Несколько дней спустя Велисарий и Маврикий смотрели на Нехар Малку с остатков горы, сложенной из валунов на северном берегу. Большая часть этих камней и валунов, с трудом вытащенных кушанами, оказались там, откуда они были извлечены. И снова Королевский канал стал сухим или почти сухим. Взрыв не остановил весь поток.

Римская армия уже наполовину перешла Нехар Малку. Теперь войска находились на пути в Пероз-Шапур. После разрушения дамбы Велисарий отступил на север, на тот случай, если малва предпримут попытку преследовать его армию, которую они все еще превосходили по численности. Вообще-то он не ожидал от них этой ошибки — по крайней мере когда во главе стоит Линк, — но был готов на случай, если это все-таки произойдет. После того как стало ясно, что враг отступает назад под Вавилон, Велисарий последовал за ними. Его войска добрались до места недавнего сражения два часа назад.

— Достаточно, — тихо сказал он. — Нехар Малка достаточно высох. Не думаю, что Хосров станет возражать.

— С чего бы ему возражать? — пробормотал Маврикий. Однако хилиарх даже не смотрел на Нехар Малку. Он смотрел на Евфрат.

На самом деле не на реку.

Внешне Евфрат вернулся к своему обычному состоянию — широкий, неглубокий, этакая неторопливо двигающаяся масса грязноватой воды.

Нет, Маврикий смотрел на берега реки. Туда, где малва бросили своих мертвых. Было нетрудно увидеть трупы — сотни, тысячи. На берегу, застрявшие в камышах… Стервятники покрывали местность, как мухи.

— Боже, — прошептал он. — Прости нам грехи наши. — Велисарий повернулся и проследил за взглядом Маврикия. На его лице не появилось никакого выражения. Простой деревенский кузнец оценивал точность своей работы.

Когда он заговорил, голос его звучал резко.

— Один человек когда-то сказал мне, что война — это убийство. Организованное, систематичное убийство — ничего больше и ничего меньше. Это было первое, что тот человек сказал мне в тот день, когда я впервые принял на себя командование. Мне недавно исполнилось семнадцать лет. Был зеленым, как весенний росток.

— Ты никогда не был зеленым юнцом, — пробормотал Маврикий. — Ты думал свои хитрые мысли даже в тот день, когда родился. — Он вздохнул. — Я помню, парень. Это было правдой тогда, и это так сейчас. Но мне не должно это нравиться.

Велисарий кивнул. Они больше ничего не сказали.

Несколько минут спустя они с Маврикием развернули коней и поехали к берегу Нехар Малки, готовые присоединиться к армии на переправе.

Работа пока оставалась незаконченной. Никто из них не представлял, что их ждет впереди. Но они знали, что дневная работа выполнена.

Выполнена хорошо. Они могли, по крайней мере, получить удовлетворение от этого, если не от самого процесса.

Они были ремесленниками, занимающимися своим делом.