Вертолет встряхнуло, и я открыл глаза. Пойманное мной видение Магдалены, унесшее мое сознание почти на двенадцать тысяч лет назад в прошлое, было настолько реальным, что у меня не оставалось сомнений — мы на правильном пути и скоро мне удастся найти любимого человека.

Хенке заставил машину зависнуть над скалистой площадкой у границы густого леса и покрытого темными, почти лиловыми, валунами склона. Луис выпихнул контейнеры, а затем и сам нырнул вслед за ними.

— Дальше знаешь, что делать, — хлопнул я Вернера по плечу и последовал следом за Кастой.

Хенке взмыл вверх, а мы с Луисом, укрывшись от палящего солнца и воздушного наблюдения в тени раскидистого дуба, быстро вскрыли ящики. Пока я настраивал антирадар, Каста развернул компактную ракетную установку, и погодя пару минут в небо ушла небольшая пластиковая ракета. В полусотне метров над нами она превратилась в рой микроскопических шпионов, которым предстояло стать нашими глазами на высоте птичьего полета. Затем, мы поспешили активировать отделение из четырех кибернетических мулов. Двух из них нагрузили взрывчаткой и дополнительным вооружением, а оставшихся решили использовать как средство передвижения. На себе мы тоже несли немало. Помимо молохов в набедренных кобурах, у каждого из нас за плечами примостился ручной ракетный комплекс, брикеты взрывчатки и комплект гранат. Гелланские бронежилеты и шлем-маски защищали тела и головы. Взгромоздившись на мулов, мы отправились вверх по склону. Шестиногие машины резво бежали по камням. Их груженые собратья не отставали. Почему Этторе назвал их мулами На пауков они походили гораздо больше. Особенно, когда переваливали через валуны. При этом приходилось проявлять достаточную сноровку, чтобы удержаться в седле. И если для меня это не представляло особого труда, то Луису поначалу приходилось несладко. И все же ловкий гаитянин быстро освоился и, когда мы достигли гребня вершины, смотрелся в седле как заправский наездник.

Рассредоточив наш маленький отряд среди скальных выступов, я стал изучать возникшее перед нами небольшое, раскаленное палящим солнцем, каменистое плато. Воздушные шпионы доложили о дюжине сторожевых маяков по периметру. Один из таких замаскированных под известняк сторожей оказался в десятке метров над нами. Обнаружить нас он не мог, но активные помехи должны были вызвать скорую реакцию его владельцев. Однако до сих пор никакого движения на плато и каменных склонах вокруг не наблюдалось. Хвойная чаща, разделявшая нас, тоже казалась спокойной. Неужели я в чем-то просчитался

Из-за соседней скалы, чадя густым дымным хвостом, показался вертолет Хенке. Машина боком заваливалась на край каменистой площадки, где приютилась колония густого кустарника. К моему удовольствию опознавательные знаки ВВС Мьянмы просматривались очень хорошо. Сверкнуло пламя. Геликоптер завертелся юлой у самой земли. Вернер отлично знал свое дело.

Со стороны солнца показалась пара целей. Я сразу определил, что это тоже геликоптеры. Шпионы дали картинку на следящее устройство у меня в руках. Черные скоростные аппараты без опознавательных знаков, как, впрочем, и вертолеты Новой Швабии, быстро приближались.

Тем временем машина Хенке задела лопастями высокие ореховые заросли. К смеси пыли и дыма добавились разлетающиеся вокруг куски винтов и обшивки. Я начал волноваться за Вернера. Но взрыва не последовало. Вертолет приземлился в соответствии с планом.

К прибытию на место аварии вражеской разведки, пыль осела, но останки винтокрылой машины чадили так, что дымовая завеса накрыла все плато. Противнику придется потрудиться, чтобы понять, что к чему. Особенно учитывая разношерстный груз из контейнеров с радиоактивными веществами, антирадарными устройствами и героином.

Оставив Касту вместе с отрядом в арьергарде, я тоже двинулся к месту аварии, прячась за обломками скал и деревьями. Я бежал, одновременно слушая переговоры готовящихся к высадке разведчиков и ожидая самого главного — подтверждения, что искомая цитадель Черного Солнца здесь.

Наконец, я увидел Хенке. С ним было все в порядке. Лишь шлем-маска покрылась копотью. Знаком я дал ему понять, что надо переждать и сосредоточился на экране прибора авиаразведки. В то время как один из геликоптеров предполагаемого врага продолжал барражировать над плато, другой, наконец-то, приземлился рядом с тлеющими останками нашей машины. Высадившаяся команда разделилась на две части. Четверо приступили к пожаротушению, а группа из пяти бойцов цепью двинулась сквозь заросли кустарника в нашу сторону. Не теряя времени даром, я привел в боевое положение миниатюрную ракетную установку. Когда отряд десантников-коммандос углубился в лес, оставалось лишь перевести поступающие от авиа-шпионов данные о передвижении противника в ее командную электронику и дать приказ о нанесении удара. Ракетный комплекс Шелест оправдывал данное название. Пять миниатюрных крылатых ракет почти беззвучно вырвались из направляющих стволов и несколько секунд спустя одновременно поразили свои цели за дальней линией гималайских сосен. Мы с Хенке продолжили осторожное движение вперед, к точке высадки.

Когда Вернер склонился над одним из убитых, я обернулся на звук позади и понял, что удача улыбнулась нам, намного облегчив задачу по поиску секретной базы. Часть скалы, что мы миновали пару минут назад, отъехала в сторону. Механизм сработал абсолютно бесшумно, но я услышал, как посыпались камешки в разверзшийся проем и затрещали стебли облюбовавших скалу растений. Прятавшиеся под землей, видимо, решили, что нас только двое и они сумеют быстро разобраться с вторгшимися на их территорию непрошенными гостями. Эта ошибка противника стала настоящим подарком. Выхватывая молохи, я бегом направился к скале. Хенке следом, прикрывая меня со спины.

На бегу, с обоих стволов, я расстрелял первую пару вражеских бойцов, появившихся из распахнутого черного зева. Хенке, поддерживая меня, открыл огонь по остальным солдатам, пытавшимся рассыпаться по сторонам и укрыться за скальными обломками и деревьями. Не прошло и минуты, как мы разделались с командой зачистки и оказались у входа в подземную крепость Черного Солнца. То, что это была она, я уже не сомневался. На шевронах трупов виднелась двенадцатиконечная свастика — оккультный символ тайного ордена Гиммлера.

— Луис, мы с Хенке входим на объект. Твоя задача никого не выпускать из него и не впускать. Вызывай поддержку с воздуха, и уничтожайте все вокруг, — заорал я в микрофон маски, одновременно расстреливая рельсы, по которым скользила входная плита, стремясь захлопнуться.

Дверь заблокировать мне удалось, но тут же пришлось отпрянуть от входа, оттолкнув в сторону и Вернера. Огненный шар, пущенный из чрева скалы, ударной волной разбил часть защитной плиты и превратил заросли напротив в огненную стену.

— Плазматор — Хенке передал мне связку прыгающих гранат.

— Да, похоже на плазменную установку, — согласился я и метнул в темноту прыгунов. Так назывались штурмовые шумерские гранаты, обладающие искусственным интеллектом, главной задачей которого являлся автоматический поиск живых целей во взламываемых цитаделях. Совершая длинные прыжки, каждый из этих боеприпасов с помощью устройства самонаведения находил жертву, оценивал уровень ее защиты, выискивая наиболее уязвимые места, и взрывался как можно ближе к ним. Действуя звеном, гранаты искали и распределяли между собой цели с учетом вооружения противника и плотности ведущегося им огня, рассчитывали количество взрывчатки необходимое для его максимального поражения.

Когда отгремела серия взрывов, мы ворвались в зал охраны. Прыгуны расстарались — вокруг были только трупы. Я насчитал девять тел в камуфлированной униформе со знакомыми шевронами на плечах. Из динамиков почти полностью разбитого диспетчерского пульта доносились тревожные просьбы доложить обстановку.

— Мы взяли ситуацию под контроль. Дайте несколько минут для подготовки более точного и подробного доклада, — прокричал я в микрофон, а затем, выключив коммуникатор, сосредоточился на поиске карты базы.

— Два грузовых лифта и лестница. Ближайший, по-моему, начал подъем, — доложил с противоположной стороны зала Хенке.

— Минируй лифты. Пойдем по лестнице, — приказал я Вернеру, изучая обнаруженную схему.

Удача сегодня играла на моей стороне. Основная часть базы с ангарами для летательных аппаратов, складами, казармами и штабом находилась под плато и в толще горы в противоположной его части. Узкий туннель под лесом вел сюда, в меньшую по размеру, но наиболее важный для меня сектор подземного города — медицинские лаборатории. Интуиция и слабая нить телепатической связи с Магдаленой подсказывали мне, что искать нужно именно здесь. Помещения на самом нижнем, пятом уровне были самыми обширными и имели дополнительные контрольно-пропускные пункты. Наш путь лежал туда.

Когда прогремел взрыв у дверей распахивающегося лифта, я и Хенке были уже на лестнице. Между вторым и третьим уровнем мы в очередной раз прибегли к услугам прыгунов, чтобы пробиться сквозь команду охраны, поднимавшуюся на выручку своим. И вновь, не дожидаясь, когда отгрохочут взрывы, я рвался вперед. Уворачиваясь от осколков собственных гранат, сквозь взвесь из крошек облицовочного пластика и брызг чужой крови, мы вскоре достигли самого нижнего этажа. У нас, возможно, возникли бы проблемы со вскрытием бронированной двери, прикрывающей вход на этот уровень, но паника персонала, возникшая из-за внезапного штурма, продолжала ощутимо облегчать нам задачу. Взорванные лифты на поверхность заставили медиков распахнуть дверь на лестницу. Волна, объятых ужасом и смятением, людей в белых халатах чуть было не смяла нас, и только очередь из молоха над головами заставила толпу отхлынуть назад.

— Девушка где! — заорал я, сорвав с лица шлем-маску.

Отвечайте или умрете! — заорал вслед за мной Хенке и выстрелил в голову ближайшему к нему молодому медику. Кровавый веер заставил истерично завизжать женщин. Толпа сжалась шагреневой кожей.

— Постой, Вернер. Не надо так, — опустил я руку Хенке и снова обратился к жмущимся по стенам людям

— Где девушка, которую привезли сегодня утром Если вы расскажете, больше никто не умрет, и вы спокойно подниметесь вверх по лестнице, к выходу.

Ответом была тишина. Но это не остановило меня. Растолкав с десяток человек, я вырвал из задних рядов молодую женщину, поймав в ее мыслях образ Магдалены.

— Вы знаете, где она! Отведите нас к ней! Скорее!

Женщина пыталась что-то сказать, но от страха слова комом застревали у нее в горле.

— Можете ничего не говорить. Просто ведите, — сжал ее руку я.

Женщина, всхлипнув, кивнула.

— Пусть идут. Пропусти их, Вернер, — крикнул я Хенке, спеша следом за медиком на площадку холла пятого уровня. Слыша за спиной глухую очередь молоха, я надеялся, что она была выпущена в потолок.

Из холла с лифтами и выходом на лестницу, мы устремились в скрытый за дверью белого стекла длинный и широкий, залитый ярким светом, коридор со множеством других дверей. Когда под трель захлебывающейся тревожной сирены мы почти миновали его, мой слух уловил звук сработавшего в недрах стен механизма. Я сорвал с пояса кибернетического разведчика-паука и метнул его вперед, под обрушивающуюся бронеплиту. Мощное препятствие с грохотом преградило нам путь, но паук успел проскочить.

Надеюсь, что он быстро найдет способ расчистить дорогу, — подумал я, разглядывая стены вокруг в поисках панели управления плитой. Но ее не было.

— Здесь становится горячо. Прибыло звено реактивных истребителей и три довольно юрких треугольника на электромагнитной тяге. Они вяжут воздушным боем наши серпы. Меня тут тоже теснят. Уже потерял одного мула. У противника имеется лазерное и плазменное оружие, — донесся сквозь помехи слабый голос Луиса с поверхности.

— Свяжись с Прином — пусть высылает эвакуатор и дополнительное прикрытие. Мы с Хенке уже у цели. Как понял

В ответ я услышал лишь тишину. Ее нарушил очередной грохот опускающейся плиты, но уже в полусотне метрах позади.

— Они, похоже, замуровали нас, — глухо заметил Хенке. — Не обойти — свернуть некуда.

Лицо женщины — медика по цвету сравнялось с халатом. Она обесиленно прижалась к стене и мне пришлось подхватить ее, чтобы она не упала — силы вовсе оставили ее.

— Паук справится или мы просто взорвем препятствие, — попытался я приободрить ее.

Электронный помощник на запястье подал тревожный сигнал и вывел на экран миниатюрного монитора индикатор уровня кислорода, который быстро и неуклонно уменьшался.

— Воздуха, мерзавцы, хотят лишить, — прохрипел Вернер.

— Аварийного запаса с лихвой хватит, даже если кибер замешкается, — шлепнул я ладонью по шершавой поверхности стены, вставшей на нашей пути.

Словно откликаясь на мой жест, плиты, и одна и другая, плавно поползли вверх — паук оправдал наши надежды и, обнаружив панель управления по ту сторону брони, взломал код. За вскрытой преградой никого не оказалось, и мы беспрепятственно продолжили путь.

Когда впереди показался поворот, задыхающаяся женщина остановилась и опять прижалась к стене

— Там, метрах в двадцати, пункт охраны. Что дальше не знаю, но человека, которого вы ищете, направили туда. А я…Я больше не могу.

— Хорошо, идите обратно, — сжалился я, но она лишь без сил опустилась на пол. Не намереваясь терять время, я оставил ее и направился к повороту возле которого, вжавшись в стену, уже перезаряжал молох Хенке.

Паук на этот раз помочь не смог. Как только он завернул за угол, так тут же был метко сожжен лазерным лучом. Я вновь снял с плеч ракетную установку и зарядил последнюю кассету с боезарядами. Хенке приготовил связку прыгунов. И тут я почувствовал страх — липкий, пожирающий. Но этот страх объял не меня. Он пожирал Хенке. Я посмотрел на Вернера. Став почти неуязвимым, я забыл, что рядом со мной простые люди. Они не обладали сверхъестественными способностями, но шли вместе со мной сквозь огонь и пули плечом к плечу. Такими были Отто Ран, Курт Грубер, Луис Каста, таким был и Вернер Хенке — молодой немецкий офицер из Дрездена, попавший в жернова войны в далеком 1941 году и продолжающий воевать до сих пор.

Вернер посмотрел на меня. Его лицо закрывала шлем-маска и я не видел глаз, но он видел мои и все понял.

— Простите, шеф, — голос его звучал виновато. — Там, наверху я лишнего натворил. Не знаю, что нашло. Столько переделок прошел, а тут вдруг испугался, что на этот раз не выберусь, останусь навсегда в этих чертовых катакомбах.

Я положил руку на плечо офицера

— Выберемся, Вернер, обязательно выберемся. Мы лучше подготовлены и оружие у нас что надо. Слабоваты они против нас.

— Да, шеф, конечно, — немного приободрился молодой человек, а я не зная, что еще сказать зачем-то проверил застежки на его бронежилете и шлем-маске, хотя и знал, что все подогнано как надо.

Но времени не было. Ободряюще хлопнув Хенке по плечу, я опустил на лицо маску и на долю секунды выглянул за угол. Этого мне хватило, чтобы рассмотреть, какие трудности нас ждут впереди. Плазменный заряд впился в стену, когда я снова был в безопасности.

— Двадцать пять метров до баррикады — стальная стойка и куча лабораторного барахла — столы, кушетки. За баррикадой предположительно трое, может четверо. Одновременно активируем Шелест и задействуем прыгунов. Затем идем — я впереди, а ты позади и чуть правее.

Не дожидаясь, когда гранаты и ракеты доведут дело до конца, я ринулся вперед, сквозь заполняющий коридор кислый дым. Расстреливая из пистолетов-пулеметов образовавшийся на месте пропускного пункта рукотворный смерч из языков пламени, разрываемой плоти людей и скручиваемого в спираль металла, мы в считанные секунды преодолели очередную линию обороны и очутились в большом холле, с новыми рядами дверей вокруг. Но это уже было неважно. Я знал, что Она уже рядом, за тяжелыми стальными створками прямо передо мной.

Выстрел из молоха не поколебал мощи закаленного металла.

— Паука сюда, Вернер! — закричал я, и в этот миг створки сами бесшумно разъехались в стороны.

В глубине полутемного зала, на невысоком постаменте покоилась прозрачная капсула. Магдалена лежала в ней, вся опутанная трубками и проводами. Я кинулся к ней, но притаившиеся за капсулой стрелки открыли шквальный огонь. С трудом уклонившись от волны пуль и плазменных зарядов, мне удалось укрыться за нагромождением металлических ящиков с каким-то оборудованием. Но укрытие было ненадежным. Под обстрелом ящики лопались, осыпая меня потоком разбитых запчастей и агрегатов. В дверной проем я разглядел лежащего без движения Вернера Хенке. Еще мгновенье, и захлопнувшиеся бронированные створки скрыли его от меня. Путь назад был отрезан. Из боеприпасов оставались лишь четыре заряда в одном из молохов.

Это неважно, совсем неважно. Теперь я с Ней рядом и ничто больше не разлучит нас. Жаль только, что Вернера не уберег. Одному надо было идти. Одному, — подумал я и бросился в атаку.