Пока Диос записывал последнее обращение, адресованное Мин Доннер, Термопайл перешел на борт «Трубы». Радостное ожидание вернуло ему отголоски эйфории. Он больше не чувствовал тревожной тяжести в груди. Чем честнее становился Диос, тем шире становились горизонты Энгуса. Уорден «уговорил» его сделать выбор, к которому он склонялся и сам. «Труба» была хорошим судном, но он вдруг понял, что заслуживал большего.

Перейдя из воздушного шлюза в лифт, он поднялся в коридор, который окружал ядро «Трубы». Ему хотелось пройти на мостик и посмотреть, в каком состоянии находилось судно после атаки амнионов и бегства из сингулярного поля черной дыры. К сожалению, у него не было времени на проверку топливных стержней и систем жизнеобеспечения. Вряд ли Холт Фэснер сидел сейчас и ждал, когда глава полиции прилетит на его станцию и разберется с ним.

Энгус открыл дверь лазарета и вошел внутрь. Мика спала на хирургическом столе - без сознания и под воздействием наркотиков. Трубки тянулись от капельницы к венам на ее руках. На левой стороне живота белела повязка, от которой пахло метболином и тканевой плазмой. Мика хмурилась даже во сне. Она сердилась так долго, что уже не могла расслабиться. Нижняя челюсть вяло отвисла. Легкие стоны, вырывавшиеся вместе с дыханием, намекали на боль, которую не чувствовало ее накаченное лекарствами тело.

Дэйвис сидел в углу помещения и отдыхал, пока кибернетические системы обрабатывали раны Мики. Он лишь уложил ее на стол, закрепил ограничители и включил компьютер, предназначенный для диагностики и лечения. Все остальное сделал лазарет.

Конечно, Дэйвис мог вернуться в командный модуль, но, вероятно, ему не хотелось выслушивать то, о чем говорили друг другу Диос, Юбикве и Энгус. Во всяком случае, вид у него был усталый. Пару часов назад юноша испытал эмоциональный шок, принимая требования Вестабула. Ему пришлось сражаться с сильными врагами. И теперь, несмотря на ускоренный метаболизм, он нуждался в покое. Хотя его поза создавала впечатление, что Дэйвис уединился в лазарете для того, чтобы погоревать о Сиро, Векторе и собственных страхах.

Когда Энгус вошел в лазарет, он поднял голову и нахмурился, узнав отца. Юноша со вздохом произнес:

– Ее лечение не займет много времени.

Он потер ладонями лицо и угрюмо добавил:

– Я думал, вы начнете ругаться друг с другом: сначала перейдете на крик, затем - на угрозы.

Энгус одарил его той же усмешкой, с которой он общался с Уорденом и Долфином.

– Они не дали мне разойтись. Теперь, когда глава продажных копов решил говорить правду и только правду, общаться с ним стало проще. Но я с трудом убедил толстяка отложить наши аресты - хотя бы на несколько минут.

Он присел на край стола и проверил показания приборов.

– Состояние Мики стабильно. Ее нужно перенести в модуль. Ты с этим справишься, или тебе понадобится помощь?

– Я справлюсь.

Дэйвис устало поднялся на ноги, выпрямил спину и предстал перед Энгусом в полный рост.

– Однако я потеряю покой, если не спрошу тебя о том, что вы задумали. Ты, конечно, можешь послать меня к черту, но я волнуюсь за тебя. Или буду волноваться, когда немного отосплюсь.

Он посмотрел в лицо Термопайла.

– Насколько плоха ситуация?

Энгус засмеялся. Насколько плоха? Все зависит от того, с какой стороны на нее посмотреть. Для Диоса она могла стать еще хуже. Коп выбрал для себя нелегкий путь: он решил выполнить свои обещания. Но для других - и особенно для Энгуса…

– Она не плоха, - заверил он сына. - Пожалуй, самое печальное в ней то…

Термопайл с сарказмом произнес фразу, которую до тошноты повторяли в исправительных школах и колониях для несовершеннолетних преступников:

– Что ты не проведешь свои лучшие годы в кругу семьи. С тобой будет Морн. Возможно, ее забота и материнская любовь доведут тебя до нервного срыва. Но лично я исчезну из твоей жизни. Если говорить по существу, то ты меня больше никогда не увидишь.

Черт! Он уже начал раздавать обещания. Тлетворное влияние Диоса проникло в его мозг.

– Может быть, ты объяснишь, что это значит? - со смиренным вздохом спросил его Дэйвис.

Энгус фыркнул.

– Это значит, что я улечу куда-нибудь. За многие световые годы через подпространство. Подальше от амнионов и копов, которые управляют галактикой.

Подальше от людей, которые превратили его в чувствительного и слезливого слабака. Дэйвис утомленно потер глаза.

– Я не это имел в виду. Мне хотелось спросить…

– Я знаю, что ты хотел спросить.

Его мысли разбегались, но ради сына Энгус сохранял рассудительное спокойствие.

– О твоей судьбе мы уже договорились. Толстяк доставит вас с Микой на станцию полиции - под защиту закона, пока Совет не наберется мужества и не признает тебя и Морн спасителями всех задниц на их голубой планете. Тем временем я и всемогущий Диос полетим к Холту Фэснеру.

Дэйвис медленно кивнул. Наверное, он так устал, что уже не мог обдумывать услышанные слова.

– А что случится дальше?

Энгус подавил желание послать его к черту. Смутившись, он вяло возразил:

– Почему ты думаешь, что у меня будет какое-то «дальше»?

– Нет, я не это хотел спросить,- сказал Дэйвис. - Ты улетишь. Тут все ясно. Директор Диос отомстит Дракону. Возможно, он даже арестует его, если поймает. Но что будет с Морн? Что случится с ней?

Подгоняя события, Энгус ввел несколько команд в компьютер лазарета. Автоматические системы удалили патрубки из вен Мики и отомкнули ограничители, с помощью которых ее тело удерживалось на столе. Он знал, что Диос не собирался арестовывать Дракона.

– Если Морн не будет возражать, - ответил он, - то Доннер установит в ее честь золотую статую. Каждому копу прикажут целовать ее ноги. Морн окружат такой заботой, что она вскоре сойдет с ума от скуки и безделья.

Дэйвис собрал силы и еще раз кивнул. Судя по всему, он доверял Мин Доннер. В принципе, она действительно могла стать благодетельницей для Дэйвиса и Морн. Но Термопайл решил держаться от нее подальше. Он подозревал, что директор подразделения спецназа ликвидирует его при первой же возможности - как нестабильный ядерный реактор. Если только трахнутый Хэши не доберется до Энгуса первым.

Когда Мика воспарила над столом, Термопайл подтолкнул ее к Дэйвису. Юноша подхватил невесомое тело и направился к двери. Он старался не оказывать давления на раны.

– Знаешь, я помню все, что ты делал с ней, - сказал он Энгусу.

Дэйвис был выращен с воспоминаниями Морн. Склонив голову, юноша умерил свою злость.

– Забавно, но мне кажется, она будет жалеть, что не простилась с тобой.

Это тронуло Энгуса. Он не знал, как защищаться от подобных слов. Его сердце наполнилось отголосками боли и жестокости. Он потерял ту легкость, которая возносила его к эйфории. Бремя сожалений вмяло Энгуса в реальный мир.

– Передай ей…- хрипло начал он и замолчал. Термопайл не знал, что говорить. Но затем в его

голове прояснилось, как будто он наладил связь с той частью души, о которой даже не подозревал.

– Скажи ей, что я сожалею о прошлом. Мне жаль, что я не был с ней добр.

Все могло сложиться иначе, если бы она не выбрала Ника - если бы Морн не помогла Саккорсо подставить его. Однако, несмотря на печаль, Термопайл понимал ее. Ник не вживлял ей зонный имплант.

Дэйвис смотрел на него, словно прощался. В этот миг их связывало нечто большее, чем слова.

– Никто из нас не знает, что случится дальше, - произнес его сын. - Мне кажется, ты поступишь правильно.

Энгус отвернулся. Ему с трудом удалось сдержать слезы. Симпатия Дэйвиса затронула его слишком сильно. Открыв дверь лазарета, он тихо спросил:

– Так ты передашь ей мои слова?

– Передам, - обещал ему Дэйвис.

– В таком случае, поторопись. Нам с Диосом нужно спешить.

Дэйвис молча кивнул, оттолкнулся от поручня и, поддерживая тело Мики, направился к лифту. Энгус вылетел в коридор и полетел на мостик.

Он чувствовал тяжесть на душе до тех пор, пока Дэйвис и Мика не оказались на борту модуля и пока Диос не поднялся на мостик «Трубы». Затем люки шлюзов были заперты, и Долфин освободил захваты. Однако как только двигатель скаута ожил и первые вспышки дюз понесли «Трубу» к станции Концерна рудных компаний, Энгус вновь ощутил эйфорию. Он простился с Морн и Дэйвисом. Он покончил с собственной уязвимостью. Чертовы копы, их приказы, насилие закона и страх смерти - все это осталось позади. Пришло время пересечь бездонную пропасть, которая преграждала ему путь к свободе.

Когда Диос устроился в кресле помощника и застегнул ремни, Энгус перевел импульсный двигатель в режим максимальной мощности. Скаут помчался, как снаряд, нацеленный на полуразрушенную станцию Концерна рудных компаний.

Их полет к самой крупной платформе на орбите Земли прошел без затруднений. Ответная атака Мин Доннер лишила станцию защитных рубежей. Тысячи людей остались живыми: данный вывод подтверждался количеством сообщений и аварийных сигналов которые исходили из домашнего офиса. Однако пушки станции молчали. Они были разрушены. Небольшая флотилия охранных катеров, направленных в космос Холтом Фэснером, не помешала Энгусу влететь в широкий порт, который предназначался для кораблей Концерна. Он располагался в ступице вращающегося колеса платформы.

Энгус интуитивно чувствовал, что Фэснер находился на станции. Когда «Труба» расстыковалась с модулем, Термопайл приступил к изучению домашнего офиса. Используя сенсоры скаута, он выискивал намеки на возможное бегство Дракона. К счастью, через две минуты после гибели амнионского судна Мин Доннер восстановила глобальную сканерную сеть. Энгус мог использовать данные всех кораблей и станций, навигационных буев и орбитальных трансляторов. Он видел на экранах, что спасательные капсулы различных размеров покидали офис Концерна - в основном в направлении командного пункта полиции и Лабораторной станции. Некоторые из них мчались к Земле, но ни один из кораблей не улетал в открытый космос.

Фэснер не стал бы убегать на спасательной капсуле: малое судно не вместило бы его сокровищ и баз данных. Более того, Дракон не мог направиться в такое место, где его арестовали бы сразу же по прибытии в док. Следовательно, он по-прежнему находился на станции Концерна.

«Труба» влетела в один из служебных портов и опустилась на гибкие стропы. Манипуляторы сжали корпус пневматическими муфтами захватов. Энгус не стал глушить двигатель: он хотел оставить скаут готовым к мгновенному старту. Набрав шифр, Термопайл заблокировал пульт управления, чтобы никто другой, даже Диос, не мог вывести «Трубу» из дока. Затем повернувшись к Уордену, он нетерпеливо спросил: - Что дальше?

Глава полиции молчал с тех пор, как перешел на борт скаута. Заняв кресло помощника, он прикрылся безмолвием, как защитным экраном. Во время полета Диос игнорировал вопросы Энгуса и данные сканера, поступавшие на экраны пульта. Он был занят просмотром сообщений, записанных в программном ядре «Трубы». Сначала Энгус не понимал, о чем тревожился Уорден. Но затем до него дошло, что Диос оказался единственным высокопоставленным чиновником человеческого космоса, который не слышал историю Морн. Очевидно, она интересовала его больше, чем все остальное.

Энгус оставил его в покое. Несмотря на негативное отношение к полиции, он начал понимать Уордена. Начав атаку на Дракона, Диос поставил на кон репутацию и жизнь. Он возложил свои лучшие надежды на Морн и Энгуса. Фактически он отдал в их руки человеческое будущее. Теперь ему не терпелось узнать, к каким результатам привел этот риск.

Он не ответил на вопрос Термопайла. Как только шлюз «Трубы» пристыковался к приемной камере дока, Диос расстегнул ремни и направился к трапу. Энгус проворчал проклятие. Молчание Уордена рассердило его. Чертов коп спешил принять героическую смерть. Возможно, он, как Сиро, сошел с ума от мутагенов и решил покончить с угнетающим безумием…

Отключив командный пульт, Энгус вскочил на ноги и последовал за главой полиции. Он нагнал его у оружейного склада. Диос сбросил скафандр и начал запасаться всем, что мог унести: он взял импульсное ружье, несколько запасных магазинов, два лазерных пистолета, кинжал с зазубренным лезвием и около шести гранат. Энгус тихо присвистнул.

– Похоже, нас ожидают проблемы.

Диос отрешенно посмотрел на Термопайла. От его взгляда у Энгуса поползли «мурашки» по коже.

– Можно сказать и так.

Властный тон напоминал кулак. Хищный оскал свидетельствовал о намерениях Уордена: он хотел убить противника, пока тот был слаб.

– Люди из службы безопасности Концерна работали на станции годами,- добавил Диос - Они считают Холта Фэснера богом. Многим из них угрожают аресты, когда сюда высадятся роты спецназа. Главным обвинением будет участие в атаке на Сака-Батор. Вряд ли охрана согласится сдаться без сопротивления. Пока у них есть надежда на спасение, они будут сражаться как черти.

Энгус попытался представить себе их «надежду на спасение». Корабль? Сделка? Стечение обстоятельств или чудо? А впрочем, какая ему разница? Он решил разузнать у Диоса подробности плана.

– Так что мне делать? - спросил Термопайл. Диос прикрепил оружие к поясу и сунул гранаты

в карманы. Все его сомнения сгорели в нем еще на «Затишье».

– Я хочу, чтобы вы нашли Холта.

Энгус поднял брови. Он не ожидал, что Уорден отпустит его от себя.

– И где мне искать его?

– На яхте «Золотая жила», - ответил Диос. - Она стоит в одном из доков на ступице платформы. Холт обязательно воспользуется ей. Это самое быстроходное судно на станции.

Качая головой, Энгус осмотрел оружейный склад.

– Я не думаю, что яхта находится в одном из служебных доков. Из ступицы плохой выход в дальний космос.

Он уже просчитал возможные варианты.

– Рядом патрулируют два корабля из кордона Мин Доннер. Они могут сбить «Золотую жилу», прежде чем она достигнет скорости, необходимой для выхода в подпространство. Яхту нужно искать на ободе.

Колесо платформы непрерывно вращалось. В определенный момент времени Фэснер мог получить идеальный вектор для бегства из солнечной системы. Однако внешний периметр обода составлял двадцать километров. Энгусу потребовалось бы несколько часов, а то и дней, чтобы обшарить такое пространство.

– Тогда вам придется…

Подумав немного, Уорден решительно кивнул.

– Тогда вам нужно поговорить с его матерью. Со мной она не станет откровенничать. Но от вас у нее не будет секретов.

От удивления Энгус открыл рот. В его голове завертелись вопросы: «У Фэснера есть мать? Разве это возможно? Он же стар, как Луна!» Но для любопытства не было времени.

– Почему вы думаете, что она сдаст мне сына? - спросил Термопайл.

– Вы сами все поймете, когда увидите ее,- заверил его Диос.

Прежде чем киборг успел возразить, глава полиции дал ему несколько указаний, имевших отношение к особым базам данных в программном ядре Термопайла.

– Все ясно, - ответил Энгус.

Чтобы вес оружия не замедлял передвижений, он взял два импульсных ружья и горсть обойм.

– Что мне делать с Фэснером, если встречу его? Взгляд Диоса пылал лютой жаждой убийства.

– Я доверяю вам. Поступите с ним так, как сочтете нужным. Главное, чтобы все выглядело естественно.

Похоже, он боялся наложить на киборга какие-то ограничения. Энгус свирепо усмехнулся.

– Свободный стиль? Мне это нравится. Рассовав обоймы по карманам, они направились

к лифту. Кабина понесла их вниз к воздушному шлюзу.

– Пока все ясно, - выходя в коридор, повторил Термопайл.- Предположим, что вы правы, и его мать…

Проклятье! Мать Фэснера жива!

– …расскажет мне, где найти «Золотую жилу». Допустим, я окажусь на ней вовремя. А чем в это время будете заниматься вы?

– Я отправлюсь за архивом Холта - за его реальной силой.

Нажав на клавишу контрольной панели, Уорден открыл внутренний люк.

– Если Фэснер еще не загрузил информацию в компьютеры яхты, я отключу каналы связи. Мы должны предотвратить ее использование в ущерб человеческой расе.

– Вам известны коды Холта?- недоверчиво спросил Энгус.

Глава полиции покачал головой.

– Нет, но Хэши установил замки безопасности на компьютерную сеть Концерна. Эта мера предосторожности не может остановить копирование материала. Она лишь препятствует удалению и изменению данных. Однако замки выведут меня на копируемые файлы и адреса их пересылки.

Очевидно, он обдумал свои действия.

Диос потянулся к панели, чтобы открыть внешний люк, но Термопайл поймал его за руку. Не прилагая усилий, он развернул Уордена к себе. В нем зародилось сомнение. Человек, которым он стал, не мог забыть ответственность перед своими друзьями. Энгус вспомнил вопрос, адресованный ему Дэйвисом.

– А что будет дальше?

Взгляд Диоса не предполагал никаких компромиссов.

– Я спущу ад с цепи, и с Холтом будет покончено, - сурово ответил глава полиции.

Очередное обязательство. Он так часто давал обещания, что это стало пугать Термопайла. Через пару часов Диос должен превратиться в амниона. У него заканчивались капсулы, взятые у Вестабула. Если он не найдет иммунной вакцины на станции Концерна, ад поглотит не только Дракона, но и его самого.

Энгус попытался пробиться мимо оборонительных рубежей Уордена. Несмотря на боль воспоминаний он тихо произнес:

– Дэйвис сказал, что Морн будет печалиться о нашей разлуке. Мы ведь даже не попрощались друг с другом. Возможно, она будет чувствовать то же самое и в отношении вас.

Взгляд Диоса буравил его череп.

– Не заботьтесь об этом. Я отправлю ей письмо. Еще одно обещание.

– Черт бы вас побрал, - отпустив Уордена, проворчал Термопайл. - Значит, вы с Богом решите все наши проблемы? Какая радость! Мы можем ни о чем не заботиться. Директор Диос защитит нас от любой беды и отправит нам письма и открытки.

Внезапно он понял, что не может остановиться. Странная ярость, воспламененная ответом Диоса, кипела в венах холодным огнем. Чувство доверия, которое он не хотел признавать, заставило его перейти на крик.

– Только вы пока ничего не сделали! Просто прокатились на наших спинах! На мне и Морн! Неужели вы не слышали ее речь перед Советом? Вы знали о гравитационной болезни Хайленд. Я сам говорил вам, что при больших ускорениях она начинает сходить с ума и думать о самоликвидации. И все же она спасла нас в астероидном рое, когда я взорвал сингулярную гранату. Морн вела корабль при огромных g! Она выяснила, что боль приостанавливает безумие гравитационной болезни, и чтобы сохранить рассудок, позволила силе тяжести сломать ее руку. Так что не говорите мне, что нам не о чем заботиться. Вы прилетели сюда не за архивом Фэснера, а чтобы погибнуть. Вам страшно отвечать перед судом за ваши преступления.

Уорден молча наблюдал за возмущением Энгуса. Он не сердился и не возражал. Наоборот, его ледяное отчуждение медленно таяло. Мышцы лица расслабились. Казалось, он воспринимал гнев спутника, как выражение симпатии.

– Мне не страшен суд,- со вздохом ответил Диос. - Я вынес себе собственный приговор. И я хочу привести его в исполнение.

Затем его голос ожесточился.

– Однако такой же приговор имеется и Холту. Я осудил его на смертную казнь.

Он перешел на зловещий шепот:

– Поэтому я прошу вас: не просто убейте его, а вырвите ублюдку сердце.

Внезапно гнев Энгуса утих, оставив его на небесах свободы. Диос сказал ему то, что он понимал. Вырвать ублюдку сердце! Это говорил не коп, а человек, который хотел возмездия. Человек, похожий на Энгуса. Термопайл глубоко вздохнул и с облегчением произнес:

– Ну, вот и разобрались.

На его лице появилась кровожадная усмешка.

– Теперь мы можем приниматься за работу.

Он не давал никаких обещаний. Все свои обязательства Термопайл растратил на Морн. Но он не желал разочаровывать главу полиции. Поправив на плече одно из ружей, Энгус весело подытожил:

– Хватит трепаться попусту. Открывайте дверь.

Уорден решительно кивнул и ввел код на открытие внешнего люка. Держа ружья наготове, капитан Термопайл и директор Диос покинули «Трубу» и отправились уничтожать империю Холта Фэснера.

Сначала им везло. Помещения на ступице платформы были переполнены людьми, которые отчаянно пытались попасть на какой-нибудь корабль и покинуть станцию. Охранников Энгус не заметил. Оружие имелось только у пяти-шести человек. Все обитатели домашнего офиса Концерна узнавали Диоса. При виде его грозного лица - и пары импульсных ружей - толпа расступалась, пропуская Энгуса и Уордена к лифтам.

Все складывалось относительно удачно. В замкнутом пространстве коридоров и залов напуганные люди без труда могли бы смять двух человек и затоптать их ногами. Конечно, какое-то количество гражданских лиц погибло бы и получило ранения, но враги Фэснера были бы повержены. К счастью, об этом никто не думал.

Им повезло и в том, что системы жизнеобеспечения станции по-прежнему работали: лифты двигались, подача воздуха осуществлялась в должном объеме, интеркомы и датчики статуса подмигивали разноцветными огоньками. Очевидно, атака Мин Доннер уничтожила лишь те генераторы, которые питали пушки, щиты и магнитные ловушки станции. Массированный штурм кораблей не нарушил внутренней инфраструктуры платформы.

Лифт помчал их вниз с необычно высокой скоростью - сказывалось центробежное ускорение «колеса», из-за которого на станции ходили пешком, а не парили в невесомости. Когда кабина достигла уровня, на котором Диос хотел разделиться с Энгусом, им пришлось пережить небольшое сражение. В холле их ожидала группа вооруженных охранников. Кто-то в доках предупредил службу безопасности о визите главы полиции Концерна.

Энгус тут же открыл огонь из двух ружей. Каждый выстрел находил свою цель. Уорден швырнул в коридор парализующую гранату. Выглянув из-за выступа стены, Термопайл увидел около двадцати охранников, которые лежали на полу. Многие из них были убиты или ранены. Остальные пребывали в оглушенном состоянии. Путь к центру станции начинался с кровавой бойни и грозил перейти в настоящую битву.

– Черт, - выругался Уорден. - Надеюсь, это научит их благоразумию. Мне не нравится убивать людей.

Энгус фыркнул.

– А мне нравится.

Он и дерьма не дал бы за тупых олухов, которые охраняли Фэснера.

– Ладно, не будем останавливаться.

Диос взглянул на указатель коридора, сориентировался и побежал направо, выставив перед собой ружье, как бывалый спецназовец. Энгус не стал прощаться с ним. Отныне Уорден должен был полагаться на самого себя. Нервы Энгуса горели от возбуждения и страха - от эндорфина и эмиссии зонных имплантов. Близость смерти и запах крови пробудили пиратские инстинкты. Охранники офиса его не пугали. Он знал, что превосходит их в силе, быстроте и точности. Хотя любой из них мог убить его случайным выстрелом. Оружие уравнивало качества людей.

Взглянув на указатель коридора, он сверился с картой станции, которую ему услужливо предоставило программное ядро. Его путь вел в жилой сектор - в противоположном направлении от маршрута Диоса. Подумать только! У Холта Фэснера была живая мать! И Энгусу следовало отыскать ее местонахождение.

У службы безопасности домашнего офиса Концерна не хватило времени на организацию других засад. Термопайл встретил лишь нескольких охранников, десяток техников и кучку напуганных штатских. Точный и беспощадный, как микропроцессор, он стрелял в вооруженных людей и оставлял в покое остальных. В былые дни Энгус уничтожил бы их всех, чтобы какой-нибудь умник не предупредил службу безопасности о его перемещениях. Но теперь он потерял вкус к безрассудным убийствам. Что делать! Он стал другим человеком.

«Со мной она не станет откровенничать. Но от вас у нее не будет секретов». Слова Диоса походили на бред. Пять коридоров и три лифта привели Термопайла в наиболее защищенный сектор станции. Указатели соответствовали литерам и номерам, которые дал ему Уорден. Кем, черт возьми, была эта женщина? Неужели настоящей матерью Фэснера? Чушь! Дракон жил больше ста пятидесяти лет.

Над его головой прошипела очередь импульсных разрывов. Термопайл пригнулся, пробежал пару метров и с машинной точностью убил нападавшего охранника. «Вы сами все поймете, когда увидите ее». Несмотря на его боевой азарт и быстрые перемещения, зонные импланты сохраняли пульс Энгуса ровным и спокойным. Сквозь едкий дым пластика, опаленного импульсными выстрелами, он почувствовал запах дезинфицирующих средств. Где-то рядом находился медицинский сектор.

Уорден дал точные указания. Вот эта дверь. Никакой охраны. Ее бросили. В пяти больших залах не было ни одного человека. Похоже, Холт не очень-то заботился о матери. Или он уже эвакуировал ее на яхту…

Энгус повесил оба ружья на плечо, приблизился к двери и осмотрел замок. Хитроумный механизм отличался особой сложностью. Никто, кроме киборга, не прошел бы в комнату без должного кода и допуска. Его электромагнитные сенсоры выделили схему устройства. Небольшое движение лазерным лучом, и замок был открыт. Когда дверь скользнула в сторону, он прыгнул в проем, сделал кувырок и затаился у стены, осматривая комнату.

Черт! Эмиссия мощных излучателей, расположенных на дальней стене, почти ослепила его. Он услышал голоса, перебивавшие друг друга, какую-то музыку и звуковые эффекты. Дюжина мужчин и женщин говорили одновременно, не обращая внимания на слова собеседников. Энгус встряхнул головой, присмотрелся и с изумлением увидел… видеоэкраны! О Боже! Не меньше двадцати штук. Они закрывали собой всю стену. Их изображения проецировали в темную комнату свою наигранную страсть и нелепые эмоции. Они наполняли помещение пульсирующим полумраком. Другого освещения не было.

Большинство экранов показывало новостные программы, где «говорящие головы» делали вид, что только они понимали события последних часов. Несколько каналов транслировало увеселительные шоу, как будто они были слишком важными, чтобы прерывать их сообщениями о космической битве и возможной массовой гибели людей. Развлечения в телевизионном бизнесе всегда имели больший вес, чем размышления о судьбе планеты. На одном экране шел слезливый сериал, на двух - спортивные программы.

Энгус медленно поднялся с корточек. Он ничего не понимал. Если в этой комнате жила мать Фэснера, она была сумасшедшей. Внезапно Термопайл услышал голос, который не имел отношения к телевизионным экранам. Он продолжил осмотр комнаты и увидел Норну.

Экраны освещали ее мумифицированное лицо. Их блики отражались в остекленевших глазах женщины. Призрачный свет подчеркивал ее безжизненность: она выглядела, как образ смерти, запечатленный в старческой плоти. Но Норна была живой. Ее веки спорадически моргали. Время от времени она глотала слюну, остатки которой сочились с уголков ввалившегося рта. Эта немощная женщина жила, потому что ей не позволяли умереть машины. Руки и шея были утыканы внутривенными трубками. На груди возвышалось устройство, которое заставляло ее дышать. Кровь циркулировала под давлением насосов. Укутанные пледом ноги упирались в выступ медицинской кровати, которая походила на свиток древнего манускрипта.

Энгус быстро двинулся к выходу. Он больше не мог оставаться здесь. Черт! Снова детская кроватка, от которой он убегал всю жизнь. Животный ужас лишил его рассудка. К счастью, программное ядро пришло на помощь и успокоило нервы. Остановившись на пороге, Термопайл заставил себя повернуться.

«Кого ты испугался», - строго сказал он себе. Отголоски паники шумели в его ушах и пульсировали в венах. Норну обрекли на плен в детской кроватке. Но он-то был на свободе. Да! Морн и Уорден выпустили его из клетки программных ограничений. Зачем же так бояться? В былые дни он даже позлорадствовал бы над женщиной, которая оказалась в таком положении.

Мать привязывала запястья и лодыжки Энгуса к планкам детской кроватки. Норну приковали к постели медицинскими аппаратами и внутривенными трубками. Мать исковеркала его жизнь невыносимой болью. И Норна Фэснер понимала эти муки. Он не чувствовал радости от ее страданий. Такое злобное удовольствие было чуждым для него. Когда-то он продал амнионам двадцать восемь мужчин и женщин. Возможно, Энгус мог бы повторить этот поступок. Но даже в апогее ярости он никогда не поместил бы другого человека в «детскую кроватку».

Черт! Лживый трус! Он просто не хотел признаваться в содеянном. Разве он не считал свои директивные коды «детской кроваткой»? И разве он не вставил Морн зонный имплант? Энгус навязал ей подобие того, на что обрекли его Хэши и Диос. Он хотел превратить ее в машину - в предмет, который удовлетворял бы его желания.

Термопайл вспомнил те мгновения, когда он оценивал ущерб, нанесенный «Красотке» мощной атакой «Повелителя звезд» - те ужасные мгновения, когда он стыдился того, что сделал с Морн Хайленд. В ту пору Энгус не понимал, что именно вызвало у него такую безысходную печаль. Но теперь он не сомневался в причине. Ничто не шло в сравнение с подобным надругательством над человеческой душой - даже предательство и убийство.

Он стоял в дверном проеме, пока вновь не услышал голос женщины.

– Кто здесь? - прошептала Норна. - Я думала, все бросили меня.

Наверное, она повторяла эти фразы раз за разом. Несмотря на свою ужасную тюрьму, старуха сохранила ясность мысли и рассудок. Термопайл пересек затемненное пространство и встал перед матерью Холта. Норна не сошла с ума - она возвысилась над страданиями, от которых Энгус убегал всю жизнь. Это меняло все. Сильная дрожь пробежала по его напряженному телу, как спазм отвращения. Зонные импланты подавили содрогания, но не уменьшили ярость, переполнявшую его.

– Ты не одна, - хрипло сказал он женщине. - Я с тобой.

Ее взгляд метался по экранам, на которых проецировались сюжеты жизни и смерти.

– Капитан Энгус Термопайл, - сиплым шепотом ответила она. - Я узнала тебя. Ты нелегал, убийца и насильник. Отойди. Ты мне мешаешь.

От ее голоса у Энгуса побежали по спине «мурашки». Волосы на затылке поднялись дыбом.

– Я знаю, - ответил он.

Ему хотелось отступить - скрыть свой ужас в темноте за экранами. Но программное ядро придало ему силы. Он не сдвинулся с места. Какое-то время ее беззубые десны жевали обиду и раздражение.

– Значит, тебе что-то нужно, - тихо прошептала она. - Зачем ты пришел?

Его затошнило от беспомощности Норны. Он подавил это чувство и свирепо произнес:

– Скажи мне, где Фэснер?

Ее взгляд продолжал скользить по экранам, которые оставались неприкрытыми фигурой Энгуса.

_ Что я за это получу?

К его горлу подступила желчь. Он судорожно

сглотнул.

– А что ты хочешь?

Она безрадостно рассмеялась. Слюна потекла по ее подбородку.

– Посмотри на меня. Я живу такой жизнью ужасно долго.

Энгус непроизвольно перешел на шепот.

– Я знаю, что ты хочешь, - заверил он ее. Возможно, Норна не расслышала его. Помолчав

немного, она задумчиво заметила:

– Уорден постарался от души, но его усилий не достаточно.

Термопайл не имел понятия, насколько она разбиралась в текущей ситуации. Эта женщина могла страдать старческим маразмом. Однако Энгус верил, что она улавливала суть происходящих событий. Сжав кулаки, он грозно спросил:

– А если он похоронит тебя в обломках станции, этого будет достаточно?

В глазах женщины появился намек на влагу. В зрачках отражались вспышки света и образы с экранов.

– Если только он сделает это вовремя.

– Тогда я помогу ему, - быстро произнес Термопайл. - Скажи мне, где Фэснер?

Норна снова рассмеялась.

– Сначала обещай мне свободу. Она была на грани слез.

– Дай слово чести. Слово джентльмена.

Энгус понимал ее сомнения и страхи. Она почти не знала его. Ей было страшно довериться чужому человеку. Термопайл придвинулся к ней и, едва не коснувшись носом ее щеки, мрачно ответил:

– Я не джентльмен. Мне не известно слово «честь», и еще двадцать минут назад я не знал о твоем существовании. Но я не собираюсь сдаваться амнионам из-за амбиций маленького говнюка!

Он говорил ей правду.

– Ты ненавидишь его! Он превратил твою жизнь в ад! Холт издевался над тобой. И если ты не поможешь мне остановить его, он будет издеваться вечно!

Норна впервые посмотрела в его желтые глаза.

– Уорден был прав, - прошептала она. Пленка влаги прояснила ее зрение, и пленница

детской кроватки увидела своего избавителя.

– Он все поставил на тебя и на эту девочку Хайленд. Мне казалось, что Диос просчитался. Но я ошибалась.

Едва уловимым шепотом она рассказала ему, где находилась «Золотая жила». Кивнув ей, Энгус решительно навел оба ружья на агрегат, который дышал за Норну и навязывал ей опостылевшую жизнь. Два выстрела разнесли машину в клочья и пробили грудь женщины, выпуская на волю запертую душу. Ее глаза наполнились покоем, а затем приобрели стеклянный глянец. Но Термопайл не мог остановиться. Долгой непрерывной очередью из двух импульсных ружей он обвел периметр комнаты, разрушая медицинские приборы, экраны и пластиковое покрытие стен. Он продолжал стрелять до тех пор, пока не превратил тюрьму Норны в груду обломков.

Термопайл сдержал свое слово - слово честного пирата. В каком-то смысле он все больше походил на Уордена Диоса. Выбежав из комнаты, Энгус отправился выполнять очередное обещание.