Выполнив гору поручений своего босса, помощник генерального директора считала себя заслужившей чашку хорошего кофе. Теперь визит незнакомца лет пятидесяти пяти, среднего роста и с крючковатым носом, заставлял отодвинуть эти планы.

Она вежливо ответила на приветствие вошедшего, продолжая его рассматривать. Мужчина был одет в легкомысленный бежевый костюм, но во всей его выправке ощущалось что-то военное. Седые короткие волосы контрастировали с жгуче-черной щеткой усов и черными же нахмуренными бровями, глубоко посаженные пронзительные серые глаза изучали Яну, а пальцы правой руки качали маленький кольцеобразный эспандер. Вдоволь насмотревшись на девушку, незнакомец повел глазами по комнате, споткнулся взглядом о место, где прежде стоял диван, затем прошел к столу, усевшись в кресло для посетителей.

Он молчал, и девушка почувствовала легкую досаду, как часто у нее случалось при виде очень уверенных в себе людей.

– Меня зовут Яна Чернова, я помощник генерального директора, проще говоря, я то, что и написано на табличке на двери кабинета.

Яна улыбнулась, а мужчина, положив на край стола эспандер, порылся в кармане и протянул ей визитку.

«Карпов Николай Петрович. Директор по вопросам безопасности ООО «Управляющая компания Группы «Свет», – было написано на ней. Ага, значит, он вернулся с «целины» – недавно приобретенного Ольховской металлургического завода в Подмосковье.

– Рада вас видеть, Николай Петрович, – интуиция подсказывала Яне, что главный безопасник «Света» не разделяет общей страсти к бесцеремонному «тыканью».

Он кивнул и, снова взяв в руки эспандер, начал крутить его в длинных пальцах, внимательно рассматривая свои ногти.

Ничто не выдавало в нем намерения начать разговор, и девушка с раздражением про себя отметила, что, очевидно, это традиция каждого «световца» – встречать новичков демонстрированием своих преувеличенных до размеров шаржа странностей, а потом оказываться вполне земными людьми. Яна не хотела вступать в игру «кто-кого-перемолчит», но и не находила другого способа поведения. Она вспомнила, что мечтала попить кофе и отвернулась к телефону.

– Элечка, кофе принеси мне, пожалуйста, а Николаю Петровичу – то, что он обычно предпочитает, – сказала она.

– Сейчас, Ян.

Девушка скосила глаза на незваного посетителя – тот равнодушно смотрел в окно. Мысленно пожав плечами, Яна проверила входящую электронную корреспонденцию: за прошедшие полчаса рабочего дня прилетело уже около двадцати писем, из них примерно половина имели пометку «срочно», а два заголовка переливались тревожно-бордовым, что означало «очень срочно». Помощник погрузилась в свою работу, решив больше не обращать на Карпова внимания, пока он сам не заговорит.

Возникшую тишину, нарушаемую только клацаньем мышки и перелистыванием страниц обзора, прервало появление Эли с подносом. Чашка кофе и кусок сахара для Яны, а вот для Карпова, с любопытством заглянула девушка на поднос, о, для него там расположились большая чашка чая и вазочка с каким-то вареньем.

Но и чай не пробудил в утреннем визитере словоохотливость; вместо того, чтобы начать беседу, он отложил в сторону обзор и полностью увлекся поеданием содержимого вазочки.

Яна еле успела допить до половины свой кофе, а Карпов уже все выпил, съел и так подозрительно косился на свою ложку, что девушка еще больше отвернулась к экрану, предоставляя ему возможность без стеснения облизать оставшееся варенье. Она посмотрела на него, только когда услышала бряцанье ложки о пустую чашку. Лицо Николая Петровича просветлело, брови разошлись, отчего глубокая морщина на переносице немного разгладилась.

– Ну ладно, – с этими словами он встал и, даже не посмотрев на девушку, вышел.

– Он что, всегда такой? – спросила Яна у появившегося секретаря.

– Да, Николай Петрович очень любит варенье из смородины, – во взгляде и голосе Эли не было никаких вторых смыслов, только констатация, что директор по вопросам безопасности любит смородиновое варенье.

– Ну-ну, – хмыкнула Яна.

Она с интересом наблюдала в этот день за Карповым на совещаниях, но он вел себя совершенно так же, как до этого держался его зам, то есть редко высказывался, лишь постоянно делал какие-то пометки в ежедневнике. На Яну он вообще не смотрел, точнее, смотрел невозмутимо, как на пустое место.

– Ян, задержись, – Ольховская окликнула ее, когда закончилось последнее совещание и девушка уже почти перешагнула порог.

– Да?

Евгения мельком взглянула на вернувшуюся девушку, и принялась рассеянно катать свою металлическую ручку по планингу. Яна молча смотрела на нее, как всегда, отмечая, что она очень красива. Длинные черные ресницы, зеленые глаза, прямой нос – ее красота была одновременно почти классической и в то же время не холодной. «Зачем ей всё это надо? Могла бы просто стать вполне успешной светской львицей и ничего не делать», – который раз пришла в голову помощника такая мысль.

– Вы уже познакомились с Николаем Петровичем, – босс произнесла это утвердительно.

– Да.

– Николай Петрович… Понимаешь, он… Будь с ним повежливее и не зови на «ты», ладно? – Евгения подняла глаза на своего помощника. В них явственно светилась просьба.

«Как странно, значит с пенсионером Меркурьевым мы на «ты», а с вполне бодрым безопасником… боится она его, что ли? – подумала Яна, а вслух произнесла:

– Да, конечно.

Генеральный директор оставила ручку в покое и сочла нужным что-то пояснить.

– Видишь ли, Ян, так заведено, что все назначения и переводы в нашей управляющей компании обязательно согласовывает Карпов. Но в случае с тобой и Сергеем этого сделано не было.

– Почему?

– Ну… Николай Петрович не вполне согласен с моей концепцией «трех лет». Он смотрел твою кандидатуру и даже одобрил ее, но сказал, что лучше оставить пока Сергея на своем месте.

– А-а, – Яна понимающе кивнула.

Она уже много слышала о базовом принципе Евгении по работе с кадрами, который гласил, что максимально эффективно сотрудник работает на одном месте два, максимум три года, а затем начинает деградировать. Поэтому переводы и перемещения в «Свете» были обычным делом, впрочем, постоянное открытие новых проектов этому тоже весьма способствовало.

– Но ты все-таки приняла на работу меня и переместила Сергея… – задумчиво протянула помощник.

– Да. У меня не было выбора. Сергей за эти два года уже перерос свое кресло.

– И свой диван…

Последнюю реплику девушка пробормотала себе под нос, но Евгения все-таки расслышала и тут же нахмурилась.

– Уже насплетничали?

– Да, – не стала отпираться Яна.

Ольховская собралась что-то сказать, но передумала и отрицательно покачала головой.

– В общем, Ян, если тебе будет казаться, что Николай Петрович немного к тебе несправедлив, просто не обращай внимания, ладно? Он привыкнет, надо только немного потерпеть.

– Да, я все поняла.

– Вот и славно. Кстати, на следующей неделе тебе с ним встречаться не придется.

– Он опять уедет? – поинтересовалась Яна.

– Нет, мы.

– На «целину»?

– Рано утром в понедельник, – кивнула Евгения.

Плавая вечером в бассейне, Яна снова вспоминала этот странный разговор. Во-первых, Карпов. Его следовало опасаться, хотя бы в силу должности, которую он занимал. Хотя… девушка припомнила хищный взгляд, который директор по вопросам безопасности бросил на смородиновое варенье, и широко улыбнулась. В этот момент ее догнал плывущий кролем по соседней дорожке молодой человек в белой силиконовой шапочке, и Яну окатило высокой волной, вызванной его энергичными движениями. Она повисла на «разделительной полосе» между дорожками, выплевывая воду и вытирая лицо, а затем снова поплыла брассом, осторожно посматривая по сторонам. Обычно в столь поздний час Яна плавала в полном одиночестве. Но сегодня в клубе были и другие посетители.

Девушка достигла бортика, прошептала «семьсот пятьдесят», оттолкнулась ногами от гладкого кафеля и неторопливо поплыла, снова мысленно возвращаясь к разговору с Евгенией. Вторым наблюдением девушки было то, что генеральный директор очень скептически относится к возможности романа между Паниным и Элей. «И очень зря», – подумала Яна. Она вспомнила события своего второго рабочего дня, когда она шокировала коллег своей длинной черной юбкой и радикально перекрашенными волосами.

В тот день, возвращаясь с обеда, помощник застала в приемной пожилую уборщицу, наскоро возившую по полу шваброй. Яна прошла к себе, а женщина вскоре заглянула в ее кабинет, с порога толкуя о какой-то потерянной сережке. Увидев непонимание в ее глазах, она подошла к столу и ткнула пальцем куда-то за ноутбук. Действительно, на столе лежала изящная женская сережка, найденная, по словам уборщицы, на полу кабинета еще при утренней уборке. Яна вежливо поблагодарила женину и, после того, как та ушла, внимательно рассмотрела находку из белого золота с маленьким синим камушком и небольшой «висюлькой». Было очевидно, что сережка потерялась давно и мирно лежала за диваном; также было ясно, что Панин таких никогда не носил. «Все-таки правильно я выкинула этот диван», – брезгливо подумала тогда девушка, пряча улику в ящик и окончательно укрепляясь в своем убеждении о связи между бывшим помощником и вторым секретарем.

Проплыв привычный километр, Яна посетила душ с раздевалкой и немного подсушила волосы. Все ее тело ощущало приятную истому. «Приду домой и наконец-то высплюсь», – она еще не успела как следует насладиться этой мыслью, когда внезапно светловолосый молодой человек преградил ей путь к гардеробу. Его синие глаза смотрели немного смущенно, волосы были влажными, на плече висела спортивная сумка.

– Наверное, мне надо извиниться, – сказал он.

Яна смотрела вопросительно, и он покопался в сумке и достал белую шапочку.

– Я вас обрызгал, извините, – произнес он и мило склонил голову набок.

– Ничего страшного, я выжила, – улыбнулась она.

Девушка оделась, вышла на улицу, и сразу увидела его, поджидающего за дверью.

– Меня зовут Вадим, а вас?

– Яна, – ответила она вежливо, но суховато.

– Могу я вас проводить, Яна, или как-то еще компенсировать… доставленное неудобство?

Яна посмотрела на мнущегося парня и, улыбнувшись, отрицательно покачала головой.

– Спасибо, я на машине.

Подойдя к своей малолитражке, она с сомнением посмотрела на нее и горестно вздохнула: «Если, конечно, это можно назвать машиной». Уже открывая дверь, она услышала, как молодой человек прокричал ей вслед:

– Яна, мы еще увидимся?

– Несомненно, – девушка усмехнулась отчаянию, прозвучавшему в его голосе, и хлопнула дверцей.