Рассказывают, что дочь ан-Нумана Хинд была самой прекрасной девушкой своего времени. О ее красоте и изяществе сообщили наместнику Ирака Хадджаджу Абу Мухаммаду. Он посватал ее, подарил ей множество добра и женился на ней, а в брачном договоре упомянул, что выплатит ей еще двести тысяч дирхемов после свадьбы.
Однажды Хадджадж вошел к жене. Она стояла у зеркала, любуясь собой, и произносила стихи, в которых поносила своего мужа. Услышав это, Хадджадж повернулся и ушел. После этого он не заходил к жене, и та не знала, что случилось. Хадджадж решил дать жене развод и послал к ней Абдаллаха ибн Тахира, чтобы исполнить обряд развода. Абдаллах ибн Тахир пришел к Хинд и сказал ей: «Хадджадж Абу Мухаммад, твой муж, говорит, что он немного опоздал с выплатой обещанного выкупа в двести тысяч дирхемов, и сейчас я привез тебе эти деньги. Он поручил мне расторгнуть ваш брак». Хинд ответила: «Знай, Ибн Тахир, с тех пор, как мы находимся вместе, клянусь Аллахом, я не знала радости. Если мы расстанемся, клянусь Аллахом, я не буду жалеть об этом. Что же касается этих двухсот тысяч дирхемов, то я дарю их тебе за добрую весть о моем избавлении от этого пса из рода Сакиф».
Некоторое время спустя после этого события до халифа Абд ал-Малика ибн Марвана дошли рассказы о Хинд, дочери ан-Нумана, о ее необычайной красоте и изяществе, стройности и статности. Халиф послал людей, поручив им посватать Хинд. Она не могла отвергнуть предложение халифа и написала письмо, в котором после хвалы Аллаху всевышнему говорилось: «О повелитель правоверных, я согласна на брак, но с одним условием. Если ты, о халиф, спросишь что это за условие, то я скажу: пусть Хаджжадж сопровождает мой паланкин до города, в котором ты будешь находиться, в праздничной воинской одежде и босиком».
Прочитав это письмо, халиф Абд ал-Малик расхохотался и послал письмо Хадджаджу, в котором был изложен этот приказ. Получив и прочитав письмо повелителя правоверных, Хадджадж выказал повиновение и не противился воле халифа. Затем он отправил людей сообщить Хинд, чтобы она приготовилась к отъезду. Хинд собралась в путь, приготовила паланкин, а Хадджадж со своей свитой явился к ее дому. Хинд села в паланкин, а ее служанки и слуги сопровождали ее верхом на конях. Хадджадж спешился и босиком, держа в руке узду верблюдицы, на которой находился паланкин, отправился в путь. Хинд стала издеваться и насмехаться над ним, и ей вторили ее подруги и служанки. Затем она попросила одну из подруг приоткрыть завесу паланкина. Когда открыли завесу, Хинд и Хадджадж встретились взглядами, и Хинд засмеялась. Тяжело вздохнув, Хадджадж прочел следующие строки:
На это Хинд ответила следующими стихами:
Она продолжала высмеивать его до тех пор, пока они не добрались до столицы. Когда они приблизились к городу, Хинд уронила динар и сказала Хадджаджу: «О ведущий нашу верблюдицу, мы уронили дирхем, найди его и дай нам». Хадджадж стал искать, но нашел только динар. «Это же динар», — сказал он Хинд. «Нет, — воскликнула она, — это дирхем». — «Да нет, это динар», — повторял Хадджадж. Тогда она воскликнула: «Слава Аллаху, который подарил нам динар вместо потерянного дирхема». Хадджадж не знал, куда деться от стыда и позора. Затем он довел верблюдицу с паланкином до дворца повелителя правоверных Абд ал-Малика ибн Марвана, и Хинд вошла к халифу и стала любимой его женой.