Трейси в последний раз окинула взглядом квартиру. Этот дом уже казался ей чужим. Хотя большая часть мебели принадлежала Тому – в конце концов, он вложил в обустройство львиную долю средств, – кое-какие картины со стен, фотографии и безделушки вроде подсвечников Трейси забрала и упаковала в коробки, стоявшие у дверей.

Том разрешил ей сегодня зайти за вещами. Он согласился на время уйти из дома, однако она все равно чувствовала смутное удивление, что его тут нет. Да, видимо, теперь Том вовсе не хочет ее видеть.

Трейси не понимала, что он чувствует и думает. Ведь она все еще любила его, только не хотела выходить за него замуж. Трейси казалось недальновидным решение Тома вычеркнуть ее из жизни, уничтожить всякий след их общего прошлого так же просто, как вырезают гнилую сердцевинку у яблока. А Том поступил именно так.

Новая квартира Трейси находилась в паре миль отсюда, ближе к Лойоле, в шести кварталах от станции надземки «Торндейл». За столь короткий период она не смогла найти жилье по своему вкусу. Ее новое жилье было одно комнатным, крохотным, с очень маленькой кухней и ванной. Зато оплата помесячная и не слишком высокая, как раз ей по средствам. Кроме Кейт, никто еще не знал, что Трейси переехала; поэтому она напомнила себе – надо сообщить ошеломляющую новость коллегам по работе и родным.

Мать восприняла перемены легче, чем Трейси смела надеяться. Она не кричала, не устраивала истерик – и большего дочь не могла от нее ожидать. После того как мать заявила, что страшно разочарована – причем, как показалось Трейси, не столько отменой свадьбы, сколько самой Трейси как личностью, – она даже сделала что-то разумное. А именно переоформила заказанный банкетный зал для празднования двадцатилетия своего брака с Максом, отчимом Трейси. Конечно, список гостей пришлось сократить и обмена торжественными обетами не предполагалось, но все-таки намечался праздник.

За прошедшую неделю Трейси всего один раз написала Уильяму. Короткое сообщение в несколько строк: «Привет, Уильям. У меня тут сумасшедший дом. Мы с Томом отменили свадьбу, я от него съезжаю. Это долгая история, и. Некоторое время я буду очень занята. Как только освобожусь, напишу».

Не прошло и пяти минут, как телефон на столе зазвонил.

– Трейси! Я только что получил твое письмо. Ты в порядке?

– Угу. – Она отпила глоток воды. – Хотя еще не совсем оправилась от потрясения. В общем, все нормально.

– Что случилось?

– Сейчас не время вдаваться в детали. – Трейси понизила голос. – Я просто не смогла выйти за него. И сказала об этом. Выяснилось, что Тому нужно или все, или ни чего.

– То есть?

Трейси вздохнула, играя с завязками папки.

– Ну, в общем, Том заявил, что все кончено, и мне пришлось уйти. Оказалось, что я получила больше, чем рассчитывала.

– Круто. – Уильям помолчал. – В самом деле, круто. Ты точно в порядке?

– Нормально. – Трейси начала связывать меж собою тесемки нескольких папок. – По крайней мере, я теперь не обязана чувствовать себя виноватой, когда говорю с тобой. – Она постаралась, чтобы голос звучал как можно веселее. – Наверное, таков мой утешительный приз.

– Не волнуйся насчет этого. Я просто хотел убедиться, что у тебя все хорошо.

В голосе Уильяма зазвучали искреннее участие и тепло та. Трейси с трудом сглотнула.

– Так и есть. Только все равно спасибо, что позвонил.

– Я должен приниматься за работу, у нас тут сущий ад. Хотел лишь сказать тебе, что я всегда поблизости – если захочешь поговорить или еще чего-нибудь.

– Я знаю. Спасибо, Уильям. Дай мне немного времени, чтобы найти квартиру, переехать и все малость уладить, о'кей?

– Конечно. И все равно, если я понадоблюсь – только свистни.

Трейси повесила трубку. Ее, в самом деле, тронул звонок, но одновременно и взволновал. А вдруг она использовала планировавшуюся свадьбу с Томом как предлог, чтобы не спать с Уильямом? Теперь предлог исчез. (И, пожалуй, навсегда.) Пришло время принимать решения исходя из собственных желаний. Подобная мысль несколько пугала Трейси.