежде чем Вестабул успел вмешаться, Диос спросил:

– Кто из вас Хайленд?

Дэйвис поднял руку, словно собирался произнести клятву верности. Страх сжимал его грудь, но он заставил себя произнести:

– Это я.

Уорден кивнул и посмотрел на Вектора.

– В таком случае, вы, очевидно, доктор Шейхид. Генетик склонил голову.

– Вы очень проницательны, директор Диос. Вместо привычного пожатия плеч он приподнял

ладони вверх.

– Надеюсь, вы простите нам наши головные уборы. Мы не хотим дышать амнионским воздухом.

Уорден нахмурился. Ему не понравился ответ Вектора.

– Здесь нечего прощать. И не у кого просить извинений.

– Не отвлекайте нас от дел, Уорден Диос, - предупредил Вестабул. - Через пару минут мы отправимся в полет. Ваше присутствие на борту корабля будет гарантией того, что нам не окажут сопротивления.

Подбородок Уордена опустился вниз, словно он оскалил зубы.

– Я не собираюсь тратить время на оценку вашего поступка, - сказал он Дэйвису и Вектору. - У меня нет слов, чтобы выразить вам свою благодарность. Но я хочу прояснить мою позицию. Наши хозяева дали мне мутаген замедленного действия. Наверное, вы слышали о нем. Марк Вестабул снабдил меня капсулой противоядия. Какое-то время я останусь человеком. Но когда замедлитель перестанет действовать…

На его скулах заиграли желваки.

– Вот почему я отказался уходить.

– Директор Диос принадлежит нашей расе, - бесстрастно заявил мутант.

Уорден поморщился и со злостью добавил:

– Так что, пожалуйста, не ломайте головы и кости, пытаясь оказать мне помощь. Вы просто запутаетесь, как Марк Вестабул.

Очевидно, он хотел сказать: «Если у вас имеется план спасения, не говорите мне о нем. Я выхожу из игры. Меня уже ничто не спасет от мутации».

Сердце Дэйвиса дрогнуло. Хлопья отчаяния наполнили горло, как пепел надежд. Он едва мог дышать. Энгус был прав. Мутаген замедленного действия! План Термопайла, риск Сиро, усилия Мики и капитана Юбикве - все оказалось напрасным. Теперь им не за что было бороться.

Однако Вектор реагировал иначе.

– Мне жаль это слышать, директор Диос, - произнес генетик. - Я знаю мутаген, о котором вы говорите. Он для меня не новость.

Смущенно помолчав, Шейхид добавил:

– Похоже, «наши хозяева» не предложили вам еще одной дозы временного противоядия. Хотя я думаю, у них такого добра предостаточно.

Глаз Уордена свирепо блеснул.

– Да, Вестабул не пожелал делиться со мной лекарством. Он держит его при себе.

Наверное, Вектор заметил ошеломление Дэйвиса. Непривычные отголоски упрямства в его тоне привлекли внимание юноши. Шейхид не собирался сдаваться. Он упорно сражался за время. Каждая их фраза давала Энгусу несколько дополнительных секунд. Разве это не было достойным поводом для сражения? Содрогаясь от гнева и горя, Дэйвис взял себя в руки и с трудом проглотил ком страха. Наследственное буйство Энгуса ожило в его венах. Безжалостный пират, насильник Морн и жертва Диоса никогда не сдавался врагам и обстоятельствам. Дэйвис решил последовать примеру отца. Если ему удастся убить Вестабула и забрать противоядие…

Судя по напряженной мимике человеческой части лица, мутант проявлял нетерпение.

– Мы могли бы отправиться в путь, - объявил Вестабул. - Однако мне хочется узнать, чем закончится политический конфликт, о котором нас предупредила директор Доннер. Она сказала, что «Затишью» не угрожает никакой опасности. Но мы продолжаем держать под прицелом остров, где располагается ваш Руководящий Совет. Когда мы засвидетельствуем результат междоусобной битвы, наш корабль вернется в амнионский космос.

Дэйвис удивленно заморгал. Политический конфликт? Междоусобная битва? О Боже! Что же Морн поведала Совету?

Тем временем Вестабул приказал:

– Снимите ваши скафандры.

Два амниона, со странными предметами в руках, направились к пленникам. Отбросив мысль о матери,

Дэйвис приготовился к схватке. Теперь или никогда. Настало время посмотреть в лицо своему страху. Сиро должен был уничтожить «Затишье». Или это сделают Энгус и Мин Доннер. Так или иначе они обещали Дэйвису, что он не потеряет ничего, кроме жизни.

Дрожа от избытка адреналина, юноша отрывисто сказал:

– Я отказываюсь подчиняться.

Амнионы замерли на месте. Человеческий глаз Вестабула заморгал, выражая тревогу и замешательство. Уорден молча нахмурился.

Дэйвис втянул в легкие порцию чистого воздуха, затем деактивировал магнитные зажимы и снял шлем с головы. Он намеренно позволил амнионам и Диосу оценить его сходство с отцом. Выдержав небольшую паузу, юноша вновь надел шлем и зафиксировал запоры. Глаза щипало от едкого воздуха «Затишья». Капли пота забрызгали внутреннюю поверхность лицевой пластины. Системы жизнеобеспечения скафандра не справлялись с таким обилием влаги.

– Я Дэйвис Хайленд, - сказал он Вестабулу. - Мы уже встречались друг с другом. Зная вашу историю, я сожалею о том, что амнионы превратили вас в мутанта. Фактически ваша судьба потрясла меня настолько, что я решил остаться в скафандре и до последнего момента дышать человеческим воздухом.

Вестабул угрожающе пригнул голову.

– Тогда мы сами снимем ваши костюмы.

– Вы не сделаете этого, - возразил ему Дэйвис. Он старался, чтобы его голос звучал спокойно и

уверенно.

– Мы с доктором Шейхидом добровольно прилетели на ваш корабль. Я сам прошу вас ввести мутаген в мою кровь. Вам незачем прибегать к насилию.

«Удиви их, - сказал ему Энгус. - Смути. Приведи в замешательство».

– Вот.

Проклиная дрожь, он снял левую перчатку, сунул ее за пояс и закатал рукав.

– Пожалуйста, сделайте мне укол.

Сжав в кулаке свернутый моноволоконный трос, он протянул обнаженную руку ближайшему охраннику.

– Когда вы превратите меня в мутанта, я сам сниму скафандр. Ну а пока мы с доктором Шейхидом останемся в костюмах.

Уорден сунул руки в карманы, демонстрируя всем свою непричастность к происходящим событиям. Вестабул хотел что-то сказать, но его отвлекло сообщение с мостика корабля. Склонив голову на бок, он выслушал голос в наушнике. Мышцы на человеческой части его лица слегка расслабились.

– Директор Доннер говорила правду, - произнес мутант, словно услышанное сообщение полностью соответствовало поведению Дэйвиса. - Станция, которую люди называют домашним офисом Концерна, открыла огонь по местоположению вашего планетарного правительства.

Дэйвис сжал зубы, чтобы не закричать. Внезапно он увидел проблеск надежды на лице Уордена. Станция Концерна принадлежала Холту Фэснеру. Этот человек хотел уничтожить Сака-Батор. «Политический конфликт» был вызван местью Дракона. Показания Морн заставили его объявить войну человечеству. Выражение Диоса яснее слов свидетельствовало о том, то он ждал такого поворота событий. Фактически именно Уорден создал эту ситуацию - прямым или косвенным образом. Послав Энгуса в запретное пространство, он приказал ему спасти

Морн и Дэйвиса, чтобы те затем могли прилететь сюда и изложить Совету свою историю.

– Ваши корабли ответили согласованной атакой, - продолжил Вестабул. - По данным наших сканерных устройств, щиты этой станции не выдержали, и она потеряла огневую мощь. Все ее пушки были уничтожены.

Уорден старался скрыть свои чувства, но его взгляд лучился от ликования. Ладони в карманах сжались в кулаки.

– Мы считаем, - добавил мутант, - что домашний офис Концерна рудных компаний потерпел поражение, так и не успев нанести какой-либо ущерб нашей цели.

Сохраняя часть человеческого разума, Вестабул продолжал подчеркивать тот факт, что «Затишье» имело заложников. Тем не менее он явно не понимал значения сокрушительного поражения Фэснера. Очевидно, предостережение Мин произвело на него впечатление. Повернувшись к Дэйвису, он снисходительно сказал:

– Директор Доннер заверила меня, что нам нечего опасаться. Она поддерживает с нами честные отношения. Мы принимаем вашу сдачу в плен.

Прорычав приказ, он направил двух многоруких амнионов к Дэйвису и Вектору. В один миг все мысли и переживания покинули ум Дэйвиса. Он забыл об интригах Диоса, о риске Энгуса и Сиро, об опасном положении «Карателя» и Сака-Батора. Его бытие вошло в фазу наихудшего кошмара.

Двое амнионов открыли мешочки и вытащили оттуда шприцы. Серая жидкость в прозрачных колбах означала генетическую гибель. Приборы, закрепленные на их поясах и предплечьях, начали жужжать и подмигивать индикаторами. Дэйвис догадался, что эта аппаратура предназначалась для сканирования тканей. Видимо, она измеряла эффект мутагена.

Амнионы собирались ввести Вектору то же вещество, которым они инфицировали Диоса. Они хотели использовать его человеческий облик для шантажа, чтобы постепенно вытянуть из Шейхида нужные им сведения. Однако Дэйвис подозревал, что для него они припасли какую-то особую гадость. Черт! Это вещество вообще могло не быть мутагеном. Что, если они…

Когда он понял опасность, его сердце громко застучало. Амнионы могли вколоть ему нервный блокиратор - их изощренную версию каталепсора. Парализовав ценного пленника, они перенесут его в лабораторию и весь полет будут проводить на нем какие-то опыты.

– Дэйвис, я не хочу делать это, - хрипло сказал Вектор.

В его голосе чувствовались отзвуки страха и просьбы. Но Шейхида пугал не шприц.

– Выполняй! - рявкнул запаниковавший Дэйвис.

Вектор нерешительно снял одну перчатку и сунул ее за пояс. Он медленно закатал рукав и протянул оголенную руку к ближайшему амниону.

Первоначально Дэйвис намеревался дождаться момента, когда ему сделают укол. Это не только успокоило бы амнионов, но и дало бы Энгусу несколько дополнительных минут. Однако мысль о нервном блокираторе заставила его отбросить прежние планы. Когда амнион приблизился к нему, он зажал между пальцами шарик моноволоконного троса. Едва охранник вытянул одну из рук, чтобы схватить локоть Дэйвиса, юноша нанес молниеносный удар. Второй утяжеленный конец троса обвился вокруг запястья существа. Дэйвис подпрыгнул, вонзил ботинки в грудь амниона и, оттолкнувшись, рванул трос на себя. Его улучшенная эндокринная система предоставляла ему больше сил, чем могли дать мышцы. Полисиликатные кристаллы были острыми, как скальпели. В одно мгновение трос отсек кисть амниона.

Из обрубка вырвался гейзер зеленоватой крови. Густая жидкость оставляла в воздухе фантастические шлейфы, подсвеченные яркой иллюминацией помещения. В таком количестве крови можно было бы утопить человека. Одна из струй хлестнула на скафандр Дэйвиса и наполовину залила его лицевую пластину. Амнион издал хриплый вой, напоминавший сирену. Пронзительный звук завибрировал эхом в шлеме. Раненый охранник схватил юношу двумя руками и попытался прижать его к себе. Он слабел с каждой секундой. Не обращая внимания на захват, Дэйвис развернулся в воздухе и ударил ногой по шприцу. Тяжелый каблук разбил колбу, добавив капли каталепсора к густой кровавой пене.

Вектор не двигался. Вероятно, страх сковал его тело ледяными оковами.

Дэйвис поддался хватке амниона. Две руки держали его за пояс, третья прижимала юношу к широкой груди охранника. Используя давление на спину и собственную инерцию, Дэйвис потянулся вверх, закинул свое оружие за голову амниона и обмотал моноволоконный трос вокруг шеи противника. К сожалению, у него не было опоры для рывка. Человеческие мышцы не могли ровняться с амнионскими по силе и прочности. Охранник продолжал сжимать скафандр. Он слабел от потери крови, но его хватка оставалась достаточно мощной, чтобы сломать каркас костюма и человеческие кости.

Дэйвис услышал отдаленный грохот - приглушенный визг металла, за которым последовал вой клаксонов декомпрессии. Но раненый амнион не обращал внимания на тревожные сигналы «Затишья». Его руки сжимались все сильнее. Внезапно юноша увидел за спиной противника человеческую фигуру. Это был Диос. Уорден обхватил руками голову охранника и вонзил указательные пальцы в узкие глазницы амниона. Тот снова завопил - уже на октаву выше. Его объятия заметно ослабели.

Дэйвис по-прежнему не мог вырваться из хватки врага. Однако ему удалось отклониться назад. Хлестнув свободной рукой по кнопкам нагрудной панели, он активировал сопла скафандра, которые управлялись упряжью на бедрах. Как только он повел тазом в сторону, мощный выхлоп сжатого газа вырвал его из рук амниона. Трос рассек шею охранника и зацепился за какую-то кость. Ладонь Дэйвиса была скользкой от крови. Шарик на конце моноволоконного шнура выскользнул из пальцев. Включенные сопла понесли молодого Хайленда к стене.

Вектор стоял как вкопанный. Проклятье! Судя по всему, он был парализован страхом. Доктор Шейхид еще раз решил отдаться на волю судьбы и закончить жизнь, не сопротивляясь насилию… Нет! Дэйвис ошибся. Вектор действовал - причем весьма эффективно! Рядом с ним безвольно дрейфовал многорукий охранник. Шприц исчез. Инструменты, закрепленные на поясе амниона, бессмысленно подмигивали разноцветными индикаторами. В одной из глазниц торчала серебристая рукоятка пластикового кинжала.

Итак, с двоими было покончено.

Вектор медленно раскатал рукав и надел перчатку. Он вел себя так, словно, сделав свою работу, неторопливо ожидал окончания сражения. Амнионы выкрикивали непонятные команды и предостережения. Сопла Дэйвиса наделяли его ощутимым преимуществом в скорости. Охранники не могли угнаться за ним. Он пригнулся и пролетел под кабелем, затем ухватился за выступ подъемного крана и, развернувшись, увидел Вестабула, который преследовал Диоса. Очевидно, Уорден хотел зацепиться за ногу Дэйвиса, но промахнулся и теперь, дрейфуя в невесомости, не мог изменить траекторию.

Вестабул обладал огромной силой. Его прыжок был мощнее и стремительнее, чем у главы полиции. Он быстро нагнал его и ухватил за ботинок. Уорден попытался оттолкнуть мутанта ногой, но Вестабул увернулся, вцепился в руку противника и наотмашь ударил Диоса в скулу. Голова Уордена откинулась назад, будто у него сломался позвоночник. Он обмяк в руках мутанта и перестал подавать признаки жизни.

Включив сопла на полную мощность, Дэйвис помчался на помощь Диосу. Он даже не заметил, что в это мгновение два оставшихся амниона набросились на него. По чистой случайности маневр молодого Хайленда застиг их врасплох. Он пронесся между ними как снаряд. Охранники врезались в выступ подъемного крана.

С почти человеческим злорадством и с огромной амнионской силой Вестабул швырнул Уордена в ближайшую переборку. Затем он быстро развернулся в воздухе, чтобы встретить Дэйвиса. Рука юноши скользнула в напоясную сумку. Пальцы сжали рукоятку кинжала. Когда мутант хотел схватить его за локоть, Хайленд нанес удар в лицо амниона. Выпад получился резким и сильным: он объединил в себе инерцию сопел, мощный замах и дикую ярость. Чтобы как-то защититься, Вестабул подставил под удар ладонь. Заточенный пластик пробил ее насквозь. Дэйвис вырвал кинжал из руки мутанта и промчался мимо. На лицевую пластину попали брызги крови. О, черт! Сколько же ее тут было…

Он кувыркнулся в воздухе и полетел вдогонку Диосу, намереваясь перехватить его, прежде чем тот ударится о переборку. На половине пути Дэйвис понял, что опоздал - Вестабул швырнул Уордена слишком сильно. К счастью, Вектор успел отреагировать вовремя. Он без помех подлетел к переборке и предотвратил столкновение Диоса с шероховатым металлом. Инерция тела Уордена понесла их к стене, но Вектор смягчил удар и, сжав главу полиции в объятиях, отскочил к соседнему подъемному крану.

Один из охранников метнулся к Дэйвису и поймал его за лодыжку. Юноша сделал неописуемый кувырок. Выхлопы сопел ослепили амниона на несколько мгновений, и Дэйвис, воспользовавшись этим, порезал пальцы, сжимавшие его лодыжку. Противник с воем отпрыгнул назад.

Шлем наполнился знакомым голосом. Кто-то - возможно, он сам - закричал:

– Энгус, черт бы тебя побрал! Быстрее! Сюда!

Внезапно корпус корабля содрогнулся от сильного взрыва. Он был похож на оглушительный раскат грома. О, Господи! Сторожевик едва не развалился на части! Стрелы кранов накренились в стороны. Провода и кабели сорвались с креплений и начали раскачиваться. Одна из переборок выгнулась и опасно наклонилась - она бы точно рухнула, если бы не нулевая сила тяготения.

Взрыв отозвался эхом в шлеме Дэйвиса. В ушах противно зазвенело. Прошло несколько секунд, и он услышал характерный шипящий рев плазменных пушек. Одновременно с ними загудели импульсные двигатели корабля. Казалось, что «Затишье» съежилось от потрясения. Оно вступило в сражение, которое могло оказаться последним для этого судна.

Скорее всего, взрыв уничтожил протонную пушку. Дэйвис молился о том, чтобы Энгус добился успеха. Взлетев на стрелу крана, он осмотрел помещение трюма. Вестабул и двое охранников оставили Вектора и Уордена в покое. Амнионы обменивались краткими фразами, планируя одновременную атаку на Дэйвиса. Еще бы! Он был призом, ради которого экипаж «Затишья» пошел на отчаянный риск.

В широком проеме, ведущим в коридор, появилось четверо новых охранников. Очевидно, Вестабул вызвал их на подмогу. У вновь прибывших амнионов имелись ранцы с реактивными соплами и импульсные ружья. Выстроившись в линию, они подпрыгнули вверх и полетели в его направлении.

Семь амнионов. Четверо с оружием. А он фактически остался один. Уорден лишился сознания - если только он вообще был жив. Энгус пока не появился. Впрочем, Термопайл и без того уже свершил невероятный подвиг.

Однажды - в самом начале его жизни - Морн сказала Дэйвису: «Ты мой сын. Для меня ты второй по важности элемент вселенной. Но первой была и будет цель: не предать мою человеческую сущность». Его мать переживала худшие моменты и выходила из них победительницей. Она не только сохранила преданность своим убеждениям, но и нашла решение для целого узла проблем - решение, которое не вовлекало самоуничтожения и других принуждений гравитационной болезни.

Минуты «Затишья» были сочтены.

Интенсивный метаболизм питал Дэйвиса необходимой силой и отвагой. Шевельнув бедрами, он привел себя в движение. Из внешнего динамика скафандра вырвался яростный крик:

– Эй, уроды! Летите ко мне! Я здесь! Попробуйте, возьмите!»

Он был готов к своей последней битве.