Готовясь к следующему трюку, доктор Форсет положил на эстраду квадратный кусок черной ткани и принес ящик пустых бутылок. Затем он взял молоток и разбил бутылки вдребезги. Покончив с этим, негр высыпал острые осколки на лежавшую у его ног материю. Люди из задних рядов потянулись вперед, стремясь получше рассмотреть происходящее.

— Леди и джентльмены, с помощью Бога Вуду я собираюсь ходить по этому битому стеклу, — объявил он. — Даже танцевать на нем. Как вы себя чувствуете? Кое-кто из вас плохо выглядит. При виде ваших лиц мне и самому становится страшновато!

По залу прокатился нервный смешок. Пробормотав несколько слов, которые он назвал «вудуистской молитвой» , бесстрашный артист несколько раз обошел ткань, осторожно трогая осколки пальцем ноги и вдруг шагнул прямо на зазубренные куски стекла. Они явственно хрустнули под босыми ступнями.

Публика дружно ахнула. Джейн зарылась лицом в плечо Фрэнка.

— Все о'кей, можешь смотреть… Крови нет, — прошептал Фрэнк.

К ужасу собравшихся, фокусник-вудуист не только топтался на битом стекле, но даже подпрыгивал на осколках. Негр сдержал слово и начал плясать, но и тут его ноги остались целыми.

— Бог Вуду научил меня этому, а я научу вас, — предложил он. — Мне нужны три добровольца, желательно повыше и потяжелее. Нужно будет испытать мою магию.

Как и следовало ожидать, желающих оказалось немного. После небольшой заминки, к эстраде подошла дама в платье из набивного ситца, весившая не меньше центнера.

— Как хотите, — пожал плечами доктор Форсет и потянул за рукав Фрэнка и еще одного мужчину. — Придется объявить мобилизацию.

Отнюдь не стремясь предстать перед толпой и уж тем более не желая ходить по битому стеклу, Фрэнк заставил себя подняться на эстраду; Джейн затаила дыхание. Все будет в порядке, если я останусь в туфлях, подумал он. К несчастью, доктор Форсет первым делом велел своим новоявленным помощникам снять обувь. Другие участники подчинились, и пристыженному Фрэнку пришлось последовать их примеру.

— Готовы? — спросил доктор. После нескольких аккордов электрогитары прозвучала барабанная дробь.

— Не уверена, — тревожно хихикнула грузная женщина, глядя на блестящие осколки.

Кладя конец напряженному ожиданию, доктор Форсет лег спиной на битое стекло.

— А теперь все трое встаньте мне на живот, — распорядился он, заставив Фрэнка почувствовать немалое облегчение. — Я сделаю для вас мост. Видите, как это легко?

Доктор Форсет прошел испытание без единой царапины. Как и Фрэнк. Однако, когда он вернулся к столику, Джейн не смогла побороть искушения и обняла его.

— Ты такой смелый! — воскликнула она. На твоем месте я бы ни за что не пошла на сцену!

После краткого перерыва доктор Форсет вернулся на эстраду. На сей раз публика более охотно принимала участие в представлении. Однако едва оно началось, как погас свет и весь город погрузился в бархатную тьму. Горело несколько лампочек, питавшихся от генераторов, да еще кое-где вспыхивали фитили фонарей «молния». Спокойно, словно отключение электричества здесь было самым обычным, служащие клуба зажгли факелы и подошли поближе к эстраде.

Когда наступила темнота, Фрэнк инстинктивно обнял Джейн за плечи.

— Может, хочешь уйти? спросил он.

— Пожалуй, — ответила она. — А мы не заблудимся в темноте?

Держась за руки, они ощупью спустились по незнакомым ступенькам. Хотя узкие улочки были окутаны тьмой, в небе сияла полная луна, плывшая среди гонимых пассатами облаков, как испанский галеон семнадцатого века. Рука Фрэнка обнимала талию Джейн, и девушка чувствовала себя под надежной защитой. Он, словно настоящий рыцарь, предупреждал ее о каждой выбоине в разбитой булыжной мостовой.

В конце концов они добрались до взятого напрокат джипа.

— Далеко мы уехали от Детройта и редакции «Ньюс», правда? — спросил Фрэнк и поцеловал ее в губы.

Волна желания пробежала по телу Джейн. Стоило проделать такой далекий путь, чтобы оказаться вместе.

— Да, очень далеко, — ответила девушка.

Оказавшись в джипе, Джейн положила голову ему на плечо. Когда город остался позади, она прильнула к Фрэнку. Как чудесно ощущать себя в его объятиях…

Если бы исчезли разделяющие нас препятствия! — думала она. Я ни секунды не сомневаюсь, что это изменило бы всю нашу жизнь. Несмотря на неопытность, девушка могла представить себе, как было бы чудесно спать с ним в одной постели. С первой встречи она грезила об этом. Когда мы окажемся вместе, земля поплывет под нами, как это бывает в романах и кино, говорила она себе.

Фрэнк проводил ее до дверей номера, но прощаться не торопился.

— Может, немного погуляем вдоль берега? — предложил он. — Вечер прекрасный… Мне бы хотелось побольше побыть с тобой.

Держась за руки, они спустились на песок и скинули обувь. Над головой светила полная луна.

Это случилось в тени пальм, под настойчивый шум прибоя. Они ждали весь вечер; у обоих от желания дрожали губы. И поцелуй, бросивший их друг к другу, обладал куда большей магической силой, чем все фокусы колдуна-вудуиста.

Фрэнк властно и в то же время нежно прильнул к ее рту. Губы Джейн, изголодавшиеся по этому прикосновению, раздвинулись и пропустили его язык внутрь. На мгновение их дыхание смешалось; затем язык мужчины проник еще дальше, стремясь погрузиться в потаенные глубины ее рта.

Одна сильная рука обхватила ее затылок и заставила запрокинуть голову; в это время вторая поглаживала сквозь ткань ее нежные ягодицы. Затем Фрэнк крепко прижал девушку к себе, заставив почувствовать жар овладевшего им желания.

Никто раньше — даже Фрэнк — не целовал так Джейн. Никогда она не испытывала такого желания отдать другому всю себя, всю свою нежность. Жар опалял жаждавшее ласки тело, подкрепляя решимость отдаться ему здесь и сейчас. Джейн знала: вот он, мужчина, которого она будет любить вечно. Она хотела дать ему все, что могла. Все, что имела.

А Фрэнка неудержимо влекло к ней. Горячие, страстные губы, прильнувший к нему нежный живот… это было больше того, что может вынести мужчина. Ему хотелось обнажить ее груди, омыть губами тугие соски, погрузиться в теплую, влажную упругость между ее бедрами.

Джейн, думал он. Милая Джейн! Я хочу овладеть тобой, войти в тебя, стать твоей частью. С каждым вздохом я хочу тебя все сильнее. Каждая капля крови молит взять тебя, опуститься с тобой на песок и накрыть своим телом.

Она хотела того же. Он знал, чувствовал это… и все же не мог позволить себе уступить ее желанию. Внутри, как бриллиант в лавине рубинов, скрывалось нечто новое, небывалое в его сексуальном опыте: стремление заботиться и защищать.

Впервые он ощутил это чувство, когда едва не овладел ею у себя дома. Еще тогда он понял, что совершил бы роковую ошибку, если бы воспользовался этой девушкой и ничего не дал взамен.

А Джейн не могла думать ни о чем другом, кроме своего желания.

— Фрэнк, — умоляла она, изнемогая от стремления дать выход своим чувствам, — я не могу больше… Пожалуйста… не отвергай меня.

Он на мгновение застыл, прижавшись лицом к ее плечу и собираясь с силами.

— Не могу, радость моя, — признался Фрэнк; каждое его слово отдавалось судорогой внутри него. — Я хочу этого… ты даже не представляешь себе, как хочу. Но у меня есть чувство долга…

Его жестокость заставила Джейн оцепенеть. О да, ты хочешь, горько подумала она. Но не так сильно, чтобы взять на себя обязательства, которые я согласилась бы выполнять всю свою жизнь.

Ей захотелось ударить Фрэнка и причинить ему боль. В глазах Джейн полыхнул серебристый свет.

— Знаешь, что ты можешь сделать со своим драгоценным долгом? — крикнула она. — Вот именно… Засунь его в самое неудобное для тебя место! А теперь катись отсюда подальше, или я потребую, чтобы тебя арестовали!

Она подхватила сандалии и побежала к себе в номер. Надеюсь, он проведет на ногах всю ночь, негодующе думала девушка, вставляя ключ в замок. Потому что я не засну ни на секунду.

Фрэнк остался на берегу. Хотя его так и подмывало броситься следом за Джейн, он не тронулся с места. Если он согласится на ее предложение, то тем самым примет на себя ответственность, равносильную обещанию жениться. Фрэнк не обратил внимания на то, что эта мысль уже не казалась ему такой невыносимой, как раньше.

На следующее утро Джейн проснулась поздно. Тупо ныл затылок, болели глаза. Она попыталась стряхнуть с себя сон и понять, отчего так муторно на душе. Мгновение спустя, вспомнив, каким крахом закончилась главная ночь в ее жизни, девушка застонала, приняла две таблетки аспирина и закрыла глаза. Было почти десять часов, когда она заставила себя встать, принять душ и одеться.

— Что дальше? — спросила тихо она, доставая из холодильника содовую, лишь бы не спускаться вниз и не встречаться с Фрэнком. Позвонить Майку и сказать ему, что я хотела бы вернуться к тому, на чем мы расстались, невозможно. Это значило бы действительно использовать его.

И все же она не хотела, чтобы ее поездка оказалась пустой тратой времени. Глянув на расписание, висевшее на стенке платяного шкафа, она увидела, что автобус до города отойдет через десять минут. Может, съездить? Осмотрю местные достопримечательности, пройдусь по магазинам… Все равно надо что-нибудь купить бабушке… Она надела на плечо кофр с фотоаппаратом, взяла сумку и вышла из номера.

Как и накануне, Фрэнк сидел в своем джипе, читал газету и ждал появления Джейн. Увидев, что девушка села в автобус, он включил зажигание и поехал следом. Ему не хотелось выслушивать новые обвинения.

Двадцать минут спустя шофер высадил пассажиров у почты, на восточной окраине города. За небольшим парком в лучах утреннего солнца сверкали желто-кремовые Стены форта, построенного для защиты от пиратов. Надо осмотреть его, а заодно и другие исторические памятники. Можно будет написать статью для полосы «Паблик ньюс», посвященной путешествиям, подумала Джейн. А по магазинам пройдусь после ланча…

Джейн не видела, что Фрэнк следует за ней по пятам. Он старался держаться подальше и прятался за спинами идущих экскурсантов. Когда Джейн осматривала гарнизонную тюрьму и фотографировала через решетку давно пустовавшей камеры яркие цветы царского делоникса, Фрэнк, словно гнусный тип, преследуемый полицией, скрывался под мрачными сводами древних кирпичных арок.

Однако, когда по выбитым каменным ступенькам девушка поднялась на крепостную стену и остановилась рядом с пушками и развевавшимися по ветру флагами, чтобы посмотреть на гавань, Фрэнк не мог избавиться от искушения присоединиться к ней. Надо было попробовать объясниться, хотя он сомневался, что из этого выйдет что-нибудь путное.

Увидев его сильную худощавую фигуру и растрепанные ветром волосы, Джейн нахмурилась.

— Что ты здесь делаешь? — гневно спросила она. — Разве вчера я не велела тебе держаться от меня подальше?

— Джейн… — Надеясь, что никто не обращает на них внимания, Фрэнк схватил ее за руку. Девушка немедленно вырвалась. — Не может быть, чтобы ты говорила это серьезно…

Джейн бросила на него недоверчивый взгляд.

— Ты что, сумасшедший? Да я бы спрыгнула со стены, если бы не знала, что ты прыгнешь следом!

Она резко повернулась и направилась к северо-западному бастиону, чтобы сфотографировать оттуда гавань. Внизу покачивались стоявшие на якоре яхты. Бирюзовая вода бухты отражала тени реявших в небе фрегатов.

Заметив блокнот, торчавший в заднем кармане ее брюк, Фрэнк понял, что она хочет написать о своем путешествии. Хорошая мысль, подумал он. Надо бы и мне сделать то же самое. Жаль, что они не могли поработать над статьей вместе.

К большой досаде Фрэнка, он чувствовал себя последним щенком, плетясь за ней к старой таможне, колокольне с круглым куполом и часами, нарядному Дому правительства, напоминавшему слоеный торт, и старинной церкви. Она едва успела свернуть во двор церкви, как хлынул сильный дождь.

Они тут же нырнули под ветви огромного дерева. Дождевые капли стучали по старым камням, а сквозь листву продолжали пробиваться солнечные лучи.

— Джейн, — сказал Фрэнк. — Давай поедим вместе. Я хочу помириться.

— Тебе это не удастся даже за миллион лет! — Она решительно достала из сумки подаренный бабушкой зонтик.

Джейн съела сандвич и выпила бутылку ананасового напитка в ближайшем кафе. Фрэнк в это время сидел за соседним столиком. Нужно от него избавиться, думала девушка. Он все портит. Я не могу сосредоточиться даже на статье, не говоря о том, ради чего приехала сюда.

Оставалась надежда на магазины. Мужчины терпеть не могут таскаться от лавочки к лавочке вслед за женщинами, роющимися в духах, дорогих украшениях и модной одежде. Терять ей было нечего, кроме денег.

Придумала! — воскликнула она про себя. Надо будет поискать приятеля Дианы Сомс, который торгует южноамериканскими изумрудами! Многолетний редактор отдела светской жизни их газеты, Диана, знала множество людей во всех уголках света. Когда она узнала о поездке Джейн, то посоветовала ей разыскать Криса Кондора.

Магазин Кондора, на зеленой вывеске которого золотыми буквами было написано «Драгоценности», находился совсем рядом с уже известным Джейн ночным клубом. Она вошла внутрь, не удосужившись оглянуться и проверить, идет ли за ней Фрэнк. При виде россыпи изумрудов и других драгоценных камней, оправленных в золото и платину, у нее захватило дух.

Забыв о цели своего прихода, Джейн медленно двигалась вдоль прилавка и разглядывала затейливо оправленные зеленые камни. Ее не интересовали ни спрятавшийся у входа Фрэнк, ни стоявший напротив мужчина лет сорока с небольшим.

— Чем могу быть полезен, мисс? — спросил мужчина с заметным голландским акцентом.

Она подняла глаза и увидела худое, загорелое, приятное лицо с симпатичными морщинками у глаз. Чувственная улыбка, седые виски… Мужчина был в меру высок, хорошо сложен, носил легкий летний костюм и казался очень холеным.

— Спасибо, — ответила она. — Я просто смотрю. Вы случайно не знаете, на месте ли Крис Кондор? Его просила разыскать моя детройтская подруга, Диана Сомс.

Чувственная улыбка стала еще шире, и мужчина осмотрел ее с головы до ног.

— Я и есть Крис Кондор, — сказал он.

К удивлению девушки, Диана написала Крису, что Джейн едет на Гавайские острова.

— Я не могу уйти из магазина до четырех часов, — сказал Крис. — К сожалению, вечер у меня тоже занят. Может быть, в промежутке встретимся и выпьем по коктейлю?..

Фрэнк, так и не догадавшийся, что она успела назначить новое свидание, упрямо тащился за Джейн, которая носилась по магазинам, словно сорвалась с цепи. К четырем часам не осталось ни одного магазина, который бы она не посетила. Когда девушка заметила, что Фрэнка начало пошатывать, это доставило ей злорадное удовлетворение.

Он слегка удивился, когда Джейн вошла в кафе с большими вентиляторами на потолке, гордо прошествовала через внутренний дворик, открыла стеклянную дверь бара и села на табурет у стойки.

Джейн не из тех девушек, которые шляются по барам в поисках партнеров на одну ночь, сказал себе Фрэнк, наблюдая за ней через стекло. Я слишком хорошо ее знаю. Но тогда зачем она пришла сюда? Утолить жажду?

Несколько секунд спустя он увидел, что Джейн не одна. Сидевший рядом умудренный опытом мужчина средних лет заплатил за ее дайкири , затем они взяли бокалы и ушли в заднюю часть бара.

Поняв, что его душевному покою и целомудрию Джейн грозит новое испытание, Фрэнк вошел внутрь. В баре было уютно, но довольно странно: темное дерево, зеленые пальмы, таблицы вин в деревянных рамках и множество плакатов, включая афиши Джона Леннона, напоминали Фрэнку детройтские сборища. Подойдя к стойке, он занял место в дальнем углу и заказал кружку пива.

Он нещадно выворачивал шею, но видел лишь затылок Джейн, возвышавшийся над креслом и время от времени жесты мужчины, сидевшего напротив. Любая попытка подслушать их разговор была обречена на провал: голоса заглушал громкий рок, несшийся из музыкального автомата.

Крис показался Джейн чересчур льстивым, но весьма привлекательным мужчиной. Глубиной, остроумием, сексуальностью и талантом он уступал Фрэнку. Но зато можно было держать пари, что он куда опытнее Майка. В нем был своеобразный шарм, которого она не могла не отметить. Казалось, Крис не относился серьезно ни к чему на свете, и Джейн это нравилось. Может быть, он подойдет для роли «гида», которого она искала.

Крис заказал по второму коктейлю. Когда бокалы опустели, он предложил отвезти девушку в гостиницу.

— Как управляющий магазином, я могу немного задержаться, — сказал он. — Наверно, последний рейсовый автобус уже ушел, а добираться на такси дороговато.

Могучий «порше» мигом домчал их до гостиницы. По дороге новый знакомый пригласил ее на завтрашнюю вечеринку.

— Она состоится в доме неподалеку от развалин старого сахарного завода, — сказал Крис. — Очень живописное место. Хозяйка моя добрая приятельница и большая оригиналка. На ее вечеринках бывают все местные интеллектуалы и приезжие знаменитости.

Еще в кафе Джейн мечтала о том, что Фрэнк прервет их тет-а-тет и объявит, что он передумал. Но этого не случилось. Ну что ж, подумала девушка, вечеринка так вечеринка. Даже любопытно.

— С удовольствием, — улыбнулась она и ничего не сказала, когда Крис легко, но достаточно красноречиво поцеловал ее на прощание.

Поставив машину у живой изгороди из гибискуса, Фрэнк следил за входом в гостиницу. Он начинал впадать в уныние. Только я отваживаю одного, как она тут же находит себе другого, думал он. Они вьются вокруг нее, как комары…

Как только Крис уехал, Фрэнк постучал в дверь Джейн.

— Что тебе нужно? — раздраженно спросила она. — Кажется, я уже все сказала…

— Только выпить с тобой, — неожиданно кротко ответил он. — Пожалуйста, Джейн… Я не буду тебя ни уговаривать, ни отговаривать. И постараюсь не задавать лишних вопросов.

Он не сказал, что видел ее с другим мужчиной.

Хотя Джейн не перестала злиться, она не могла не отдать должное преданности Фрэнка, который ходил за ней по пятам весь этот долгий и утомительный день. Пить ей совсем не хотелось, но девушка рассудила, что стаканчик прохладительного не повредит. Ах, любовь, любовь… Разве можно было ему отказать?

Сидя за столиком у гостиничного бассейна, они молча потягивали содовую. Ансамбль играл рок, и Фрэнк пригласил ее потанцевать. Двигаясь в такт музыке, Джейн больше, чем когда-либо, ощущала, как много он для нее значит.

Я не хочу спать ни с кем, кроме тебя, в мечтах призналась она, борясь с желанием прильнуть к его груди. Мысль об этом нестерпима. Но если я этого не сделаю, мы никогда не будем вместе. Боязнь семейной жизни будет заставлять тебя шарахаться от меня. Я должна осуществить свой план, чтобы у нас появился хотя бы призрачный шанс на совместное будущее.

Джейн тяжело вздохнула и решила попросить Криса Кондора обучить ее искусству любви.