Наши матушки порою бывали помешаны на уборке, а ведь порядок в доме - подлинное бедствие. Муж с детьми прячется в кабинете, а друзья боятся приходить, напуганные мегерой, что правит здесь со шваброй в каждой руке, половой тряпкой в каждой туфле и пучками перьев в волосах. Где еще насладиться покоем, почувствовать себя, как дома, если не дома? Но горгона, ощетиненная скребками, терками, выварками, иголками и тряпками, устраивает домашнюю горячку во всех углах каждой комнаты. Она готова запустить ноготь в мышиную норку и выковырять оттуда обглоданные крошки или выпавшие усы!

Нам не спрятаться даже в хлеву: она натирает до блеска коров, закутывает их ягодицы и прочищает их огромные уши. Эта подозрительная баба с портняжным азартом рядит нас в странное барахло, придающее дурацкий вид, а если солома вдруг испачкает нашу одежду, разражается громогласными воплями.

Нет, чтобы избавиться от всего этого, надобно завести лучшую из прислуг, самую дальновидную из служанок - криворукую.

Когда мать видит свою соперницу, она не взрывается. Ведь она не вправе отказаться от поединка и полна решимости победить. Самомнение домохозяек! Криворукая прислуга - чудо изворотливости, с которым никто не в силах совладать.

Этим ремеслом занимаются в любом возрасте. Даже очень старая криворукая прислуга остается в услужении, а некоторые молоденькие девочки быстро успевают поднатореть в своем деле.

Криворукая прислуга трудится не покладая рук. Она следует повсюду за своей хозяйкой, полагая, что улучшает ее работу. Заново намыливает посуду, пока та не выскальзывает из пальцев и не разбивается на полу; заново трет белье, пока оно не распадается на куски под ее щеткой; драит паркет, пока на нем не остаются рытвины; придает блеска стеклам, заливая их растительным маслом; так ревностно подтирает ребятишек, что те повторно гадят в трусы; по семь раз переваривает суп; перештопывает одежду, пока та не становится вдвое толще и вдесятеро темнее; моет, скоблит, скребет и завивает хозяйку, пока та не превращается в горшок с требухой. Потом эта мегера переделывает нескончаемую работу криворукой прислуги, устраняет ущерб, та его опять наносит, а хозяйка устраняет его заново, до тех пор, пока устранить его становится уже невозможно.

Посреди сада мало-помалу вырастает гора мусора из домашних предметов, которыми больше нельзя пользоваться. А изнуренная, побежденная мегера в свой черед расстается с жизнью. Остается лишь зашвырнуть ее покрытый рубищем, озлобленный труп на груду отбросов.

Обычно на все это уходило не больше недели. Криворукая прислуга наконец возвращалась к нам в укрытие, получала свое содержание, обнимала нас и отправлялась прислуживать в другое Место. А мы недоверчиво, взволнованно, проворно и робко возвращались домой.