Не прошло и минуты, как послышались радостные выкрики — из небытия вокруг нас поначалу неясно, а затем все отчетливее стали снова проступать знакомые стены подземного убежища «Черного Солнца». И хотя команда «Черного Солнца» недосчиталась в результате ужасающего эксперимента нескольких человек, на лицах многих появились улыбки. Над Каммлером склонился медик и еще несколько человек в штатском платье. Солдаты принялись помогать раненым товарищам. Отдающий им приказы офицер, поглядывая то в сторону распростертого Каммлера и суетившихся вокруг него помощников, то в сторону нашей группы, продолжал держать палец на спусковом крючке плазматора. Но я быстро уловил его настроение. «С меня довольно!» — вот какая мысль сверлила сейчас его мозг.

Растолкав генеральских помощников, я склонился над хлопающим веками Гансом Каммлером. Видимых повреждений у старика не было, и я, недолго думая, одной рукой поставил его на ноги, а затем упер в щеку ствол «молоха-миротворца».

— Этот человек пойдет со мной, — обведя собравшихся взглядом, не терпящим возражений, я остановился на командире подразделения охраны. — Всем остальным предлагаю сдать оружие и готовиться к эвакуации. Сопротивление бессмысленно.

В наступившей тишине, нарушаемой лишь тихим стоном раненых, я повел, а точнее, поволок Каммлера к выходу из пещеры.

— Вернер! — на ходу кивнул я Хенке в сторону обелисков.

Заработал «молох» Вернера. Подземный грот заполнил звон разрывающихся в тысячи осколков хрустальных столбов, который затем сменился лязгом сбрасываемого на пол оружия.

— Связи нет, — у лифта сообщила Магдалена.

— Вызовем эвакуационную группу по коммуникатору в броневике.

Оставив Хенке собирать оружие и сторожить остатки команды «Черного Солнца», я, Магдалена и пришедший в себя, но до сих пор не проронивший ни слова обергруппенфюрер поднялись на лифте запасного выхода на поверхность земли.

Выйдя из-под скального козырька на открытую местность, мы замерли. Надежды на скорый финал операции не оправдались.

На черном небе почти не было видно звезд. На его куполе безраздельно господствовал тускло-алый «красный карлик». Занимая большую часть небосвода, близкая звезда, казалось, вот-вот упадет на нас. И на фоне ее диска висел уже знакомый остроносый летательный аппарат, ощетинившийся ракетными установками и стволами пушек. По поверхности чужой земли, спасаясь от его гибельного огня, все так же неслась стая уже знакомых саблезубых гигантов, покрытых короткой черной шерстью, с бегущими по ней нитями красных бликов.

Несколько десятков чудовищ неожиданно свернули в нашу сторону, надеясь укрыться в окружающих нас знакомых скалах Такла-Макан, невероятным образом тоже заброшенных в чужой мир. В расширенных зрачках обезумевших животных, со скоростью курьерского поезда несшихся на нас, не было ничего, кроме инстинкта выживания, готового смять, разнести любую преграду на пути. Два метра в холке, мощные мышцы — стена ненависти и ужаса.

Пилот заметил маневр группы черных «псов», и одна из ракет, отделившихся от корпуса истребителя, изменила курс и устремилась в скалы, прямехонько в нас.

Схватив за рукав Каммлера, я отпрянул вместе с ним в сторону от входа в туннель, спасаясь от опасности, приближающейся и с воздуха, и с земли. Магдалена кинулась к броневику, видневшемуся среди нагромождения скал в противоположном направлении.

«Магдалена, не стреляй — мы не знаем, кто это!» — бросил я ей вдогонку.

Ракета вошла точно под скальный козырек, из-под которого мы появились пять минут назад и куда уже успели заскочить в поисках убежища несколько монстров-беглецов. Взрыв заставил землю вздрогнуть. Тугая струя пыли, камней и осколков вырвалась из туннеля, сметая все на своем пути, в том числе и черных бестий.

Выглянув из-за валунов, в рассеивающемся дыму я разглядел, что над скалами появился еще один летательный аппарат с украшающей борт вязью на незнакомом языке. А чуть в стороне от инопланетных истребителей рассекал лопастями воздух вертолет с эмблемой ВВС Китая на борту. Сквозь стекло кабины, рядом с пилотом, я разглядел знакомое лицо капитана Ли Чена. Расширенными от изумления и непонимания происходящего глазами он смотрел то на нас с Каммлером, то на необычные корабли, то на красную звезду, заполнявшую собой небо. Отправившись вдогонку за нашей экспедицией в сердце Такла-Макан, он никак не мог предположить, что в одночасье окажется в мире чужой, совершенно незнакомой звездной системы. Хрустальная машина Каммлера вырвала вертолет из привычного пространства вместе с подземной цитаделью «Черного Солнца». Я мог теперь лишь мысленно посочувствовать Чену — в надвигающейся мясорубке ему вряд ли уцелеть.

— Во что ты втравил нас, скотина? — поднял я с песка Каммлера и снова ткнул стволом «молоха» ему в скулу.

— Летательный аппарат принадлежит киггам с планеты Кигганам, входящей в состав Шумерской Империи, — ожил голосом Магдалены коммуникатор моего шлема. — Однако сейчас мы не на Кигганаме. Эта Хотея — планета за пределами границ Империи, в двадцати световых годах от Риф-32. Активно исследуется киггами последние три года.

— Я знаю их, — на удивление бодрым голосом произнес Каммлер. — Они готовы поучаствовать в нашем общем деле. У них есть все, что надо — оружие, корабли, солдаты. И плодятся они как кролики. Кигганам — отличный союзник против Шумера.

— Я тебя сейчас пристрелю, Каммлер!

— Сделай одолжение, Эрик. Это будет наилучший вариант, — улыбнулся генерал и расправил плечи. — Я — прошлое. Ты и Магдалена — будущее. Не знаю, рассказывал ли тебе Герман Хорст, но мы оба состояли в созданном Гиммлером Черном Ордене из двенадцати избранных. В залах Вевельсбурга наш Орден строил планы на будущее не только Германии, но и всего мира. И целью этого плана являлось не уничтожение всего живого, но очищение человечества от скверны физических, психических и моральных отклонений, накопившихся за века существования. Преображение, даже ценой больших жертв, — вот главная задача. Змея, обновляясь, сбрасывает старую кожу как ненужный хлам. Это неизбежно, это закон природы. Только так возможно генерировать новое существо, способное совершить качественный научный и генетический рывок в будущее. Иначе — вырождение. Тогда, в июне 1944 года, группенфюрер Герман Хорст не задумываясь пожертвовал жизнью ради того, чтобы спасти тебя и дать возможность подняться к звездам, достичь Альдебарана. Теперь и я готов пожертвовать своей, чтобы ты и Магдалена смогли их покорить. Вспомни слова Ницше, Эрик: «Будь тем, кто ты есть»!

— Ты не просто болен, Каммлер! Ты к тому же патологический лжец! — покрепче сжал рукоять пистолета-пулемета я. — Психопат Раух, прибывший в Антарктиду по твоему поручению, при первом же удобном случае намеревался выпотрошить меня, словно лабораторную крысу.

— Вы — новый этап развития человечества, — продолжал Каммлер, блестя глазами и не обращая внимания на мои слова. — Вы поведете его вперед. Цивилизация Кигганам поможет вам в этом. Преданные сателлиты на самом деле ненавидят Шумер. Воспользуйтесь этим, а затем уничтожьте и их. Обвести вокруг пальца этих чешуйчатых не составит труда, уверяю тебя.

— Да, ты, без сомнения, болен, Каммлер! — еще крепче ткнул я старика дулом пистолета. — Все вы, рвущиеся к власти, больны и опасны. Дорвавшись до нее, вы, вместо того чтобы помочь людям жить в мире и согласии, ввергаете целые народы в очередную топку раздоров и войн. Словно метастазы, вы расползаетесь по странам многочисленными кланами и травите все вокруг своим ядом. Ради удовлетворения извращенных амбиций и страницы в учебнике истории готовы сгубить миллионы живых душ.

Каммлер, оттолкнув ствол, сделал шаг назад и раскинул руки в стороны:

— Довольно пресмыкаться перед ними, Эрик! Они создали землян, как слуг, и всегда будут помыкать нами, что бы ни говорили. Создай «железный кулак» и размозжи им череп! У тебя есть Новая Швабия и Кигганам! У тебя есть программа Осириса!

Тем временем количество летательных аппаратов, зависших над границей между камнями Такла-Макан и серебристо-вишневой долиной, увеличилось. К вертолету Чена и кигганамским истребителям присоединился еще один летательный аппарат с заостренным носом, только без опознавательных знаков.

— Все вокруг может принадлежать земному человечеству! Все звезды Вселенной! Ты и Магдалена — Новая Эра! Другого шанса не будет! — продолжал распаляться, ничего не замечая вокруг, Каммлер.

«Если все так, как говорит Каммлер, то в случае отказа кигги постараются нас отсюда живыми не выпустить», — «услышал» я Магдалену.

— Твои союзники разрушили «зеркальную машину», Ганс, — опустил я «молох», посматривая на окружившие нас корабли и соображая, что делать дальше.

— Конечно, сегодняшняя встреча с киггами не была запланирована. Да и я, немного не рассчитав, попал под операцию «зачистки» территории от местной, не очень-то приветливой, живности. Но все подлежит восстановлению. Вихревая турбина под зеркальной площадкой не пострадала. Имеется и запас горного хрусталя. Что же касается черепов, то в зале полно живых образцов. С помощью киггов…

Договорить Каммлер не успел. В кровавом веере его голова, отделенная от тела, подскочила высоко в горячий воздух, а затем глухо упала на песок где-то среди развороченных туш мертвых чудовищ. Обезглавленное туловище, взмахнув руками, шлепнулось спиной на песок.

— Каммлер уже достаточно наговорил. В дело пора вступить Инквизиции, — раздался вслед за выстрелом голос Вернера Хенке. Он возник со стороны разбитых ракетным ударом киггов скал. На груди его красовался жетон «Святого отряда» Шумера — золотой дракон.

— Агент Хенке?

— Да, командор. Кто-то должен был занять место Луиса Касты, — ответил Вернер, поднимая голову Каммлера.

— Что с пленными?

— Четырех инженеров я оставил в живых. Охрану и агентов разведки я вынужден был ликвидировать. Лишний балласт ни к чему.

— Кигги готовятся к атаке, — вмешалась Магдалена. — Сканеры-наводчики захватили цель.

Истребители киггов продолжали угрожающе покачиваться в воздухе вокруг нас. Хенке бросил на песок небольшой предмет — электронный маяк, который тут же активировался. Над нашими головами возникло голографическое изображение дракона с шумерской свастикой в когтистых лапах, а в эфир понеслось сообщение, объявляющее зону нашего появления зоной интересов Инквизиции Шумера. Боевые действия надлежало прекратить и ждать имперский патрульный корабль. Теперь Киггаману, вне всяких сомнений, следовало нас незамедлительно уничтожить.

Не теряя времени, я бросился к Хенке, увлекая Вернера за крупный валун, намертво вросший в песок рядом с нами. Со стороны броневика к истребителям одна за другой устремились серии плазменных ракет. С опозданием в доли секунды дали залп и кигги. И все вокруг превратилось в огненный смерч — скалы встали на дыбы, взметнулись в воздух стены песка, с шипением понеслись над головой длинные брызги раскаленного металла. Не надеясь на обломок скалы, за которым мы спрятались, я укрыл нас силовым щитами. Оставалось молиться, чтобы смертельная свистопляска закончилась прежде, чем кончится весьма ограниченный заряд их батарей. С каждой секундой он становился все слабей. Но меня больше беспокоило не это. Удастся ли Магдалене выйти из-под удара?

Плазменная защита броневика сдала, и очередная ракета разворотила его, разметав в куски горящего металла и пластика. Заблаговременно покинувшая его девушка успела укрыться в нише ближайшей скалы.

— Дальше позаботишься о себе сам, — предупредил я Хенке и устремился к Магдалене, на бегу отмечая первые результаты развернувшегося боя.

Один кигганамский истребитель безжизненно распластался на земле, смешавшись с останками горящего китайского геликоптера. Второй, теряя пласты обшивки, шел на посадку в сторону серебристо-вишневого поля. Опасность представлял третий — без опознавательных знаков. Он продолжал кружить над нами, высматривая цель. Без тяжелого вооружения его не достать.

Примостившись за выступом скалы, я завертел головой, ища помощь. Долго искать не пришлось — она уже приближалась. Горизонт застлала черная волна быстро набирающего силу урагана. Как и Тартанга-Глизе, Хотея, судя по всему, всегда обращена к своему солнцу одной стороной. Это создает сильную разницу в климате светлой и темной сторон планеты, что влечет за собой частые смерчи и ураганы, особенно на границе полушарий, где мы сейчас и находились. И теперь один из таких ураганов, все подминая и разрушая на своем пути, мчался в нашу сторону. Надо было лишь немного потянуть время, а затем постараться не попасть под удар стихии самому. Оставив мысль о воссоединении с Магдаленой, я выхватил из-за плеч короткую трубу ракетомета с последним «тараном» и направил ее на летательный аппарат киггов. Тот быстро среагировал на боевое сканирование и без промедления устремился в мою сторону, на ходу выпуская пару упреждающих ракет. Я нажал гашетку и, не дожидаясь результата залпа, кинулся бежать, лавируя среди скальных обломков. Краем глаза я заметил, что и Хенке не дремлет. Понимая, что «тарану» одному не справиться, он, пытаясь сбить с моего следа тепловые боеголовки, отправил им наперерез стаю «шелестов». Взрыв позади поднял меня в воздух и швырнул дальше, почти к самому лесу за границей скал. Однако боевой поединок на этом не закончился. Преследующий меня истребитель, нисколько не пострадав, был уже почти над самой головой. Пилот открыл огонь из плазмотронной пушки. Запоздав всего на секунду, заряд плазмы вздыбил землю за спиной. По ранцу и затылку застучали комья раскаленного грунта. Но мой рвущий мышцы спринтерский рывок уже подходил к концу — я влетел в чащу леса. Крепкие широкие стволы с корой, плотной и упругой, словно резина, приняли на себя остальные убийственные заряды. Чернея и вздуваясь лопающимися пузырями, они тем не менее надежно укрыли меня, став живой броней. Недаром сюда стремилось стадо черных бестий. Прячась за мощными деревьями, оставалось лишь дождаться темной волны урагана, в надежде, что он перемелет врага. За Магдалену и Хенке уже не стоило беспокоиться — они укрылись в подземной цитадели Каммлера.

Мощный вал не заставил себя долго ждать. Затмив звезды и согнув дугой «резиновые» деревья, укрывавшие меня, ураган налетел исполинским катком. Мое тело прижало к одному из стволов, словно прессом, а сметенный напором невиданной силы воздушный преследователь в мгновенье ока исчез, словно его никогда и не было. Я улыбнулся — вражеская атака захлебнулась.