Тучный старик сидел у маленького камина, наблюдая, как булькает в подвешенном над углями котелке рыбная похлебка. За долгие годы жизни на суше он так и не отвык от простой моряцкой снеди. Много ли надо одинокой развалине — горсть крупы, кусок сардины да щепотка соли. И еще бутылочка портера дождливым вечером. А лучше — две бутылочки.

Да только совесть портером давно уж не усыпить. Поэтому бывший капитан торгового флота Дэвид Рид Морхауз страдал бессонницей.

В первые годы после истории с «Марией Селестой» он почти не вспоминал о странном мальчишке. Разве что иногда, по ночам, всплывал внезапно из глубины души липкий, отвратительный ком стыда и вставал поперек горла… Ведь он даже не попытался найти его близких.

Премию за «Марию Селесту» он получил немалую, что и говорить. Тысячу семьсот фунтов. Сотню отдал Дево, еще тридцать фунтов поделил между матросами. Они и тому были рады. Да мальчишке сотню. Впрочем, о чем это он… Сразу было ясно, что денег этих найденышу не видать. Шельма управляющий наверняка прикарманил их при первом удобном случае.

Остальная сумма, присовокупленная к сбережениям капитана и помещенная в надежный банк, позволила вскоре оставить море. Он открыл лавчонку на Кливленд-стрит и даже подыскал себе покладистую вдовушку. Чего еще надо для счастья старому морскому волку? Оказалось — малый пустяк. Чтобы перестал во снах являться шестилетний мальчишка, стоящий на пороге приюта с фигуркой сокола в кулаке. И впрямь, постепенно спокойная жизнь прогнала их.

Страницы бортового журнала «Марии Селесты» он так и не смог сжечь. Несколько раз специально разводил огонь в камине, да так и не решился. Сделать это — все равно что окончательно вычеркнуть мальчишку из жизни. Будто и не было никогда на свете маленького упрямца с разноцветными глазами. Разобрать расплывшиеся от сырости строчки, написанные к тому же корявым почерком Бриггса, так и не удалось. Попробовал разок-другой — без толку. Поэтому капитан спрятал листки подальше, надеясь вернуться к ним на досуге.

Годы шли, капитан овдовел. Одиночество еще никого не делало счастливее. Мучительные сны вернулись. Несколько лет назад капитан не выдержал и пришел в приют, желая раз и навсегда узнать, что стало с мальчишкой. Каково же было его отчаяние, когда выяснилось, что Ричард сбежал всего три недели назад. Сколько же ему тогда было? Пятнадцать? Шестнадцать?

После этого капитан запил. Две недели беспробудного пьянства едва не убили его. Но старый морской волк выкарабкался.

А спустя еще пару лет был странный визит. Вежливый долговязый господин заявился как-то под вечер с бутылочкой хереса и, представившись газетным репортером, попросил рассказать о «Марии Селесте». Уже давно отгремели фанфары по поводу его находки, и широкая публика позабыла о таинственном корабле-призраке. Лишь несколько психов по сю пору придумывали разные небылицы. Поэтому капитану вежливый господин не понравился.

К тому же довольно быстро стало ясно, что корабль его интересует мало, и, зацепившись за случайную фразу о найденном в Гибралтаре мальчишке, он принялся выпытывать подробности. Точно ли в Гибралтаре? Неужто был совсем один? Правда ли, что ничего не помнил? И наконец, осторожно, как бы вскользь, уже на пороге — не видел ли доблестный капитан при мальчике какой-нибудь необычной вещицы. Морхауз сделал вид, что едва вспомнил мальчишку, и ничего не рассказал вежливому гостю, притворившись пьяным.

Но вскоре в его дом снова наведались. Причем в отсутствие хозяина. Хотя следы незваного вторжения были почти незаметны, наметанный взгляд моряка увидел их сразу. Что искали неведомые воры, осталось неясно, но из дома ничего не пропало. Первым делом старый капитан достал из чехла потертую подзорную трубу, поддел ножом линзу и вытряхнул листки бортового журнала «Марии Селесты». Все было на месте.

С этого дня он вернулся к расшифровке записей Бриггса. Обзавелся набором луп и вечер за вечером буква за буквой разбирал каракули давнего приятеля. Далеко не сразу, но постепенно текст поддался. И от того, что открылось Морхаузу в этих строчках, мурашки побежали по коже.

Несколько дней назад капитан завершил «перевод» трех жалких страничек. За эти годы слабое зрение старика совсем испортилось. Но он не жалел об этой потере, беспокоило капитана другое. Он не знал, что делать теперь с тем страшным и странным знанием, которым обладал. Он чувствовал себя обязанным сообщить найденышу о том, что узнал. Но где найти его? Да и жив ли он вообще?

Соседский мальчишка-трубочист, который не только приглядывал за каминной трубой, но и немного помогал старику по хозяйству, выручая на этом пенни-другой, заметил тревогу соседа.

— Чего печалитесь, мистер Капитан? — спросил он по-взрослому солидно.

Морхауз, у которого не было детей и который на излете одинокой жизни прикипел к этому мальцу, потрепал его по голове.

— Хочу найти одного человека, Томми, да не знаю, как.

— Это же пара пустяков, мистер Капитан! У меня есть знакомый сыщик, он вам в два счета поможет. Знаете, как он ловко все находит! У-у-у! — Мальчишка оттопырил губу.

Капитан улыбнулся.

— Сведешь меня с ним?

— Говорю же, плевое дело. Найдем его имя в справочнике, и дело в шляпе. Я с ним запросто договорюсь.

— Отлично, сынок. А пока сбегай за бутылочкой портера для меня. — Капитан отсчитал ему монет.

Мальчишка быстро принес требуемое и, получив заслуженный пенни, убежал по своим делам — только пятки сверкнули.

Погода испортилась. Солнечный день сменился дождливым вечером. Старик сидел перед камином и ждал, когда сварится похлебка. На коленях у него лежали листки бумаги, исписанные его крупным аккуратным почерком. Он знал содержимое листков наизусть, и все равно перечитывал их вновь и вновь.

«…25 ноября 1872 года. 12 часов дня.

Подошли к острову Санта-Мария — самому восточному в Азорском архипелаге. Стали на рейд в тихой бухте пополнить запасы пресной воды. Отправил на берег Ричардсона. Он вернулся с каким-то англичанином. Мужчина был крайне возбужден и умолял взять на борт его с семьей и грузом. Заявил, что согласен на любые условия. Груз оказался огромным ящиком, и чтобы поднять его на борт, пришлось доставать из трюма лебедку. Что в ящике — неизвестно. Но англичанин клянется, что никакой контрабанды не везет. Предъявил свои документы, сообщил, что согласен плыть в „любую точку мира, где есть английский консул“. Удивительные глаза у этого англичанина — один голубой, а другой зеленый…»

В дверь резко постучали. Капитан, кряхтя, выбрался из кресла, бросил на него листки и прикрыл пледом. Он не ждал гостей.

— Кто там?

— Откройте, мистер Морхауз! — позвал детский голос.

— Томми, это ты?

Мальчишка что-то ответил, но за шумом дождя старик не расслышал его и отпер дверь. Это был не Томми. Мальчик был чуть выше ростом и заметно светлее Томми.

— Здравствуйте, мистер Морхауз, — вежливо сказал визитер, проскальзывая в прихожую. — Я к вам по делу. Зовите меня Абаддон.

И сверкнул острыми, как у собаки, зубами.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…