•

Дата рождения конституционно-демократической (кадетской) партии — октябрь 1905 г., когда Россия, как писал В. И. Ленин, «вся приходит в брожение»1 . Резкое обострение классовой борьбы в период первой буржуазно-демократической революции обусловило быструю консолидацию и организационное оформление действовавших в стране политических сил. Среди возникших тогда довольно многочисленных организаций российских помещиков и буржуазии наиболее важную роль в истории России суждено было сыграть кадетской партии.

Созданию ее предшествовала деятельность двух либеральных союзов — Союза освобождения и Союза земцев-конституционалистов, члены которых составили ядро новой партии2 .

Первый, учредительный, съезд, принявший программу и устав кадетской партии, состоялся в Москве 12–17 октября 1905 г. Программа кадетов, уточненная на последующих съездах, во многом явилась слепком с конституций буржуазно-демократических государств Запада. Она провозглашала равенство всех граждан перед законом, отмену всех сословных различий, всяких ограничений личных и имущественных прав, свободу совести, слова, союзов и собраний, отмену смертной казни.

По национальному вопросу кадетская партия требовала свободы языков, признания автономии «в пределах империи» для Польши и Финляндии. За остальными народностями России признавалось право лишь на культурное самоопределение.

В аграрном вопросе предусматривалось наделение землей безземельных и малоземельных крестьян за счет государственных, удельных, кабинетских и монастырских владений, а также путем отчуждения части помещичьих земель «в потребных размерах», по «справедливой» оценке. Это была программа, направленная на «культурную, европейскую, но помещичью буржуазную эволюцию земледелия»3 .

Программные установки по рабочему вопросу предусматривали права на организацию профессиональных союзов, собраний и стачек, на государственное страхование, постепенное («по мере возможности») введение 8-часового рабочего дня, законодательную охрану всех видов наемного труда.

Пункт о форме государственного строя, сформулированный на втором съезде кадетской партии в январе 1906 г., гласил: «Россия должна быть конституционной и парламентарной монархией» с министерством, ответственным перед «народным представительством» — парламентом, избираемым на основе всеобщего избирательного права.

В целом кадетская программа была направлена на превращение России в конституционно-монархическое государство западноевропейского типа (более всего сходное с английской моделью). Кадеты ратовали за буржуазную эволюцию России, считали, что самодержавный абсолютизм сковывает ее социальное и экономическое развитие, мешает ее политическому прогрессу. Однако единственный метод борьбы против царского самодержавия они видели в том, чтобы мирным легальным путем, через Думу и печать, добиваться осуществления «закономерной социальной реформы»4 .

Неприятие революционных средств борьбы сменилось у кадетов открыто враждебным отношением к революции после Декабрьского вооруженного восстания 1905 г., наглядно продемонстрировавшего высокую степень классового сознания и сплоченности пролетариата. Конец 1905 г. явился рубежом нового этапа в развитии российского буржуазного либерализма — когда борьба между ним и социал-демократами «обрисовалась вполне», когда «либеральное движение» стало «переметываньем от революционеров к реакционерам», когда «либералы из младенцев политики стали главными дельцами ее, показали на деле свое предательство революции»5 .

Одну из своих главных задач кадетская партия видела в том, чтобы «овладеть революционной стихией», отвратить пролетариат и крестьянство от идеи революции и борьбы за нее. Кадеты стремились привлечь широкие массы на свою сторону и повести их по тому пути, который соответствовал кадетским представлениям о благе России. Именно этой целью объяснялось принятое вторым съездом решение прибавить к названию партии подзаголовок — партия «народной свободы».

Однако и это название не способствовало расширению социального состава кадетской партии за счет пролетариата и крестьянства. «В партию к.-д., — писал В. И. Ленин в 1906 г., — входит меньшинство помещиков России (масса помещиков черносотенца), меньшинство капиталистов (масса их — октябристы). В нее входит большинство, масса только буржуазной интеллигенции»6 .

Со дня основания своей партии кадеты не переставали уверять, что она выражает «надклассовые», «общегосударственные», «надпартийные» интересы. На самом деле это была партия, хотя и не связанная с каким-либо определенным классом буржуазного общества, но «вполне буржуазная по своему составу, по своему характеру, по своим идеалам»7 . Она выражала интересы не отдельных фракций и групп буржуазии, а всего буржуазного класса в целом, интересы капиталистического развития России и делала это лучше и полнее, чем какая-либо другая буржуазная партия дореволюционной России8 .

Основной сферой политической активности кадетов была их деятельность в Государственных думах, посредством которой они надеялись заставить царизм пойти на уступки, склонить его на проведение либеральных реформ. В думах кадетская партия играла роль парламентской оппозиции, подражая западноевропейским образцам.

Оппозиционность кадетов резко возросла в период первой мировой войны, когда обнаружилась полная военная несостоятельность царизма, начались тяжкие поражения на фронте, сопровождавшиеся нарастанием революционного кризиса в стране. Ход событий предвещал не только крах завоевательных планов российской буржуазии, целиком поддерживаемых кадетами, но и реальную возможность новой революции. В связи с этим кадеты усилили критику правительства, настойчиво требовали изменения внутриполитического курса.

Было бы ошибкой, подчеркивал В. И. Ленин, считать, что оппозиционные выступления буржуазных партий против самодержавия, против черносотенных помещиков не имели никакого значения в процессе нарастания революционного подъема: «…когда есть налицо объективные условия глубокого политического кризиса, то самые мелкие и наиболее, казалось бы, удаленные от настоящего очага революции конфликты могут иметь самое серьезное значение, как повод, как переполняющая чашу капля, как начало поворота в настроении и т.д.»9

Однако, борясь с царизмом, кадеты в то же время упорно, вплоть до самого его крушения, добивались соглашения с власть предержащими, чтобы совместными усилиями предотвратить революционное выступление народных масс, спасти монархию от неминуемого краха.

Февральская революция заставила кадетскую партию отказаться от своей монархической ориентации, приспособиться к новой политической обстановке. На седьмом съезде партии «народной свободы» в марте 1917 г. кадеты провозгласили в качестве программной цели установление в России «демократической и парламентарной республики».

После свержения самодержавия революционным пролетариатом буржуазии удалось захватить власть в стране. Кадеты заняли руководящее положение во Временном правительстве. Главную цель они видели теперь в том, чтобы затормозить развитие революции, ограничить ее буржуазными рамками. Седьмой съезд кадетской партии решительно высказался за обеспечение единовластия Временного правительства, за борьбу «со всякого рода максимализмом и большевизмом» и за сотрудничество с партиями мелкой буржуазии10 .

После Февраля 1917 г. кадетская партия превратилась в центр притяжения всех контрреволюционных сил. В ее ряды влились многие представители других, более реакционных буржуазно-помещичьих партий, прекративших свою деятельность с падением царизма. «Как известно, все партии помещиков и капиталистов поддерживают теперь кадетов, — писал В. И. Ленин в мае 1917 г., — но они делают это пока тайком»11 . В 1917 г. партия «народной свободы» стала главной выразительницей классовых интересов помещиков и капиталистов.

Следует иметь в виду, что политическая линия партии «народной свободы» определялась не ее широкими буржуазно-интеллигентскими слоями, но исключительно Центральным комитетом. В состав кадетского ЦК в 1917 г. входили 66 человек. В их числе были пять князей, барон, графиня, более десятка помещиков, несколько крупнейших промышленников и банкиров, более пятнадцати профессоров, видные юристы, писатели, публицисты, земские деятели.

Характерно, что многие из этих людей были связаны тесными родственными узами с придворными кругами, с членами царского правительства, с богатейшими семействами России. К высшей аристократии принадлежали близнецы братья Долгоруковы, ведущие свой род от Рюрика, и князь Евгений Трубецкой. Последним отпрыском старинного знатного рода, дочерью министра юстиции при Александре II была графиня Панина. Член ЦК В. А. Маклаков являлся родным братом царского министра Н. А. Маклакова. В. Д. Набоков — сын министра юстиции при Александре III — был женат на дочери миллионера Рукавишникова. Владельцем огромного состояния был вошедший в 1917 г. в состав кадетского ЦК А. И. Коновалов, и т.д.

Что касается двух наиболее весомых групп в кадетском ЦК — профессуры и юристов, составлявших примерно треть всего Центрального комитета, то это были, так сказать, «сливки» буржуазной интеллигенции, ее элита, выражавшая не взгляды и мнения широких демократических слоев российской интеллигенции, а интересы господствующих классов, к которым интеллектуальная элита непосредственно примыкала и с которыми была соединена неразрывными узами.

В составе кадетского руководства имелись серьезные расхождения12 . Правое его крыло приближалось по своим взглядам к октябристам (партии крупных помещиков, перестраивавших свое хозяйство на капиталистический лад, и верхов торгово-промышленной буржуазии, наиболее сросшихся с царизмом). До первой мировой войны эту группу возглавлял профессор П. Б. Струве, выпустивший в 1909 г. вместе со своими единомышленниками сборник статей «Вехи», известный резкой антиреволюционной направленностью. В борьбе против революции правые кадеты предлагали ориентироваться на союзников справа, прежде всего октябристов и призывали к изменению аграрной программы в духе октябризма.

Хотя Струве в 1915 г. вышел из кадетской партии, в ее рядах осталась значительная группа деятелей этого направления (В. А. Маклаков, А. С. Изгоев, П. И. Новгородцев, А. В. Карташев, К. Н. Соколов, М. В. Челноков, Д. Д. Гримм и др.).

В составе кадетского ЦК была и сравнительно небольшая левая группа (Д. И. Шаховской, Н. В. Некрасов, В. А. Виноградов и др.), ратовавшая за распространение кадетского влияния в народных массах и за сближение с правосоциалистическими партиями. Эту группу поддерживали многие провинциальные кадеты, теснее связанные с мелкой буржуазией и местной интеллигенцией. «Левые» голоса из провинции звучали (правда не слишком громко) на съездах партии, но на практическую деятельность кадетского руководства они не оказывали почти никакого влияния и при выработке не только политического, но даже тактического курса по существу не учитывались.

Главная роль в выработке программы и тактики кадетов принадлежала председателю кадетского ЦК профессору истории П. Н. Милюкову. Вокруг него группировалась так называемая центральная часть партии. Эта группа также, боясь революции, стремилась к объединению всего буржуазного лагеря, к сговору с самодержавием. Однако в отличие от правых она считала целесообразным, добиваясь желательных для буржуазии уступок со стороны самодержавия, использовать движение народных масс для более эффективного давления на царизм. Близкими сподвижниками Милюкова были известный думский деятель, врач по профессии А. И. Шингарёв и крупный помещик Ф. И. Родичев, считавшийся лучшим кадетским оратором. К этой группе примыкал также почетный председатель партии, ветеран земского либерализма И. И. Петрункевич.

В непосредственно руководящий «штаб» партии, по общему признанию кадетских мемуаристов, входили, кроме Милюкова, два известных юриста-государствоведа — М. М. Винавер и Ф. Ф. Кокошкин. «В этом тесном общении, — писал впоследствии Милюков, — вырабатывалась «генеральная линия» партии, получавшая окончательную отделку в Центральном комитете и защищавшаяся на партийных съездах… Дополняя друг друга, мы обыкновенно успевали выработать компромиссное решение в пределах «генеральной линии» партии и примирить в нем очень разнообразные партийные элементы»13 .

Милюков играл ведущую роль в руководстве центральным органом кадетской партии — газетой «Речь» (вместе со вторым редактором И. В. Гессеном, членами ЦК В. Д. Набоковым, А. И. Каминкой, А. С. Изгоевым, К. Н. Соколовым).

Располагая большими материальными возможностями, кадеты издавали много и других партийных, а также формально беспартийных газет — «Свободный народ», «Русские ведомости», «Биржевые ведомости», «Современное слово» и др. Почти в каждом городе России, где имелась крупная кадетская организация, она выпускала свою газету.

Что представляла собой партия «народной свободы» в численном отношении? Официальные данные по этому вопросу не публиковались. В 1917 г. в стране были 73 губернские и областные кадетские организации, 240 уездных и около 50 в других населенных пунктах. Обобщив сведения, приводившиеся в центральной кадетской прессе, Л. М. Спирин подсчитал, что в 11 губернских и областных городах членами партии «народной свободы» являлись 2543 человека (от 26 до 500)14 , в 24 уездных городах — 2093 (от 17 до 159), в четырех других населенных пунктах — 176 (от 17 до 70). Л. М. Спирин пришел к заключению, что численность кадетской партии к концу лета 1917 г. составляла около 65 тыс. человек15 .

X. М. Астрахан на основании дополнительных подсчетов называет другие цифры — от 70 до 80 тыс. человек16 . Поскольку кадетская пресса, на сведениях которой основываются оба автора, имела обыкновение преувеличивать численность кадетских организаций, представляется, что едва ли партия «народной свободы» летом 1917 г. насчитывала более 70 тыс. человек.

С осени число кадетов стало уменьшаться. Это было связано с политическим курсом кадетской партии, шедшим вразрез с требованиями все более революционизировавшихся народных масс.

Занимая доминирующее положение в правительстве, кадеты упорно противодействовали решению всех насущных проблем революции — аграрной, национальной и др. Особенное возмущение широких слоев трудящихся вызывала откровенно империалистическая политика, направленная на продолжение ненавистной народу войны. Она послужила причиной апрельского правительственного кризиса, в результате которого лидер кадетов Милюков, занимавший пост министра иностранных дел, вынужден был подать в отставку.

В мае 1917 г. партия «народной свободы» согласилась войти в правительственную коалицию с меньшевиками и эсерами, но рассматривала ее лишь как промежуточный шаг на пути к установлению буржуазной военной диктатуры. Кадетская верхушка активно участвовала в организации расправы с рабочими и солдатами Петрограда в июльские дни 1917 г., а затем в подготовке контрреволюционного заговора генерала Л. Г. Корнилова. 27 августа министры-кадеты вышли из состава Временного правительства, рассчитывая при помощи острого правительственного кризиса облегчить Корнилову путь к диктаторской власти.

«…корниловское восстание, — писал В. И. Ленин, — представляло из себя поддержанный помещиками и капиталистами, с партией к.-д. во главе, военный заговор, приведший уже к фактическому началу гражданской войны со стороны буржуазии»17 .

Разгром корниловщины ослабил позиции кадетской партии. Однако эсеро-меньшевистское руководство опять пошло на сговор с кадетами, и в коалиционном правительстве Керенского, образованном в сентябре 1917 г., вновь оказались представители партии «народной свободы»: А. И. Коновалов, Н. М. Кишкин, С. А. Смирнов, А. В. Карташев.

В борьбе с нараставшим революционным кризисом кадеты пытались активизировать силы контрреволюционного лагеря, организовать подготовку второй корниловщины. Великая Октябрьская социалистическая революция помешала осуществлению этих планов.

•

Сразу же после победы Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде кадетская партия начала энергичную борьбу против Советской власти. С 26 октября* в течение двух недель в столице ежедневно заседал кадетский Центральный комитет18 . Уже на заседании 27 октября было принято воззвание с резким осуждением Октябрьской революции и призывом не признавать Совет Народных Комиссаров19 . Такие же призывы раздавались с трибуны Петроградской городской думы, явившейся средоточием всех контрреволюционных сил в городе. На ее заседаниях кадеты во главе с бывшим министром Временного правительства А. И. Шингарёвым неизменно выступали с резкими клеветническими нападками в адрес большевиков, не давали говорить большевистским делегатам, пытались добиться их удаления из зала, требовали ареста и предания суду членов Военно-революционного комитета и других органов Советской власти20 .

В ночь на 26 октября на заседании Думы силы контрреволюции создали в противовес Советскому правительству свой организационный центр — так называемый Всероссийский комитет спасения родины и революции. В воззвании «К гражданам Российской Республики» комитет призвал население страны не признавать Советской власти, не исполнять ее распоряжений и подчиняться только Комитету спасения, который «возьмет на себя инициативу в воссоздании Временного правительства»21 .

Формально ЦК партии «народной свободы» не был представлен в комитете, но кадеты вошли туда в числе делегатов Петроградской думы и Предпарламента (члены ЦК С. В. Панина, В. Д. Набоков, В. А. Оболенский). Хотя верховодили в комитете правые эсеры, кадетский ЦК в своих воззваниях и резолюциях призывал к его полной поддержке. Даже название комитета в окончательном виде было сформулировано кадетами. Как вспоминает Оболенский, сначала было предложено назвать его Комитет спасения революции. Но «такое название в момент, когда нужно было спасать Россию от торжествующей революции звучало уж очень фальшиво». Однако, зная «пиетет» соглашателей к «обязательной революционной фразеологии», с иронией пишет Оболенский, он предложил поправку, которая и была зафиксирована в окончательном наименовании — Комитет спасения родины и революции22 . В народе же эта организация получила название, гораздо точнее отражающее ее сущность: «Комитет удушения родины и спасения контрреволюции»23 .

Американская историография подвергает сомнению участие кадетов в Комитете спасения. Так, У. Г. Розенберг утверждает, что кадеты в состав комитета «не входили и порвали отношения» с ним в связи с их «приверженностью» к принципам «буржуазной законности» и несогласием с «нелегальными» методами борьбы, предлагаемыми соглашательскими лидерами24 .

Такое утверждение находится в резком противоречии с фактами, сообщаемыми участником деятельности комитета В. А. Оболенским. Да, констатирует он, позиция эсеро-меньшевистского большинства комитета злила и раздражала кадетских представителей, но отнюдь не по приводимым Розенбергом причинам. «Мы должны были выслушивать ежедневно, — пишет Оболенский, — невыносимые… споры социалистов между собой об их участии в правительстве, не имевшие никакого реального значения». Кадетов возмущало, что эти ненужные препирательства отвлекали комитет от «дела активного сопротивления большевикам, которое… было главным в этот момент». Более того, как подчеркивает Оболенский, кадетский ЦК считал необходимым участие своих членов в комитете, поскольку намеревался поддерживать тесную связь со всеми очагами «военного сопротивления большевикам»25 .

С первых дней своего существования Комитет спасения взялся за организацию мятежа против Советской власти. Выпускавшиеся им контрреволюционные листовки призывали к восстанию, к вооруженной борьбе. Техника мятежа была, по словам Оболенского, законспирирована (ею ведало бюро комитета), но о том, что он готовится, «постоянно говорилось на заседаниях»26 .

Попытка организовать вооруженный мятеж против Советской власти была предпринята силами контрреволюции 29 октября 1917 г. в Петрограде. Именно в этот день кадетский ЦК выпустил обращение к населению, в котором говорилось: «Мы приветствуем все учреждения и организации, объединившиеся в борьбе против большевистского захвата, и призываем членов партии своими силами содействовать этой борьбе»27 . Мятежники, в руках которых оказались военные училища, захватили телефонную станцию (отключив телефоны Смольного, Петропавловской крепости и др.), гостиницу «Астория» и Государственный банк. Однако ни одна воинская часть на стороне контрреволюции не выступила. Как подчеркивали «Известия», к мятежу не присоединился, «когда наступила решительная минута, ни один солдат, ни один матрос, ни один рабочий». Комитету спасения удалось мобилизовать только «безусых юнкеров, которых они подвели под расстрел без всякой пользы»28 . Юнкерские училища были блокированы революционными войсками. По указанию ВРК в районные Советы и штабы Красной Гвардии стали стягиваться отряды рабочих, сыгравшие решающую роль в подавлении организованной Комитетом спасения юнкерской вылазки. С мятежом в Петрограде было покончено в течение одного дня.

Заговорщики из Комитета спасения, писали «Известия», надеялись на «беспощадное подавление „железом и кровью” революционного движения рабочих, солдат, матросов и крестьян, чтобы на его развалинах водворить неограниченное господство капиталистов и помещиков». Но, продолжала газета, «они считали без хозяина, и этот хозяин земли русской дал им предметный урок политической мудрости, разогнав банды Керенского и комитета спасения капиталистических барышей»29 .

Комитеты общественного спасения по образцу столичного были созданы силами контрреволюции во многих городах30 . В подавляющем большинстве этих организаций активную, а часто и доминирующую роль играла партия «народной свободы». Кадетская буржуазия вместе с командованием городского гарнизона боролась за установление военно-диктаторского режима в Туле. Комитет общественного спасения в Ярославле при всемерном содействии местных кадетов пытался созвать съезд представителей контрреволюционных организаций для объединения антисоветских сил Севера и Верхнего Поволжья. В Самаре кадеты из Комитета общественного спасения вкупе с правыми эсерами и меньшевиками организовали взрыв помещения ревкома, готовя покушение на жизнь его председателя — В. В. Куйбышева. В Пскове Комитет спасения, в который входили кадеты, собирал оружие, выпускал клеветнические погромные листовки31 . Руководящее положение занимали кадеты в Комитетах общественного спасения Урала. Пермскому комитету в ноябре 1917 г. удалось временно захватить власть в городе и создать так называемый Совет управления губернией. Активное сопротивление Советской власти оказали кадеты Сибири. Например, мятежом юнкеров в Омске 1–2 ноября 1917 г. руководил председатель местного отдела партии «народной свободы» В. А. Жардецкий32 . В борьбе против Советской власти кадеты широко использовали органы местного самоуправления, городские думы и управы, земские собрания и т.д. и т.п.33

В Москве буржуазия оказалась более организованной и боеспособной, чем в Петрограде. И здесь кадетская партия, как свидетельствует ее лидер Милюков (находившийся в эти дни в Москве)34 , активно участвовала в организации военных действий контрреволюции35 .

25 октября состоялось экстренное заседание городской думы, посвященное обсуждению событий в столице. На заседании с клеветнической речью по поводу «петроградского переворота» выступил Н. И. Астров — член кадетского ЦК, бывший в 1917 г. московским городским головой. Он заявил, в частности, что «хитрая обдуманность» плана «переворота» «свидетельствует об участии германцев»36 .

Подобного рода инсинуации явились логическим продолжением той «бешеной травли против большевиков»37 , которую кадетская партия начала еще с апреля 1917 г. С этого времени вся кадетская пресса была буквально наводнена, по выражению В. И. Ленина, «гнусными и омерзительными»38 вымыслами о «связях» ленинцев с немцами, о том, что возвратившиеся на родину большевики (проехавшие при этом через Германию) — немецкие шпионы. Характерен эпизод, приведенный в книге известного американского журналиста Джона Рида, который был свидетелем октябрьских событий в Петрограде. «Один молодой интеллигент-кадет, — пишет он, — бывший личный секретарь Милюкова… рассказал нам все подробности о взятии Зимнего дворца. „Большевиков вели германские и австрийские офицеры!”— утверждал он». «Такие нелепые слухи, — заключает Д. Рид, — распространялись сотнями»31 .

Но вернемся к заседанию городской думы. Изобразив большевиков германскими агентами, Астров призвал к активной борьбе против них и предложил «создать орган для руководства защитой города и охраны жизни и имущества населения»40 . Таким образом, создание Комитета общественного спасения, возглавившего сопротивление контрреволюции в Москве, явилось результатом кадетской инициативы. Одним из ведущих деятелей комитета стал товарищ городского головы кадет П. А. Бурышкин, крупный капиталист.

В последних числах октября в Москву приехали члены кадетского ЦК П. Д. Долгоруков и А. Г. Хрущев. Долгоруков, по его воспоминаниям, «целые дни и часть ночи» проводил в цитадели московской контрреволюции — Александровском военном училище, где помещался штаб командующего Московским военным округом полковника Рябцева. Здесь он принимал участие в проводившихся Рябцевым «беседах и совещаниях», «в решениях стратегических вопросов». На совещаниях обсуждалась прежде всего возможность организовать помощь извне засевшим в Москве контрреволюционерам. Был послан гонец на Дон «торопить казаков» идти на выручку Москвы. Как вспоминал впоследствии Долгоруков, ему «удалось отправить» верного человека «с бумагой Рябцева в Тверь, в Кавалерийское училище, с просьбой прислать юнкеров»41 .

Выходившие в эти дни в Москве кадетские издания кипели злобой и ненавистью против пролетарской революции. В «Русских ведомостях» было опубликовано письмо Шингарёва, живописующее «ужасы» событий в Петрограде с тем, чтобы не допустить их повторения в Москве. Ссылаясь на безымянных свидетелей, автор рисовал жуткие картины разрушения домов, гибели детей, расстрелов мирного гражданского населения. Эти клеветнические описания завершались привычной кадетской выдумкой: по слухам, производившие обыск в одной квартире «оставили кое-что и свое: на полу после их ухода нашлась германская марка»42 . Подобные сообщения имели единственной целью посеять сумятицу в душах борющейся революционной армии и пролетариата и обеспечить победу контрреволюционной буржуазии — так квалифицировал ВЦИК грязные инсинуации правой прессы43 . «Бомбами лжи» называл их Ленин44 .

Бои за взятие власти Советами длились в Москве целую неделю. К 3 ноября московский пролетариат добился полной победы над силами контрреволюции, «…враги народа, — говорилось в манифесте Московского ВРК, — поднявшие вооруженную руку против революции, разбиты наголову… В Москве отныне утверждается народная власть — власть Советов рабочих и солдатских депутатов… И всякий, кто поднимет против нее вооруженную силу, будет сметен революционным народом»45 .

•

Силы контрреволюции не вняли суровым предостережениям Советской власти и продолжали ожесточенную борьбу против нее по всей стране. Чтобы помешать сосредоточению нитей государственного управления в руках Советского правительства, они задались целью организовать так называемый «бойкот чиновников», который Милюков называет одной из главных форм борьбы кадетов против Советской власти46 . «В это время, — вспоминал впоследствии Ф. Э. Дзержинский, — мы натолкнулись на неслыханный саботаж чиновничества, не пожелавшего нас признавать и тормозившего всю хозяйственную жизнь страны»47 .

На одном из первых заседаний Комитета спасения С. В. Панина от имени кадетского ЦК предложила «войти в сношения с оставшимися на свободе товарищами министров и через них добиться подчинения себе всего штата чиновников центральных петербургских учреждений»48 . Эта идея была поддержана. В выпущенном комитетом воззвании чиновникам министерств предписывалось не вступать в сношения с органами Советской власти и производить работы только под руководством лиц, назначенных Временным правительством. Комитет спасения постановил считать всех бастующих чиновников на «государственной службе» и объявил, что «передача дел» в руки новых властей или «подача заявлений об отставке» является недопустимой49 .

В контакте с Комитетом спасения действовало подпольное Временное правительство (или Малый совет министров), объединявшее группу товарищей министров Временного правительства, главным образом кадетов, и трех министров-«социалистов». Эта группа почти ежедневно собиралась в квартире графини Паниной (занимавшей во Временном правительстве пост товарища министра просвещения), часто одновременно с заседаниями кадетского ЦК, пытаясь совместно координировать развитие саботажнической кампании50 . На первом заседании Малого совета министров (28 или 29 октября)51 обсуждалось, как претворить в жизнь приказ двух министров-кадетов, которых Керенский 25 октября, перед побегом в Гатчину, облек «чрезвычайными полномочиями» для восстановления порядка в Петрограде, — назначенного исполняющим обязанности министра-председателя А. И. Коновалова и принявшего на себя «высшее заведование военной охраной Петрограда»52 Н. М. Кишкина. В своем последнем приказе, адресованном правительственному аппарату, кадетские министры предписывали сохранить денежные суммы и материалы, находившиеся в распоряжении Временного правительства, и не допустить, чтобы они попали к большевикам53 .

В соответствии с этим приказом товарищи министров вели подготовку к переводу правительственных средств в иностранные банки с тем, чтобы они могли быть выданы только представителям свергнутого Временного правительства54 . Выполняя приказ Кишкина и Коновалова, Панина отказалась передать советской администрации денежные средства бывшего министерства народного просвещения.

Однако то была лишь капля в море. Подпольное Временное правительство организовало хищение государственных средств в несравнимо больших масштабах. Этому способствовали высшие служащие Государственного банка, сразу после Октября принявшие на своем собрании резолюцию об отказе подчиняться Советской власти и входить в служебные отношения с ее представителями.

Чиновники бывшего министерства финансов во главе с товарищем министра кадетом Хрущевым под разного рода «благовидными» предлогами выкачивали из кассы банка наличные средства. Так, 20 ноября из казначейства было изъято 7,5 млн. руб. якобы в распоряжение Петроградского общественного управления на покрытие единовременных затрат по закупке дров для надобности городских предприятий. 26 ноября Совет министров принял спешное решение немедленно ассигновать 10 млн. руб. для уплаты срочных платежей по продовольствию, обмундированию и на инструменты. На следующий день он потребовал перевести в Харьков 15 млн. руб., назначение которых «будет указано в ближайшее время». Огромную денежную сумму из средств казначейства получила Петроградская городская дума, активно участвовавшая в организации саботажнической кампании. Таким способом из кассы Госбанка было похищено около 42 млн. руб. Все эти суммы шли на обеспечение саботажников и на финансирование военной контрреволюции55 .

Саботаж принял катастрофические размеры. Конечно, далеко не все государственные служащие принимали участие в бойкоте, но многие чиновники министерств, банков, казначейств, почты и телеграфа, городских управ, школ, больниц, большинство командного состава армии отказывались признать Советскую власть, подчиниться ей и работать под руководством назначенных ею лиц. Практиковались самые разнообразные формы саботажа; отказ от работы, сознательное запутывание дел, «итальянские забастовки», бойкот служащих, сотрудничавших с Советской властью. Буржуазно-кадетская интеллигенция, отмечал В. И. Ленин, свои знания превращает «в орудие эксплуатации трудящихся, говоря: я хочу, чтобы мое знание служило буржуазии, а иначе я не буду работать»56 .

В высшей степени характерно, однако, — и это вынуждена признать даже современная буржуазная историография, — что саботажники потерпели абсолютное фиаско, пытаясь привлечь на свою сторону рабочих57 . В озлоблении владельцы промышленных предприятий останавливали производство, задерживали выдачу заработной платы рабочим, надеясь, что голод «пробудит в русском народе здравый смысл». Эту надежду высказывал еще за 10 дней до Октябрьского восстания в беседе с Джоном Ридом «русский Рокфеллер» С. Г. Лианозов — «кадет по политическим убеждениям»58 . Лианозов рассказал с изумившей Рида откровенностью, что делают имущие классы, чтобы «погубить революцию голодом». Они затопляют угольные шахты, разрушают промышленное оборудование, закрывают заводы, дезорганизуют железнодорожное движение59 .

Особенно тяжелыми были последствия саботажа в деле продовольственного снабжения, которое было доведено до полного развала. Прекращалась выпечка хлеба, огромные очереди скапливались у булочных и лавок. Саботажники прятали запасы продовольствия, препятствовали поступлению новых грузов, поощряли расцветшую пышным цветом спекуляцию60 .

Гнездом саботажа стало бывшее министерство народного просвещения, работники которого послушно следовали указаниям графини Паниной. В нем было около 400 саботирующих чиновников. Они игнорировали распоряжения Советской власти, направляли собственные циркуляры в учреждения по народному просвещению, организуя саботажническую кампанию в масштабах всей страны61 .

В Петрограде, Москве, Уфе, Екатеринбурге, Астрахани и других городах бастовали учителя. Многие из них занимались открытой антисоветской пропагандой среди учащихся. «Руководимые кадетами… — писала «Правда», — педагоги уже давно ведут в школах черносотенную агитацию… в духе худших черносотенных листков. Эти деятели интеллигентской «гуманитарной» профессии в целях поддержки борьбы за власть буржуазии над рабочими и крестьянами не стесняются растлевать детские души ложью и обманом…»62

Большую роль в инспирировании забастовок, митингов протеста против Советской власти играли массовые профессионально-интеллигентские союзы (Всероссийский учительский союз, Всероссийский союз инженеров, ассоциации врачей, студентов и т.п.), руководители которых принадлежали в большинстве своем к партии «народной свободы». Так, одним из организаторов саботажа технической интеллигенции был председатель московского отделения Союза инженеров, член кадетского ЦК П. П. Юренев.

Кадеты поддерживали саботажников и морально, и материально, используя средства различных общественных организаций вроде руководимого кадетскими лидерами Союза земств и городов, ссудных касс и пр. ЦК партии «народной свободы» принял решение, что для его членов и других видных деятелей партии (за исключением профессуры) «служба у Советской власти недопустима»; рядовые члены партии могли поступать по своему усмотрению63 . Ход забастовочной кампании регулярно обсуждался в ЦК, широко и в высшей степени сочувственно освещался в буржуазно-кадетской прессе. Все кадетские газеты, и в первую очередь «Наша речь», во весь голос кричали о неспособности нового правительства к управлению государством, обвиняли его во всех хозяйственных бедах и предсказывали ему скорое крушение. Обе столицы наводнил, как писал Джон Рид, «бурный поток воззваний, афиш, расклеенных и разбрасываемых повсюду, газет, протестующих, проклинающих и пророчащих гибель»64 .

Эти пророчества основывались на том, что кадеты, по словам В. Д. Набокова, «ни минуты не верили в прочность большевистского режима и ожидали его быстрой ликвидации»65 . Они были убеждены, как писал в своем дневнике в декабре 1917 г. Шингарёв, что «темные народные массы, лишенные государственной связи, понимания общественности и идеалов интеллигенции», не способны построить «царство социализма» «в бездорожной, безграмотной стране с полунатуральным хозяйством и зависимостью от иностранной промышленности и иностранного капитала». «Безумные опыты, — писал Шингарёв о планах социалистических преобразований в России, — фантазия детей, желающих поймать звезды своими ручонками»66 . Будущее неопровержимо доказало всю меру исторической недальновидности кадетских теоретиков.

Однако истинная подоплека позиции идеологов буржуазии определялась не тревогой за судьбы России, а активной борьбой за интересы своего класса. «Корысть, грязная, злобная, бешеная корысть денежного мешка… — писал В. И. Ленин, — вот настоящая социальная основа современного воя… «Речи»… против насилия со стороны пролетариата и революционного крестьянства»67 . Эта классовая «корысть» явилась главной причиной как саботажнической политики, так и всех других антисоветских акций буржуазии.

Саботаж причинял огромный вред народному хозяйству, вносил хаос и сумятицу в экономическую жизнь страны. Стремясь к полной дезорганизации финансов, промышленности, транспорта и снабжения с тем, чтобы довести до предела нужду и лишения масс, буржуазия преследовала, по словам В. И. Ленина, только одну цель: «сломить Советскую власть»68 .

Еще накануне Октября, оценивая трудности, ожидавшие правительство после его прихода к власти, В. И. Ленин указывал: высшие служащие, «которые тянут к капиталистам», «как и капиталисты, окажут сопротивление. Это сопротивление надо будет сломить». И такую акцию, предупреждал он, «пролетариат осуществит всерьез»69 . Впоследствии, анализируя развитие событий в послеоктябрьский период, В. И. Ленин подчеркивал: тактика саботажа приняла настолько острые формы, что толкнула Советскую власть «на борьбу, отчаянную и беспощадную, вынуждавшую нас к неизмеримо большей ломке старых отношений, чем мы предполагали»70 .

В обращении Военно-революционного комитета «Ко всем гражданам» содержалось грозное предупреждение «богатым классам и их прислужникам»: «Мы предостерегаем их, — заявлял ВРК, — они играют с огнем. Стране и армии грозит голод… Рабочее и крестьянское правительство принимает все необходимые меры для обеспечения страны всем необходимым. Сопротивление этим мерам — преступление против народа»71 .

10 ноября был ликвидирован один из главных центров саботажников — Всероссийский Комитет спасения родины и революции. 20 ноября СНК постановил арестовать весь состав подпольного Временного правительства72 . Арест не был осуществлен, так как члены Малого совета министров бежали из столицы. Но дело было сделано — контрреволюционный очаг удалось уничтожить.

Тогда же прекратила свое существование кадетско-эсеровская Петроградская дума. Рабочие Петрограда выражали решительный протест против ее контрреволюционных действий и требовали ее роспуска. На некоторых предприятиях были приняты соответствующие резолюции. 16 ноября представители рабочих явились на заседание думы и потребовали оглашения на нем этих резолюций. Отказ выполнить их требования вызвал бурное возмущение рабочих делегатов.

В тот же день Совнарком принял декрет о роспуске думы и утвердил положение о выборах ее нового состава. Дума отказалась подчиниться и издала провокационное обращение к населению с призывом выступить в ее защиту. В ночь на 18 ноября ВРК арестовал лидеров думы, в том числе и кадетских гласных — Набокова, Винавера, Кауфмана и Дубосарского (однако после допроса арестованные были освобождены). 20 ноября дума была распущена73 .

Левоэсеровская фракция ВЦИК всячески пыталась воспрепятствовать роспуску думы, стремясь сохранить этот аккумулятор активного противодействия политике большевистской партии. Однако ВЦИК констатировал, что городская дума после Октябрьской революции «выступила против явно выраженной воли большинства революционной демократии вообще и большинства петроградского населения в частности», и постановил утвердить декрет СНК о ее роспуске74 .

Уничтожение главных опорных пунктов контрреволюции в Петрограде отнюдь не означало конца борьбы. Уже 22 ноября был создан новый антисоветский центр — Союз защиты Учредительного собрания во главе с правым эсером В. М. Филипповским. В его состав входили кадеты — гласные старой городской думы и районных дум Петрограда, оказывавшие значительное влияние на его деятельность. Однако решающая роль в союзе принадлежала правым эсерам75 .

Такая расстановка сил была характерна почти для всех антисоветских организаций, возникших сразу после Октября. И это не случайно. В сознании широких трудящихся масс кадетская партия прочно ассоциировалась с контрреволюционной буржуазией. Кадетам приходилось действовать осторожно, исподтишка, не слишком высовываясь из-за спин соглашателей. Подобная тактика, характерная для кадетской партии на всей территории, где утвердилась Советская власть, была обусловлена и теми лозунгами, которыми прикрывалась контрреволюция на первом этапе борьбы против диктатуры пролетариата. Девиз защиты Учредительного собрания, естественно, выдвигал составлявшие в нем большинство мелкобуржуазные партии на авансцену этой борьбы.

Общеизвестное положение о том, что после Октября 1917 г. кадеты выступали единым фронтом с соглашателями, требует существенного уточнения. Непосредственные организационные контакты партия «народной свободы» поддерживала только с «социалистическими группами, принципиально стоящими на государственной почве». Так она квалифицировала народно-социалистическую партию (энесов), меньшевистскую группу «Единство», правых меньшевиков-оборонцев во главе с А. Н. Потресовым, М. И. Либером и П. П. Масловым и правых эсеров (прежде всего так называемых воленародовцев, группировавшихся вокруг газеты «Воля народа»)76 . Что касается левого крыла мелкобуржуазного лагеря, то с ним у кадетской партии не было прямого, согласованного взаимодействия. Однако антисоветская политика левых элементов эсеро-меньшевистских организаций, их выступления в защиту кадетов объективно лили воду на мельницу буржуазной контрреволюции и являлись для нее серьезной поддержкой в борьбе против Советской власти.

Вместе с тем нельзя сбрасывать со счетов наличие принципиальных разногласий, мешавших сплочению кадетов с соглашателями. Именно этот фактор определил стремление партии «народной свободы» к созданию чисто буржуазных центров для борьбы против Советской власти. Первым таким центром явилась созданная в ноябре московская подпольная организация из девяти человек, известная под названием «девятки». Игравший в ней активную роль П. И. Астров в своих неопубликованных воспоминаниях называет имена участников этой организации: три представителя от Совета общественных деятелей — Белоруссов (псевдоним буржуазного публициста А. С. Белецкого), С. М. Леонтьев и Д. М. Щепкин (два последних — бывшие товарищи министра внутренних дел во Временном правительстве); три — от Торгово-промышленного союза — М. М. Федоров, М. В. Челноков и А. А. Червен-Водали; три — от кадетской партии: сам Астров, М. В. Сабашников и Н. Н. Щепкин77 . Хотя в составе «девятки» фигурируют три различные организации, однако из девяти ее членов шесть последних — активные деятели кадетской партии. Главной задачей «девятки» было сплочение контрреволюционных сил, вовлечение буржуазных слоев в активную борьбу против восставшего пролетариата78 .

Создание «девятки» явилось новой вехой на пути укрепления сотрудничества кадетов с контрреволюционными организациями московских капиталистов. Связи партии «народной свободы» с крупной торгово-промышленной буржуазией России, получившие значительное развитие в годы первой мировой войны, упрочились в период между Февралем и Октябрем 1917 г. Процесс расширения и укрепления этих связей подробно прослежен в монографии В. Я. Лаверычева «По ту сторону баррикад». Еще более тесной стала консолидация кадетов с крупной буржуазией после Октября, когда имевшиеся между ними различия в программных установках и тактической линии отодвинулись далеко на задний план перед лицом общего врага — победившей социалистической революции. Кадетская партия осуществляла непосредственную организационную работу по объединению сил контрреволюции, а капиталисты обеспечивали ее материальное оснащение.

Большие средства отпускались на издание буржуазно-кадетской прессы: листовок, брошюр, посредством которых контрреволюционный лагерь пытался осуществлять идеологическую подготовку военных акций против диктатуры пролетариата. Кадетская печать вела постоянную травлю большевистского правительства, она активно выступала в поддержку саботажников, публиковала директивы заговорщикам, печатала адреса мест хранения и продажи оружия и т.д. и т.п.79

Чтобы пресечь антисоветскую кампанию в печати, ВРК запретил издание некоторых контрреволюционных газет (в том числе и кадетской «Речи»), 27 октября он принял Декрет о печати, в котором разъяснялись причины принятия этих «временных и экстренных мер»80 . Подчеркивая, что пресса — могущественное орудие в руках буржуазии — не менее опасна, чем бомбы и пулеметы, ВРК определил правила, в соответствии с которыми закрытию подлежали газеты, призывающие к открытому сопротивлению рабоче-крестьянскому правительству, к деяниям преступного, т.е. уголовно наказуемого характера, а также сеющие смуту путем явно клеветнического извращения фактов81 .

Декрет о печати вызвал бурную реакцию со стороны мелкобуржуазных партий. Соглашатели делали все возможное, чтобы помешать его проведению в жизнь. При обсуждении декрета во ВЦИК левые эсеры в категорической форме выступили против этой акции. Когда же в результате голосования декрет был утвержден большинством голосов, они заявили, что отзывают своих представителей из ВРК и других советских учреждений. Меньшевики и эсеры по всей стране вели широкую агитацию против Декрета о печати. Однако трудящиеся массы поддержали политику Советской власти. На рабочих митингах и собраниях принимались многочисленные резолюции, требовавшие применения более действенных способов борьбы против буржуазной прессы82 .

«Мы и раньше заявляли, — говорил В. И. Ленин на заседании ВЦИК 4 ноября 1917 г., — что закроем буржуазные газеты, если возьмем власть в руки. Терпеть существование этих газет, значит перестать быть социалистом… Мы не можем дать буржуазии возможность клеветать на нас»83 . Был принят ряд мер — введение государственной монополии на объявления, конфискация типографий, реквизиция запасов бумаги, — которые подрывали материальную базу антисоветской печати.

И тем не менее буржуазная пресса, финансируемая капиталистами, продолжала свою вредоносную деятельность. По-прежнему поливала большевиков «потоками отборнейшей и озлобленнейшей брани»84 «Речь», издававшаяся вплоть до августа 1918 г. Чтобы обойти запрещение по Декрету о печати, она, как хамелеон, меняла обличье, выходя под разными названиями — «Наша речь», «Свободная речь», «Новая речь», «Век», «Наш век», «Наша газета» и т.д. Продолжалось издание «Вестника партии народной свободы» и органа московских кадетов «Русские ведомости», а также таких газет кадетского толка, как «Биржевые ведомости» и «Петроградский листок». При Центральном комитете партии «народной свободы» существовало Литературное бюро для снабжения провинциальных газет статьями, призывавшими к свержению Советской власти85 .

В ноябре 1917 г. члены кадетского ЦК журналист А. С. Изгоев и писательница А. В. Тыркова организовали выпуск нескольких номеров так называемой «боевой» газеты «Борьба», открыто призывавшей к активной борьбе против Советской власти. «К оружию, граждане, к оружию!» — этот рефрен звучал в опубликованных в ней обращениях к народу. У. Г. Розенберг уверяет, что хотя самое название «Борьба» предполагает действие и газета звала Россию «к оружию» с риторической пышностью, однако борьба должна была вестись все теми же «традиционными средствами из арсенала либералов»86 .

Это утверждение представляется нам неверным. Главные усилия кадеты сосредоточили на организации вооруженных действий против Советской власти. Все их помыслы были устремлены на Дон, где генерал М. В. Алексеев и атаман Войска донского А. М. Каледин концентрировали военные силы белогвардейщины.

•

С Доном у кадетов, как отмечалось впоследствии на конференции партии «народной свободы» в Сибири, издавна «была неразрывная, постоянная связь»87 . Накануне Октября в Донской области насчитывалось более десятка кадетских организаций — в Ростове, Нахичевани, Таганроге, Макеевке, Новочеркасске, Александровске-Грушевском, в станицах Аксайской, Великокняжеской, Каменской, Кагальницкой, Усть-Медведицкой и др. Они объединяли свыше тысячи человек. Главным печатным органом партии «народной свободы» на Дону была «Ростовская речь». В сфере кадетского влияния находились также газеты «Вольный Дон», «Таганрогский вестник» и «Приазовский край»88 .

Давние и прочные узы соединяли кадетов с казачьей верхушкой. Во все государственные думы Донская область неизменно посылала депутатов, принадлежавших к партии «народной свободы», — В. А. Харламова, М. П. Араканцева, М. С. Воронкова, А., И. Петровского, Ф. В. Черячукина, К. П. Каклюгина, Н. А. Захарьева, А. А. Назарова, Ю. М. Лебедева и др. Депутатом в Думу от Донской области являлся и часто бывавший здесь член кадетского ЦК, видный петроградский адвокат М. С. Аджемов.

Особенно укрепились связи кадетов с казачьими верхами весной 1917 г., когда избранный войсковым атаманом генерал Каледин приступил к объединению контрреволюционных сил Дона, Кубани и Терека. В этот период кадеты развернули активную деятельность по обеспечению блока с казачеством на выборах в Учредительное собрание. В мае — июле 1917 г. на Дон прибыли кадетские лидеры А. И. Шингарёв, М. С. Аджемов, Ф. И. Родичев. Разъезжая по области, они вели широкую агитацию в пользу предвыборного блока, провозглашали полное соответствие своих программных целей интересам казачества. Те же заверения звучали в выступлениях кадетов на состоявшемся в Петрограде в июне 1917 г. II общеказачьем съезде, в работе которого от лица партии «народной свободы» принимали участие П. Н. Милюков, В. Д. Набоков, Н. В. Некрасов. В августе 1917 г. блок был заключен. Руководящие круги казачества обещали свою поддержку партии «народной свободы» при условии проведения ею казачьей земельной программы. На основании этого соглашения был составлен общий кандидатский список89 .

Кадеты чрезвычайно дорожили политическими контактами с верхами казачества. На восьмом съезде партии «народной свободы» в мае 1917 г. видный казачий деятель, председатель Доно-Кубанского комитета Всероссийского земского союза В. А. Харламов был избран в состав кадетского ЦК. Тем самым демонстрировалось организационное единение кадетов с казачьей верхушкой. Харламов был лично близок с Милюковым90 . Через него и комиссара Временного правительства на Дону кадета М. С. Воронкова ЦК партии «народной свободы» поддерживал непосредственные контакты с Калединым91 . Когда в октябре 1917 г. был создан так называемый Юго-Восточный союз казачьих войск, горцев Кавказа и вольных народов степей, Каледин стал председателем, а Харламов — одним из руководителей этого союза.

Казачество должно было, по мысли кадетов, явиться ударной силой в планировавшемся вооруженном подавлении революции. Большие надежды возлагали они и на офицерские кадры бывшей царской армии. Еще летом 1917 г. кадетская партия отказалась от своего принципа — «армия должна быть вне политики» — и приступила к созданию собственной военной организации. Начало было положено в июле 1917 г. на собрании секции юнкеров военных училищ и школ прапорщиков92 . 9 октября состоялось организационное собрание кадетской Петроградской военной группы, которую возглавил профессор В. Г. Коренчевский93 . Выступая на десятом съезде партии кадетов в октябре 1917 г., Коренчевский (которому было предоставлено первое слово после открытия съезда — это подчеркивало важность сообщения о военной работе) заявил, что «партия к.-д. нашла неизбежным развивать свою деятельность» в армии «в качестве противовеса» «разрушительным действиям» большевиков. К середине октября, если верить сообщению Коренчевского, на фронте и в тылу насчитывалось до 600 кадетских военных ячеек и фракций94 .

После Октября кадеты развернули активную подпольную работу, пытаясь, по выражению В. И. Ленина, «из юнкеров, из офицеров, из сынков помещиков и капиталистов образовать белую гвардию против рабоче-крестьянской революции»95 . Эту работу по поручению кадетского ЦК возглавили два его члена — П. В. Герасимов и В. Н. Пепеляев, долгое время находившиеся на фронте во главе санитарных отрядов и интендантских команд. Вскоре после Февральской революции Пепеляев был назначен комиссаром Временного правительства в Кронштадте. Летом 1917 г. он, вступив добровольцем в ряды корниловских частей, служил в 8-м сибирском мортирном дивизионе96 . И Герасимов и Пепеляев имели обширные связи среди офицерства. Как отмечал в своих воспоминаниях Оболенский, «они составляли в Петрограде кадры офицеров, готовых в нужный момент поднять восстание, а также находились в сношениях с Доном, где восстание уже готово было вспыхнуть»97 .

В организации офицерских отрядов в Петрограде принимали активное участие и другие члены ЦК, прежде всего бывший товарищ министра торговли и промышленности Временного правительства В. А. Степанов и А. В. Тыркова. Они искали деньги для отправки на Дон, снаряжали бегущих туда «добровольцев». Степанов, писала впоследствии Тыркова, «одним из первых понял, что войну эту можно вести только извне… Он горячо доказывал, что необходимо всеми силами поддерживать генералов Алексеева и Корнилова, что надо направить всю энергию на создание Добровольческой армии»98 . Квартира Тырковой в Петрограде стала своего рода перевалочным пунктом для отправки людей на Дон. Сама хозяйка помогала доставать документы и штатское платье для юнкеров и офицеров, а также для участниц пресловутого женского батальона, многие из которых «хорошо исполняли разные поручения, разъезжая в штатском по всей России»99 .

Для регулярной связи с аккредитованными в Петрограде дипломатическими представителями западных стран в Новочеркасск отряжались гонцы из числа кадетской молодежи. Как вспоминает один из них, сын А. В. Тырковой А. Борман, с Дона он «привез ободряющие сведения о создании Добровольческой армии. Эти сведения были сообщены англичанам и французам»100 .

В том же направлении, что и петроградские кадеты, действовала московская «девятка». Сразу по возникновении она занялась сбором средств для снаряжения будущей белой армии, переправкой их на Дон, а также налаживанием связей с офицерскими организациями в обеих столицах, используя контакты, установленные во время подготовки корниловского мятежа101 .

В кадетских планах организации вооруженного сопротивления Советской власти важное место отводилось молодежи из среднебуржуазных слоев населения. В этот период руководство партии «народной свободы» всячески пыталось активизировать свои молодежные организации. Отчеты губернских комитетов партии показывают, что к концу 1917 — началу 1918 г. кадетские студенческие организации имелись в Москве, Петрограде, Саратове, Казани, Харькове, Одессе, Нижнем Новгороде, Костроме, Рыбинске и других городах. Влияние кадетов в студенческой среде значительно возросло по сравнению с летом 1917 г. Теперь фракции «народной свободы» доминировали в органах студенческого самоуправления. Чем можно объяснить это явление? Как отмечает советский исследователь А. Я. Лейкин, оно отражало общий процесс поправения городских средних слоев, напуганных началом социалистических преобразований. Немалую роль здесь сыграло и то, что в большинстве высших учебных заведений большевистские ячейки сильно поредели или совсем перестали функционировать, поскольку студенты-большевики в массе своей переходили на партийную, советскую, военную работу102 .

Прочные позиции сохраняли кадеты и в среде учащихся средних учебных заведений. Например, московская кадетская ученическая фракция в октябре 1917 г. объединяла несколько сот учащихся и действовала в тесном контакте со студенческой фракцией при московском ЦК партии «народной свободы». В Петрограде также существовала многочисленная кадетская ученическая организация, выпускавшая журнал «Новь». При ней было организовано специальное Бюро по сношению с провинцией, координировавшее действия кадетских ученических фракций в Воронеже, Харькове, Минске, Рязани, Вятке, Бобруйске, Екатеринославе и других городах. Тверская кадетская ученическая фракция имела филиалы в Кашине и Ржеве, саратовская (издававшая газету «Смелое слово») — в Царицыне, Балашове, Петровске и Николаевске103 .

Кадетское руководство придавало большое значение пропаганде среди молодежи. Каждой школе, не говоря уже о высших учебных заведениях, высылались тысячи листовок и брошюр104 . Эта деятельность приносила определенные плоды. Недаром Милюков впоследствии писал, что на призывы вступить в ряды Добровольческой армии откликалась почти исключительно «зеленая молодежь средней буржуазии»105 .

Будущий глава Донского войскового правительства генерал М. П. Богаевский отмечал впоследствии, что первую группу офицеров-беженцев из Москвы и Петрограда, «живущую общежитием в одном из лазаретов Новочеркасска, составляли по преимуществу к.-д.»106 . Вскоре после октябрьских событий на Дон из Москвы приехал лидер кадетов П. Н. Милюков. Затем в Новочеркасск прибыли представители «девятки» Федоров и Белоруссов (Белецкий). Они принимали «близкое участие в работах по созданию армии»107 , в определении ее организационных основ и установлении штатов, налаживали отношения между соперничавшими генералами Алексеевым и Корниловым108 . Цель их приезда Федоров сформулировал следующим образом: «служить связью Добровольческой организации с Москвой и остальной общественной Россией, всемерно помогать генералу Алексееву», «предоставить себя… в распоряжение генерала Алексеева для создания рабочего аппарата гражданского управления при армии… и отвезти те первые средства, которые были тогда собраны»109 . Особую активность проявлял Милюков: его перу принадлежит декларация Добровольческой армии от 27 декабря 1917 г., он же принимал участие в выработке корниловской политической программы110 . В образованный для политического руководства Добровольческой армией Донской гражданский совет вошли Милюков, Федоров, ростовский кадет миллионер Н. Е. Парамонов111 .

Значительную роль в организации контрреволюции на Дону сыграли местные кадеты. Новочеркасский отдел партии «народной свободы» на своем собрании постановил «предоставить все свои силы в распоряжение Войскового правительства». Аналогичную резолюцию вынесли и ростовские кадеты. 4 ноября на заседании Войскового правительства кадет К. П. Каклюгин предложил создать экономическое совещание «для разработки хозяйственных и экономических вопросов». Это предложение было воплощено в жизнь: Войсковое правительство учредило Экономический совет из 26 человек — в основном представителей кадетской буржуазии. Председателем совета стал Харламов, его заместителем — Парамонов112 . Активную роль в Экономическом совете играл приехавший сразу после Октября на Дон комиссар Временного правительства в Таврической губернии кадет Н. Н. Богданов113 .

11 ноября на заседании Войскового правительства Харламов предложил ввести контроль за распределением и продажей угля, что фактически означало запрет вывоза угля с Дона. Донской областной продовольственный комитет, возглавляемый Воронковым, принял решение о запрещении вывоза за пределы области хлеба, мяса и других продуктов. Таким образом, как показывает Ю. К. Кириенко, кадеты возглавили борьбу за экономическую блокаду Советской Республики. Они оказывали значительное влияние на политику Войскового правительства, пользуясь тем, что держали его в финансовой зависимости114 .

Ссылаясь на неопубликованные воспоминания одного из ближайших соратников Каледина, П. М. Агеева, Ю. К. Кириенко сообщает, что Экономический совет открыл Войсковому правительству кредиты в сумме 30 млн. руб.115 Интересно сопоставить с этим свидетельством запись в дневнике полковника Л. Н. Новосильцева, находившегося в это время в Новочеркасске, о появлении на Дону членов кадетского ЦК, в том числе бывшего товарища министра финансов А. Г. Хрущева. «Хрущев, — пишет Новосильцев, — как-то умудрился перевести в Новочеркасск до 30 000 000… Появились деньги»116 . Вот куда направлялись миллионы, изъятые из Государственного банка! В тот же фонд шли «добровольные пожертвования» местной буржуазии, сбором которых руководил председатель донского отдела партии «народной свободы» В. Ф. Зеелер117 . Как видим, кадеты сыграли важнейшую роль и в обеспечении материальной базы донской контрреволюции.

•

Удар с Дона предполагалось подкрепить политической акцией в Петрограде, использовав для свержения Советского правительства Учредительное собрание.

Надо сказать, что в период от Февраля до Октября 1917 г. партия «народной свободы», находясь у власти, любыми средствами тормозила проведение выборной кампании. Российская буржуазия боялась, что в сложившейся ситуации состав Учредительного собрания окажется слишком «левым», и потому стремилась отсрочить выборы до осуществления своих замыслов подавления революции и «победного» завершения войны118 .

Но когда власть перешла к победившему пролетариату и его партии, позиция кадетов в этом вопросе коренным образом изменилась. Теперь они держали курс на Учредительное собрание, видя в нем «твердый островок» среди бушующего океана революции119 , будущий оплот для борьбы против Советской власти. Как разъяснялось в сообщении Совнаркома от 28 ноября 1917 г., задача кадетской партии состояла в том, чтобы в лице Учредительного собрания «создать якобы „законное” прикрытие для кадетско-калединского контрреволюционного восстания120 ».

«Ход событий и развитие классовой борьбы в революции, — подчеркивал В. И. Ленин, — привели к тому, что лозунг «Вся власть Учредительному собранию»… стал на деле лозунгом кадетов и калединцев и их пособников»121 . Поэтому предвыборную кампанию в ноябре 1917 г. кадеты, как показывает автор монографии о Всероссийском Учредительном собрании О. Н. Знаменский, провели «энергично и целеустремленно»122 .

А. В. Тыркова писала в своем дневнике о связанных с выборами «волнениях, приготовлениях, ожиданиях» в кадетской среде. «Воображали, — отмечала Тыркова, — что кадетов будет не меньше ста пятидесяти, что они смогут иметь какое-то численное значение. Строились также парламентские расчеты о коалиции сил»123 .

Кадетская партия развернула широкую агитационную кампанию в обеих столицах и других крупных центрах страны. Проводились многочисленные митинги, где выступали виднейшие лидеры партии «народной свободы»: В. Д. Набоков, М. М. Винавер, П. Д. Долгоруков, Ф. Ф. Кокошкин, А. В. Тыркова, Н. Н. Кутлер, Б. Э. Нольде, А. И. Шингарёв, В. А. Степанов и др.

В огромных количествах выпускались предвыборные плакаты и листовки. Они расклеивались на стенах домов, на заборах, в витринах, разбрасывались с автомобилей124 . В Петрограде в предвыборном воззвании Выборгского районного комитета партии «народной свободы», разосланном его членам и обращенном к тем, «кто любит русский народ, не ведающий в своей темноте и невежестве, что творит», содержалась «горячая, настоятельная просьба немедленно же начать составлять около себя кружок из знакомых в 3–5—10 или больше лиц, которых необходимо убедить голосовать за кадетский список». Для этого, помимо устного убеждения, рекомендовалось предложить литературу партии «народной свободы», которая будет доставлена «на дом в кредит в любом количестве». Далее в воззвании говорилось: «Убедите каждого члена [кружка] создать уже вокруг себя новый кружок… Подобного рода личная агитация среди знакомых может принести огромные результаты: как снежный ком, ко дню выборов в Учредительное собрание будет вырастать число желающих голосовать за партию народной свободы»125 .

Как показывает О. Н. Знаменский, кадетская агитация встречалась сочувственно прежде всего в крупных городах. Это объяснялось продолжающейся поляризацией классовых сил, «вымыванием» средних слоев, часть которых, напуганная началом социалистических преобразований и крушением привычных устоев, искала точку опоры в кадетских лозунгах «целостности и единства России», «порядка, законности и государственности», «ликвидации анархии», «общепризнанной твердой власти»126 .

В то же время другая часть населения все сильнее проникалась большевистскими идеями, все враждебнее встречала попытки кадетов опорочить, оклеветать рабоче-крестьянскую власть. Чрезвычайно яркое свидетельство находим на этот счет в воспоминаниях Оболенского. Вместе с другим членом кадетского ЦК — В. А. Степановым он баллотировался в Учредительное собрание от Псковской губернии. Рассказывая о предвыборном митинге в Пскове, где оба они выступали перед избирателями, Оболенский пишет: «Было совершенно ясно, что симпатии населения не на нашей стороне… Псков, в котором были расквартированы тыловые части Западного (так в тексте. — Н. Д.) фронта, был переполнен солдатами, находившимися под влиянием большевиков… Говорить приходилось перед заведомо враждебной аудиторией. Наши речи прерывались криками, руганью, а порой — сплошным ревом озлобленной толпы». «Митинг все-таки сошел благополучно, — заключает мемуарист, — в том смысле, что нас не избили»127 .

Еще более отрицательной была реакция на кадетскую агитацию в деревне. Характерно, что в предвыборной программе партия «народной свободы» старалась не афишировать свою позицию по аграрному вопросу, сознавая ее непривлекательность для крестьянских масс. По воспоминаниям А. Бормана, еще до Октября командированного кадетской партией вести предвыборную кампанию в Новгородской области, реакция крестьян на пропаганду кадетской программы «повсюду была одинаковая:

— А как будете отбирать землю от помещиков? — спрашивали они.

— Со справедливым выкупом.

— Значит, деньги будете платить помещикам». Такой способ решения вопроса о земле крестьяне категорически отвергали, и их отрицательное настроение по отношению к кадетской партии «невозможно было переломить»128 .

Крестьянство видело в кадетах прямых пособников и защитников интересов помещичьего класса и относилось к ним с нескрываемой враждебностью. Джон Рид рассказывает, как еще на II съезде Советов крестьянские депутаты — «истинные пролетарии земли» — настойчиво требовали ареста членов кадетской партии129 .

Сознавая ограниченность своего влияния, кадетская партия охотно вступала в неофициальные предвыборные союзы и с правыми и с левыми течениями. В монографии О. Н. Знаменского охарактеризованы контакты кадетов с торгово-промышленными кругами, получение от них финансовой поддержки для ведения избирательной кампании.

Следует, однако, внести одно существенное уточнение. О. Н. Знаменский считает, что заключению общероссийского предвыборного блока между партией «народной свободы» и Торгово-промышленным союзом помешали «затяжка переговоров между ними и негативная позиция ряда местных предпринимательских организаций»130 . Между тем по сообщению, опубликованному в газете «Утро России» 19 ноября, торгово-промышленники официально обратились к Московскому комитету кадетской партии с предложением создать блок на выборах. Но кадеты отказались «из тактических соображений», чтобы остаться независимыми от «чисто буржуазной организации».

Отказавшиеся на словах от блока с правобуржуазными и монархистско-помещичьими группировками кадеты тем не менее на деле его осуществляли и широко использовали. «Хотя у нас предвыборного блока и не было и все мы шли с особыми списками, — пишет в своих мемуарах член кадетского ЦК П. Д. Долгоруков, баллотировавшийся по Московской губернии, — но мы эти списки соединили. Таким образом, я прошел благодаря добавочным голосам правых и клерикальных групп, староверов, каких-то хоругвеносцев из Сергиева Посада и проч. Они, как получившие менее голосов, чем кадеты, своих не провели, но действовали разумно, так как способствовали проведению к.-д. вместо большевиков или с.-р.»131 .

Мемуарист отнюдь не случайно «забыл» упомянуть об оборотной стороне медали единения кадетов с «какими-то хоругвеносцами». По этому поводу в «Известиях» от 10 декабря 1917 г. говорилось: «До сих пор в Учредительное собрание прошел только один черносотенец (сколько их окажется впоследствии среди депутатов, прикрывающихся разными громкими кличками, мы пока не знаем). Это — архиепископ Сергий из черносотенного союза «За веру и родину»… Вся соль этого избрания заключается в том, что группа «За веру и родину» имела список общий с кадетским… Черносотенный архиерей стоял во главе этого общего списка… Таким образом кадеты провели своими голосами в Учредительное собрание черносотенцев». Едва ли здесь требуются какие-либо комментарии…

Контактируя с правыми группировками, кадеты сохраняли непосредственные связи с мелкобуржуазными партиями. Тесные доверительные отношения поддерживали они с правыми эсерами. Оболенский вспоминает, что кадетский ЦК считал необходимым до открытия Учредительного собрания «быть в курсе планов господствовавшей на нем партии эсеров и по возможности действовать с ней совместно, оказывая влияние на ее решения». В связи с этим был принят курс на установление с эсерами «постоянных сношений». Роль посредника возложили на Оболенского, получившего в связи с этим в кадетских кругах прозвище «посла при эсеровской державе». Кадетский представитель принимал участие в заседаниях Бюро членов Учредительного собрания от партии эсеров (где он «был принят чрезвычайно любезно»), вел там переговоры о «предстоявшей тактике» и докладывал «обо всем, что видел и слышал» на заседаниях своего ЦК132 .

В сотрудничестве с правыми эсерами кадеты (пользуясь тем, что на местах избирательный аппарат находился главным образом в руках представителей этих двух партий) прилагали все усилия к фальсификации выборов. Во многих уездах Вологодской, Олонецкой, Новгородской, Ставропольской, Тамбовской, Могилевской, Саратовской, Тверской, Тульской и других губерний избиратели получили на руки только эсеровские и кадетские списки. В ряде уездов других губерний списков большевиков или совсем не было, или они оказывались в недостаточном количестве. В списки избирателей зачастую не включались целые группы населения, прежде всего рабочие133 . «Кадетская центральная избирательная комиссия, — как сообщал Совет Народных Комиссаров, — вела свою работу, прячась от Советов и скрывая все данные о выборах, чтобы не дать возможности обнаружиться провалу кадетов прежде, чем заговор Милюкова, Каледина, Корнилова и Дутова увенчается успехом»134 .

Решающий бой контрреволюция предполагала дать в Петрограде. «Члены Учредительного собрания, — писал впоследствии Астров, — съезжались в Петроград на борьбу. Неясно было только, какие формы примет эта борьба»135 . «Прояснить» этот вопрос несложно: достаточно вспомнить, что ко времени созыва Учредительного собрания были приурочены контрреволюционные мятежи в разных концах страны. В донесении в госдепартамент американского консула в Тифлисе Ф. В. Смита от 28 ноября 1917 г. со слов члена кадетского ЦК Харламова сообщалось о всероссийских масштабах контрреволюционного заговора. Харламов информировал Смита о том, что переговоры об объединении сил велись Юго-Восточным союзом казачьих войск, горцев Кавказа и вольных народов степей «с казаками Урала» (т.е. с атаманом Дутовым), с Украинской центральной радой, с командиром 1-го Польского корпуса легионеров генералом Ю. Довбор-Мусницким и «с Сибирью» (видимо, с атаманом Семеновым)136 .

В начале ноября на Урале подняли мятеж казачьи отряды под командованием полковника А. И. Дутова. По данным, поступившим в Чрезвычайную следственную комиссию, к его подготовке был непосредственно причастен бывший министр Временного правительства крупный фабрикант С. А. Смирнов, в 1917 г. вступивший в кадетскую партию. По тем же данным, самарская кадетская буржуазия собрала и переправила на Урал Дутову для организации мятежа деньги в сумме 1 млн. руб.137 Активно поддерживала Дутова близкая к кадетам казахская буржуазно-националистическая партия «Алаш», лидер которой А. Букейханов с мая 1917 г. был членом кадетского ЦК138 . 2 ноября войска Дутова захватили Челябинск, провозгласив там власть контрреволюционной городской думы, большинство которой составляли кадеты. В ночь с 14 на 15 ноября дутовцы разгромили большевистский Совет солдатских депутатов и Военно-революционный комитет в Оренбурге139 .

Но самая большая опасность Советской Республике грозила с Дона, где накапливала силы контрреволюционная казачья верхушка во главе с Калединым, действовавшая в тесном контакте с кадетами. 13–14 ноября в Новочеркасске состоялось совещание Войскового правительства с общественными организациями Дона, на котором местные кадеты потребовали от Войскового правительства взять в свои руки инициативу создания «государственной власти» в стране. Начальник войскового штаба кадет М. П. Араканцев заявил на совещании: «Не время заниматься бухгалтерским подсчетом реальных сил. Пора действовать»140 . 25 ноября отряд казаков и юнкеров под командованием генерала Потоцкого напал на Ростовский Совет и завязал бой за город.

Вооруженные восстания казаков в Оренбурге и калединцев в Ростове — все это, как показывает Е. Н. Городецкий, свидетельствовало о едином плане контрреволюции, в выработке которого активно участвовала партия «народной свободы»141 .

Из разных источников Советское правительство получало данные о том, что организаторами общероссийского контрреволюционного движения являются кадеты. Об этом подробно рассказано в воспоминаниях бывшего в то время управляющим делами Совнаркома В. Д. Бонч-Бруевича. Из поступивших в СНК документов, пишет он, было очевидно, что все «совершается по плану», что «действует какая-то организация». Тщательные расследования показали, что «всем этим заправляет партия кадетов». По мере того, продолжает Бонч-Бруевич, как все более стали выявляться «агрессивные действия так называемых союзников», все яснее становилось единство внутреннего и внешнего фронта врагов рабочего класса. Борясь с самыми различными формами антисоветских выступлений, с контрреволюционной агитацией, сотрудники Совнаркома «наталкивались совершенно неожиданно для себя самих» на все большие доказательства руководящей роли кадетов в объединении антибольшевистских сил142 .

Собрав большой материал, В. Д. Бонч-Бруевич в середине ноября 1917 г. доложил о нем В. И. Ленину143 . «В докладе сами факты указывали, — пишет он, — что во главе этого движения стоят кадеты». В. И. Ленин «внимательно выслушал и с большой придирчивостью стал критиковать данные доклада». Выделив ту «совершенно ясную и точную часть его», которая не вызывала «ни малейших сомнений», Владимир Ильич потребовал документы, обосновывавшие и подтверждавшие другие положения доклада. Он прочел все эти документы, тщательно проверил их достоверность и убедился в справедливости изложенных в докладе обвинений в адрес кадетской партии144 .

Хотелось бы особенно подчеркнуть наличие этой обширной информации о контрреволюционной активности кадетов, поскольку иногда высказывается мнение, что В. И. Ленин «безошибочно разгадал» роль ЦК кадетской партии как «политического штаба контрреволюции» в России145 . Ленинская оценка руководящего участия кадетов в борьбе против Советской власти основывалась на точном и конкретном знании. «Сама действительность, — пишет В. Д. Бонч-Бруевич, — сами факты жизни заставляли нас действовать»146 .

Кадетская партия совместно с правыми эсерами и меньшевиками готовила уличную демонстрацию в Петрограде с целью захватить Таврический дворец для самочинного открытия Учредительного собрания. Демонстрация должна была состояться 28 ноября — в тот день, на который назначило его созыв свергнутое Временное правительство. Партия «народной свободы» справедливо рассчитывала на полную поддержку эсеровского большинства Учредительного собрания. Недаром В. И. Ленин писал, что за спинами эсеров стоят Каледин и Милюков147 . Кадеты, говорилось в обращении Совнаркома «Ко всему населению» 25 ноября 1917 г., «надеются изнутри Учредительного собрания прийти на помощь своим генералам… чтобы вместе с ними задушить народ»148 .

26 ноября находившиеся под арестом кадетские министры во главе с Коноваловым ухитрились переправить своим однопартийцам «государственный акт», согласно которому формально передавали власть Учредительному собранию.

Вечером 27 ноября на квартире у С. В. Паниной состоялось заседание Центрального комитета кадетской партии, на котором обсуждались вопросы, связанные с предстоящими событиями. Поскольку сводки о ходе выборов свидетельствовали, что к 28 ноября в Петроград сумеет прибыть не более 100 делегатов, было принято решение объявить собравшихся в столице членов Учредительного собрания «Совещанием». Согласно кадетскому плану, они должны были собраться в Таврическом дворце, избрать временного председателя Учредительного собрания, ждать кворума и, когда съедется достаточное количество депутатов, открыть собрание. По мысли кадетов, прежде всего Учредительному собранию предстояло решить вопрос о власти. Для этой цели они заготовили проект, согласно которому «верховная власть» вручалась президенту, облеченному правом единолично назначать и смещать министров, и премьер-министру, являвшемуся начальником всех вооруженных сил149 .

Важно отметить знаменательный факт: сама идея народного представительства, которую кадеты стремились использовать как флаг в борьбе против Советской власти, на заседании 27 ноября целым рядом членов ЦК в принципе отвергалась. По свидетельству Оболенского, «Родичев доказывал, что всеобщее избирательное право для России непригодно… Его поддерживали и другие». Шингарёв считал, что в данный момент из выборов представительного органа «ничего, кроме чепухи, получиться не может»150 . Многие из присутствовавших подчеркивали, вспоминал впоследствии Астров, что «единственный возможный курс — гражданская война»151 .

28 ноября перед Таврическим дворцом собралась толпа чиновников, офицеров, буржуазных обывателей. На зеленых кадетских знаменах был начертан лозунг: «Вся власть Учредительному собранию!» «…на деле, — говорил В. И. Ленин, — это у них значит: „Вся власть Каледину”»152 .

В тот же день состоялось заседание Совета Народных Комиссаров, обсудившее вопрос о текущем моменте. В протокольной записи этого заседания сущность действий контрреволюционных сил в Петрограде, на Дону и на Урале выражена одной фразой: «Открытая гражданская война»153 . В опубликованном на следующий день сообщении «Ко всем трудящимся и эксплуатируемым говорилось: «На Урале и на Дону Корнилов, Каледин и Дутов подняли знамя гражданской войны против Советов крестьянских, рабочих и солдатских депутатов. Богаевский, помощник Каледина, открыто заявляет, что восстание начато по прямому требованию кадетской партии, которая давно уже связала себя официально с контрреволюционной частью казачества. На Урале кадетская буржуазия поддерживает контрреволюционный мятеж деньгами и продуктами… Таким образом, прямая гражданская война открыта по инициативе и под руководством кадетской партии. Центральный Комитет этой организации является сейчас политическим штабом всех контрреволюционных сил страны»154 .

Приведенные выше факты полностью опровергают выводы американского историка У. Г. Розенберга о том, что якобы в этот период в условиях «жестокого произвола» Советской власти по отношению к партии «народной свободы» «мирные», «пассивные» кадеты стремились к решению вопроса о власти в России путем «разума», «справедливости, законности и свободы», главным образом «Через их выражение в Учредительном собрании», что «большевистский переворот просто заставлял большинство членов партии сильнее придерживаться их основной системы моральных ценностей» и идеалов, что кадеты никак не решались избавиться от «парализующей их приверженности к строго легальным методам сопротивления не устраивающему их правительству»155 .

Помимо приведенных фактов и документов, множества доказательств, полностью опровергающих эти утверждения, сошлемся лишь на недвусмысленные заявления достаточно авторитетных для У. Г. Розенберга свидетелей — Милюкова и Тырковой. «После падения Временного правительства, — писал Милюков, — партия, конечно, не думала складывать рук. С полной решимостью она стала на сторону начавшейся борьбы» против Советской власти. «Конечно, этого рода действия могли производиться на захваченной большевиками территории только конспиративно, — а открыто они велись на окраинах, оставшихся свободными от большевиков»156 . Тыркова же свидетельствует, что уже с ноября 1917 г. «вся жизнь», «вся изобретательность» ее партийных собратьев была «направлена на войну с большевиками. «Не на борьбу, — подчеркивает она, — а именно на войну»157 . Так оценивали свою «непротивленческую», по Розенбергу, позицию сами кадетские лидеры.

Подводя итоги первого года пролетарской диктатуры, газета «Известия» писала: «С самого первого дня Октябрьской революции гражданская война буржуазии против взявших власть рабочих не утихала ни на минуту, вспыхивая то в том, то в другом углу страны, то в сердце ее, то на окраинах… Там, где буржуазия не могла открыто выступить с оружием в руках, она старалась сорвать трудную работу Советской власти путем систематического саботажа всех ее предприятий и начинаний»158 .

Мы виноваты в том, говорил В. И. Ленин на III съезде Советов, что «были слишком гуманны, слишком добросердечны по отношению к чудовищным, по своему предательству, представителям буржуазно-империалистического строя»159 . Победивший пролетариат мог отстоять завоевания революции, только научившись защищать ее «путем наиболее энергичных, быстрых, твердых и решительных революционных мер»160 .

Такие меры Советское правительство приняло против главной партии буржуазии, боровшейся не на жизнь, а на смерть за реставрацию капиталистического строя.

На упоминавшемся выше заседании Совнаркома 28 ноября 1917 г. был утвержден написанный В. И. Лениным проект Декрета об аресте вождей гражданской войны против революции, объявлявший кадетскую партию как организацию контрреволюционного мятежа, «партией врагов народа». «Члены руководящих учреждений партии кадетов, как партии врагов народа, — говорилось в декрете, — подлежат аресту и преданию суду революционных трибуналов. На местные Советы возлагается обязательство особого надзора за партией кадетов ввиду ее связи с корниловско-калединской гражданской войной против революции»161 . В тот же день были арестованы руководящие деятели кадетского ЦК, в том числе и избранные в Учредительное собрание Шингарёв, Кокошкин, Долгоруков, Степанов и др.

Запрещение кадетской партии явилось естественной, закономерной, более того — единственно возможной реакцией диктатуры пролетариата на антинародные действия организаторов гражданской войны.

Декрет встретил полное одобрение со стороны трудящихся масс. Резолюции, принятые в эти дни рабочими многих предприятий, требовали строгих мер по отношению к главной партии российской контрреволюции. 1 декабря агитационный отдел ВЦИК провел митинги во всех частях Петроградского гарнизона. Соглашательские партии послали туда самых искусных ораторов, выступавших с пылкими речами в защиту кадетов. Однако ни в одном полку, ни в одной казачьей части не были приняты предлагавшиеся ими резолюции протеста против декрета Совнаркома. Петроградский гарнизон приветствовал решительные действия Советской власти против политического штаба буржуазии162 .

Однако при обсуждении декрета на XII пленуме ВЦИК второго созыва в ночь на 2 декабря 1917 г. возникла острая дискуссия. Фракция левых эсеров (которая и ранее делала все возможное, чтобы вывести из-под удара заведомых контрреволюционеров) внесла запрос об арестах членов кадетской партии. Она в резких тонах потребовала от СНК объяснений, «на каком основании арестованы члены Учредительного собрания, которые должны пользоваться личной неприкосновенностью как члены верховного органа всенародной власти». Выступивший от имени левых эсеров нарком юстиции И. З. Штейнберг взял кадетов под защиту. Признавая, что звание члена Учредительного собрания не должно никого спасать от ответственности во время беспощадной борьбы с контрреволюцией, и считая допустимым применение репрессий к отдельным кадетским лидерам, он категорически возражал против санкций по отношению к партии «народной свободы» в целом.

В предложенной левыми эсерами резолюции содержалось требование отменить декрет о кадетах и открыть Учредительное собрание в полном составе, с участием буржуазных элементов. К левым эсерам присоединились ораторы от фракций объединенных социал-демократов, интернационалистов и эсеров-максималистов163 .

В. И. Ленин, выступая от лица СНК и большевистской фракции, гневно осудил оппозицию, показал несостоятельность и неправомочность ее требований. Нельзя «брать Учредительное собрание вне обстановки классовой борьбы, дошедшей до гражданской войны», «нельзя отделять классовую борьбу от политического противника», говорил В. И. Ленин. «Нам предлагают ловить стрелочников. Мы не будем прятать политического обвинения против штаба целого класса за ловлей отдельных лиц», — заключил он.

Отвечая на упрек левых эсеров в преследовании кадетов как партии, В. И. Ленин заявил: «Когда говорят, что кадетская партия не сильная группа, — говорят неправду. Кадетский центральный комитет, это — политический штаб класса буржуазии. Кадеты впитали в себя все имущие классы; с ними слились элементы, стоявшие правее кадетов. Все они поддерживают кадетскую партию». Поэтому, продолжал В. И. Ленин, мы выдвигаем прямое политическое обвинение против политической партии. Это обвинение кладет конец мелким приемам политической борьбы. Под формально-демократическим лозунгом Учредительного собрания кадеты организовывали гражданскую войну. «Мы не дадим себя обманывать формальными лозунгами», — заявил В. И. Ленин. «Мы делали переворот для того, чтобы иметь гарантии, что Учредительное собрание не будет использовано против народа, чтобы гарантии эти были в руках правительства».

«Пусть разберут наше обвинение против партии кадетов по существу, пусть докажут, что партия кадетов не штаб гражданской войны, заведомо безнадежной, заливающей страну кровью», — требовал В. И. Ленин и делал решительный вывод: «Когда революционный класс ведет борьбу против имущих классов, которые оказывают сопротивление, то он это сопротивление должен подавлять… всеми теми средствами, которыми они подавляли пролетариат, — другие средства не изобретены»164 .

В предложенной большевистской фракцией резолюции ВЦИК подтвердил необходимость самой решительной борьбы с буржуазной контрреволюцией, возглавленной кадетской партией, которая начала ожесточенную гражданскую войну против самых основ рабочей и крестьянской революции, и отверг протесты политических групп, подрывавших своими колебаниями диктатуру пролетариата и крестьянской бедноты165 . 150 голосами против 98 ВЦИК принял большевистскую резолюцию166 .

На следующий день, выступая на II съезде Советов крестьянских депутатов, В. И. Ленин сказал: когда буржуазия начала гражданскую войну, мы, победители, были к ней, побежденной, милостивы. Но когда мы видим, что кадетский заговор против Советов продолжается, «мы говорим, что они, партия кадетов — партия буржуазии, враги народа, и мы будем бороться с ней»167 .