Они с Джеком будут жить под одной крышей.

Реальность этой перспективы навалилась на Камерон во время поездки на квартиру Палласа в район Саут-Луп. Агент попросил напарника подбросить их с Камерон туда, чтобы он мог взять свою машину и «кое-какие» вещи. Когда они выруливали от здания ФБР, Джек перегнулся через спинку сиденья и поинтересовался, есть ли у свидетельницы вопросы по поводу того, как теперь будет осуществляться защитное наблюдение.

Она небрежно ответила, что навскидку в голову ничего не приходит.

Это было неправдой.

У нее возникла масса вопросов. Для начала, где Джек собирается спать? Сможет ли она по-прежнему ходить на работу? Придется ли ей готовить еду, пока ФБРовец живет в ее доме? (Вернейшее средство отправить на тот свет их обоих.) Будут ли они вместе заниматься обыденными делами, например, смотреть по вечерам телевизор? (Так, не забыть бы – нужно удалить из перечня любимых телепередач шоу «Холостяк».) И где именно Паллас собирается спать? (Этот конкретный вопрос занимал настолько значительный процент ее мыслей, что нелишне и повторить.) Разрешается ли агенту в принципе оставлять подопечную одну, например, когда он принимает душ? Или, исключительно из соображений безопасности, в таких случаях ей лучше присоединяться к телохранителю?.. 

– Это займет всего пару минут, – пообещал Паллас, пока они поднимались в лифте. – С тобой все нормально? У тебя вид, словно ты на какой-то миг отключилась.

– Все еще перевариваю сегодняшние события, – соврала Камерон, надеясь, что невольно не заполыхала при мысли об обнаженном Джеке в своей ванной.

По прибытии на  четвертый этаж агент провел спутницу до своей квартиры в конце коридора и открыл дверь, приглашая  внутрь.

Камерон не знала, каким ожидает увидеть убранство «Каса дель Паллас» –  наверное, суровым, спартанским, с минимумом мебели и обилием серого цвета, – но, шагнув за порог, обнаружила совсем иное. Стены были из нештукатуреного кирпича, а потолок – балочным. Выдержанный в стиле «лофт» первый этаж имел открытую планировку: гостиная переходила в современную кухню, а справа по коридору располагались, кажется, туалетная комната и небольшой кабинет. В квартире был и второй уровень; консольная лестница вела на небольшой балкон. За ним сквозь открытую двойную дверь из матового стекла виднелась хозяйская  спальня.

Говоря без преувеличений, жилище ФБРовца оказалось уютнее и гораздо приветливее, чем думалось Камерон. Но не это удивило ее больше всего. Что действительно привлекло ее внимание, так это книги.

Они занимали в гостиной всю стену – сотни томиков, аккуратно выстроенных на полках темно-красного дерева. И еще немного стояло под кофейным столиком.

– Надо же, у тебя тут целая коллекция, – восхитилась гостья, подойдя к стеллажам, где смешивались научно-популярная литература и беллетристика, издания в твердом переплете и в мягкой обложке. – Ты, должно быть, любитель чтения.

– Заполняет свободное время, – пожал плечами Паллас.

Камерон тоже хотелось бы иметь такое собрание книг – в ее планах по обустройству дома значилось превратить часть третьего этажа в библиотеку. Хотя помощница прокурора и не располагала возможностью читать в свое удовольствие: много свободного времени уходило на общение с друзьями. И это заставило ее задуматься, есть ли в жизни Джека свои Колин или Эйми? Или хоть кто-нибудь? Он казался ужасным… отшельником.

ФБРовец кивнул на второй этаж:

– Пойду, соберу вещи. Хочешь чего-нибудь выпить?

– Нет, спасибо, все нормально.

Как только хозяин скрылся наверху, Камерон осмотрелась в гостиной более тщательно, выискивая то, что могло бы дать хоть какое-то представление о тайне по имени Джек Паллас. На стене напротив дивана висел впечатляющих размеров плоский экран – ну конечно, у него бо-о-ольшой телевизор. Может, агент Паллас и загадка, но он все-таки мужчина. И, судя по книгам на полке кофейного столика,  интересуется черно-белой фотографией.

Взгляд следопытки привлекли несколько рамочек на столике у дивана. Любопытствуя, она подошла ближе. Один из снимков был сделан несколько лет назад – Джек и еще трое парней на выпуске из Вест-Пойнтской военной академии, все в парадной форме: серый китель, белые брюки, перчатки, фуражка.

Камерон взяла в руки рамку. На фото Паллас гордо, широко улыбался, положив руки на плечи стоявших рядом однокурсников. Ее поразила эта улыбка – смелая и искренняя. На первый взгляд совершенно не тот человек, которого она знает.

Она повернулась к следующему снимку: черно-белому изображению смеющейся женщины лет двадцати пяти, подталкивающей качели с маленьким мальчиком. У хохотуньи были темные глаза, прямые волосы длиною до подбородка, заправленные под обруч, и поразительное сходство с Джеком.

– Мои сестра и племянник, – прозвучал за спиной голос хозяина дома.

Камерон вздрогнула и повернулась. Паллас стоял перед ней с большой спортивной сумкой у ног. Неизвестно, как долго он пробыл здесь.

Возвращая фотографию на место, гостья постаралась скрыть свою заинтересованность.

– Ты часто видишься с ними?

– Пока был в Небраске, получалось не очень. Надеюсь, теперь удастся почаще. – Агент одной рукой забросил здоровенную сумку на плечо: – Готова?

Окидывая спутника взглядом, Камерон не смогла удержаться от воспоминаний о вечере в ночном клубе. Сильные плечи и руки, припечатавшие ее к двери, поджарые мускулистые бедра, возбужденно прижимавшиеся к ней, крепкая грудь, которую она только начала исследовать. И пылкое желание в темных глазах.

А теперь этот мужчина будет спать в соседней комнате.

Может, безопаснее было рискнуть и остаться без охраны?

   * * * * *

По возвращению свидетельницы в ее жилище ФБРовец первым делом убедился, что все отремонтировано в соответствии с его указаниями – и замок входной двери, и французское окно из спальни на балкон. Как он и распорядился, контора прислала бригаду убрать стекло и забить окно досками.

Камерон скептически осмотрела плоды трудов ремонтников:

– Это определенно привносит в отделку дома ту нотку «вандализма», к которой я стремилась. 

– Зато надежно, – заметил Паллас. – О стиле позаботимся позже.

Второе, что сделал агент – бок о бок с хозяйкой тщательно проверил помещение, пока не удостоверился, что все в порядке. Учитывая размеры особняка, на процедуру ушло не пять минут.

– Ты была замужем? – поинтересовался Джек, открывая встроенный шкаф в одной из гостевых спален.

– Нет, – ответила Камерон, похоже, удивившись вопросу.

«Версия насчет богатенького бывшего супруга исключается», – подумал Паллас.

Еще одна загадка, до сути которой он скоро доберется.

Третьим номером в списке значилось устроиться. Охранник занял ближайшую к спальне хозяйки комнату –  по счастью, в отличие от других гостевых спален укомплектованную мебелью,  – и распаковал сумку. Стащил пиджак, повесил его в шкаф, положил запасной пистолет на тумбочку и открыл один из ящиков стоявшего в углу комода.

Внутри обнаружилась мужская футболка.

Джек с грохотом задвинул ящик и выбрал себе другой.

А затем перешел к четвертому пункту повестки вечера: позаботиться о Камерон.

Мисс Линд отлично выдерживала роль несгибаемого государственного обвинителя, делая вид, будто спокойно справляется со всем случившимся в этот день. Но по дороге к особняку Джек увидел затуманившую ее глаза усталость, за ироничным тоном комментария про заколоченное окно расслышал нервозность и заметил секундное колебание, когда помощница прокурора последовала за ним вверх по лестнице на  второй этаж, несомненно, припоминая недавнее нападение.

Как он догадывался, Камерон полдня ничего не ела. Похоже, с еды можно начать не хуже, чем с чего-либо другого. Притормозив под дверью хозяйской спальни и убедившись на слух, что все нормально, Паллас направился вниз, на кухню. Агент отыскал в ящике со всякой всячиной потрепанное меню из китайского ресторанчика, расположенного в паре кварталов отсюда, и рассудил, что это беспроигрышный вариант. Он понятия не имел, чего хотелось бы подопечной, поэтому заказал кучу всего – плевать на расходы, запишет на счет Бюро. Кроме того, так у них еще останется еда, а то, судя по холодильнику и морозилке, повар из Камерон еще хуже, чем из него. Благодарение Богу за службу доставки, потому что мужчине ростом под метр девяносто на низкокалорийных замороженных обедах дольше часа не протянуть. Когда в джунглях Колумбии Джек с четырьмя другими парнями из их спецназовского отряда пять суток перебивался с хлеба на воду, его рацион и то был посытнее.

Затем он проверил бар в столовой. Судя по содержимому, хозяйка дома любила вино, причем красное, так что Джек решил не рисковать и выбрал каберне. Хочет Камерон признавать это или нет, но ей потребуется помощь, чтобы уснуть нынешней ночью. Прислушиваясь к звукам лившейся в ванной воды, Паллас прошел на кухню и наполнил бокал. Через несколько минут в дверь позвонили, и после краткого  замешательства, когда ФБРовец обшмонал паренька из службы доставки, вытребовал у него удостоверение личности и перезвонил в ресторан для подтверждения, заказ был получен.

Агент водрузил пакеты с провизией на стойку, захватил бокал с вином и отправился наверх. Как он и просил, Камерон оставила дверь своей спальни приоткрытой. Он постучал.

– Входи, – тихо отозвалась она.

Джек толкнул дверь, открывая пошире, увидел подопечную перед открытой гардеробной и пошел к ней.

– Я подумал, может, тебе захочется вина, чтобы лучше… – Камерон обернулась, и он затих, ошарашенный увиденным.

В аквамариновых глазах стояли слезы.

«Ну, конечно», – сообразил  ФБРовец. Здесь же прятался преступник, поджидая свою жертву.

Паллас поставил бокал на пол и шагнул к свидетельнице:

– Камерон… уже все позади. Ты ведь понимаешь, правда?

Она сморгнула, по щеке покатилась слезинка.

Это его просто убило.

Джек обнял ее, привлек ближе и прошептал на ухо:

– Он к тебе больше и близко не подойдет, малыш, обещаю. Никто никогда тебя и пальцем не тронет.

Свидетельница повернула голову, припав щекою к груди телохранителя, и бросила взгляд в гардеробную. Джек мог поклясться, что расслышал всхлип.

– Такое красивое, – наконец пробормотала она.

Паллас посмотрел в ту же сторону. В шкафу висело развернутое к зрителям длинное шелковое платье темно-розового цвета. Он понятия не имел, почему Камерон плачет над нарядом, но рассудил, что в данных обстоятельствах лучше просто кивать и проявлять сочувствие. Может, злоумышленник помял его или еще что.

– Очень красивое, – осторожно согласился агент.

Камерон указала на пару серебристых  туфелек на высоких каблуках, которые стояли на полу гардеробной прямо под платьем, словно обутые на невидимую женщину. 

– И эти туфли… – Полные слез глаза посмотрели на Палласа снизу вверх. – Идеально к нему подошли бы, правда?

Да-а… пожалуй, ужин лучше пропустить, а вместо этого сразу уложить ее в кровать. Кто-то явно расклеился.

Джек прочистил горло. Честно, Уилкинс с такими ситуациями справляется куда лучше.

– И теперь… ты не хочешь надевать эти туфли, потому что… убийца, возможно, прикасался к ним? – «Проклятье, он же мужчина, откуда ему знать? Вдруг женская обувь – такая же святыня, как дамские сумочки и девичники?»

Отодвинувшись, Камерон наградила ФБРовца страннейшим взглядом:

– Что? Да ну, Джек, не считай меня полной идиоткой. Это же платье подружки невесты. Я расстроилась, потому что должна была надеть его на свадьбу Эйми. А свадьба в эти выходные, в Мичигане. Среди сегодняшнего хаоса я совсем о ней забыла, – вздохнула свидетельница. – Разве ты не собираешься заявить, что я не смогу поехать?

Паллас задумался:

– Где именно в Мичигане?

– В гостинице в Траверс-Сити. Эйми в детстве часто отдыхала там с родителями. Она долгие годы планировала свою свадьбу – эта церемония многое для нее значит. Похоже, Колину все-таки придется занять мое место, – выдавила усмешку собеседница. – Вот он распсихуется.

Джек видел, что кроется за ее улыбкой. Было невозможно не заметить, насколько Камерон близка со своими друзьями.

Траверс-Сити находился в паре сотен миль от детройтского офиса, но можно попросить Дэвиса обратиться к тамошним коллегам за услугой. У шефа повсюду имелись должники.   

– Я мог бы отвезти тебя на свадьбу, – предложил агент.

– Правда? Думаешь, это будет безопасно?

– При условии, что Бюро пришлет туда на подмогу несколько человек из Детройта, – вполне. Кстати, поездка даже к лучшему. У тебя большой дом – обширная территория для охраны. Я запланировал установить здесь систему безопасности: беззвучную сигнализацию, датчики движения, все, что только можно. Теперь одна из наших техгрупп сможет  в выходные этим заняться, а когда мы с тобой вернемся, аппаратура уже будет налажена.

Собеседница выдохнула с видимым удивлением и одновременно облегчением:

– Отлично. Ну что ж – хух, – это оказалось проще, чем я думала. 

Джек вскинул голову. Постой-ка… Он не мог решить, разозлило это его или по-настоящему впечатлило. Зацепив пальцем поясок спортивных брюк, в которые переоделась свидетельница, Паллас подтянул ее поближе.

– Одурачила меня, да?

– Ты что, шутишь?! – с вызовом уставилась на ФБРовца Камерон, похоже, оскорбившись подобным предположением. – Разве после такого дня у меня нет права пролить пару слезинок? Пфф…

Паллас ждал.

– Свадьба Эйми действительно важна для меня – не могу поверить, что ты в этом  сомневаешься. Честно, Джек, слезы были настоящими.

Агент выждал еще немного. В конце концов она сознается. У него всегда сознаются.

Под его тяжелым взглядом обманщица заерзала:

– Ну, ладно, ладно. Слезы частично были настоящими, – и раздосадовано покосилась на допросчика. – Ты в этом действительно профи.

– Знаю, – ухмыльнулся Паллас, поднял  с пола бокал и вручил подопечной. Последовав за агентом вниз, она увидела на кухонной стойке пакеты с едой. 

– Присаживайся, а я пока накрою на стол, – предложил Джек. –  При твоем эмоционально неустойчивом состоянии мне бы не хотелось, чтобы ты и дальше выматывалась.

Камерон наблюдала, как Паллас вытаскивает из пакетов белые картонные коробки и расставляет их по стойке, и вопросительно подняла глаза, когда он остановился.

– Ну вот… пожалуй, и вся сервировка.

– Ничего себе, – рассмеялась хозяйка, – ты действительно пойдешь на что угодно, лишь бы произвести впечатление на девушку, – и ухватила палочки и ближайшую картонку, явно не особо смущаясь непрезентабельной подачей.

Сначала за едой они обсудили расследование дела Робардс. А когда начали убирать со стола, Камерон перевела разговор на ранее запретную для них тему – три года, проведенные агентом в Небраске. Памятуя о подводных камнях такой беседы, Джек решил рассказать об одном из своих последних заданий – поимке банковского грабителя, которого из-за повадки оставлять вазелиновые отпечатки своей филейной части на окнах рядом с выпотрошенными ночью банкоматами местная пресса окрестила «Задничным бандитом».

Выбрасывая пустые коробки, Камерон старалась не рассмеяться, но с позором провалилась.

– Извини. Уверена, это было очень важное расследование. И как же вы поймали этого типа? – Она снова начала хихикать. – Выстроили подозреваемых со снятыми штанами в ряд для опознания?

– Ха-ха-ха, – передразнил Джек, протягивая руку ей за спину, чтобы выбросить остальной мусор. – Нет, этого типа поймали, потому что в один из разов, размазывая вазелин по заднице, он оставил отпечатки пальцев, и мы их идентифицировали. Он уже сидел за ограбление круглосуточного магазинчика.

– Хотелось бы мне видеть, как ты производил его арест, – заметила Камерон, прислоняясь к стойке и отпивая вино.

– Это был звездный час моей карьеры, – сухо бросил Паллас, запихивая в холодильник сложенные хозяйкой в судочки остатки ужина. Закрыв дверцу, он увидел, что собеседница смотрит на него с неожиданно серьезным выражением лица.

– Что-нибудь не так? – спросил агент.

– Я должна кое-что тебе рассказать. О том, что произошло три года тому назад… Это не я сослала тебя в Небраску.

Осознавая услышанное, Джек провел рукой по губам:

– Выкладывай.