Саша сидела за рулем автомобиля. Рядом с ней вальяжно развалился Джеф. Она вела неумело, к тому же пыталась нахально подрезать кого-то, но ей не давали.
Саша обозлилась.
— Я не понимаю, в чем дело, мы же едем в лимузине! Почему мне не уступают дорогу?
— А почему тебе ее должны уступать? — пожал плечами Джефри. — Есть правила дорожного движения…
— Но я же в лимузине! — повторила Саша.
— Ну и что? — вновь поднял плечи Вильяме. — К тому же «ягуар» — не лимузин. Просто очень дорогая машина.
— Тоже мне! Учить меня будешь! — выпалила Саша по-русски.
— Говори, пожалуйста, по-человечески, — попросил Джефри.
— Я и говорю!
— Я не понимаю ваш русский.
Твои проблемы, — буркнула Саша и, помолчав, заговорила снова по-английски: — Столько денег, а удовольствия — ноль! И на душе хреново! Жить бы и радоваться, но не выходит. Вот ты, акула местного капитализма, объясни, почему при таких деньгах мне так пакостно?
— Деньги должны работать. В этом их предназначение. Заставь деньги работать — и будешь счастлива, — спокойно объяснил Джефри.
Саша усмехнулась.
— Вот-вот! И сестричка моя то же самое говорила. Только не успела объяснить, что это значит — работать…
— Приносить все новые и новые деньги, — сказал Вильяме.
— А дальше что? — тоскливо спросила Саша.
— В смысле? — не понял Джефри.
— Ну что будет дальше?
— Деньги будут работать. Приносить все новые и новые деньги.
— А на хрена?
— Ты будешь еще счастливее.
— Куда уж больше… — саркастически пробурчала Саша.
Джефри сказал очень мягко:
— Именно поэтому я и сниму с тебя головную боль за те самые деньги, в которых наше счастье. Или несчастье.
В этот момент их обогнал раздолбанный «шевроле». На заднем сиденье, лицом к заднему стеклу сидел мальчишка лет пяти с собачкой. Он тискал псину, та отбивалась, пытаясь в шутку его укусить. Мальчишка увидел Сашу и состроил ей веселую рожу. И захохотал, демонстрируя собачку. Саша отреагировала мгновенно — свела брови домиком и высунула в ответ язык. Мальчишка закатился от смеха еще больше… «Шевроле» помчался дальше. А на душе у Саши после этой неожиданной встречи на дороге стало еще тягостнее. Она вновь вспомнила Гошку, Женю, квартиру на Чистопрудном бульваре… Как там поживают Тимофеевы без нее?.. И как там ее сестрица?.. Небось, слезами горькими умывается… Ну, этой так и надо, досталось поделом… А вот Гоша…
Саша горько задумалась, уже почти не обращая внимания на обгоняющие ее авто. Пусть их… Что она, на самом деле… Сын, наверное, скучает без нее, тоскует… И она без него тоже… Но скоро все уладится, Джеф — умница и желает ей только добра. И тогда они все заживут иначе…
Как иначе — Саша толком себе не представляла. Но размышлять об этом не хотела. Когда-нибудь в другой раз, позже… Пока ей нужно вживаться в новую жизнь и осваивать ее. Это главное.
Через пятнадцать минут они добрались до офиса компании «Тим Твинс». В кабинете Джефри расположились трое — Саша, Вильяме и старый Соломон Шпигель — семейный адвокат. Он зачитал вслух ключевую статью контракта:
— Таким образом, в соответствии с пунктами четыре и шесть настоящего соглашения пятьдесят один процент акций компании «Тим Твинс» на общую сумму восемьдесят четыре миллиона сто двадцать две тысячи четыреста долларов на момент его подписания сторонами, составляющими контрольный пакет, переходят в доверительное управление мистера Джефри Вильямса младшего. Безвозмездно и безотзывно, за исключением случая взаимного согласия на другой вариант.
У старика вытянулось лицо. Он вопросительно посмотрел на Сашу, очевидно ожидая разъяснений. В этот момент зазвонил телефон. Джефри снял трубку и слушал молча. В трубке вновь звучал голос Алекс:
— Хэлло, Джеф, хэлло! Ты меня слышишь?.. Это я, Алекс!..
Воспользовавшись паузой, адвокат тихо обратился к Саше:
— Девочка моя, что происходит?.. Я могу наконец узнать? Зачем ты себя губишь? Или я чего-то не знаю?..
Саша размыто улыбнулась и молча пожала плечами. Не отвечая, Джефри спокойно опустил трубку. Адвокат продолжал читать:
— Таким образом, с учетом принадлежащих мистеру Джефри Вильямсу младшему трех процентов акций вышеуказанной компании, общее количество управляемых им акций «Тим Твинс» составляет пятьдесят четыре процента. Подписи сторон.
Джефри взял из рук адвоката контракт и подписал три экземпляра. Жестом предложил Саше сделать то же самое. Та равнодушно вновь пожала плечами и подписала. Соломон Шпигель смотрел на нее с тихим ужасом.
Джефри с трудом сдерживал радость.
— Все в порядке, Алекс, все просто отлично!.. Ты собиралась ехать. Машина ждет внизу. На сей раз это будет действительно лимузин. Купил вчера. Я скоро буду. Прокатимся.
Саша, выходя из кабинета, кивнула по пути Шпигелю.
— Бай, мистер Шпигель.
Старый Соломон от удивления открыл рот.
В автомобиле Вильяме по-прежнему с трудом скрывал радость. Саша, напротив, сидела задумчивая и грустная. Ей не давал покоя разговор с Миловановым. А этот бизнесмен мог быть опасным, и даже очень. Пожалуй, стоило поделиться с Вильямсом. Ему Саша доверяла все больше и больше.
— Знаешь, Джеф, я не рассказала тебе об одной проблеме… — пробормотала она.
— Какой же, милая? — снисходительно улыбнулся Джефри.
— Дело в том… — начала Саша. — В Москве есть один человек. Он знает, что я не Алекс.
— Ну и?..
— Это он меня уговорил сюда приехать. Он хотел, чтобы я отдала ему половину денег Алекс.
Джеф напрягся.
— А ты?
— Я сказала: «Катись, любезный…» Вильяме расслабился и удовлетворенно кивнул.
— Очень правильный ответ.
— Но этот человек — богатый и сильный, — продолжала Саша. — Он способен достать нас даже из-за океана. Он на меня очень зол, как ты понимаешь, и обещал отомстить.
Джеф на минуту задумался и спросил очень деловым тоном:
— Ты ведь передала все акции мне?
— Ну и что?
— Так вот, позвони ему и скажи, что ты уже не распоряжаешься деньгами. И он от тебя отстанет.
— Он не поверит, — покачала головой Саша.
— Поверит… — уверенно отозвался Вильяме. — И ничего не бойся, я с тобой. Звони…
Милованов засиделся допоздна в своем кабинете и даже вздрогнул от неожиданности, когда тишину кабинета вдруг разорвала трель телефонного звонка. Игорь снял трубку и услышал Сашин голос:
— Игорь, это я.
Он немного помолчал, очень довольный.
— А-а… Все-таки решила одуматься?
— Естественно, — сказала Саша. Милованов обрадовался по-настоящему.
— Хорошо. А то я уж собрался взяться за тебя всерьез.
— Можешь не стараться, — насмешливо бросила Саша.
Ее тон Игорю не понравился, и он снова насторожился. От этой стервы можно ожидать чего угодно!
— Не понял, — осторожно сказал Милованов.
— Я больше не президент «Тим Твинс», — весело объяснила Саша.
Игорь несколько растерялся и вновь помолчал, но на этот раз недоверчиво и недоуменно.
— А кто теперь там президент?
— Джефри Вильяме. У него в управлении контрольный пакет акций. Так что, даже если бы я и захотела тебе помочь, увы, с сегодняшнего дня не могу. Контракт уже подписан.
— Врешь! — крикнул взбешенный Игорь, с трудом удержавшись от матюгов.
И не надейся на это! — фыркнула Саша. — Можешь зайти на сайт компании и ознакомиться. И не психуй, нервные клетки не восстанавливаются. Гуд-бай!
В трубке запищали короткие гудки. Игорь секунду-другую сидел молча, а потом изо всей силы ударил кулаком по столу.
— Сволочь!!! — Он встал и начал быстро ходить по кабинету, пытаясь успокоиться. — Ну и хрен с тобой — без тебя обойдусь! Сучка… — Он сел, уже немного приходя в себя. — И что? Канал нужно брать, денег — кот наплакал… Не хватит. И сестра эта Сашкина без толку теперь… Хотя…
Он задумался, прокрутил в голове кое-какой совершенно новый вариант действий и начал набирать номер, улыбаясь.
— Здравствуй, дорогая Мариша! — ласково заговорил Милованов, услышав в трубке женский голос. — Сам-то? Да, как всегда — держу удары. Что что? Дружит с Николаем Алексеичем? Его человек? Надо же. А от меня скрывал, собака! Ах, Юраша, Юраша… — Его тон стал укоризненным. — Намерения? Имею, конечно. Готов соответствовать — дело того стоит. Уважаемая Марина Борисовна, если Милованов обещает, это означает лишь одно — все будет сделано в лучшем виде! И денежки для такого дела найдем, и чужих не подпустим. Наш телеканал будет, наш, обещаю! Добро? Только знаешь что? — Он загадочно усмехнулся. — Есть у меня идея получше, чем просто дать денег… Поинтересней. Встретиться надо. Хорошо, с Сергеем потолкуем… Сообразим… — Милованов улыбнулся. — И я тебя, солнышко… Всегда.
Он повесил трубку, задумчиво побарабанил пальцами по столу, опять встал и начал бродить по кабинету. В окно уже давно смотрела синяя летняя московская ночь, пропитавшаяся пылью и бензином.
— А действительно… Почему бы и нет? Американка умна, обаятельна, образованна. Замечательно воспитана… Излагает убедительно, анализирует на ходу… Ну, вот и пусть за сестру отдувается… Неужели выкрутимся?! Ай да Милованов!
Его настроение улучшалось с каждой минутой. Этому помогал и коньяк «Хенесси», извлеченный Миловановым из сейфа.
В это время Алекс в раздумье сидела перед телефоном. Задумчиво смотрела на экран монитора, переводила взгляд за окно…
Там громыхнул трамвай. Она вздрогнула. Внезапно взгляд ее изменился. Она окончательно проработала план действий и осознала, что и кто может ей помочь. Наконец-то…
Из глубины квартиры закричал Гошка:
— Ма-а-а-м! А как по-английски телефоо-о-о-н?
Алекс прокричала в ответ:
— Телефо-о-о-о-н!
Она посмотрела на телефонную трубку. Потом сняла ее и набрала номер.
— Компания «Тим Твинс», добрый день! — послышался голос секретарши Джуди.
— Джуди, это я, — спокойно сказала Алекс.
— Мисс Алекс? Вы же только что вышли, — удивилась Джуди. — Плохо слышно. Вы звоните из подземного паркинга? По сэлл-фон?
— Да-да, из паркинга. Очень глубокого… — ответила Алекс. — Дай мне все телефоны Шпигеля, моего адвоката. И если можно, побыстрей.
— Минутку… — отозвалась Джуди. Записав и поблагодарив, Алекс тотчас набрала другой номер.
Семейный адвокат садился в машину, в свой любимый «кадиллак», консервативный и современный одновременно. Шпигель достал из кармана мобильный телефон, включил его и положил рядом на сиденье. Повернул ключ зажигания, машина завелась с пол-оборота, мотор мягко заурчал. Старик все всегда делал основательно, не спеша. Да и куда ему спешить в его возрасте? В этот момент замурлыкал сотовый. Так же неторопливо адвокат выключил зажигание и взял трубку.
— Слушаю, — сказал Шпигель и услышал голос Алекс.
— Хэлло, Сол, это ты? Это я, Алекс.
— Тебя плохо слышно. Перезвони… — процедил адвокат сквозь зубы и опять положил мобильник на соседнее сиденье.
Снова включил мотор. Старику не хотелось говорить ни с кем, тем более с Алекс.
Но настырный телефон заверещал вновь. Соломон посмотрел на него с отвращением, как на змею. Наконец все же решился его взять и ответить.
— Сол, умоляю, не бросай трубку! Мне трудно до тебя дозваниваться, — попросила Алекс.
Трудно дозваниваться… — проворчал Шпигель. — А главное — незачем… — Не выдержав, он взорвался: — Я не понимаю! Слышишь? Не понимаю ничего! Я верой и правдой служу твоей семье почти двадцать лет! Ты мне как дочь. Была. Что происходит? На моих глазах ты подписываешь себе приговор и даже не смотришь в мою сторону! Как ты могла отдать свою долю, все акции этому Вильямсу? Он же наверняка тебя обманет! Он же, он… — От гнева старик никак не мог подобрать нужные слова. — Он даже в синагогу не ходит! А ведь по матери — он еврей, да-да! И спит с этой дрянью — с Джуди!
— Когда? — закричала Алекс.
— Да никогда не ходит! — гневно ответил адвокат. — Сроду не был! А спит — постоянно, вся твоя контора в курсе! Видимо, кроме тебя одной…
Алекс заволновалась.
— Я спрашиваю, когда это произошло, с акциями?
Шпигель изумился.
— Да ты же сама подписала контракт полчаса назад! А теперь от меня шарахаешься, как от прокаженного! Я, что, у тебя ящик мацы украл?
Несколько секунд на том конце провода молчали. Но потом все-таки трубка ожила.
Семейный адвокат садился в машину, в свой любимый «кадиллак», консервативный и современный одновременно. Шпигель достал из кармана мобильный телефон, включил его и положил рядом на сиденье. Повернул ключ зажигания, машина завелась с пол-оборота, мотор мягко заурчал. Старик все всегда делал основательно, не спеша. Да и куда ему спешить в его возрасте? В этот момент замурлыкал сотовый. Так же неторопливо адвокат выключил зажигание и взял трубку.
— Слушаю, — сказал Шпигель и услышал голос Алекс.
— Хэлло, Сол, это ты? Это я, Алекс.
— Тебя плохо слышно. Перезвони… — процедил адвокат сквозь зубы и опять положил мобильник на соседнее сиденье.
Снова включил мотор. Старику не хотелось говорить ни с кем, тем более с Алекс.
Но настырный телефон заверещал вновь. Соломон посмотрел на него с отвращением, как на змею. Наконец все же решился его взять и ответить.
— Сол, умоляю, не бросай трубку! Мне трудно до тебя дозваниваться, — попросила Алекс.
Трудно дозваниваться… — проворчал Шпигель. — А главное — незачем… — Не выдержав, он взорвался: — Я не понимаю! Слышишь? Не понимаю ничего! Я верой и правдой служу твоей семье почти двадцать лет! Ты мне как дочь. Была. Что происходит? На моих глазах ты подписываешь себе приговор и даже не смотришь в мою сторону! Как ты могла отдать свою долю, все акции этому Вильямсу? Он же наверняка тебя обманет! Он же, он… — От гнева старик никак не мог подобрать нужные слова. — Он даже в синагогу не ходит! А ведь по матери — он еврей, да-да! И спит с этой дрянью — с Джуди!
— Когда? — закричала Алекс.
— Да никогда не ходит! — гневно ответил адвокат. — Сроду не был! А спит — постоянно, вся твоя контора в курсе! Видимо, кроме тебя одной…
Алекс заволновалась.
— Я спрашиваю, когда это произошло, с акциями?
Шпигель изумился.
— Да ты же сама подписала контракт полчаса назад! А теперь от меня шарахаешься, как от прокаженного! Я, что, у тебя ящик мацы украл?
Несколько секунд на том конце провода молчали. Но потом все-таки трубка ожила.
— Спасибо тебе, Сол! — крикнула Алекс. — Целую тебя, мой старый Шпигель!
Разговор прервался. Соломон Шпигель остался сидеть с открытым ртом. Он опять ничего не понимал. Абсолютно ничего.
Алекс стояла посреди кухни с трубкой в руке. Медленно опустилась на пол… Трубка в ее руке продолжала издавать короткие гудки.
Гоша закричал из глубины квартиры:
— Ма-а-а-ам! А как будет Бог по-английски?
Алекс тихо ответила самой себе:
— Соломон. Соломон Шпигель будет. Наш добрый ангел-хранитель.
Гоша вошел в кухню и увидел сидящую на полу с трубкой в руке Алекс. У нее подозрительно блестели глаза, словно мокрые. Он услышал ее последние слова.
Гошка замер в замешательстве.
— А Бог по телефону разговаривает? Алекс продолжала глядеть в одну точку.
— Только по мобильному. У него там проводов нет.
Гоша тихо подошел, сел рядом и обнял Алекс.
— Ну, тогда давай позвоним ему по мобильному. Чтобы ты не плакала. Я не хочу…
В прихожей послышался звук открывающейся двери, и в кухню вошел Женя. Заметив нехорошее настроение Алекс, он тоже уселся рядом на полу и погладил ее по волосам. Обратился к сыну:
— А правда, у нас мама самая красивая?
— Да! — радостно отозвался Гоша. Женя продолжал ее гладить, стараясь не смотреть в ее мокрые глаза.
— А правда, наша мама самая смелая? Гоша глянул на плачущую Алекс.
— Не знаю.
— А правда, кто-то сейчас по попе получит, потому что спать не идет?
— Не-а… — хитро протянул Гошка. Женя указал ему глазами на маму, имея в виду ее состояние, и незаметно кивнул сыну на дверь. Тот так же незаметно мигнул и тихо ушел, прикрыв за собой дверь на кухню. Почти идеальный ребенок. Такие бывают только в сказках для взрослых.
— Плохие новости? — спросил Женя Алекс.
Она с трудом проморгалась, вытерла уголки глаз салфеткой и выстроила вымученную улыбку.
схватке с соперником! В самой горячей точке, как любят говорить ваши телеканалы.
Глаза ее разгорелись, щеки покраснели от возбуждения. Женя невольно залюбовался обманутой миллионершей, которая сейчас стояла посреди его маленькой кухни. Впрочем, она быстро пришла в себя, опустилась на стул перед компьютером и вновь внимательно посмотрела на Женю.
— По-твоему, о чем я сейчас думаю?
— О шансах на успех.
— Нет. Я тоже хочу того же самого, чего хотят они все.
— Обмануть близких и нажиться на чужом горе? — удивился Женя. — Не может быть…
Алекс взглянула на него укоризненно, сложила руки на груди и произнесла отчетливо и твердо:
— Ну, конечно нет! Как тебе такое пришло в голову? Я мечтаю победить в этой игре! Пусть у меня нет больше американского «Тим Твинс», зато будет русский ОТВ! Как тебе такая идея?
Женя окинул ее восхищенным взглядом.
— Ты… ты… ты просто акула… русского капитализма!