Историю хорошо изучать где-нибудь в Европе. Потому что там черт знает с каких времен жили люди, а земля была мягкой и плодородной. Поэтому в земле можно было выкопать глубокую яму, найти какие-нибудь черепки, изучить их и разузнать всякие вещи про ранее жившие тут племена и народы. Опять же и письменность была вполне приличным подспорьем. Что не поймешь по черепкам, вполне можно восстановить по всяким древним манускриптам, которые бережно сохранялись в каменных монастырях.

А на далеком севере историю изучать плохо. Потому что там непонятно — жили ли люди вообще. И спросить не у кого. Там ведь как. Забредет какой-нибудь дурной мамонт, оглядится по сторонам и деру на юг, пока хобот не отмерз. Опять же с черепками проблема. Может, они где-то в вечной мерзлоте и лежат, да дураков нету, чтобы их выкапывать.

Но совсем без истории плохо. Обидно. У всех есть история, а мы тут — будто шпана-безотцовщина. Без роду-племени.

Отсюда легенды. Вот атаман Ермак. Он при царе Иване Васильевиче воевал Сибирь, и говорят, что утоп по пьяному делу. Потому как полез купаться, не сняв с себя подаренную государем кольчугу, она его на дно и потянула. Хорош по ушам-то гулять! Ежели под Кандымом кто такую парашу пустит, его отведут в сторонку и объяснят, что не прав. Потому как на самом деле все по-другому было.

На самом деле царь Иван атамана очень даже остерегался. Боялся, что заявится атаман на Москву и сам сядет на царство. Поэтому приказал он своим псам атамана тайно схватить, вывезти в место дикое и безлюдное, а там уже казнить лютой смертью. Да чтобы простой народ не проведал. Потому и пустили слух об утопленнике в государевой кольчуге.

Привезли псы атамана аккурат на то место, где сейчас Кандымская зона, да руками своими погаными казнить не осмелились. Связали ремнями и бросили в снег. А сами побежали обратно в Москву — докладывать царю.

А по тем временам в тундре жили белые волки. Пришла стая, погрызла на атамане ремни, а самого не тронула. И стал Ермак вожаком стаи и царем здешних мест. Рукой двинет — волки бегут и несут ему добычу. Он ест, а волки сидят кругом и смотрят желтыми глазами.

Отсиделся атаман и пошел со стаей дальше Сибирь воевать. Всю к рукам прибрал. От Урала до Магадана волчья стая богатую дань собирала и к его ногам складывала. А как старость пришла, умирать вернулся обратно в Кандым. Своими руками вырыл могилу, лег в нее и стал смерти ждать. И вот пришла к нему Смерть и спрашивает:

— Какое у тебя будет последнее желание, атаман? Говори — все исполню. Потому как крови ты пролил немеряно и душ загубил несчитано. И я перед тобой вроде как в долгу.

А атаман ей и отвечает:

— Есть у меня одно последнее желание. Хочу я, чтобы во всем моем царстве у народов, которые тут живут, была такая воля, какой нигде на свете еще не было. Чтобы никто над ними властен не был. Чтобы жили они, как мои волки. Вольно. Вот такое мое желание.

Призадумалась Смерть и говорит:

— Страшное желание ты задумал, атаман. Сам не знаешь, какое страшное. И времени у нас с тобой уже нет, чтобы я про это тебе подробно объяснила. Давай так сделаем. Пусть будет по-твоему. Не будет над твоим народом и царством никакой власти. Но зато будет Закон.

— Какой такой закон? — спрашивает атаман.

— Мой, — отвечает ему Смерть. — Мой будет Закон. А больше никаких законов и власти в твоем царстве не будет.

На том и ударили по рукам. Закрыл Ермак глаза и умер. А волки над его могилой насыпали высокий курган, до самого неба.

И вот с тех самых пор во всех местах, где прошел атаман Ермак со своей стаей белых волков, нету ни власти, ни законов. А есть только воля, да тот самый Закон, о котором Смерть с атаманом перед смертью договорилась.

Вот такая история. Не верите? Зря. Между прочим, курган этот, который атаманские волки насыпали, до сих пор видеть можно. Под курганом плац. На нем во время развода зеки стоят, команду начальства слушают.