Уходит солнце на закат, собрав с небес                                      шелка, За павильоном не понять — где небо,                                      где река. Во мне построили жилье, чтобы в окно                                      вливалась Прозрачность — синь и алость. Я помню тот пиншаньский дом. Дремал я на подушке в нем. Цзяннань                                 окутан был дождем. За тьмою-мглою лебедь плыл — пропал                                      потом… Однажды за вином Старик сказал,                                     как помню я, Что на закате вид горы — то миг небытия. Тысячи цинов шири В этом зеркальном мире, Гора — лазоревый пик. И вдруг — разыгрались волны и пляшут, А лодка их бороздит и пашет, В лодке — седой старик. Смешон Сун Юй, не распознав, хоть он                                 ученым слыл, Какую «музыку небес» мудрец Чжуан                                 открыл. Еще смешней «закон» такой, Что ветер — «женский» и «мужской». А есть одно: то — все и вся объемлющий                                 простор, Что лишь стремительным ветрам Подвластен до сих пор!