Дженкинс перемахнул через стойку бара и стал судорожно обыскивать полки в поисках чего-нибудь пригодного в качестве оружия — кочерга для этой цели не очень-то годилась, — если ему не удастся подойти совсем близко; последнее было маловероятно, поскольку для этого пришлось бы выдержать еще три выстрела. У него не было даже ножа. Он услышал, как дверь в комнату тихо отворилась — незнакомец уже понял, что Дженкинс не вооружен, но в темноте все-таки проявлял осторожность. Сейчас он, без сомнения, оглядывал комнату, отыскивая возможность укрытия, понимая, что их всего два — веранда или стойка бара.

Время. Дженкинсу требовалось время. Внизу стояли бутылки со спиртом — преимущественно с дорогим шотландским виски, таким, какое Уильям Харт любил смаковать, попыхивая трубкой. Внезапно его осенило. Схватив коктейльный стакан, он метнул его за стойку, стакан разбился, вызвав тем шестой выстрел.

Драгоценные секунды.

Схватив с полки бутылку с тридцатилетним «Спрингбэнком», он открутил пробку и намочил висевшее на стене полотенце.

Звук вгоняемого в ствол патрона. Патрон лег на место. Щелк-щелк. Заряжено.

Он опустил край полотенца в горлышко бутылки.

Справа от него выстрелом пробило дыру в баре — посыпались кусочки дешевой деревянной обшивки, осколки разбитых бутылок, брызгая виски, впивались в кожу, как репей.

Семь.

Дженкинс скорчился, приняв позу зародыша. Восьмого выстрела он не избежит. Прячась за портативным холодильником, он вытащил из кармана спички, чиркнул по полоске серы; спичка не загорелась. Чиркнул еще раз. Никакого эффекта.

Звук патрона, ложащегося в ствол. Последний патрон.

Он вытянул из коробка еще одну спичку.

Щелк-щелк — патрон на месте.

Дженкинс чиркнул спичкой. Легкое шипенье, потом пламя. Намоченная ткань вспыхнула. Он бросил другой стакан — дешевый трюк, который вряд ли сработает, — и, встав, швырнул самый дорогой в мире коктейль Молотова.