– Берегитесь! – приветствует меня Младшенький, когда я выхожу из лифта.

– Что такое?

– Сегодня у нас детский день.

В «Голд груп» его называют ДД. Это день, когда отпрыски Сьюзен Голдберг появляются в офисе, потому что школа закрыта, а договориться с няней она забыла.

ДД устраивается не ради детей, а ради Сьюзен. Проблема в том, что она приносит в офис, или, скорее, не приносит. Ни книжек, ни игр, ни еды – ничего. Вместо того чтобы позаботиться, чем занять детей, она разрешает им бегать по кабинетам и считает, что все должны их развлекать. И в итоге, чтобы мои сотрудники могли работать, я целый день занимаюсь детьми.

В холле появляется создание ростом в пять футов, в белой футболке, мешковатых джинсах и толстовке команды «Сикстерс» с цифрой «три» и надписью «Айверсон» на спине. Каштановые кудряшки, белая бандана, на голове – наушники. Это Джошуа Голдберг.

– Смотри, кто пришел, – говорю я Младшенькому. Джошуа пытается перекричать музыку, которая доносится из наушников:

– Эй, Лекси! Здорово!

Я поднимаю бровь и качаю головой:

– Что ты сказал, Джошуа?

Отбросив подростковую браваду, одиннадцатилетний паренек направляется ко мне, широко раскрыв руки.

– Привет, Лекси, – улыбаясь, говорит он.

Я обнимаю его и, не отпуская от себя, целую в круглую щеку. Он тут же стирает рукавом след от губной помады.

– Чем обязаны чести видеть вас, мистер Голдберг?

– Сегодня день рождения Вашингтона, а мама забыла пригласить няню.

– А твоя сестра?

– Она уже у тебя в кабинете.

– В самом деле? – Я беру Джошуа за руку и веду через холл к себе.

– Лекси, – умоляет он, – отпусти мою руку, я уже достаточно взрослый.

– А я нет. Побалуй меня.

В середине холла замечаю, что из двери моего кабинета торчит нижняя половина тела Сьюзен.

– Эшли, – зовет моя начальница. – Эшли! Я не разрешала тебе заходить сюда. Эшли! Эшли, послушай меня! Эшли! Ты должна научиться уважительно относиться к чужим вещам.

– Это поможет! – шепчет Джошуа, округляя глаза. Я улыбаюсь, хотя не стоит потакать неуважительному отношению к матери.

– Доброе утро, – приветствую я задницу Сьюзен. Она с виноватым видом оглядывается. – Сьюзен, что происходит?

Она откашливается, а потом объясняет:

– Эшли хотела поиграть в офисе и зашла сюда, хотя я не разрешала. Так ведь, Эшли? Нет, не разрешала. – Сьюзен отходит в сторону, и я заглядываю внутрь. Эшли – девочка с каштановыми кудрями, обрамляющими бледное личико, – сидит за моим столом и пишет что-то в блокноте. Она ничего не сломала и не разбила, но Сьюзен все обостряет до «оранжевого» уровня угрозы.

– Доброе утро, Эшли! – здороваюсь я, заходя в офис.

– Доброе утро, мисс Лекси, – бормочет она.

Эшли теперь называет меня так, потому что ее преподавательницы танцев и фортепьяно требуют, чтобы она обращалась к ним «мисс». Не знаю, почему я удостоилась такой чести, ведь мне нечему учить эту девочку.

– Мисс Лекси, можно, я сегодня буду твоим ассистентом? Пожалуйста. Ну пожалуйста! – Эшли привыкла к постоянным отказам матери, поэтому начинает умолять еще до того, как слышит слово «нет». Она любит играть в ассистентов, то есть копировать документы, вводить информацию в компьютер и выполнять другие задания, которые обычно поручают Младшенькому. Только Эшли делает все это прямо в моем кабинете.

– А мама разрешила тебе здесь находиться?

– Да, – решает солгать девочка. У меня за спиной раздается пыхтение Сьюзен. – Нет, – признается она.

– А я разрешила?

– Нет. – Эшли поднимается с виноватым видом. Она подросла с момента нашей прошлой встречи. Удивительно, как быстро меняется лицо девочки, из детского оно становится все более взрослым. Если напасть с прыщами ее минует, к большим карим глазам и целой копне причудливых кудряшек добавится красивый цвет лица. Она будет очень хорошенькая. Сейчас же, пока я усаживаюсь за свой стол, малышка бредет к матери, понурив голову.

– Эшли!..

– Да?

– В офисе, как и дома, есть определенные правила. Одно из них – не трогать чужие вещи и не заходить в кабинет без разрешения. Уверена, тебе не нравится, когда Джошуа заходит в комнату, когда тебя нет, и без разрешения берет диски.

– Это точно, – вступает Сьюзен. – Молодец, Лекси, отличный пример.

– Мисс Лекси, мне очень жаль.

– Я принимаю твои извинения. И знаешь что? У меня есть предложение. До десяти часов я буду на совещании. Я дам тебе поручение, и если ты с ним справишься, будешь моим ассистентом до конца дня.

– Отлично! – Эшли хлопает в ладоши. – Какое поручение?

Нажимаю на кнопку интеркома:

– Мистер Майк?

Никто не отвечает.

– Эй? Мистер Майк?

– Вы ко мне обращаетесь? – спрашивает Младшенький.

– Да.

– Я немного смутился, услышав обращение «мистер». Слушаю?

– Ты подготовил рассылку по ста адресам?

– Нет, еще нужно разложить все по конвертам и заклеить их.

– Отлично, этот проект мы поручим мисс Голдберг, она займется им в конференц-зале. Подготовь все, пожалуйста. – Я протягиваю Эшли руку. – Договорились?

– Да. – Девочка крепко жмет мне руку и отправляется к Майку.

Сьюзен улыбается мне:

– Отлично сработано, Лекси. Как насчет Джошуа?

– Мама! Пожалуйста!

– Для него тоже кое-что есть. Не волнуйся. Если Джошуа тебе понадобится, он будет у меня в кабинете.

– Прекрасно, – говорит Сьюзен и уходит.

А я поворачиваюсь к компьютеру и зову мальчика к себе. Кликаю по значку папки с названием «Вип», улыбаюсь ему и прикладываю палец к губам. Папка открывается – в ней десять компьютерных игр.

– Лекси, ты потрясающая! – выпаливает он.

Я глажу его по бандане и отправляюсь на совещание.

Эшли справилась с заданием, а Джошуа удалось улучшить мой результат в «Брик бласта».

– Мама сказала, что ты можешь взять нас с собой на ленч, – сообщает мне Эшли. – Пожалуйста, давай сходим в китайское кафе.

Она имеет в виду не ресторан, а забегаловку самообслуживания, где вся еда продается на вес.

– Ты не против? – интересуюсь я у Джошуа.

Мальчик пожимает плечами:

– Мне все равно. – Он часто так говорит, и меня это расстраивает.

– Мне два таких, еще два тех и один этот. – Эшли набирает себе салаты. Мы с Джошуа уже давно заказали себе ленч и теперь ждем, прислонившись к автомату с содовой. Вот почему Эшли нравится это место – она может взять один кусок огурца, или десять, или вообще не брать. Для нее это равноценно шопингу.

Джошуа держит в руках пластиковую коробку с надписью «Свит энд сауэр Филли» – в ней порция белого риса и цыпленок в кисло-сладком соусе. Ему не так сложно сделать выбор, как его сестре. Открыв коробку, парень отправляет в рот кусок цыпленка – он очень голоден.

– Эшли! Уже ужин скоро! Пойдем.

За ленчем Эшли съедает меньше половины салата, который обошелся мне в двенадцать долларов двадцать пять центов, и мы пешком отправляемся в долгий путь до офиса. Сегодня замечательный прохладный день, ярко светит солнце. Июльское солнце в Филадельфии можно сравнить с эспрессо, а в нынешнем феврале оно напоминает кофе без кофеина. Хотя ультрафиолет вредит коже, лучи приятно согревают лицо.

Я веду детей в Риттенхаус-сквер. Сделав круг, мы садимся на скамейку. Джошуа достает из кармана «Гейм бой», а Эшли принимается с восхищением разглядывать хорошо одетых людей, которые проходят мимо нас: в одной руке у каждого из них мобильный телефон, а в другой – пластиковая чашка с кофе.

– Я хочу быть такой, как они, когда вырасту, – говорит Эшли.

– Какой? Замученной и упившейся кофе? Так и будет.

– Нет, знаешь, я хочу быть… – Эшли не находит слов, чтобы выразить свои чувства, но я понимаю ее. Ужинать в самых модных ресторанах, смотреть фильмы независимых режиссеров, носить шикарные туфли. В воскресенье днем сидеть на площади в дизайнерских шлепках, с большой чашкой капуччино и читать «Нью-Йорк таймс». Тратить на оплату мобильного сумму, равную стоимости туфель. Я понимаю, что Эшли видит в этих людях, к которым отношусь и я, – то же самое, что двадцать лет назад я видела в яппи. Хотя мы не яппи. А кто тогда? Мы утонченные, раскованные, образованные, деловые… Складываю первые буквы этих слов. Мы… уроды? – Мисс Лекси, я хочу быть такой, как ты.

– Что? Нет, только не это!

– Но это правда!

Внимательно смотрю на нее и спрашиваю:

– Но почему?

– Потому что… – Девочка тянется к моим волосам и осторожно отделяет одну прядь. Мы много раз обсуждали прически, и я знаю – она просто мечтает о том, чтобы Сьюзен разрешила ей выпрямить кудри. – Мне бы очень хотелось, чтобы ты была моей мамой.

– Не может такого быть!

– Это правда.

– Во-первых, я по возрасту не гожусь тебе в матери, – говорю я и тут же понимаю, что это не так. – Во-вторых, я бы запретила тебе половину всего, что разрешает Сьюзен.

– Что, например?

– Ну например, общаться со мной.

– Ха-ха, Лекси, это не смешно! – Эшли оглядывает Риттенхаус-сквер. – Ты такая классная! Моя мама другая.

– Послушай, твоя мама была круче, чем я. – Глаза Эшли недоверчиво округляются. – Эш, я серьезно! Когда я пришла на работу в «Голд груп», Сьюзен было примерно столько же лет, сколько мне сейчас. Она была уверенная в себе, хорошо одетая, очень умная и ничего не боялась. Сьюзен была для меня кумиром.

– Что же с ней произошло? – спрашивает Джошуа. Я и не подозревала, что он прислушивается к разговору.

– Ничего, – пожимаю я плечами. – Просто все меняется. И в любом случае, Эш, я бы тоже не разрешила тебе распрямлять волосы.

– Почему?

– Потому.

– Почему потому?

– Пойдемте, девушки, пора на работу. – Джошуа выключает «Гейм бой», встает, протягивает мне руку и поднимает со скамейки. Милый мальчик! И сколько бы родители ни обнимали его, этого недостаточно. Мы с Джошуа идем вперед, и я кладу руку ему на плечо. Сзади плетется Эшли:

– Лекси, но почему? Лекси?