В понедельник после изнуряющего – тридцать с лишним часов – просмотра канала «Лайфтайм» я появляюсь в офисе в девять часов десять минут утра. К сожалению, совещание в этот день назначено на девять. Ну что ж…

Одиннадцать сотрудников компании плюс Сьюзен, решившая посетить нас сегодня, собрались за большим столом для переговоров.

– Вот и она, – сообщает Сьюзен с широкой улыбкой, когда я открываю дверь. Можно подумать, что я ребенок, вернувшийся домой после первого дня в школе.

Ее присутствие за столом совсем меня не радует.

Не извинившись за опоздание, я занимаю свое место во главе стола, напротив Сьюзен. Слева от меня сидит Младшенький.

– Всем доброе утро! Какой у нас первый вопрос на повестке дня? Новые клиенты?

Майк осторожно толкает меня под столом. Я раздраженно смотрю на него. Снова чувствую удар и заглядываю под стол. Нет, он не толкается, а пытается дать мне что-то. Корона со стразами. Ну конечно! Чуть не забыла!

– Первый вопрос сегодня, – я поднимаюсь, держа корону за спиной, – это награждение Марии Саймонс за успешную реализацию проекта «В постели».

Обычай чествовать сотрудников за выдающие успехи я ввела уже несколько лет назад.

Встав за спиной у Марии, я поднимаю корону над ее головой:

– Ты великолепно справилась с проектом «В постели», и я короную тебя «Принцессой пиара». Шерил носила этот титул две недели за статью в «Нью-Йорк таймс». Но теперь ты превзошла ее и должна появляться в этой короне на всех наших совещаниях, пока кто-нибудь не добьется большего, чем ты. Тогда передашь корону без слез и обид. Согласна?

Мария кивает и делает вид, что прослезилась. Я надеваю корону ей на голову – это достаточно сложно из-за ее курчавых волос. Все хлопают.

С улыбкой возвращаюсь на свое место. Я рада, что могу сделать Марию счастливой. Смотрю на нее и вижу – она и в самом деле прослезилась.

Я обожаю эту девушку. Сейчас. Но поначалу была с ней очень осторожна. Она пришла в «Голд груп» из компании, где воздух был просто пропитан тестостероном. Мария работала помощником в отделе маркетинга инвестиционной компании, которая из-за спада в экономике влилась в более крупную компанию, и девушка поспешила уйти сама, пока ее не уволили. Несмотря на то что Мария работает у нас уже два года, она продолжает выполнять требования дресс-кода, носит костюмы с юбкой до колена или брюками черного цвета. Ну или серого, или синего. Мне все же удалось уговорить ее не стягивать длинные черные волосы в тугой пучок на затылке. Свободные локоны подчеркивают ее зеленые глаза и кожу цвета холодного чая. Так Мария выглядит мягче. Ее красота – результат смешения африканской и ирландской крови. Невозможно не заметить ее крепкое мускулистое тело и рост – пять футов одиннадцать дюймов. Остальные сотрудники зовут ее Ксена. И ей это нравится.

* * *

– Перейдем к делу, – обращаюсь я к собравшимся после коронации Марии. – Сегодня первый понедельник месяца – кстати, удачи всем в марте, – так что наше совещание будет посвящено развитию бизнеса.

– Я нашла отличного потенциального клиента, – говорит Мария. – В прошлые выходные ужинала дома у своей подруги. – Она делает паузу, чтобы поправить сползающую с головы корону, а я перевожу взгляд на Сьюзен, которая уставилась в пол, высоко подняв брови. Поняв, что это молчаливое неодобрение сексуальной ориентации Марии, я прихожу в бешенство.

Мария продолжает свой рассказ, и Сьюзен приходится слушать ее, потому что эта сотрудница всегда выдвигает стоящие предложения.

– Родители Линды давно дружат с семьей Сальво, владельцами «Сальво компани», которая является крупнейшим в Филадельфии поставщиком продукции для отелей и ресторанов.

– «Сальво» многие годы сотрудничает с «Бэкстер бразерс», – замечаю я.

– Да, но мистер Сальво отходит от дел и передает управление компанией своему сыну Адриану, который как раз присутствовал на том ужине. Узнав, что я работаю в «Голд груп», он признался, что был бы не прочь прекратить сотрудничество с «Бэкстер бразерс» и попытаться освежить имидж компании. Он сказал, что открыт к предложениям. Так что давайте соблазним его.

– Этот договор потянет на миллион долларов, – сияет Сьюзен.

– Он согласился обсудить все за ужином, – продолжает Мария. – И сказал, что встречался с Лекси на каком-то благотворительном мероприятии или еще где-то. Я заверила его, что ты обязательно с ним поужинаешь.

– Но мы не проводим деловых встреч в ресторанах, – напоминаю я Марии. Мне так и не удалось вспомнить, кто такой Адриан Сальво. Мы не назначаем встреч за ужином по двум причинам. Во-первых, клиенты не должны считать, что мы работаем круглосуточно. А во-вторых, на подобных встречах обычно подают спиртные напитки, а это может привести к недопониманию.

– Я считаю, что ты должна сделать исключение, – говорит Сьюзен.

– Почему?

– Это очень серьезный клиент.

– Мне не хотелось бы нарушать давнее правило нашей компании в ситуации, когда можно найти другое решение. Я могу встретиться с мистером Сальво за ленчем? Или приехать к нему в офис?

– Думаю, да. – Мария пожимает плечами. – Просто он предложил поужинать, и мне бы не хотелось, чтобы он подумал, что мы экономим.

– Она права, – соглашается Сьюзен. Естественно, ей легко говорить. Ведь она не ходит на деловые встречи с новыми клиентами.

– Хорошо. Мария, ты со мной? – спрашиваю я. Та с воодушевлением кивает. – Давайте возьмем Майка. Думаю, ему пора заняться делом. – Младшенький улыбается, как будто не понимает, что я беру его в качестве телохранителя. – Хорошее предложение, Мария. Я бы даже сказала, отличное!

– Я обо всем договорюсь. – Мария снова поправляет корону. Она довольна.

– Еще предложения? – спрашиваю я.

Отзывается Сьюзен:

– Моей невестке нужна помощь с туристическим агентством. Я сказала ей, что мы подготовим несколько пресс-релизов и, возможно, рекламный проспект. Кто-то должен будет этим заняться.

Я с тоской смотрю на Сьюзен и спрашиваю:

– За деньги или бесплатно?

– Какая разница?

– Это важно, поскольку у нас оплачиваются отработанные часы, – сухо отвечаю я. – Задания без оплаты должны быть равномерно распределены между сотрудниками, чтобы все были в одинаковых условиях. Работу распределяю я. Так как: нам платят или нет? – Естественно, все это известно Сьюзен, и я могла бы задать ей этот вопрос наедине. Но она разозлила меня, поддержав идею ужина с мистером Сальво.

– Она моя невестка, – повторяет Сьюзен.

Подняв брови, я говорю:

– Я спрашивала не об этом.

Сьюзен улыбается мне приторно-сладкой улыбкой, говоря без слов: «Я тебя ненавижу!»

– Бесплатно, – чеканит она.

– Хорошо. Отличное задание для Младшенького. Пусть набирается опыта.

Все молчат. Такой способ борьбы разрешен деловым этикетом.

– Майк, Сьюзен предоставит тебе всю необходимую информацию. Своими идеями можешь делиться с Марией. Последнее слово будет за Сьюзен.

– Майк, одобрения Лекси вполне достаточно, – говорит хозяйка, не глядя на меня. – На следующей неделе меня здесь не будет. Но вы сможете связаться со мной через домашний офис по телефону, факсу или электронной почте.

Так вышло, что мне известно: «домашний офис» Сьюзен – это крошечный уголок в подвале. На самом деле все ее внимание сейчас сосредоточено на комнате Джошуа. И – это не секрет – она проверяет голосовую почту раз в день, а электронную вообще через день. Все остальные сотрудники «Голд груп» делают это каждый час.

– Лекси, кому ты поручила «Кэмп кул»? – интересуется Сьюзен.

– Я сама буду этим заниматься, чтобы неоплачиваемые задания были распределены равномерно.

– О! – Сьюзен не знает, считать эту новость хорошей или плохой. Хорошей – ~. потому что я лучшая в офисе. Плохой – потому что я – это я.

Мне не хочется снова вступать в пререкания, поэтому я говорю:

– Раз уж «Кэмп кул» так важен для будущего Джошуа и Эшли, я должна заняться этим сама.

– Замечательно, – улыбается Сьюзен.

– Замечательно, – повторяю я за ней. – Совещание окончено.

На следующее утро, когда я пью латте, Младшенький приносит мне доставленное с курьером приглашение. Мне предлагают выступить на сентябрьской конференции лидеров женских студенческих сообществ Университета Пенсильвании.

– Отличное предложение! – замечает Майк, когда я читаю приглашение.

– Скорее забавное, – отвечаю я. – Я была на подобной конференции, когда училась на последнем курсе. А теперь они хотят, чтобы я пришла и сказала что-нибудь умное. Ха-ха!

– Соглашайся! – уговаривает меня Майк. – В программе конференции будет твоя фотография. Отличная реклама для «Голд груп», и, может, тебе удастся подцепить какого-нибудь симпатягу выпускника.

– О, это, конечно, стимул. Ладно. Ответь им, что я согласна, и спроси, что, черт возьми, они хотят от меня услышать. Хочешь попробовать написать речь? Сколько у тебя на это времени? Целых семь месяцев.

– Конечно, – отвечает Майк, – спасибо.

– И пожалуйста, соедини меня с Бобом Уэстом. Мне нужно обсудить с ним продолжение кулинарного шоу Лолы.

Услышав мое предложение, Боб Уэст с «Квизин ченнел» приходит в восторг. Я так и предполагала. Судя по рейтингам, шоу Лолы стало для канала настоящей удачей, а значит, они получили неплохую прибыль от рекламы. И конечно, готовы снимать новые эпизоды.

– Есть только один момент, – говорит мне Боб, – на этот раз мне бы хотелось, чтобы продюсером шоу была не только ты лично, а «Голд груп». Таким образом, компания разделит с нами риски и ответственность. Я уверен, что с Лолой все будет в порядке, но если вдруг она начнет раздражаться, можно будет напомнить, что «Голд груп» зависит от нее так же, как и наш канал.

– Составляйте контракт, и я покажу его Лоле, – предлагаю я. Мы тепло прощаемся, и я принимаюсь обдумывать его предложение.

«Голд груп» может получить большую долю прибыли, чем раньше. Но готова ли я подвергать риску компанию ради Лолы? Смогу ли я гарантировать, что подруга будет вести себя разумно? С другой стороны, так я буду лучше ее контролировать. Если Лола начнет раздражаться, я напомню ей об обязательствах, указанных в контракте. Все это, конечно, хорошо, но может плохо закончиться. Мне не хочется становиться воспитательницей Лолы. Но кто еще может пойти на это ради нее? Больше некому. Это в порядке вещей между нами: она творит меня, а я – ее.

Тут мне приходит в голову, что, раз уж я намерена превратить нашу компанию в поручителя, не мешало бы посвятить Сьюзен во все тонкости сотрудничества с «Квизин ченнел». Я звоню к ней в кабинет, но никто не отвечает, так что я вынуждена выйти в холл.

– Майк? – Я склоняюсь над столом Младшенького. – Ты, случайно, не знаешь, где Сьюзен?

Он закатывает глаза:

– Попробуй угадать с трех раз.

– Дома? Но она собиралась прийти сегодня.

– Да, собиралась, – соглашается Майк. – Но сейчас она в Аквариуме в Нью-Джерси, сопровождает экскурсию ЭГБ.

– ЭГБ? – Я с удивлением смотрю на Майка.

– Эшли Голдберг, – объясняет он. – Она теперь так себя называет. Я как-то звонил домой Сьюзен, и к телефону подошла Эшли: «Здравствуйте, это ЭГБ». Я решил, что попал в фармацевтическую компанию. Но маленькая дива, естественно, исправила меня. Она объяснила, что уменьшительное имя «Эш» совершенно не устраивает ее, и она предпочитает, чтобы ее называли Эшли или ЭГБ.

– Она права. Эш – это ужасно.

– Кстати, Вип, раз уж мы заговорили об именах… Можно, я попрошу вас не называть меня больше Младшеньким?

– Нет, – отвечаю я и возвращаюсь к себе в кабинет.

Что ж, забудем об этом. Я не собираюсь ждать, пока Сьюзен появится в офисе. Звоню Лоле и рассказываю о своем разговоре с Бобом Уэстом. Как можно деликатнее объясняю, что телеканал хочет, чтобы она перестала изображать в студии Марайю Кэрри, и что, если раздражительность «дивы Лолы» вызовет задержки в съемках, расплачиваться за это будет наша компания. Конечно, я сказала все это другими словами.

Примерно минуту она обдумывает услышанное, а потом говорит:

– Bueno, amiga. Muchas gracias.

– Lola, entiendes la situation? – Она ответила слишком поспешно, а мне необходимо убедиться, что она уловила суть.

– Si. Yo entiendo. – Она делает паузу, а потом тихо произносит: – Те ашо.

– Y yo te amo mas, – отвечаю я.

Моя подруга все прекрасно понимает.