– Ты с ума сошла! – всплеснув руками, воскликнул герцог Бекингем. – Или забыла, что этот подонок лишил нас целого состояния? Ты хоть представляешь, сколько денег у Блисс Пейнтер?

– А вот короля интересуют отнюдь не ее деньги! – фыркнула Барбара.

– О чем ты?

– Вчера вечером у меня был король, – начала рассказ Барбара. Кузен и кузина беседовали у герцога в кабинете. – У нас был разговор о де Уайлде. Карл сказал, что для Блисс смерть де Уайлда, несомненно, станет трагедией и что он собирается ее «утешить в горе» – так он выразился. Ты понимаешь, Джордж, что это значит? Он хочет сделать ее своей любовницей! Он уже говорил что-то о дворцовых покоях с выходом в Каменную Галерею!

Герцог нахмурился. Похоже, хитроумный план обернулся против него самого. Он рассчитывал возбудить в короле страсть к невесте, а затем и жене Стивена Вилльерса, но обстоятельства непредсказуемо изменились, и теперь король пылал желанием к женщине, ничем не связанной с Вилльерсами, более того – ненавидящей и презирающей это семейство. Но кто бы мог подумать, мысленно восклицал Бекингем, что этот размазня Стивен позволит себе так внезапно и нелепо погибнуть?

– Послушай, Бек, это может быть очень опасно, – заметила Барбара.

– Да, пожалуй, ты права, – согласился Бекингем.

– Молодая, красивая, темпераментная… Да, она может взять над королем большую власть.

– В смерти де Уайлда она будет винить только нас, – добавил Бекингем.

– И не упустит возможности отомстить! Но, если Кита освободят, влюбленная парочка – по крайней мере, так считает король – уедет в свой захолустный Четем и забудет о нас навсегда.

Бекингем взволнованно зашагал по кабинету. Ему случалось, хоть и редко, негодовать оттого, что его хитрые планы терпели поражение, но впервые пришлось сожалеть об удавшейся интриге! Если бы только король не влюбился в Блисс… или если бы проклятого маменькина сынка – кузена не угораздило так не вовремя подставить грудь под шпагу соперника!

Удача в одночасье обернулась бедой. Одному богу ведомо, что может Блисс, став могущественной королевской фавориткой, сделать с людьми, которые причинят ей такое горе.

– Да, – сказал наконец герцог, – похоже, у нас нет выбора. Но мы с тобой не можем просить о помиловании – мы не имеем отношения к делу. Это должна сделать семья Стивена.

– Дафна и Летиция никогда на это не пойдут, – мрачно предсказала Барбара.

– А куда они денутся! – безжалостно ухмыльнулся герцог. – Пусть только попробуют возразить – запорю кнутом и старуху, и эту глупую корову, ее дочку! Пошли в Вилльерс-хаус гонца и прикажи им прийти к тебе сегодня вечером.

– Только не сегодня! – воскликнула Барбара. – Я… сегодня у меня гость.

– Опять какой-нибудь придворный красавчик без гроша в кармане? – презрительно усмехнулся Бекингем. – Или акробат с ярмарочной площади? Как ты низко пала, кузина! А правду говорят, что ты начала платить им за услуги?

– Убирайся к дьяволу! – закричала Барбара, вскочив с места и бросаясь к дверям.

– Рано или поздно оба мы там будем, – негромко заметил герцог, а затем крикнул ей вслед: – Так не забудь: вечером, к восьми часам леди Дафна должна быть здесь!

Леди Дафна и Летиция, одетые в траурные платья, присели перед могущественной леди Каслмейн в глубочайшем реверансе.

– Вообще-то мы сейчас никуда не выезжаем, – заметила леди Дафна, промакая глаза черным платочком и косясь на желто-алый наряд Барбары так, словно яркие цвета оскорбляли ей взор.

Барбара снисходительно улыбнулась. Она догадывалась, что леди Дафну жизнь не балует приглашениями. По целым месяцам она нетерпеливо ожидает поездки в гости к какой-нибудь провинциальной приятельнице – а уж оказавшись в загородном доме лорда Такого-то или в поместье леди Сякой-то, сидит там до последнего, ибо денег ее покойного мужа явно недостаточно для содержания собственного лондонского дома.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – любезно пригласила она. – Бекингем сейчас подойдет. Мы хотим обсудить с вами одно дело.

Примерно час они вели бессодержательную светскую беседу. Наконец, лучась улыбкой, появился герцог.

– Дорогая моя! – воскликнул он, целуя леди Дафну в подставленную щеку.

Летиция сделала глубокий реверанс, и герцог любезно помог ей подняться.

– Мы хотели поговорить с вами о Ките де Уайлде, – начал он, когда дамы снова сели.

– Об этом ублюдке! – выкрикнула леди Дафна. – Да его мало повесить! Его надо четвертовать, вот что! Разорвать на части и скормить собакам!

– Уморить голодом в самом глубоком подземелье Тауэра! – поддержала матушку Летиция.

Герцог переглянулся с Барбарой, словно говоря: «М-да, нелегко нам придется!»

– Мы долго обсуждали это дело, – заговорил он, – и наконец решили, что Кита следует помиловать. Так будет лучше для всех.

– Помиловать! – Леди Дафна вскочила на ноги. – Ни за что! Он убил моего…

– Тихо! – взревел герцог. – Если де Уайлда казнят, Блисс будет винить в его смерти нас и только нас. Она захочет нам отомстить.

– Какое мне дело до этой сучки? – злобно прошипела леди Дафна. – Это она во всем виновата! Принимала этого де Уайлда у вас в доме! – Она ткнула в герцога указующим перстом. – Слышите – у вас в доме!

– А ваш сын оказался таким дурнем, что вызвал этого человека на дуэль, – невозмутимо промурлыкала Барбара.

– Он защищал свою честь! – возразила леди Дафна.

– Много ему эта честь поможет в могиле! – усмехнулся герцог. – А теперь сядьте, Дафна, и помолчите. У меня от вашего визга в ушах звенит.

С пылающим лицом и сердито сжатыми губами Дафна опустилась в кресло.

– Вы хотите, чтобы я простила преступнику убийство родного сына только из-за того, что там может подумать какая-то маленькая дрянь?!

– Король хочет сделать эту «маленькую дрянь» своей любовницей, – объяснил Бекингем. – Если бы она принадлежала к семье – чего бы еще желать! Власть и влияние остались бы в руках Вилльерсов.

– А я? – взвизгнула вдруг Летиция. – Я ведь тоже Вилльерс! Почему меня не…

– Не смешите меня, милочка! – прорычал герцог. – Лучше послушайте. Если де Уайлда повесят, Блисс возненавидит нас всех. Она не дура и прекрасно понимает, кто стоит за спинами обвинителей. Я сам, вместе с лордом Холмом, арестовывал этого человека! Став королевской любовницей, она сделает все, чтобы нас уничтожить. Всех нас.

– А если де Уайлда помилуют, вы думаете, она не станет нам мстить? – спросила Дафна.

– Если его освободят, Блисс ни за что не согласится лечь в постель с королем. Король и Барбара считают, что наши два голубка покинут Лондон и уединятся в Четеме. Оно и к лучшему для нас всех.

Дафна молчала, глядя на могущественных родственников с затаенной ненавистью. Они, конечно, победят; да что там – уже победили! В семействе ее покойного мужа принято всегда добиваться своего. Ужасно быть бедной родственницей, думала Дафна, но вдвойне ужасно – бедной родственницей при богатой и надменной родне, для которой нет большего удовольствия, чем подчинять других своей воле.

– Матушка! – воскликнула Летиция, пораженная затянувшимся молчанием матери. – Вы же не согласитесь на это, правда?

– У нас нет выбора, – ответила ей Дафна.

– Ни за что! Блисс должна нам за все заплатить! Она обещала! Обещала, что даст мне денег и поможет выйти замуж за Ангуса! А теперь…

– Заткнись, дуреха! – взревел, не выдержав, герцог. – Хочешь погубить всю семью из-за того, что тебе не купили новую игрушку?!

Летиция надулась и умолкла. В комнате воцарилась тишина.

– Хорошо, – с трудом выговорила наконец Дафна, – я пойду к королю и попрошу помиловать де Уайлда.

Герцог и Барбара обменялись торжествующими взглядами. Они снова победили – и, как всегда, наслаждались своей победой.

Наутро следующего дня, ближе к полудню, леди Дафна Вилльерс, сопровождаемая леди Каслмейн и герцогом Бекингемом, встретилась с королем в небольшой приемной в его покоях.

– Добрый день, миледи, – приветливо поздоровался король. – Вы испрашивали у меня аудиенции – позвольте узнать, что привело вас ко мне?

Король прекрасно знал, что привело леди Дафну в Уайтхолл, но разыгрывал свою роль как по нотам.

– Государь, – начала Дафна, – я хотела бы поговорить с вашим величеством о судьбе лорда де Уайлда.

– Продолжайте, миледи, – подбодрил ее король.

– Государь, – продолжала Дафна с такой болью в голосе, словно слова раскаленными угольями жгли ей язык, – я подумала и решила, что нет смысла наказывать этого молодого человека. Все говорят, что это была дуэль. Мой сын вызвал де Уайлда, дрался и потерпел поражение. К чему проливать кровь – и так ее пролито достаточно.

– Чего же вы от меня хотите, миледи? – поинтересовался король.

– Помилования, государь, – ненавидя самое себя, выдавила Дафна. – Отпустите его, и покончим наконец с этим тягостным делом.

– Вы истинная христианка, мадам, – заметил король. «Интересно, – думал он, – как Барбаре с Бекингемом удалось за один день добиться такого результата?» – Я немедленно пошлю в Тауэр приказ отпустить лорда де Уайлда на свободу.

Леди Дафна сделала прощальный реверанс и пошла к выходу. По напряженности ее походки, по неестественно выпрямленной спине король догадывался, каких трудов ей стоила эта просьба. Должно быть, Барбара с Бекингемом хорошо над ней поработали. Но не все ли равно – главное, что он добился своего. Кит обрел свободу, а Блисс – возлюбленного.

Вздохнув, король удалился в кабинет, чтобы написать приказ об освобождении лорда де Уайлда. Он по-хорошему завидовал Киту – ведь его возлюбленная готова была пожертвовать всем, чтобы спасти его от казни! Едва ли хоть одна из многочисленных королевских любовниц испытывает к нему такие же чувства. Все они клянутся в вечной любви – и думают только о своей выгоде. Правда, королева любит его – но ее тихая, страдальческая любовь не приносит радости. Рядом с ней королю тяжело и неловко, он постоянно чувствует себя виноватым за то, что не хочет – и не может – менять свою жизнелюбивую натуру.

Вдруг кто-то гулко заколотил в дверь. Король поднял брови: его кабинет был для подчиненных святилищем, и никто не смел появляться у его дверей без приглашения.

– Что такое? – раздраженно спросил король.

Дверь отворилась, и на пороге появился взъерошенный, раскрасневшийся Вильям Чиффинч.

– Сэр, к вам гонец из Тауэра! – сообщил он.

– Из Тауэра? Отлично. Он отнесет туда приказ об освобождении лорда де Уайлда.

– Но сообщение как раз касается лорда де Уайлда! – воскликнул Чиффинч.

– Да? Что же произошло? – поторопил его Карл. По спине его вдруг пробежал холодок. – Надеюсь, он не умер?

– Нет, государь; по крайней мере, это маловероятно.

– Маловероятно?! Да что там происходит, черт побери?

– Сегодня утром стража обнаружила, что лорд де Уайлд сбежал.

– Сбежал! – вскричал король.

– Да, государь, бежал из Тауэра!

Потрясенный, король рухнул в кресло. Почему, черт возьми, де Уайлд не подождал всего несколько часов? Что теперь делать? Где его искать? Как сообщить ему о помиловании? И главное: как, черт побери, объяснить всю эту нелепую историю Блисс?