Увлечение Роберта Де Ниро «крутыми» итальянскими костюмами было лишь временным поветрием. Начав свои занятия у Стеллы Адлер, а затем у Ли Страсберга, он целиком посвятил себя актерскому ремеслу. По внешнему облику он стал больше походить на студента-актера. Броский итальянский стиль в одежде быстро сменился на менее модные, зато практичные кожаные куртки и джинсы, примерно как на его фото для журнала «Глэмор».

Хотя Де Ниро не было еще и двадцати, он уже тогда относился к актерству так же серьезно, как и сейчас. Люди, приходившие к Де Ниро и его матери в квартиру на Западной Четырнадцатой улице, свидетельствуют, что она напоминала скорее театральную гримерную. Два огромных шкафа были битком набиты старыми куртками, пальто, плащами и шляпами. Де Ниро видели расхаживающим по магазинам поношенной одежды в поисках вещей, которые могли понадобиться для костюмов. Можно было бы предположить, что это первые попытки молодого актера в буквальном смысле слова проникнуть в сущность других людей, нося их платье, однако реальное объяснение намного более прозаическое. Как и прочие студийцы, Роберт Де Ниро должен был сам покупать сценические костюмы — это как элемент эмоционального вживания в роль входило в метод преподавания. И Де Ниро, не мудрствуя лукаво, заполнял свою квартиру множеством самых разнообразных предметов одежды, которые могли бы ему пригодиться в будущем для более глубокого проникновения в характер персонажа. Он крайне редко надевал что-либо из этих вещей в обыденной жизни, за исключением разве что шляп, к которым имел пристрастие. Он мог похвастаться большой коллекцией головных уборов, и всякий раз надевал новый, в зависимости от своего настроения. И через несколько лет эти шляпы ему здорово пригодятся — они внесут свой вклад в создание образа самого острохарактерного актера своего поколения.

Чаще всего в гости к Де Ниро в начале шестидесятых наведывалась Салли Киркленд. Киркленд в дальнейшем сделает себе имя, появляясь на сцене в обнаженном виде и работая с Энди Уорхолом. Много позднее она получит заслуженный приз Академии по номинации «Лучшая актриса» за исполнение роли польки в фильме 1987 года «Анна». А пока они вместе учились в Актерской студии, часто репетировали дома у Де Ниро и вовсю импровизировали. Киркленд вспоминает, что Де Ниро хотел «поставить себя», и обширная коллекция одежды должна была ему в этом помочь.

«Каждый раз, когда он ходил на прослушивания, он брал с собой портфель с примерно двадцатью пятью снимками, на которых был запечатлен в различных костюмах, — и все для того, чтобы доказать, что он не просто «этнический» актер».

Другой современник вспоминает, что во время фотографирования — для театральных агентов и кинопроб — Де Ниро вел себя своеобразно. Все, как правило, заказывали обычное фото восемь на десять, а Де Ниро требовал «составной портрет»: фотография была разделена на четыре части, и на каждой было его изображение в разных ролях. Такой подход чаще используется характерными актерами. Молодые артисты, только начинающие свою карьеру, обычно хотят попасть на главные роли, поэтому предпочитают представлять одно, наиболее выигрышное изображение.

На вид в Де Ниро не было ничего от ведущего актера, от звезды. По мере взросления лицо его стало интереснее и приобрело определенную драматическую значительность, но он никогда не был особенно красив. От субтильности телосложения, которая отличала его еще с тех времен, когда его звали «Бобби Молочко», он еще не скоро избавится, и в свои двадцать лет он все еще был худой как стручок.

Однако, похоже, Де Ниро никогда не стремился играть главные роли или стать знаменитым — просто ради славы.

«Бобби чертовски жаждал успеха, но он не стремился стать звездой кино, — вспоминает Дайан Лэдд. — Он не собирался быть звездой, он хотел стать актером. Только ради этого он пришел в студию Ли Страсберга — чтобы стать актером».

При всех своих мечтаниях он оставался прагматиком. Он верил в свой талант, как верили в него друзья, вроде Салли Киркленд. Но Де Ниро понимал, что существует целая пропасть между уверенностью, что роль ты сыграешь хорошо, и реальной возможностью получить эту роль. И подобно тысячам других актеров, среди которых всего лишь процентов пять в каждый данный момент времени заняты в работе, он проводил свои дни в новых и новых прослушиваниях и пробах. Теперь, оглядываясь назад, он может позволить себе пофилософствовать:

«Как начинающий актер, ты не можешь воскликнуть: нет, для этого я слишком хорош! Тебе надо делать то или иное, потому что на тебя смотрят люди, твое имя повторяют, и все это имеет кумулятивный эффект. Прослушивания напоминают азартную игру. Скорее всего, ты проиграешь, и тебя не возьмут, но пока ты не попробуешь, ты не можешь знать, подойдешь ты или нет».

Непродолжительное время в этот период жизни Де Ниро звали также «Роберт Де Ниро-младший», чтобы не путать с отцом, который в те годы был гораздо более известен, нежели сын. Впрочем довольно скоро, после своего кинодебюта в 1963 году, он мог уже смело отбросить эту приставку к своему имени…

Точная дата дебюта Роберта Де Ниро в кино остается предметом спора для некоторых педантичных киноведов. Факты таковы. В 1965 году он впервые показался на экране в маленькой проходной роли во французском фильме «Три комнаты в Манхэттене». Возможно, его отобрали на роль из-за того, что, проведя некоторое время во Франции у отца, он по крайней мере понимал французскую речь. Фильм снимал Марсель Карне, карьера которого была на спаде после шумного успеха снятого им в 1942 году фильма «Дети райка». Из-за упавшего интереса публики к Карне фильм посмотрело очень мало людей. Однако еще перед тем, как «Три комнаты в Манхэттене» вышли на экраны, Де Ниро снялся в фильме Брайана Де Пальма «Свадебная вечеринка», где также фигурировала еще одна новенькая — Джил Клейбург.

Де Пальма, подобно Де Ниро, был коренным жителем Нью-Йорка. В 1963 году он намеревался получить диплом колледжа Сары Лоуренс в Бронксвилле. «Свадебная вечеринка» должна была стать его дипломной работой, и он руководил съемками вместе с двумя другими режиссерами: Синтией Монро и Вилфордом Личем. Де Пальма набирал актеров, которые согласились бы работать хоть за полцента. Де Ниро узнал о наборе и явился, как он делал это уже десятки раз. Де Пальма вспоминает, что молодой человек начал пробы не особенно примечательно, но закончил — совершенно сенсационно.

«Он был очень молод, мягок и робок, — вспоминает Де Пальма. — Никто его не знал, ведь он был юнцом лет девятнадцати. Мы продолжали прослушивания до глубокой ночи, и Боб пришел часов в девять или десять. Мы дали ему кое-что почитать. Он выполнил это задание хорошо, и потом мы попросили его сымпровизировать что-нибудь, и тут уж он оказался великолепен. Потом он предложил еще кое-что показать, вышел из комнаты и вернулся минут через двадцать. Мы уж было подумали, что он уехал домой. И тут он врывается в комнату и показывает сцену из пьесы Клиффорда Одетса. Это было колоссально. Лично сам Де Ниро может быть застенчив или чересчур скрытен, но когда он вживается в своего героя, он может стать кем угодно».

Сам Де Ниро считает, что тогда он провалил всю первую часть пробы, чтение, и лишь просьба об импровизации спасла его — он был на грани паники. Но его прием сработал, поскольку он в конечном счете получил роль, а вместе с нею и свой первый профессиональный заработок в 50 долларов, что явно меньше тех многих миллионов долларов, которые он получит лет через пятнадцать в роли Аль Капоне в фильме Де Пальма «Неприкасаемые». Де Пальма припоминает, что и он сам, и Монро, и Лич — все они были под большим впечатлением от игры Де Ниро и единодушно пришли к мнению: он должен быть в фильме. Никто еще не знал точно, какую роль ему следует дать, но Де Ниро так или иначе должен был появиться!

«Кроме того, я получил неплохой урок, как считать деньги, — едко замечает сам Де Ниро по поводу своих съемок в «Свадебной вечеринке». — Я-то уж решил, будто получаю 50 долларов в неделю, но моя мать внимательно посмотрела на договор и сказала: нет, это всего 50 долларов…»

Контракт должна была подписать Вирджиния Эдмирал, потому что Де Ниро был слишком молод, чтобы сделать это сам. У Вирджинии имелся некоторый опыт подписания подобных документов из собственной практики бизнеса, вот почему она сразу поняла, что речь идет об одноразовой выплате. Де Ниро еще больше разочаровался, когда узнал, что должен оплатить свой костюм из тех же 50 долларов. Предприятие Де Пальма было так же не обеспечено финансами, как студии Адлер и Страсберга… Одной из вещей, которые тогда приобрел актер, оказался чемоданчик, и для Де Ниро было не так уж приятно узнать, что по сценарию чемоданчик должен быть выброшен из окна автомобиля на полном ходу…

«Свадебная вечеринка» — это история трех парней, один из которых собирается жениться. Этого будущего жениха, Чарли, играл Чарльз Пфлюгер. Де Ниро сыграл одного из его дружков, Сесила, который пытается остановить гибельное для приятеля развитие событий и уберечь его от брака. Другого приятеля, Бейкера, играл Джон Куинн. Совместными усилиями они пытаются убедить Чарли, что жизнь с его избранницей (ее играла Клейбург) будет далеко не раем. Они продолжают ссориться и спорить на протяжении почти всего фильма, к концу которого все осознают преимущества — впрочем, довольно ничтожные — семейного образа жизни.

Некоторые критики отнеслись благосклонно к «Свадебной вечеринке», однако большинство просто не удостоило фильм особого внимания как многословную и пошловато-романтическую комедию. «Вариети», газета, освещавшая в то время шоу-бизнес, по крайней мере готова была признать, что «Роберт Де Неро» (как он был обозначен в статье) был одним из немногих, кто оставил хоть какое-то впечатление свое игрой в этом фильме. Лента не нашла прокатчиков и покупателей при выходе в 1965 году, а два года спустя попытка приобрести права провалилась, потому что Де Пальма и его друзьям не удалось наскрести денег на премьеру картины в одном манхэттенском кинотеатре. Наконец, ленту выпустили в 1969 году, год спустя после того, как Де Ниро и Де Пальма встретились вновь в новом фильме, на сей раз гораздо более успешном — он назывался «Приветствия». В титрах выпущенного в 1969 году фильма в фамилии актера по-прежнему была ошибка, которую исправили лишь в 1982 году, когда Ллойд Кауфманн приобрел права на фильм, рассчитывая на кассовую значимость имен Де Ниро, Клейбург и Де Пальма. Тут уж был изменен и его статус в фильме: теперь он значился как играющий одну из главных ролей наряду с Клейбург, поскольку в представлении зрителей они составляли прелестную пару…

Хотя еще далеко было до того, чтобы его имя оказалось на устах миллионов, Де Ниро сделал первый шаг к успеху. Сыграв в двух фильмах — у Карне и Де Пальма, пусть даже и в небольших ролях, — он уже был готов к своей первой заметной роли. Ему также было суждено встретить женщину, которая сыграла существенную, пусть и не однозначную, роль в его собственной карьере.

Де Ниро со своей подругой Салли Киркленд пошли как-то раз в бар на Восьмой авеню, который назывался «У Джимми Рэя». Именно там Киркленд познакомила Роберта со своей подругой и выпускницей той же студии Шелли Винтерс. Винтерс была к тому времени голливудской звездой — она сделала себе карьеру, снявшись в «убойных» сексуальных ролях в фильмах вроде «Винчестер-73» и «Место под солнцем». В пятидесятые годы она отважно решила поучиться у Страсберга, и этот поступок перевернул ее жизнь. Она больше не играла страдающих любовниц или добрых проституток, а начала серию характерных ролей, за которые в 1959 году получила «Оскара» в номинации «Лучшая актриса второго плана» за роль в фильме «Дневник Анны Франк», а второй раз — в 1965 году за блестящую игру в фильме «Голубое пятно». Но если Де Ниро даже и был под большим впечатлением от встречи с голливудской звездой во плоти и крови, он не показал этого.

«Бобби было лет девятнадцать, — вспоминала потом Винтерс. — Он был очень чувствительный и мягкий, с такими большущими темными глазищами… Он мало говорил. У него тогда почти не было денег, и ему приходилось ездить по городу на стареньком мопеде».

Винтерс заинтриговала Де Ниро, и чувство это оказалось, похоже, взаимным. У них возникла доверительная дружба, которая перешла в роман. И в этот период карьера Де Ниро словно приблизилась к трамплину и приготовилась взлететь…

Долгие часы разъездов по Манхэттену с пробы на пробу, с то рождающейся, то умирающей надеждой в конце концов сделали свое дело — его взяли в бродвейскую постановку «Блеск, слава и золото». Эта пьеса Жаки Кэртис была поставлена в студии «Подвальчик Бастиано» 7 августа 1968 года. Имея подзаголовок «Жизнь и легенда Нолы Нуман: Богиня и Звезда», пьеса была посвящена истории взлета и падения кинодивы. Тут была масса всего — от изнасилования в маленьком заштатном городке до возвращения в Голливуд, в двух актах и с эпилогом! Сама Кэртис играла Нолу Нуман, а Де Ниро появлялся в ряде сцен, изображая ее мужчин. В главных ролях были заняты также Джин Ричарде и Кэнди Дарлинг. Пьеса сама по себе была малоинтересной, однако Де Ниро впервые удостоился положительных откликов в свой адрес.

«Прекраснейшую игру, — писала газета «Виллидж Войс» через две недели после премьеры, — демонстрируют Джин Ричарде в роли немой девушки, доброй подруги Нолы, и особенно Роберт Де Ниро в нескольких ролях любовников Нолы и других мужчин. Де Ниро делает характеры своих героев совершенно разными, отчетливыми, тогда как многие актеры не сумели бы преодолеть барьера, сыграли бы одно и то же и устроили полную кашу. Де Ниро — новичок на сцене и заслуживает доброго приема. Остальные актеры, похоже, цепляются за одну-две характерные черточки своих персонажей и играют слишком прямолинейно и грубовато, а главное, ужасно громко говорят».

Салли Киркленд пошла посмотреть этот спектакль и позже высказала свое мнение, которое оказалось провидческим: «Он сыграл целых пять ролей, я никогда не видела ничего подобного! Я пошла за кулисы и говорю ему: знаешь ли ты, дружок, что будешь самой невероятной звездой? А он был страшно смущен. Но думаю, хоть его и сконфузили мои слова, он сам хотел в это верить».

Публика начала ходить на Роберта Де Ниро. Ему тогда было лет двадцать пять, и вероятно, он осознавал, что его карьера постепенно набирает высоту. Самым первым поклонником его таланта был Де Пальма, который теперь пытался получить деньги на новый фильм. Фильм «Приветствия» должен был стать необычным, и его создатели — Де Пальма и продюсер Чарльз Хирш — ожидали, что он станет для Америки тем же, чем для Европы стали работы Трюффо и Годара. Хирш работал при «Универсал Студиоз» «исполнительным директором по талантам», и в его обязанности входило отыскивать и направлять молодых оригинальных режиссеров, вроде Де Пальма. «Приветствия» должны были получить финансирование от студии, но там не понравился сценарий, в котором трое хиппи пытаются уклониться от призыва в армию. В конце концов Де Пальма и Хирш нашли 43000 долларов сами и «сработали» фильм за тринадцать дней на съемочной площадке в Нью-Йорке.

Де Пальма был восхищен игрой Де Ниро в «Свадебной вечеринке», которая, хоть и была снята пять лет назад, все еще ожидала своей судьбы на полке. Де Пальма хотел работать с этим актером снова, чувствуя, что тот прекрасно подойдет на одну из ролей. В конечном счете Де Ниро сыграл Джона Рубина, маньяка и похотливого кота, который наслаждается, когда снимает на пленку, как парочки занимаются любовью. Две другие роли в этой несколько путаной, разухабистой комедии, известной также под названием «Три мушкетера», играли Джонатан Орден и Геррит Грэм.

Фильм этот получил неоднозначный прием. Молодые критики, более тонко чувствующие нерв современной Америки, приняли его благосклонно. Люди постарше, консервативные люди, отвергли его или попросту не поняли. Однако все актеры получили примерно одинаковые оценки критики, и никто не был выделен особо.

Несмотря на то, что был сделан на год раньше «Хорошего наездника», фильм «Приветствия» уловил саму суть настроений американской молодежи и сумел покрыть расходы на свое производство, принеся своим создателям даже небольшую прибыль. Нет, картина не подняла «новой волны», как на то надеялись его творцы, но сыграла свою немаловажную роль в становлении независимого американского кино. Кроме того, она была достаточно успешна, чтобы вдохновить своих продюсеров на продолжение, и это продолжение дало Роберту Де Ниро его первую в жизни главную роль.