- Плюх! - таким незамысловатым сигналом, речка оповестила меня о том что маневр снова неудался.

  Встав и отряхнувшись как собака, я вышел на берег. На небольшой полянке местами виднелись участки с вырванной травой, где-то зияли длинный борозды, а некоторые низенькие деревья начисто лишились веток. Вот такие последствия у моих тренировок. Опустив клинки я завалился в тени еле живого куста. Кажется в него я уже падал, разок, два, а может и все двадцать. Уже как сезон стоим лагерем под Бросом, а армия все подходит. Хорошо хоть Старший выбил нам одну деревеньку и солдаты сюда нос не кажут. Как-то попытались, но им все толково объяснили, а в качестве контрибуции потребовали несколько бочонков дерьмового вина ( у солдатни других и нет) и пару гулящих девок, что уже было неслабым ударом.

  Вообще меня поражали местные особы легкого поведения. За каждой тысячей, вместе с обозниками, следовал караван из нескольких десятков шлюх. Когда я в первый раз увидел этот "хвост", то долго стоял с открыто челюстью, мне как-то всегда казалось, что на войне зарабатывают только армия, торговцы и мародеры, но оказывается - нет. Впрочем, когда Младший потащил меня к этим представительницам прекрасного пола, то еле вырвавшись из цепких лапок, меня еще декаду мучили кошмары. Даже те леди, которые посещали опочивальню Ози, были по сравнению с этими ночными бабочками, просто аватарами Афродиты.

  Самая красивая и дорогая, в прямом смысле этого слова, солдатская жена, имела кривой длинный нос, пальцы, больше пригодные для мытья пробирок, короткие ноги, живот со складками, уф, дальше и перечислять сложно. Короче можно смотаться на какой-нибудь пляжик Геленджика или Сочи, там таких вроде много. Ну, это так, для тех, у кого психика устойчивая. Я же больше из лагеря не высовываюсь. Хотя и здесь тоже ловить нечего. Крестьянки, хоть и поопрятней, но для человека, выросшего с совсем другими идеалами, такие особы тоже не очень подходят. Впрочем, может кому и нравятся крепко сбитые, с мозолистыми руками, настоящие Бабищи. Я же, каждый раз, когда собирается веселая компашка подвыпивших наемников, прячусь в палатке у Колдуньи. Уж лучше мокнуть на тренировках магического дара, чем ... Да лучше и не думать о "чем".

  Солнце, выглянув из-за тучи, отправило лучик прямо мне в глаз, удачно миновав защитную, но слегка ободранную листу, куста. Пришлось менять дислокацию. В последнее время, этот маленький пятачок земли стал мне роднее Добряковского плаца. Сколько раз я пытался отработать технику шага, но все оканчивалось либо громким "Плюх" иногда бывало и "Тресь", но в деревья я конечно старался не попадать, реже "Вьюх, это, запнувшись, я летел, раскинув руки, яки орел молодой.

  Даа. Техника Трех Шагов. Ну, это я её так назвал, вроде видел подобное обзывательство в одном из многочисленных восточных боевиков. Суть все же одна, а учить длинное и пафосное наименование, откровенно говоря - в лом. Казалось бы, чего сложного использовать Ускорение, а потом на миг остановить сердце, заставить замереть каждый мускул тела, и, развернувшись на девяносто градусов, продолжить Ускорение. Но нет, третья ступень Скрыта оставила на моем теле парочку шрамов, мириады синяков, но даваться не хотела. Когда с сезон назад я осилил Серфера, то мне показалось что все - все дороги открыты и я теперь великий, могучий, всесильный, и являюсь отцом некоему Люку, но фиг и ныне там. Шаги не шли ни в какую, то я не успевал остановить сердце, то останавливал его на слишком длительный период, рискую распрощаться с жизнью, чаще всего просто не получалось запустить Ускорение. Ведь остановив мышечный ритм, не так уж просто взвинтить его с нуля. Так что каждый вечер я возвращался в лагерь уставшим, злым и неадекватным. А если быть честным до конца, то до лагеря я тупо полз, и поэтому, завалившись на импровизированный спальник, не горел желанием вести светские беседы. Сначала команда Младшего обижалась, но когда Колдунья отвесила каждому по звучному подзатыльнику, то народ стал смотреть на мои выкрутасы косо, но молча, что, конечно, радовало.

  Еще раз оглядев самопальный полигон, я закинул на плечо рубашку и отправился на обед. Тренировка тренировкой, а раз уж подписался кормить команду, то подводить товарищей западло. Впрочем, для полноты картины, стоит вернуться на три с половиной сезона назад. Вроде, еще стоит упомянуть что в те, весьма бородатые времена, трава была зеленее, погода теплее, а девушки честнее. Наверное, так оно и было. Хотя, скорее всего, зависит это не от эфемерного понятия "время", а от близости к столице. Здесь, в приграничье, нравы были лихие, если не сказать - дикие.

  На следующее утро мы покинули столицу и я впервые оказался среди такого скопления народа. Армия наемников насчитывала добрых четыре тысячи человек, и это не считая обозников, лошадей, мастеровых и прочей шушеры. Когда мы появились в лагере то в нос сразу ударил целый букет разнообразных ароматов, и среди прочих явно выделялось два - запах пота и навоза. Благо я человек не брезгливый и уже через минут десять попривык. Кстати мне относительно повезло, это я про то, что попал в команду к Младшему.

  Наемники имели четкую структуру - десяток, сотня, полк - пять с половиной сотен, тысяча и, собственно, все. Почему же повезло? Ну, если вы помните отцовские рассказы про армию времен когда входу были деды, черпаки, духи и прочее, то поймете и без дополнительных описаний. Для тех же кто не в курсе, здесь царствовала дедовщина. Причем достигая своего апогея. Оно и понятно - служили то не государевы люди, а, в большинстве своем, беглое отребье, кого жизнь заставила, кто просто по сути своей лихой, а кому деньги нужны. И в десятках, где главными стояли сержанты, отношения были таковы - сержант сказал, дед рассказал, черпак, в данном случае наемник прошедший хотя бы одну битву, посоветовал, дух выполнил. Прямо как по учебнику. Но, несмотря на такие отношения, дисциплина была железной, а за малейшую провинность ни какого расшаркивания, трех предупреждений или еще чего-то, сразу в зубы, обычно даже не снимая латную перчатку.

  А я угодил в что-то вроде вневедомственного подразделения, где главным оказался Младший и подчинялись мы исключительно ему, а он только Старшему. В отряде было пять разумных, с которыми я познакомился на первом же привале. Первым представился Молчун, кстати, имена здесь были не в ходу, и каждый имел кличку, обусловлено это было тем, что многих среди наемников разыскивали здешние гос службы. Молчун оказался представителем северных варваров, обладал физиономией схожей с кирпичом, ростом под два двадцать, руками, больше похожими на трубы, и непомерным животом, который можно смело использовать вместо тарана. Вопреки ожиданиям Молчун был на редкость добродушным малым, часто улыбался и говорил исключительно в моменты когда на какой-нибудь горе свистел очередной, не совсем нормальный, рак. Отвечал этот "малый" за стряпню, но об этом позже. Сражался варвар огромной палицей, и орудовал он ею столь быстро, что в жару его можно было использовать вместо вентилятора.

  Вторым представился Щуплый, как можно догадаться - не очень высокий, худощавый проныра, способный метнуть за раз восемь кинжалов, по четыре с каждой руки, и в этом искусстве с ним не поспорил бы даже Добряк. В принципе Щуплый был веселым малым, эдаким балагуром затейником, без него не проходила ни одна пьянка, поход по бабам или очередная армейская шутка, заканчивающаяся чьими-то выбитыми зубами или сломанной челюстью.

  Самой колоритной личностью оказался Ушастик. Вечно тормозящий эльф. Стрелял он отменно, но вот скорость его мысли иногда поражала, мне казалось что он нарочно придуривается и строит из себя туповатого малого. Правда, стоило ему выпить, а пьянел он буквально с одного глотка даже самого слабого вина, то ушастого тянуло пофилософствовать, и вот тут его маска спадала. Такими загибами не выражаются даже преподаватели в университетах. Первые два раза мне было интересно его слушать, потом скучно, сейчас же, когда эльф прикладывается к бурдюку, я вместе со всеми натужно вздыхаю, пытаясь отвлечься от бесконечного трепа.

  Спасение я нашел в занятиях с Колдуньей. Как в целом симпатичная женщина оказалась в обществе часто немытых, грубых и пошлых вояк? Во первых она весьма неслабый малефик, а во вторых я бы не советовал к ней прикасаться. Я не силен в психологии, но по недомолвкам и неловким ситуациям понятно, что когда-то магиню постигла та же учесть что и сестру Ройса. Вот только девушка не сломалась, а что стало с её обидчиками, об это даже думать вредно. Как-то раз девушка, или все же женщина, продемонстрировала мне свое умение. Здоровой дуб за пару минут превратился в трухлявую развалину, а еще через час был развеян по ветру мелкой крошкой. И обучать она меня взялась только благодаря стряпне варвара.

  Он у нас был кем-то вроде штатного повара, но после трех подгорелых каш, одного загубленного супа и нескольких неудавшихся шашлыков, я сам взялся за это нелегкое дело. Пять лет жизни в лесу и несколько затрещин от Добряка научили меня всем премудростям обращения с пищей. Отправив Пило, он же Младший, имена были раскрыты через сезон, когда мне стали доверять, в деревню за приправам и корешками, я решительно отобрал котелок и поварешку из рук Тиста-Молчуна. В итоге, через пол часа, мы наслаждались прекрасной мясной кашей, а о лагерю распространялся прекрасный аромат. Сбежавшиеся на запах наемники, получили по мордасам и были вынуждены отступить. От радости Нейла-Колдунья заявила что готова всю жизнь есть исключительно пищу приготовленную Занудой, то есть мной. Отряд поддержал и выдвинул меня на почетную должность повара. Но я был бы не я, если бы чего-нибудь с этого не поимел. Согласившись на роль кашевара, я выдвинул ультиматум, по которому магиня должна была взяться за мое обучение. Она некоторое время отпиралась, мол ,сложно это, опасно и вообще - шуруй в Академию, но я был непреклонен и в конце концов она сдалась. И вот уже два сезона, по часу в день я провожу в её палатке, учась обращаться к дару. О, это оказалось совсем непросто, скотина, под названием дар, махала передо мной хвостом, но в руки не давалась. И каждый раз, во время медитаций, я натыкался на плотную стену и пробиться мне пока не удавалось.

  Вот, пожалуй и все что с нами произошло за три сезона. Иногда Старший отправлял отряд на разведку, но возвращались мы ни с чем. Нимийцы так же стояли лагерем на своей территории, за десяток километров южнее Броса и носа не казали. Чего они ждали неясно, как, впрочем, непонятно чего ждали наши. Армии все подтягивали и подтягивали, крепость уже окружили добрых сто двадцать тысяч солдат, из которых примерно двадцать были наемниками. Ах да, отдельным лагерем, стояли пятьдесят боевых магов. Однажды я обратился к Нейле с вопросом, почему она не отправиться служить вместе с остальными волшебниками, но она только улыбнулась и рассказала мне великую тайну. Оказалось что прозвище Колдунья она получила не просто так, а за дальнее родство с шестым, проклятым Родом. Когда же я, удивившись, поинтересовался как все это связанно. То Руст-Щуплый, так же удивившись, спросил не пугали ли меня в детстве страшными историями про темных Колдунов? Пришлось ответить что пугать было некому. Тогда магиня и поведала историю о том, что в давние времена Колдунами называли себя все Шестые, и вкладывали в это слово какой-то свой, особый смысл. Покрутив пальцем у виска, я тогда отправился на свою полянку и не придал особого значения подобным предубеждениям, а зря.

  Декады три назад мы возвращались с очередного похода по окрестным деревенькам, по пути лошадь Нейлы сломала ногу, и животинку пришлось прибить. По странному стечению обстоятельств магиня забралась на моего скакуна, и чтобы не свалиться была вынуждена обвить меня руками, а я молился всем богам, чтобы она не сорвалась, так как слышал скрежет зубов, а чувство опасности не переставало давить на голову ледяным обручем. И надо ж было судьбе так посмеяться - прямо на нас выехал десяток легионеров в сопровождении двух магов, и последние знали о нашей леди. Понятное дело посыпались насмешки и обзывательства, мы были вынуждены молча сносить все эти оскорбления, поднять руку на государевых людей, это значит подставить всех кто приписан к "Пробитому золотому". Все испортил какой-то солдатик, слухи разносятся быстрее ветра и многие наверное почти все, кто стоял в окрестностях, знали что я часто бываю в палатке у Нейлы. Вот и служивый в запале выкрикнул что-то вроде "приписная шлюха". Колдунья сорвалась, меньше чем за мгновение двух магов постигла участь дуба, а легионеров пришлось резать нам. Тогда я впервые чуть не обломал зубы, благо Молчун оказался рядом и припечатал латника своей палочкой. Пило долго меня распекал, а я только стоял и смотрел на свою грудь, которую чуть не пронзил вражеский клинок. Не привык я сражаться с противником, тело которого покрыто железом. Пришлось повиниться, и взять пару уроков у Младшего, благо тот не отказал. Тела мы схоронили, Нейла подчистила какие-то там "остаточные фоны", и в лагерь мы вернулись смурные и недружелюбные, что и проверили на собственной шкуре несколько особо наглых наемников, рискнувших спереть у нас крупу. На следующее утро нас вызвал Старший и отправил в трехдневный дозор, цель задания была проста - найти следы вражеских диверсантов укокошивших нескольких магов и солдат. Понятное дело что эти три дня мы провели с пользой - вдоволь накупались, позагорали да вообще, отдохнули душой и телом. Угрызения совести меня не мучили, а если бы я знал будущее, то, скорее всего, уже больше никогда бы не вспоминал это слово. Не знаю как на Земле, там я был замкнут в своем, бережно созданном мирке, но на Ангадоре обращение к морали, совести или прочим атрибутам цивилизованного человека, означает скорое пьянство, смерть или сумасшествие...

  Солнце все так же нещадно палило, и лагере царил настоящий ад. Все что-то делали, куда-то бежали, звучала брань, гремели приказы. То тут, то там мелькали белые купола шатров. Ржали лошади и по ушам долбил лязг метала. Проходя через лабиринт лагерей, я то и дело слышал обрывки чужих разговоров.

  - Когда же мы ударим по Нимийцам?

  - А сиськи у ней во-о-от такие, а жопа...

  - Вот ты ж, опять подгорела.

  - Где мой сапог? Сапог куда подевали?! Демоны, одно ворье!

  - Кидай кости, ставлю пять медяков!

  - Да держи ты её! Держи, отродье скилса! Ты что лошади испугался?

  - Лэр сержант приказ выполнен.

  - Да? А почему дуга скрипит?

  - Не имею знать лэр сержант!

  - Ах не имею знать? Н-на!

  Бедняге не повезло, десятник, или по другому сержант, как обычно не снял бронь с руки, в итоге дух, пролетев с полметра, обильно оросив кровью, стоявший напротив шатер, кажись, парнишке совсем не фартит, за такое ему влетит еще больше, да и палатку чужую придется выстирать, снося все смешки и ругательства. Оставив за спиной суетный гул, я миновал маленькою рощицу и оказался на нашей вырубке, которую мы делили со штабом. Старший, чтоб его подняло и гепнуло, после того как мы в поте лица срубили деревья и обустроили лагерь, привел сюда своих генералов, четыре штуки и полковников, восемь штук. Со словами " вырубка большая, все поместимся", он нас потеснил и раскинул свой, огроменный шатер. Рядышком обустроились старшие офицеры. Так что теперь на вырубке стояла дюжина здоровенных палаток, и пятерка поменьше. Никто на это внимания не обращал, нашу команду вообще держали за особое подразделение, поэтому я и говорю что мне неслабо повезло оказаться в группе Пило.

  Добравшись до своего "угла", я скинул пропахшую потом одежду, и стал шуровать в палатке, ища сменную.

  - Долго будешь голой задницей сверкать? - спросили рядом.

  - Не нравится?

  - Неа. Она у тебя тощая какая-то.

  Обернувшись, я увидел улыбающуюся Нейлу. Когда она не колдует то выглядеть просто сногсшибательно, рубашка с глубоким вырезом и обтягивающие штаны подчеркивают все изгибы тела, и образ не портят даже коротко стриженые волосы. Не спеша одеваясь, я отметил на себе пристальный взгляд магини, вот только грезить о чем либо мне было не суждено. Осматривала она меня исключительно с "научной" точки зрения, совсем недавно мне на плече выбили татуировку отряда. И теперь я обладал черным золотым, в центре которого красовалась ухмыляющаяся рожица, и если первое было отличительным знаком армии, то второе это уже выдумка Младшего. Эти метки делали для того что бы когда после битвы останутся трупы, было проще определить кто есть кто. Так что магиня сейчас осматривала меня, ища признаки воспаления или еще каких ненужных, но возможных последствий.

  - Ну, извиняй, - развел я руками, отчего портки полетели вниз, как-то я похудел на казенных харчах, напялив штаны и подпоясавшись, продолжил. - Иди, вон, к Молчуну, он-то уж точно всем твоим запросам отвечает.

  Появившийся рядом варвар отвесил мне подзатыльник, в голове как колокол прозвенел, дождавшись пока земля и небо придут в равновесие, я возмутился.

  - За что?

  Но Молчун был как всегда немногословен, продемонстрировав свой кулак, больше похожий на отколовшуюся скальную глыбу, он отправился в сторону шатра Старшего.

  - Видимо он не согласен, - сказала Колдунья.

  Иногда говорят что мужчины в этих вопросах непроницательны, боги, как же все ошибаются, в большинстве своем непроницательны женщины, особенно такие как Нейла.

  - Пойдем уже, - магиня помогла мне подняться, и мы потопали за северянином. - Только тебя и дожидаемся.

  - Это ты меня так засмущать хочешь?

  - Ну да, а то тебя смутишь.

  Вот так беззаботно пререкаясь и перебрасываясь колкостями мы и оказались в шатре главного. Здесь уже собрались все, в том числе и мой непосредственный начальник, который сейчас получал очередной нагоняй от своего братца. Вроде как они вчера с Щуплым решили пощипать обозников и тиснули у них пару окороков, ни о чем не спрашивая я приготовил знатный ужин, к которому, если мне не изменяет память, присоединились и сами лэры командующие. А вот теперь, обжора, умявший почти три здоровенных порции, распекает нашего благодетеля. Армия, что тут еще можно сказать.

  - Что за ребячество? - Старший расхаживал вдоль простенького стола, где сейчас лежали карты, схемы, несколько приборов назначения которых я не знал. На крепко сбитых стульях сидели офицеры, каждый занимался своим делом, кто досыпал, кто-то пил пиво и перешептывался с соседом, самые бесстрашные пялились на магиню, единицы слушали оратора. - Посреди ночи, прокрасться в тыл и провести самую настоящую диверсию. Ты хоть понимаешь, что своими действиями нанес ощутимый ущерб нашему продовольственному запасу?

  Пило стоял понурившись, вот только уголки губ были слегка приподняты. А Ушастый, который прикрывал отход команды, сейчас забрался с ногами на табуретку и о чем-то спорил с полковником. Вообще эльф занятный, только странный.

  - И что мне с тобой делать? - вздохнул рухнувший на стул Старший.

  "Понять и простить" - хотел вставить я, но поостерегся.

  - Урезать жалование? - предложил Пило.

  Я чуть не рассмеялся, уж не знаю что за придурок пойдет на войну ради жалования. По сути все мы здесь собрались что бы грабить и мародерничать. А что делать? Жизнь такая.

  - И это тоже, - Старший принял серьезный вид и сцепил пальцы домиком. В шатре тут же повисла тишина, и взоры обратились на главного. - Вчера я присутствовал на главном совете, судя по всему скоро будет рубка, и наемные армии, как обычно, должны провести рекогносцировку. Пило, задача твоей команды, - командующий взял в руки карту и карандаш. - Осмотришь подходы к деревне "Колючие Ежи", прошмонаешь окрестности. По словам Их Превосходительств, там просто обязаны сидеть орды некромагов, демонополконников, а то и сами Темные Боги. Короче, прошвырнешься по окрестностям, что бы служивые крику не поднимали. Если встретите кого, в драку не ввязывайтесь, даже если поймете что преимущество на вашей стороне. В этот раз задача тихая, только осмотр и все. Да и мне, если честно, не хочется что бы во время сечи какие-нибудь молодцы зарядили нам в тыл, уж лучше перестрахуемся. Вернуться до первой звезды. Принял?

  - Так точно! - вытянувшийся по струнке Младший стукнул кулаком по груди и покинул шатер, мы вышли следом.

  Пило, отдав команду "Сборы", отправился переносить маршрут на свою карту, остальные разбрелись по своим палаткам. Мне же идти далеко не нужно, я, будучи человеком готовым ко всему и всегда, вернее, к появлению Плаща, или людей подобных ему, постоянно держал походный мешок с необходимым минимум, под рукой. Там всегда хранились ножи, стрелки, несколько склянок, сухари, солонина и девять серебряков. Вот и сейчас, схватив мешок и накинув куртку, ставшую мне буквально второй кожей - настолько к ней привык, я подошел к Шуре. Шурой был назван спокойный мустанг, за это время он успел стать мне хорошим другом. Животинка ткнулась мне в плечо, выпрашивая яблоко или сухофрукты, немного помучив коня я, протянул ему угощение и запрыгнул в седло. Через пять минут рядом появились и другие участники старшей, и единственной, разведовательно-диверсионной команды. Ушастый как-то раз обозвал нас рейнджерами, за что схлопотал по своим эхолокатором. Не за само обзывательство, просто к этому моменту, будучи пьяным в нулину, он уже успел толкнуть длинную слащавую речь. В общем, изрядно всех за...болтал.

  Через четверть часа мы гнали лошадей к "Ежам". Уж не знаю что происходит с фантазией местных, но, кажется, они не слишком задумываются о наименованиях улиц, таверн, деревень, а порой и городов. Вот и сейчас мы уже миновали поселок "Черный Барсук", прям зверинец какой-то. Авангард нашего отряда - Ушастый, вскинул руку и мы перешли на галоп. Собственно Двигались мы так - эльф в авангарде, потом Молчун, я с Нейлой по центру, за нами Пило, и в арьергарде Щуплый. Раньше, когда у Младшего было всего четыре подчиненных, они путешествовали цепочкой, но поскольку мое умение наездника оставляло желать лучшего, то новенького поручили на поруки Колдунья, что, впрочем, было весьма кстати.

  - Ней, - обратился я к магине. - Нам еще два часа ехать...

  - И что? - изогнула бровь девушка, всем своим видом показывая, что не понимает о чем.

  У всех наемников был один бзик - если нужно толкнуть речь длинней чем три предложения, а под рукой нет ничего горячительного, то лучше помолчать. Так что информацию мне приходилось добывать, сознательно губя печень.

  - Не прикидывайся. Кто с утра двойную порцию каши схомячил?

  - Жадина, - буркнула Колдунья, но должок признала. - Чего надо?

  - Понесла-а-ась, - и позади раздался характерный "шлеп". Видимо ладонь Пило поздоровалась с его лицом.

  А что я? А я любознательный, а кому неинтересно могут заткнуть уши.

  - Ты мне уже давно обещала рассказать про магов и магию.

  Малефик смерила меня взглядом, а потом начала краткий ликбез:

  - Во-первых, самое определение - магия, не очень верно. Магия это не объект действия магов, магия это скорее процесс, а объект это сила, энергия или Дух Мира, как говорят некоторые шаманы, и этот факт очень важен для понимания всей системы. Начнем с простого. Когда поступишь в Академию, - магиня прищурилась, поправила шлем и продолжила. - Если поступишь в Академию, то встретишься с серьезной проблемой - факультеты. Всего этих факультетов три, Заклинательный, Стихийный и Аурный. И различаются они непосредственно способом, которым маг может творить магию, или, по научному выражаясь, оказывать необходимой влияние на энергию. Аурный - название говорит само за себя, адепты этого направления управляют силой непосредственной своей аурой. И делятся на два Пути - Светлые и Темные, Пути же делятся на кафедры. Светлые - друиды, целители и менталисты, у Темных - некроманты, малефики, к коим отношусь и я, черные алхимики и совсем малая прослойка занимается демонами. Раньше у любителей заглянуть за грань была своя кафедра, но после истребления шестого Рода, их поголовность сократилась на несколько порядков, так что можно сказать что это в принципе вымирающая ветвь магии. Итак, аурные маги воздействую на реальность абсорбирую сырую силу, затем они её трансформируют непосредственно в себе и потом уже используют.

  Следующими идут Стихийники, здесь нет Путей, только кафедры. Земля, Огонь, Воздух, Вода. Ну, тут объяснять я думаю ничего не нужно, итак все понятно, разве что деление это весьма условное. Стихийник может управлять любой стихией, но одна будет даваться ему лучше всего, и именно по ней и определяется направление. А используют они такую вещи как плетения - проще говоря абсорбирую силу как Аурники, они не могут её использовать так же, а вместо этого ткут собственные токи энергии, создавая довольно занятные конструкции.

  Последние у нас Заклинатели, эти ребята, можно сказать, универсальны. У них нет ограничений, они используют вообще любую ветвь искусства, так как воздействие на силу оказывают своей собственной силой. В чем-то они являются часть Духа Мира. Кафедр у них нет, но есть три Пути - вербальщики, использующую Заклинания, в общем, увидишь, поймешь. Эти господа будут читать длинные, непонятные конструкции, после которых будет происходить всякая хрень. А хрень - потому как студиозус Заклинатель, это самая опасная категория учащихся, у них она ошибка влечет к необратимым последствиям, хотя, сам узнаешь. Потом идут ритуалисты, и не стоит обманываться, жертвоприношений они не устраивают, и прочих атрибутов не умеют, но зато любят помахать руками, покривить пальцами и так далее. И третий Путь - чертильщики - вот здесь все понятно, они рисуют магические круги, используя не столько линии, сколько рунные слова, я не особо разбираюсь в чертильном деле, но могу сказать одно - видишь парня с пентаграммой на медальоне, беги, беги как можно дальше, потому как большинство из этих личностей не только неуравновешенны, но обладают весьма странным чувством юмора и просто прущим из всех щелей энтузиазмом.

  Нейла замолчала, переводя дыхания, а я стал переваривать новые данные. В итоге, ничего особо нового я не узнал, но, все же, оставались еще пробелы.

  - А ты что-то говорила про шаманов, да и я слышал, что существуют адепты школ Хаоса, магии Крови, прорицатели и еще добрый десяток всяких направлений.

  - И чему тут непонятного? - удивилась собеседница. - В самом начале же сказала, что маг определяется способом воздействия на силу, и способов этих как звезд на небе. Просто в Академми преподают самые распространенные. А все шаманы, хаосники и прочие, это скорее единичные случаи, и появляются они только у тех рас, которые имеют предрасположенность к тому или иному искусству. Например шаманов и кровников можно встретить только у Орков, а хаос благоволит темным эльфам. И, кстати, именно эти три ветви недоступны даже Заклинателям, чем это обусловлено - не знаю, будет интересно, спросишь у преподавателей. А прорицатели, ну это считается даром богов, и встречается крайне редко.

  Мде, все с ними ясно. Ну, впрочем, ничего удивительного, а если пораскинуть мозгами то все так и должно быть. И деления то же понятны, воспринимать Магию, как что-то объект довольно глупо, а вот как искусство... Да, такое я могу принять.

  - Хорошо, - пришло время самого важного вопроса. - А насчет боя. Что можешь по этому поводу сказать.

  Магиня снова взглянула на меня, потом ухмыльнулась и ответила.

  - А я все думала, когда ты уже задашь этот вопрос. Сперва я забыла сказать, что каждый факультет изучает Общую магию, это такой раздел доступный всем магам, ну, сам узнаешь когда увидишь. А про бой, ну смотри, со второго семестра первого курса начнется специализации. Здесь можно будет выбрать кем становиться - Боевиком, здесь все ясно. Указующим - тут по сложнее, указующие это те, кто хочет посвятить свою жизнь исследованиям, в принципе таких единицы. Потом идет Общая - здесь сосредотачивается восемьдесят процентов всех учащихся, но не путай специальность с разделом искусства, тут студиозусов будут учить всему по немного и получаться средний маг могущий все, но уступающим всем спецам. И последние - Путники, они развиваются исключительно в рамках своего пути или стихии. И вот здесь вся загвоздка. Если сойдутся, скажем, Боевик Огневик и Путник Огневик, то у боевика не будет ни единого шанса. Путник задавит его скоростью создания плетений и насыщенностью. Но если Боевик окажется более сведущим, то наоборот, проиграет Путник, так как его арсенал приемов на порядок ниже чем у оппонента, так что здесь все зависит от личных способностей. Но самое страшное это Путники Чертильщики, их вообще на сотню ноль, так учиться по такому направлению дико сложно, и многие, кто выбирают такой путь, не выдерживают нагрузки и меняют специальность.

  - И почему так?

  - Был у меня один знакомый. В общем, представь себе что тебе придется заниматься по двадцать пять часов в сутки, учить наизусть огромные талмуды, а помимо всего прочего находить время на нескончаемые практики, да даже Боевиков не так сильно напрягают.

  - Тогда непонятно почему вообще оставили подобную специальность.

  - Здесь все просто, - отмахнулась магиня и похлопала шею своего Счастливчика. - У Заклинателей вообще самые широкие перспективы, нанимают их не только военные, но и гражданские, да они в принципе мастера на все руки, но вот Путник Чертильщик, это апогей универсала, ходят слухи, что фанаты от этой школы могут даже единичные ветки использовать, тот же шаманизм к примеру. Да и чо им, рисунок начертил, буковок наставил, помолился за то что бы не рвануло из-за ошибки, и смотри - радуйся. Так что опять же, в бою оно все зависит скорее от сражающихся чем от кафедры, Пути или специальности. И указующий сможет завалить боевика, если последний шалопай и дурак.

  Уф. С одной стороны конечно много всего и с первого раза кажется диким нагромождением, но с другой - а чего я хотел, не в сказку ведь попал. Здесь мне не там.

  - Удовлетворен? - спросила Ней.

  Эх, не будь рядом Молчуна я бы шутканул, но второго такого подзатыльника боюсь не пережить.

  - Ага, спасибо.

  - Ну наконец-то! - Пило, судя по звукам, от радости чуть с коня не свалился.

  Эльф опять махнул рукой и с галопы мы перешли на шаг, видимо деревня совсем близко. Оно и неудивительно, лекция слегка затянулась. Не особо рассматривая окружающий пейзаж я разок просканировал местность и не найдя живых, вернее разумных пылающих жаждой убийства или хоть как-то воздействующих на реальность. Способ простой, я конечно не Добряк который был способен окинуть Взором до километра, но и не простофиля. Площадь, диаметром в триста метров, тоже не слабое достижение.

  Итак, что мы имеем в сухом остатке. Три факультета, несколько кафедр и Пути, не особо понятно, чем отличается второе от последнего, но от магини я ответа не добьюсь, если сразу не объяснила, значит, сама не знает или ей лень. Самому ломать над этим голову - увольте, есть занятие и поважнее. Например, обмозговать кем же я хочу быть. В принципе магия должны быть подчинена моим целям, а они до банальности просты, желаю увидеть все, что видел, когда грезил рассказами учителя. Больше в этом мире заниматься нечем, власть меня не интересует, больше мороки чем профита. Деньги и достаток, ну маги живут долго, под старость лет может и подамся в гильдию или еще куда. Война? Ну её нафиг, я вообще в наемники подался только ради одно моментной прибыли, да и что бы скрыться от глаз Плаща и Шрама.

  Через полчаса легкого аллюра мы приблизились к холму и что-то незаметно изменилось. Вроде все тоже, чистый воздух, но теперь он как будто отталкивал, говоря "уходи, уходи". Трава, зеленая и молодая, теперь пугала, непонятно из-за чего но при взгляде на неё я ощущал чувство подступающего страха, мерзкое чувство.

  Ушастый обернулся и с секунду они с Пило общались посредством взглядов. Все еще не понимая, что происходит, я окинул местность Взором, но и он не прояснял картины.

  - Спешиваемся. Лошадей стреножить, - начал раздавать указания Младший попутно доставая из мешка куски потертой материи. - Нейла возвращайся в лагерь, передай Старшему что сворачиваемся на рассвете.

  Лицо колдуньи на миг омрачилось, она как-то странно взглянула на холм, стиснула до белых костяшек поводья и, развернувшись, сорвалась с места в карьер.

  - Возьми, - командир протянул мне тряпку. - Лицо обмотай и постарайся не дышать, а еще лучше не думать.

  Выполнив приказ, я двинулся следом за товарищами. Сейчас от их былой веселости и беззаботности не осталось и следа. Друзья будто бы постарели каждый лет на десять. Особенно пугал Молчун, один взгляд на него внушал какой-то природный ужас. Так, наверное, слабый щенок смотрит на матерого волчару, готово порвать любого и в любой момент. Путь на холм не занял долгое время, а потом... потом мне показалось что мы попали в другой мир. Здесь не светило солнце, не пели птицы, здесь ветер, что всегда приятно обдувал лицо, отпугивал и заставлял плотнее заворачиваться в плащ. На этом маленьком участке земли жаркое имперское лето сменилось зимой, или чем-то пострашнее.

  Спустившись вниз и зашагав по утоптанной дорожке, я оглядывался в поисках хоть чего-нибудь, что могло унять возрастающее беспокойство, но натыкался взглядом только на наемников. Они точно знали, что происходит, но хранили молчание и только в их движениях была видна некая обреченность. Я снова использовал Взор, на этот раз на любу выступила испарина, расширение радиуса до трехсот пятидесяти метров было пределом, но даже это не дало никакой информации. Хотя, что-то все же было, но это что-то пока ускользало от моего понимания. Так, в тишине, мы прошли еще с полкилометра, а затем я увидел странную рощу. Сначала мне показалось, что это ивы, волокущие свои ветви по самой земле. Подул ветер, но вопреки законам физики, ветви не стали раскачиваться подобно волосам молодой девушки, они лишь слегка покачивались, оставаясь неестественно прямыми.

  - Снимаем. Сжигаем. Потом идем дальше, - распорядился Младший.

  Наемники пошли вперед, я начал о чем-то смутно догадываться. Судя по всему, для них эта ситуация была не в новинку.

  - Если сможешь - помоги, - обратился ко мне Пило. - А если дурно станет, то лучше за Нейлой отправляйся.

  Командир развернулся и отправился к роще, я же, постояв, двинул следом. А когда приблизился на достаточное расстояние все стало на свои места. Взор не давал мне успокоится потому что в округе не было живых, вообще, а это не естественно. Рощица же оказалась вовсе не ивовой, это была алее вдоль дороги, обычные деревья с толстыми ветками, на которых висели не самые обычные украшения. Стараясь почти не дышать я достал короткий нож и встал рядом с Щуплым.

  - Я держу, ты режешь, - сказал он.

  Кивнув я одним движением обрубил веревку, в руках у кинжальщика оказалось тело молодой крестьянки. Лет семнадцать наверно, хотя из-за синяков, порезов и кровоподтеков сложно разобрать. Щуплый понес тело в общую куч, вернее на место будущего погребения, а я стоял и смотрел на десятки тел. Нимийцы повесили женщин и девушек. Изодранные платья, синие лица полные синяков, кровавые подтеки на ногах, сломанные пальцы и разорванные рты. Ветер снова подул и рядом колыхнулось тело девочки, её было не больше двенадцати, но видимо не всем хватило... Хрустнули сжатые пальцы, а рукоятка ножа больно врезалась в кожу, по лезвию заструилась кровь.

  - Не стой как вкопанный, - Руст подхватил следующее тело. - Тут работы, сотня демонов не управиться, а времени в обрез.

  Я молча подошел и снова обрубил веревку. А потом начался конвейер. В какой-то момент мне уже стало все равно, я просто хотел поскорее убраться отсюда. В конце концов груда тел, взваленная на принесенные Тистом бревна, стала выше его же роста. Младший принес два бурдюка и облил тела желтоватой жидкостью, щелкнуло огниво и воздух наполнился запахами горящих мертвецов, тряпка уже не спасала.

  - Пойдем, - безжизненно сказал эльф. - Надо дойти до деревни.

  Постояв еще пару минут, мы двинулись дальше, и тогда я понял еще одно, один взгляд под ноги и стало понятно почему было так неудобно ставить ногу. Вся тряпинка была красного цвета, кровь была повсюду, а некоторые деревья обзавелись дурно пахнущими гирляндами. Не знаю каким чудом я еще сохранял рассудок. Шаг за шагом мы продвигались вглубь этого ада, и с каждым шагом я понимал, что в любой момент могу сломаться. Путь до деревни оказался одним из тех испытаний после которых челвоек уже не может оставаться прежним, после такого что-то в тебе меняется, что-то, что делало тебя таким каков ты был.

  Нас встретил частокол, вернее то что от него осталось. Подломленные колы, местами сожженные, были выворочены и беспорядочно валялись вокруг, с некоторых еще капала кровь. Я не глядел наверх, на те что еще стояли, прекрасно зная что там увижу, я лишь старался что бы падающие капли крови не попали мне на голову. В "Ежах", как и в любом другом поселке всего одна главная улица, она вела к площади, на которой раньше справляли свадьбы, устраивали гуляния или суды. Мы двигались по этой самой улочки, но не было слышно лая собак, детского визга и женского смеха. На земле валялись выбитые ставни, выломанные двери и разная утварь. А то что оказалось на площади развеяло все сомнения и надежды.

  Здесь валялись истерзанные тела мужиков, стариков, старух, и совсем маленьких детей. Так же молча мы стали складывать их в одно место. Неся на руках избитое тельцо пацана, бывшего ровесником Ройса, на момент когда у того померли родители, мой внутренний стержень подвергся, пожалуй самому сильному испытанию. У парнишки была отсечена рука, вывернута под неестественным углом нога и почти не осталось зубов. А когда шедший рядом Тист выронил одну из седых голов, Щуплого вывернуло, подошедший Пило что-то ему сказал, но Руст грязно выругался и продолжил идти.

  К вечеру, когда солнце окрасило небо золотом, был сложен огромный погребальный костер. Снова щелкнуло огниво и в небо взвился столб черного дыма. Через мгновение вдалеке зазвучали трубы и загремели походные барабаны.

  - Выблядки, - прошептал Молчун, но даже когда он шептал, еле выговаривая буквы, мне казалось, что его голос может перекрыть ревущий фьорд.

  Больше за этот вечер наемники не проронили ни слова.

  В лагерь мы вернулись как и было приказано - до первой звезды. Нейла сидела около костра и что-то напевала держа в руках бурдюк. Подошедший Пило отобрал у неё выпивку, ну а что это еще могло быть, и сделав несколько больших глотков, протянул емкость Щуплому, тот последовал примеру капитана. Мне пить не хотелось, да и вредно это, каждое утро я принимал несколько укрепляющих настоев собственного приготовления, но в сочетании с алкоголем, боюсь потом придется провести весь день в кустах. Поэтому потрепав Шурку и угостив того яблоком, я рухнул на лежанку и попытался заснуть.

  Это было не так уж и просто. И причина вовсе не в деревне и даже в аллее, где нашли свое последнее пристанище десятки женщин, я даже не могу их жалеть, помня что случилось с сестрой Ройса, в повешении они нашли только избавление. Я просто не смог отключить логику. Мы стояли здесь как на якоре уже три сезона. И за это время не было выслано ни одного патруля. И в итоге это обернулось кошмаром наяву для целой деревни, хотите сказать недосмотрели, не подумали? Чушь все это. Армиями командуют не глупые люди, и еще умнее те кто сидят на золоченых тронах, гениальны те кто стоят позади них и мудры те кто изображая шута правят судьбами мира, и они не доглядели? Глупости. При сражении важен боевой дух солдат, а как его добиться? Пафосными речами и заборными ритмами, рекой за спиной или призывным кличем. А еще моно внушить жажду мести, или желание свершить акт справедливости. Для этого нужны две вещи - слухи и повод. Слухи принесли мы, а поводом стали крестьяне. Империя пожертвовала деревней, хотя нет, она купила деревней боевой дух солдат. И самое обидное, что Нимийцы поступили точно так же, и я на все сто уверен что и у них есть свои "Ежи", а у нас еть подобные, как выразился Молчун "выблядки". Неудивительно что Добряк не вспоминал о войне, он был идейным убийцей, как бы глупо это не звучало. И у него была черта, за которую он не переходил, и плевать что эта черта сама по себе для многих кажется мерзостью и подлостью, но для него как и для меня она была, остается и будет тем внутреннем стержнем, благодаря которому ты держишься на плаву, и не тонешь в этом дерьме.

  Посмотрев на просвечивающий верх палатки, я подумал о завтрашней битве. На рассвете мы свернем лагерь а к полудню выступим на поле. Сто двадцать тысяч солдат, чуть больше сотни магов, и это только с нашей стороны. Интересно сколько из них реально верят во всю ту чушь, которую народу усердно втолковывает Император и иже с ними. Что-то там про честь, доблесть, защиту ближнего своего, священный долг... Стоила ли та девочка, с поломанными руками, всего этого напыщенного говна, изливаемого из уст пропагандистов?

  Засыпая я вновь увидел долину где в небе парили огромные острова, именно так я представлял себе её. Надеюсь, Добряк не очень приукрашивал в своих рассказах это место, и когда я отправлюсь путешествовать, то не разочаруюсь.