Проснулся он на походной кровати, усталый, замерзший и грязный. Уселся и взял в руки поданную ему Велиаром миску с овощным бульоном. Казалось, целую вечность сражается он с проклятыми духами.

Помня предупреждение Азур, Аксис с переговоров из Гандилга-брода не вернулся, а повел тысячу вооруженных всадников и две стаи икарийских Ударных Сил через юго-восточную оконечность Уркхартских гор в долину Диких Собак, то есть в ад.

Скрелингам удалось продвинуться далеко. Во время четырехдневного отсутствия Аксиса их сдерживали отряды, которые Азур через Петлистый Проход направила в долину Диких Собак. И вот уже три недели практически без перерыва здесь сражалось войско Аксиса. Скрелинги отступили совсем немного и находились сейчас в центральной части долины. В Сигхолте остался всего один отряд лучников да сотня меченосцев. Ударные Силы были при Аксисе в полном составе. Для них наступило боевое крещение, однако действовали они хорошо.

Горгрил послал с рядовыми скрелингами одного лишь храбреца. Ледяные черви в долине задействованы не были. Икарийцы потерь почти не понесли. С воздуха они сеяли смерть, однако осторожность приходилось им соблюдать постоянно. Тучи висели над землей низко, поэтому и спускаться приходилось низко, а скрелинги, пользуясь моментом, подскакивали и хватали зазевавшегося икарийца за крыло. Аксис горько скривился. Так у него погибли десять бойцов Ударных Сил.

У всадников, несмотря на всю их храбрость и умение, дела шли не так гладко. Скрелингов в долине Диких Собак скопилось великое множество, и без икарийцев Аксис потерял бы людей не меньше, чем при Горкен-форте, но Арн, пока они к нему не присоединились, сражался храбро, и вместе они постепенно начали теснить врага со своей территории.

Лучники Азур оказались почти такими же успешными, как и икарийцы. Аксис использовал их в самых опасных местах. Каждый лучник выпускал за минуту двенадцать стрел, и общий счет достигал двух тысяч. Все стрелы попадали точно в цель. Единственное, что мешало, — каждую ночь надо было разыскивать использованные стрелы, чтобы было чем сражаться на следующий день. Скрелинг-храбрец при отступлении заставлял своих рядовых подбирать стрелы и уносить с собой. Иногда за право обладания стрелой бойцам Аксиса приходилось вступать с врагом в единоборство.

В Горкен-форте скрелинги наводили на них страх, но только при одном условии: когда все у них шло по плану. Когда же неожиданным маневром их брали врасплох, они тут же пускались в бегство. В этот раз настроены они были куда решительнее, да и отваги им было не занимать. Аксис боялся, что со временем Горгрил сделает свои создания непобедимыми.

Все же пока их еще можно было убивать, а вот о том, как шли дела у Борнхелда в Жервуа, знали лишь Звезды. Аксис догадывался, что Горгрил направил к ним не такие уж значительные силы. Видимо, опасался, что он не прорвется в Скарабост через долину Диких Собак.

Аксис отдал пустую миску Велиару. Они сидели на походной кровати в палатке из тонкой ткани, в пяти лигах от входа в Петлистый проход.

— Интересно, если скрелинги прорвутся к Нордре, как Горгрил их переправит? — спросил он Велиара. — Может, у храбреца полный кошелек монет, из которого он заплатит паромщику?

Велиар улыбнулся, представив себе такую картину, но тут же погрустнел.

— Добропорядочные жители Смиртона тут же обнаружат, что на свете есть существа пострашнее отверженных, — сказал он. У них с Аксисом времени на общение с местными жителями не было. Беженцы, идущие в Сигхолт, переправлялись в Смиртоне на пароме, и тамошние крестьяне уверяли их в том, что в Сигхолте ждет их кромешная тьма, там, дескать, скопилось огромное число отверженных. Смиртон по неизвестной причине оставался оплотом Сенешаля, а крестьяне и слышать не желали о пророчестве и упомянутых в нем персонажах. Аксис не заглядывал туда уже более года.

«А как много произошло с тех пор разных событий, — подумал Аксис. — Красивая девушка, так пристально смотревшая на меня в Лунном зале, теперь королева. Когда-то… когда-то я любил ее, но я и вполовину не чувствовал к ней того, что испытываю теперь к Азур. О Звезды, что же мне теперь делать… что сказать Фарадей при встрече?».

Аксис оттеснил Фарадей на задворки сознания. С тех пор как она занимала его мысли полностью, утекло слишком много воды.

Раз уж им удалось подвинуть скрелингов, не махнуть ли ему сейчас ненадолго в Сигхолт? Хорошо бы обнять Азур, поговорить, развеять ее сомнения и страхи.

Магическую силу против скрелингов Аксис почгги не применял. Кольцо могло подсказать ему мелодии, с помощью которых он убил бы их или покалечил, однако песни эти требовали огромных затрат энергии Звездного Танца, и это угрожало жизни самого Аксиса. Орр предупредил, что некоторые песни очень опасны. Не набравшись достаточно сил и опыта, он должен был избегать их, чтобы не погубить самого себя. Теперь Аксис понимал, что имел в виду Перевозчик. Песня, убивавшая сорок-пятьдесят скрелингов, требовала от него таких усилий, что после этого он на несколько часов утрачивал боеспособность. «Да помогут мне Звезды, — подумал он как-то, — да отведут меня от искушения потратить против созданий Горгрила больше сил, чем я способен отдать».

В результате возможности свои Аксис использовал крайне редко. Например, когда отрядам его угрожала толпа скрелингов или когда кто-то из его войска слишком далеко высовывался и его могли отрезать от остальных.

— Ну что, Велиар, выстоим? — спросил Аксис. Глядя, как заместитель его чистит и смазывает меч, он немного успокоился. В первую неделю сражений времени на уход за оружием не было.

Велиар, не отрываясь от своего занятия, пожал плечами.

— Возможно. Не думаю, что Горгрил пошлет через Ледяные пустоши новые отряды скрелингов. Это была всего лишь второстепенная атака. Закончилась бы она победой — одно дело, если же нет, не думаю, чтобы Горгрил слишком уж огорчился. Для него сейчас главное направление — Жервуа. Если скрелингов не прибавится, думаю, сможем выстоять с теми силами, что у нас есть.

Наступило молчание. Аксис задумался о Горгриле и наступлении его на Жервуа, а Велиар тем временем вожделенно поглядывал на кровать, с нетерпением ожидая, когда же Аксис ее наконец покинет.

— Как думаешь, Горгрил знает, что я здесь? — спросил Аксис. Мыслями он был далеко отсюда.

— Без сомнения, Аксис, с тех самых пор, как ты начал применять магическую свою силу на любимых его созданиях. Об этом-то уж точно скрелинг-храбрец ему доложил.

Аксис призадумался, уж не прозвучала ли в словах товарища доля некоторого скептицизма относительно его способностей. Он очень чувствительно относился к тому, что чародейство его, по сути, оказалось беспомощным против скрелингов.

Велиар неправильно истолковал выражение лица Аксиса и сказал:

— Если Горгрил и знает, что ты здесь, вряд ли ему это интересно.

— Что ты этим хочешь сказать? — Почему это Горгрилу неинтересны его действия? Разве Аксис не Звездный Человек, который, как предвещает пророчество, его уничтожит?

Аксис, — устало сказал Велиар. Он не мог оторвать взора от кровати, с которой Аксис никак не желал подняться. — Если бы в этот момент ты представлял реальную угрозу Горгрилу, то стоял бы сейчас перед воротами крепости, в которую тот упрятался. Горгрил хочет сейчас одного: захватить Ахар, прежде чем ты объединишь страну. Он знает, что в данный момент бояться тебя не стоит.

— Рядом с тобой я никогда не впаду в грех самодовольства, верно, Велиар? Ты всегда напомнишь мне, кто я такой.

— Очень кстати, — сказал Велиар, — напоминаю тебе, что ты до сих пор сидишь на кровати, а ведь спать теперь — моя очередь. Может, ты…

Он не закончил. Аксис вдруг тревожно застонал и схватился за голову.

— Повелитель Звезд, — пробормотал он. — Я тебя слышу! Слышу тебя! Успокойся!

Велиар вздрогнул и подозрительно посмотрел на Аксиса, разговаривавшего с отцом. Повелитель Звезд вернулся из Гандилги-брода в Сигхолт… что-нибудь там произошло? Может, на крепость напали? Или… Всемогущая Мать… уж не стряслось ли чего-нибудь с Азур? Велиар тревожно подался вперед. Лоб перерезала беспокойная морщина.

— О Звезды! — Аксис вскочил на ноги. Даже под слоем грязи заметно было, как сильно он побледнел. — Велиар, уступаю тебе кровать. Можешь ты в мое отсутствие справиться со скрелингами?

— Что случилось, Аксис? — закричал Велиар, дергая друга за рукав. — Что-нибудь случилось в Сигхолте?

— Азур. У нее начались схватки.

Велиар побледнел.

— Но ведь ей еще рано. Она всего лишь на восьмом месяце.

— Знаю, — Аксис был встревожен не меньше Велиара. — Знаю, Велиар. Можешь ли на время моего отсутствия удержать скрелингов? С тобой останутся Магариз и Арн, да и Ударные Силы с Зорким Глазом.

— Да-да, — нетерпеливо пробормотал Велиар и отпустил рукав Аксиса. — Да, справлюсь. Но ведь тебе далеко ехать, несколько дней, даже если пустишь Белагеза в галоп, вовремя не доберешься.

— У меня есть средство получше. Присмотри за Белагезом.

Прозвучала чуть слышная мелодия, и Аксиса как не бывало.

Велиар в полном недоумении смотрел на то место, где только что стоял его друг.

— И почему я всегда присматриваю за его лошадью? — проворчал он, уселся на кровать и обхватил голову руками. Спать он уже не мог.

Будет ли все в порядке с Азур?

Первые схватки застали Азур, когда она возвращалась с ранней утренней прогулки. Задохнувшись и схватившись за живот, еле дотащилась до крепости. Мост всполошился и так громко ей ответил, что в гарнизоне вмиг все пробудились и выскочили наружу, полуодетые, с мечами и луками, уверенные в том, что на Сигхолт совершено нападение.

Вне себя от смущения, постаравшись принять достойный вид, Азур пошла в свои комнаты, а крепость взволнованно гудела.

Потом Ривка спокойно сидела в кресле, а Азур ходила взад и вперед. Сикариус не отставал от хозяйки ни на шаг. Остальных алаунтов отправили в кухню. Утренняя Звезда и Повелитель Звезд не находили себе места в коридоре.

В том, что схватки наступили раньше положенного, не было ничего необычного. С первыми детьми это нередко случается. Плохо то, что рядом нет Аксиса: при рождении икарийских детей необходимо, чтобы хотя бы один из родителей разговаривал с ними.

Дети эти намного чувствительнее обычных, «земных», младенцев и гораздо пугливее. Схватки, судорожное сокращение чрева, очень пугают их, а то, что мать при этом страдает и боится, только усиливает ужас ребенка. Им нужно, чтобы отец разговаривал с ними, успокаивал, просил не препятствовать схваткам, а, напротив, помогать собственному рождению. Если же мать не икарийка, а отца рядом нет, ребенок, борясь за свою жизнь, часто впадает в панику и упирается, сопротивляясь процессу. Ривка старалась взять себя в руки. Рождение Аксиса проходило с таким трудом только потому, что рядом не было Повелителя Звезд: некому было успокоить Аксиса. Напуганный материнской болью, Аксис так сопротивлялся, что мать едва не умерла при родах.

«Неужели и Азур придется пройти через это, — думала Ривка. — Сколько времени понадобится Аксису, чтобы сюда добраться? Азур станет мучиться, терять силы, жизнь постепенно будет уходить из нее… неужели она умрет?».

Теоретически ребенка могли успокоить либо Утренняя Звезда, либо Повелитель Звезд, но так как раньше Азур никому из них не позволяла разговаривать с Калумом, ребенок им вряд ли поверит, да и когда Азур наконец-то согласится на это, младенец напугается так сильно, что средство это вряд ли поможет.

Глядя на Азур, Ривка закусила губу, а та, одетая в ночную рубашку, медленно ходила взад и вперед по комнате, разминая кулаками поясницу. И ей и Калуму сейчас плохо, но это все цветочки — ягодки впереди. Когда Ривка предложила обратиться за помощью к Утренней Звезде или Повелителю Звезд, Азур заявила, что не впустит их в комнату.

Вдруг дверь распахнулась, вошел Аксис.

— Азур! — Аксис в три огромных прыжка подскочил к Азур и схватил ее в объятия. Оба и смеялись и плакали, да и Ривка залилась благодарными слезами. Утерла лицо руками и обняла сына, похлопала по спине и отвела с его глаз отросшие волосы.

Аксис снова обратился к Азур с недоуменным видом.

— Я слышал, что у тебя схватки, но… — И он посмотрел на мать, словно ждал от нее объяснений, почему Азур не корчится на кровати и не рожает ему сына.

Обе женщины рассмеялись.

— Не все так сразу, Аксис, — сказала Ривка, — у Азур пока лишь первые схватки.

— И тут же, снова став серьезной, начала объяснять сыну, как происходит рождение икарийских детей.

Одиннадцать часов спустя, в темное предрассветное время, им было уже не до смеха. В полусидячем положении на постели Азур привалилась к Аксису. С закрытыми глазами, с прилипшими ко лбу волосами, ждала очередных схваток. Аксис шептал ей на ухо слова поддержки. Под рукой, лежавшей на ее животе, он чувствовал страх и беспокойство Калума. Мать и дитя были страшно напуганы, и успокоить их мог только он, Аксис.

Он снова поцеловал щеку Азур и обратился к ребенку:

— Калум, я знаю, что ты боишься, но ты не должен противиться матери. Скоро ты родишься и избавишься от боли и страха.

— Боюсь. Больно.

Это все, что узнал от младенца Аксис. Две эмоции: страх и боль.

Поднял глаза на Ривку. Она постаралась улыбнуться сыну.

— Все проходит нормально, Аксис. Ребенок принял хорошее положение, и Азур держится молодцом.

Утренняя Звезда наконец-то прорвалась в комнату. У Азур не было сил воспротивиться, а Ривка была только рада: ей требовалась помощь, а Утренняя Звезда считалась опытной акушеркой.

— Азур делает все как надо, Аксис, и ты тоже хорошо управляешься с ребенком, — одобрила Утренняя Звезда.

— Он боится, — пробормотал Аксис, вспомнив, как страдала Ривка при его рождении. Неужели он чувствовал себя тогда, как Калум? Должно быть, так и было.

Азур застонала: начались новые схватки, и Аксис поморщился, почувствовав, как захныкал от страха ребенок.

Аксис снова погладил живот Азур. Калум чувствовал прикосновение руки отца и немного успокаивался.

— Калум, не сопротивляйся тому, что происходит. Сейчас ты появишься на свет, мама борется за твое рождение. Иди же туда, куда она тебя зовет. Верь ей.

— Верю. — Мысленно Калум подхватил это слово и повторил его — Верю.

— Верю, — прошептала Азур и, схватившись за руку Аксиса, снова страшно закричала.

Ривка погладила ногу роженице.

— Он идет, Азур. Пора тебе тужиться. Давай!

Ребенок теперь молчал, и Аксис взял в свои ладони обе руки Азур. Ну как же так, стучало в мозгу, неужели нет более легкого способа появления на свет! Он не мог для облегчения страданий Азур воспользоваться кольцом, потому что она уцепилась за его руки, словно от них зависела сейчас ее жизнь. Аксис припомнил, как в бытность его топороносцем приходили к нему измученные мужчины, просили отпустить на несколько дней, чтобы похоронить умершую при родах жену и позаботиться об осиротевших детях.

Нет, думал Аксис, он не даст умереть Азур, этого он не допустит.

— Еще, — приказывала Ривка, — тужься, — и тело Азур снова содрогнулось.

Утренняя Звезда что-то сказала, но Аксису показалось, что слова ее прозвучали в тысяче лиг от него. Перед ним было лишь лицо Азур, расширенные от боли, а потом и от изумления дымчатые глаза: она почувствовала, что младенец двинулся наконец наружу.

— Тужься! — доносился откуда-то голос Ривки.

Аксис крепко прижал к себе Азур.

— Азур, — шептал он, — останься со мной. Останься. Не уходи. Что мне без тебя делать? Останься со мной.

Ривка на мгновение взглянула на сына и снова на Азур.

— Ну вот, головка показалась. Твой сын почти родился. Еще две, самое большее — три схватки, и ты возьмешь сына на руки.

— Слушай, слушай ее, Азур. Еще немного, и все будет в порядке. Ну, постарайся еще, Азур. — И Аксис все крепче прижимал ее к себе.

Азур потужилась раз, другой, а потом облегченно вздохнула.

— Ривка? — слабым голосом спросила она, пытаясь сесть. Аксис подвел под нее руку и слегка приподнял. Выражение лица у него было не менее тревожным, чем у роженицы.

В комнату заглянул рассветный луч и осветил лицо Азур. Она невольно зажмурилась.

Ривка обтерла полотенцем личико новорожденного, прочистила ему рот и нос и, улыбнувшись, опустила ребенка на живот Азур. Младенец, все еще соединенный с матерью пуповиной, слегка пошевелился, заморгал глазами. Изумленный ротик раскрылся буквой «О».

— Смотри, какой красивый получился у нас с тобой ребенок, — прошептал Аксис. — Спасибо тебе, Азур, за сына. — И нежно поцеловал ее лоб и щеки.

— Процесс создания понравился мне куда больше, — сказала Азур и тут же улыбнулась, глядя на новорожденного, тихонько шевелившегося на ее животе. — Он такой крошечный.

Ривка обрезала пуповину и тихонько потянула за собой из комнаты Утреннюю Звезду.

— Пусть побудут несколько минут вместе, — шепнула она на ухо бывшей свекрови. — Потерпи, скоро увидишь правнука.

Азур поднесла ребенка к груди и восторженно улыбнулась, когда он тут же начал сосать.

— Ты до сих пор считаешь, что она Звездный Волк? — тихонько спросила Ривка.

Утренняя Звезда помолчала, глядя на счастливых родителей, любующихся новорожденным.

— Азур не та, кем кажется, — уверенно заявила она.

Позднее, сидя на кровати, Аксис баюкал ребенка, а Азур, изнеможенная, но настроенная бодрствовать, с гордым видом наблюдала эту картину. Он пел Калуму, а Ривка с Утренней Звездой мыли и переодевали Азур. Потом она лежала, чистая и успокоенная, хотя и донельзя усталая. Только после этого разрешили войти Повелителю Звезд.

— Подожди, не спи пока, — шепнула Ривка. — Уникальный момент: три поколения икарийских чародеев знакомятся с представителем четвертого поколения.

Повелитель Звезд при виде младенца пришел в восторг и, попросив разрешения у молодых родителей, взял его на руки, покачал и спел песню. Ребенок не спал и с любопытством на него таращился.

— Икарийские дети уже через несколько минут после рождения могут поймать в фокус предмет и разглядывать его, — объяснила Ривка молодой мамаше. — С этого мгновения он узнает и запоминает лица.

Повелитель Звезд улыбнулся ребенку, а потом и Азур.

— Он маленькое чудо, — тихо сказал Повелитель Звезд и снова уставился на младенца. — Кто поверит, что наполовину он земной человек? В нем поет кровь семьи Парящее Солнце.

Аксис переглянулся с Утренней Звездой.

— Совсем как Юла, — преувеличенно радостным голосом сказала Ривка. — Ты помнишь, Утренняя Звезда, новорожденную Юлу? Повелитель Звезд в тот момент сказал те же слова.

Все в комнате, кроме Азур, отлично понимали, о чем подумала Утренняя Звезда, когда услышала слова сына. Разумеется, кровь семьи Парящее Солнце должна сильно сказаться, если Азур — Звездный Волк.

Повелитель Звезд первым нарушил молчание.

— А имя, Аксис? Какое имя ты ему дашь?

Аксис улыбнулся Азур.

— Азур уже его назвала.

И Повелитель Звезд, и его мать весьма удивились.

— Калум, — сказала Азур. — Мы назовем его Калум.

— Но это невозможно! — вскричала Утренняя Звезда. — Ему нужно звездное имя! Он ведь икарийский чародей.

— Я тоже икарийский чародей, а звездного имени у меня нет, — возразил ей Аксис. — Азур хочет назвать его Калумом, и мне кажется, что это красивое имя. И подходящее. Мир ведь меняется, Утренняя Звезда, не к чему цепляться за старые традиции. Добро пожаловать, Калум, в Дом Парящего Солнца.

Утренняя Звезда опустила глаза и больше не спорила, хотя недовольство ее было заметно. Она склонилась над младенцем и нежно поцеловала его в лоб.

— Добро пожаловать, Калум, в Дом Парящего Солнца. Я — Утренняя Звезда, твоя прабабушка. Красивых тебе песен, высоких полетов. Пусть твой отец завоюет для тебя Тенсендор.

Следом за ней заговорил с ребенком Повелитель Звезд.

— Добро пожаловать, Калум, в Дом Парящего Солнца. Я — Повелитель Звезд, твой дедушка. Красивых тебе песен, высоких полетов. Пусть Звездный Танец постоянно звучит в твоих ушах. — С этими словами он передал ребенка Ривке.

Она поцеловала ребенка в щечку.

— Добро пожаловать, Калум, в мир борьбы. Я — Ривка, твоя бабушка, мать твоего отца. Не забывай: кровь моя сроднила тебя с народом, не умеющим хорошо петь или высоко летать, однако это не помешало ему любить и жалеть все живое на земле.

Передала ребенка отцу, выпрямилась и с вызовом посмотрела на Утреннюю Звезду и Повелителя Звезд.

— Добро пожаловать, Калум Парящее Солнце, сын Азур, — негромко сказал Аксис. — Я твой отец, Аксис Парящее Солнце, сын Ривки. Знай, что я люблю тебя. Помни слова своей бабушки: не забывай никогда о том, что в жилах твоих течет кровь земного человека, поэтому ты должен с сочувствием относиться к ближнему. И для тебя это важнее, чем икарийское волшебство. — С такими словами он передал ребенка Азур.

— Добро пожаловать в мое сердце, Калум Парящее Солнце, сын мой, — сказала Азур. — Ты уже знаешь, как я тебя люблю. Не забывай, что родился ты в годовщину трагической ночи Йула, а первый вздох сделал, когда солнце показалось над горизонтом. Ты настоящее дитя солнца, Калум. Долгой и счастливой тебе жизни.

В комнате наступило молчание. А и в самом деле все как-то и позабыли, что рожала она в ночь Йула, сын ее родился к утру, с восходом солнца. Как же это так, бормотал Повелитель Звезд, как он позабыл о празднике? Прошло ли у Древа Жизни все, как положено? С тех пор как ему исполнилось четырнадцать, возраст, в котором юноше впервые разрешали пускаться в длительный и опасный перелет в Аваринхейм, эту ночь он пропустил впервые. Две недели назад он направил туда большое количество икарийских чародеев, чтобы те подготовили праздничные обряды, а у самого из головы все вылетело. Ну да ладно, Азур подарила им праздник, который с лихвой возместил упущение. И ребенок и солнце возродились в один и тот же момент. Что бы это значило? Может, Калум — дитя богов?

— Разве не чудо, — прошептал Аксис и отвел со лба волосы Азур. — Калум зачат в ночь Белтейна, а родился в Йул, — он поцеловал Азур в голову, — от самой замечательной матери.

Повелитель Звезд видел, как Азур улыбнулась Аксису, и понял, что украсть ее у сына будет невероятно тяжело.

— Но зато первая твоя дочь, Азур, будет моя, — прошептал он себе под нос, — потому что наверняка она будет так же прекрасна, как и ее мать.

Завоевание дочери, однако, вряд ли компенсирует ему неудачу с ее матерью.