Мемуары ребенка
Я родился в семье наивных, простодушных людей, глубоко веровавших в благотворное влияние сказок и небылиц на младенческую душу. Особенно фанатично была настроена бабушка. Эта с виду образованная, но на самом деле беспросветно темная женщина вечера напролет охмуряла меня далекими от жизни сюжетами. Вскоре я стал искренне и страстно веровать в добрых фей, злых чертей, Бабу Ягу, Змея Горыныча, домовых, леших...
Особенно полюбился мне Дед Мороз, в моем тогдашнем представлении — щедрый, а главное, всесильный волшебник. Когда приближался Новый год, родители добивались от меня любых уступок, демагогически спекулируя на моей слепой вере.
— Верую, дедушка, верую...— шептал я, засыпая.— Припадаю к бороде твоей кудлатой, к валенкам расписным... Покинь, покинь чащу дремучую, садись в электричку свистючую, а с вокзала девятым троллейбусом прямо ко мне... Но не забудь и дары щедрые, их же неси и не тряси... А я клянусь в форточку нос не совати, на обоях не рисовати, а рученьки перед едой омывать, и ноженьки перед сном окатывать. И все-все кушать: и кашу рисовую, чтоб ей сгореть, и рыбий жир — витамин... Аминь!
А утром первого января, заглянув под подушку, я непременно обнаруживал его щедрые дары. Правда, не всегда то, о чем мечталось. Бабушка объясняла, что в новогоднюю ночь его одолевают просьбами миллионы детей, и Дед иногда путает, что кому надо.
Шли годы. Стукнуло семь: пора в школу. Перед сентябрем впервые поколебалась моя вера. Родители задумали отдать меня в школу с преподаванием по-английски. Они кому-то звонили, куда-то бегали... Я предложил бабушке:
— А давай Деда Мороза попросим. Он сейчас где?
— Скорее всего, на Северном полюсе.
Тогда, выйдя на балкон и обратившись лицом к предполагаемому северу, я громко изложил свою просьбу.
На следующий день, когда мы с мамой и бабушкой обедали, появился сияющий папа:
— Свершилось чудо! Мы зачислены!
Вместе с папой пришел незнакомый дядя.
Бабушка и мама закричали «Ура!», а я сказал:
— Это чудо устроил по моей просьбе Дед Мороз.
— Нет, братец,— возразил папа.— Чудо устроил дядя Женя.
Потрясенный, я потребовал разъяснений:
— Дядя Женя, выходит, вы тоже волшебник?
— Нет,— честно ответил дядя Женя.— Я человек со связями. Волшебник делает добрые дела просто так, а человек со связями — потому что связан.
Этого я не понял, и моя вера, пошатнувшись, все же устояла. Но когда время подошло к Новому году, вновь одолели сомнения. Прежние подарки вспомнились... Правда ли, что Дед путал, кому чего дарить? А может, просто не все мог?!
Вздрогнул я от этой дерзкой мысли, как вздрагивает всякий верующий, впервые засомневавшийся в божестве своем. Две последних декабрьских недели неотступно творил я молитву известного вам содержания, присовокупляя:
— ...Но не забудь и щедрые дары свои: джинсики голубенькие с блямбочкой на заду и маечку безрукав- чатую, на груди — тигр. Их же неси и не тряси!
Как сейчас помню, утром первого января просыпаюсь, скидываю подушку на пол... Лежат щедрые дары! Костюм лыжный, красно-синий, на всех пацанов надеваемый. Мешок прозрачный, шоколадками набитый, во всех гастрономах продаваемый. И фотоальбом, во всех подземных переходах выкликаемый...
Оглядел я эти предметы. Только и сказал:
— Эх, дедушка!
Вспомнил, как две недели подряд рученьки перед едой омывал, ноженьки перед сном окатывал.
— Ноги моей больше в тазу не будет!
И с этими словами пошел на открытый бунт. Подарки отверг, рисовую кашу к стене припечатал, а сам башкой в форточку и давай снежинки языком ловить. Мама с бабушкой в крик, папа меня из форточки выволакивает, побить обещает; и вдруг звонок в дверь, приходит дядя Женя. Поздравляет с Новым годом, дарит подарки. Бабушке — растворимый кофе, маме — французскую помаду, папе — рижский бальзам. А мне... джинсики голубенькие с блямбочкой на заду и маечку безрукавчатую, на груди — тигр!
И рухнула навсегда моя вера. Только и смог прохрипеть сквозь слезы:
— Отрекаюсь!
Все его изображения — как плоские, в виде открыток, так и объемные, в виде ватных скульптур,— вышвырнул в мусоропровод: в доме атеиста нет места атрибутам культа.
И теперь я обращаюсь к молодежи дошкольного возраста: не верьте в Деда Мороза, ребятня! Не губите свое детство, не поддавайтесь религиозному дурману!
Впрочем, и в дядю Женю тоже не слишком верьте. Все-таки он не волшебник, а только человек со связями. Их же неси и не тряси... Аминь!