Было уже позднее утро, когда Энн и Рори вернулись в Данрэйвен и обнаружили, что Элиза и ее американские друзья уже уехали. Это вполне устраивало Энн — ей совершенно не нужны были извинения Элизы, раз она больше никогда не увидит этих людей.

— Эта злая выскочка, Элиза, мне страшно надоела, скажу я вам, — сообщила Фиви. — Слава Богу, что она так быстро убралась из замка!

Фиви довольно усмехнулась им вслед, когда они пошли наверх. У дверей комнаты Энн Рори поцеловал ее.

— Прими горячий душ, — сказал он, — и думай обо мне. Если бы не Фиви, я присоединился бы к тебе.

— Она сама устроила так, чтобы мы провели ночь вместе, — напомнила ему Энн. — С какой стати она будет против того, что мы и сейчас не расстанемся?

— Она хочет свести нас, но только обставить это более торжественно.

Энн залилась краской.

— В том, что мы остались в том домике, не было ничего специально подстроенного.

— Да, но видишь ли, этот туман, который задержал нас там, был послан Господом. Так что Фиви считает, что это знак свыше. — Он прищурился. — Но больше никаких нечистых делишек, как она это называет, до самой свадьбы.

— Свадьбы?

— Да. Она, да и все остальные в деревне будут ожидать, что мы вот-вот объявим о помолвке.

— Что же нам делать?

— Принять душ, переодеться и спуститься в столовую. — Рори погладил ее по щеке кончиками пальцев. — А после обеда найдем время и место, чтобы обсудить положение. А теперь иди, пока я тебя отпускаю… — Он толкнул дверь за ее спиной.

Энн шагнула в комнату, но тут же обернулась с недоуменным выражением:

— Рори, посмотри-ка сюда! — Она обвела рукой внутренность своей комнаты.

— Что там такое? Ох…

Комната была буквально завалена вереском. Пучки пурпурных цветов лежали на кровати и на ковре, свисали с картин и зеркала, обрамляли окно и заполняли бюро и туалетный столик. Комната была полна сладкого благоухания.

— Это сделала Белла, — сообщила ему Энн. — Она знает об этой ночи.

— И очевидно, одобряет, — прокомментировал Рори, улыбаясь.

— Но как?.. Разве это возможно?

— Не знаю. — Он шагнул внутрь и поднял веточку вереска, изучая крохотные колокольчики цветов. Вереск словно только что сорвали. — Сейчас уже осень, вереск почти не цветет. Я не знаю ни одного места, где можно было бы нарвать так много свежего — даже на том лугу возле пляжа.

— Это странно, и ничего более непонятного я в жизни не видела.

— Это тебя не пугает?

— Нет. Я признаю, что в Шотландской комнате с самого начала было нечисто, но с тех пор, как я перенесла сюда урну с прахом Беллы, я перестала бояться. Как будто ее дух охраняет и защищает меня.

— Ну, как бы то ни было, Белла единственная за всю историю этого замка спала в этой комнате и любила ее. Ей нравилось думать, что другие привидения, которые здесь появлялись, — это люди, которых она знала в прежней жизни. — Он сделал паузу и криво усмехнулся. — Иногда у Беллы бывали странные фантазии…

— Ну, я бы не назвала их странными. Что-то такое есть в Шотландии, и, говоря по правде, я по-прежнему верю, что в комнате водятся привидения, но только добрые. — Энн вышла на середину комнаты и огляделась. — Белла, если вы слышите меня, то знайте. Я думаю, что вы сделались очаровательным привидением. Очаровательным, но надоедливым. Разве вы не помните наш маленький разговор?

Рори подошел поближе, положил руки Энн на плечи и улыбнулся ей.

— Ты никогда не перестаешь удивлять меня, Энни. Ты встречаешься с привидениями не моргнув глазом, но все же, когда ты вчера задрала мой килт, ты покраснела как мак.

— Только потому, что я не ожидала, что у тебя там ничего не надето, — защищалась она. — Я не знала о вашем варварском обычае.

— Варварский, да? Я тебе покажу — варварский…

Он сделал вид, что рассердился, и накинулся на нее. Энн засмеялась и стала вырываться.

— Никаких нечистых делишек, — раздался властный голос от двери. — И без того полно дел.

Они с виноватым видом повернулись к двери и увидели Фиви, которая тем не менее одобрительно улыбалась. В руках она держала корзину с постельным бельем. Сверху лежала одежда, в которой Энн была накануне.

— Давай, я помогу, — сказал Рори, отпуская Энн и направляясь к домоправительнице, чтобы взять у нее корзину.

— Я как раз шла стирать, но решила спросить мнение Энн о белом платье. Оно совсем испорчено, боюсь, что тут уже ничем не поможешь.

Энн взяла платье из корзины и встряхнула. Оно было в жалком виде — обтрепанный подол, все в грязи, один рукав разорван.

— Думаю, его можно выбросить, — сказала она. — Привести его в приличный вид может только чудо.

— И я то же самое думаю, — согласилась Фиви. — А вот шотландскую шаль еще можно привести в порядок. Немножко мыла и холодной воды…

— О, нет! — воскликнула Энн. — Брошь пропала! Фиви, скажите, это не вы ее сняли?

Фиви отрицательно покачала седой головой.

— Нет, ее уже не было, когда я собирала вещи. Я думала, это вы ее забрали.

Энн застонала.

— Должно быть, она потерялась по дороге. Она может быть где угодно. — Энн обернулась к Рори: — Рори, мне так жаль! Я не хотела ее надевать с самого начала.

— Не волнуйся, Энн, — успокоил он ее. — Брошь вернется… а если и нет, это еще не конец света.

— Но она ведь старинная, это же ваша фамильная реликвия. Как я могла быть такой беспечной?

— Не расстраивайтесь, девочка, — утешила Фиви. — Рори же сказал, что мы ее найдем рано или поздно.

— Как только вымоюсь и переоденусь, пойду искать ее.

Часом позже, после того, как они помогли Фиви развесить свежевыстиранное белье, Рори и Энн обыскали пляж между замком и домиком. К полному расстройству Энн, их поиски не увенчались успехом — брошь пропала без следа.

— Мы еще поищем попозже, — сказал Рори, когда Фиви позвала их на ленч. — А пока выкинь это из головы, вот и все. Как ты относишься к тому, чтобы после обеда съездить на Арран?

— На остров?

— Великолепная идея, — вмешалась Фиви. — Чудное местечко — Энн его должна обязательно посмотреть. Я приготовлю вам чай и сандвичи, устроите там пикник.

— Отлично, — отозвалась Энн, чувствуя прилив тепла от взгляда Рори, устремленного на нее. В его глазах было, казалось, чувственное обещание, и она вспомнила его план уединиться и поговорить об их будущем. Она посмотрела через окно столовой на длинный туманный остров в бухте.

— Арран кажется таким таинственным. Я с удовольствием посмотрю на него и, может быть, выведаю кое-что из его тайн.

Рори вел «бентли» со своей обычной небрежностью, пока они катили среди холмов по дороге на Кланиг, где переправились паромом на Арран. Энн была захвачена таким необычным способом путешествовать и разглядывала все вокруг с восхищенным интересом, пока Рори вел машину по сходням в чрево огромного парома. Там уже было с дюжину машин, и их пассажиры добродушно улыбались соседям. Стоять на палубе было слишком холодно, но путешествие занимало менее получаса, и Энн решила остаться в машине вместе с Рори. Он обнимал ее за плечи, ее рука лежала у него на колене, и оба они остро чувствовали близость друг друга. Все эти полчаса они по большей части глядели друг на друга — немного смущаясь, потому что снова остались одни, в первый раз после предыдущей ночи.

Когда паром причалил к Аррану, Рори завел мотор, и они выкатились наружу вместе с прочими машинами — на главную улицу деревушки Лохранза. Хотя лето кончилось, на выходные сюда приезжало много народу, по большей части семьями или туристическими группами. Рори направил машину прочь от центра деревушки, на открытый простор.

— Арран занимает всего двадцать миль в длину, — сообщил он Энн. — Так что мы легко можем объехать его кругом и успеть на вечерний паром. Говорят, что Арран — это Шотландия в миниатюре, потому что здесь можно встретить почти все ее пейзажи.

И он показал на самую высокую точку острова, пик Гоатфелл, который, по его словам, контрастировал с южной оконечностью Аррана, где ландшафт был более плоским, со скалистыми берегами.

Дорога пересекла пустошь, затем вышла на восточный берег. Они увидели небольшое стадо благородных оленей, потом нескольких тюленей, развалившихся на камнях. Добравшись до городка под названием Бродик, они отправились посмотреть замок. Рори бывал там много раз и оказался превосходным гидом.

Осмотрев интерьер замка, сложенного из красного камня, они прошли через парк, все еще прекрасный, несмотря на поздний сезон. На вершине холма Энн остановилась полюбоваться видом. Бухта внизу была сапфирной, темно-синей, как на картине, в обрамлении старых сосен. Рори встал у нее за спиной, сомкнул руки у нее на талии и прижал ее к себе.

— Тебе здесь нравится?

— Да, очень красиво.

Она вздохнула, наслаждаясь моментом. Энн понимала, что испытывает величайшее счастье в жизни — стоит в красивейшем уголке природы, от которой захватывает дух, она счастлива, и ей не грозит никакая опасность, потому что ее обнимает мужчина, которого она любит. На самом деле в мире нет ничего прекрасней этого.

Энн почувствовала, что легкая улыбка играет на ее губах, когда она поняла, что думает о Рори как о мужчине, которого любит, словно бы всегда думала о нем именно так. И ей показалось, что она в самом деле так относилась к нему. По крайней мере, с самой первой их встречи.

Ну, может, и не с самой первой — он был невыносимо груб и гневен в ту дождливую ночь, когда Мак-Криммон привез ее в Данрэйвен! Но уже тогда с его аристократическим профилем и атлетической фигурой он показался ей самым красивым мужчиной, которого она встречала в жизни. Энн признавала, что заносчивый лэрд сразу запал ей в душу. Ее влечение становилось сильнее, и эта ночь просто подвела итог и поставила финальную точку.

Но подумав, она решила, что не только его физическая привлекательность заставила ее полюбить. Его характер, его твердое знание того, что есть добро, а что зло, его прирожденная рыцарственность. Он принадлежал истории своей семьи, верил в обязательства, накладываемые его наследием, наследием лэрда Данрэйвена. Он был старомодный человек, цельный и гордый. Надежный и твердый, как скала.

Энн повернула голову ровно настолько, чтобы поцеловать его подбородок. Может быть, Белла Мак-Дональд была прорицательницей, в довершение ко всему прочему. С такой уверенностью она в своих письмах связывала их судьбы, когда они еще даже не были знакомы. Энн предположила, что это могло быть просто чудесным совпадением, но на самом деле странностей было слишком много.

— Знаешь, Энни, — лениво сказал Рори, — это место никогда не казалось мне таким прекрасным, как сейчас. В чем тут дело, как ты полагаешь?

Она повернулась в кольце его рук.

— Может быть, ты смотришь новым взглядом?

— Да, — сказал он. — Глазами, которые открыла мне самая возмутительная американка, которую я встретил, к своей радости.

Его глаза сияли чистым зеленым огнем. И только Энн собралась поцеловать его, как на вершину выбралась группа пожилых туристов в сопровождении экскурсовода. Огоньки в его глазах погасли, и Рори вздохнул:

— Пойдем. Я знаю место, где мы сможем побыть вдвоем.

Дорога вывела их вдоль берега на юго-западную оконечность острова. Там Рори остановил машину, и они пошли пешком по песчаному пляжу.

— Я возьму припасы и одеяло, — сказал Рори. — И мы пойдем к пещерам.

— Пещеры?

— Это всего в миле отсюда. Ты как думаешь — дойдешь?

Энн гордо вскинула голову.

— В тумане я прошла больше, если помнишь. Кроме того, я приобрела шотландскую привычку ходить везде пешком. И должна признать, это куда приятней и безопасней, чем ездить на машине.

— Это потому, что ты не умеешь водить машину, — сказал Рори, приноровляя свой шаг к ее. — Научить тебя? Если ты останешься здесь надолго, тебе придется ездить самой.

Энн поняла, что он намекает на ее будущее, и, конечно, у него было на это полное право. К несчастью, она сама не знала, что собирается делать дальше. Ближайшее будущее было куда яснее — она хотела остаться здесь, продолжая восхитительные отношения с этим человеком, которого когда-то посчитала своим врагом. Странно, как немного времени и несколько страстных поцелуев смогли все изменить.

— Мне нужно попробовать, — наконец сказала она, глядя на океан. — И если ты не возражаешь, я хочу пригласить моих родителей провести здесь некоторое время. Как только врачи разрешат папе, конечно, но это будет уже скоро.

— Почему я должен возражать? — пожал плечами Рори. — Я буду рад встретиться с твоими отцом и матерью.

— Если ты не хочешь, чтобы они останавливались в замке, они могут пожить в деревне. Элспет говорит, что в трактире сдается несколько комнат.

— Да почему я должен быть против того, чтобы они остановились в замке? — Он изогнул черную бровь. — Или ты боишься, что я узнаю слишком много секретов о твоей личной жизни?

Энн рассмеялась.

— Поверь, у меня было не так много этой личной жизни последние два-три года. Я была слишком занята своими планами…

Удивленное выражение исчезло с лица Рори.

— Ах да, помню, — сказал он. — Ты стремишься открыть свое дело?

Прежде чем она решила, что же ему ответить, Рори сменил тему, показав ей на скалы, до которых им предстояло добраться.

Наконец они достигли нужного места.

— Это Королевская пещера, — объяснил Рори. — По легенде, именно здесь Роберт Брюс скрывался от врагов и смотрел, как паук снова и снова плетет свои сети.

— Помнится, я слышала эту историю в школе, — заявила Энн. — Паук научил его стойкости и терпению, правильно?

— Правильно. Как оказалось, ценный урок.

— Это превосходно, — воскликнула Энн, когда они подошли ко входу в главную пещеру. — Но зачем здесь ворота?

Рори отворил железную поржавевшую решетку.

— Чтобы потерявшаяся овца не забрела в пещеру и не погибла там.

Глаза у Энн округлились:

— Только в Шотландии…

Внутри пещера походила на собор, стены были необычного желтого, серого, зеленоватого цвета. Там было тихо — мир, который казался созданным специально для них двоих. Рори прошел в глубину пещеры и расстелил одеяло на песке за скальной стенкой, скрывавшей их от случайного взгляда.

Они скинули нейлоновые ветровки и уселись на одеяло. Энн раскрыла небольшую корзинку, изучая ее содержимое.

— Фиви дала нам сандвичи с ростбифом, термос с чаем и… — Она покраснела.

— Что там? — полюбопытствовал Рори.

Энн держала в руке сверток в вощеной бумаге.

— Кекс, который мы не съели прошлой ночью.

Рори усмехнулся.

— Вот старая греховодница. Это она так выразила нам одобрение.

— Можем считать, что это знаменитая шотландская бережливость. Но сегодня придется подобрать все до крошки. Нельзя дать ей больше пищи для размышлений.

— Или для разговоров с Элспет и Брайди.

— Точно. — Энн протянула Рори сандвич.

Он взял его, но сразу отложил, придвигаясь к ней поближе. Взял ее за руку и поцеловал запястье.

— А что ты скажешь, если у меня на уме кое-что, кроме сандвича с ростбифом?

— Спрошу, что это, разумеется. — Но сердце уже застучало, и его взгляд сказал ей очень красноречиво, о чем он думает.

Рори бережно опустил ее на одеяло рядом с собой.

— Я считаю, что мы можем гораздо лучше использовать эту пещеру, чем бедный старый Роберт Брюс.

Он поцеловал ее подбородок, потом уголки губ, потом щеки. Когда их губы встретились, Энн была полностью с ним согласна.

Она не стала возражать, когда он начал расстегивать ее блузку, открывая персиковый бюстгальтер, довольно смелый.

— Боже, а ты щеголиха, — пробормотал Рори с этим своим шотландским выговором.

Энн обрадовалась, потому что обнаружила, что этот акцент прорывается в его речи, когда он в гневе… и когда возбужден.

Он склонился над ней, и его пальцы скользнули за вырез бюстгальтера. Другая рука нащупала застежку, и бюстгальтер упал, открыв ее груди. Рори стал ласкать бархатистую кожу. Он провел кончиками пальцев вокруг сосков, которые потемнели и напряглись от его прикосновения.

— Мне нравится, когда ты так отвечаешь мне, — шепотом сказал он, посмотрев ей в лицо.

— И мне тоже, — призналась она.

Не в силах больше лежать пассивно, Энн приподнялась и стала стягивать с Рори его футболку. Он со смехом помог ей и отбросил одежду в сторону. Затем ослабил узкий кожаный ремень и расстегнул вельветовые брюки, под которыми оказались синие плавки. Он сбросил все это и лег на спину.

Осмелев, Энн позволила себе хорошенько разглядеть его. Рори явно провел много времени, работая под открытым небом голым по пояс, потому что загар был ровным. Завитки черных волос покрывали его грудь и низ живота. Энн погладила его грудь — широкую и мускулистую от постоянной физической работы. Рори вздрогнул, его дыхание стало неровным. На лице его было написано откровенное желание, линия губ смягчилась. Энн склонилась к его лицу и поцеловала, позволив своим губам и языку разжечь пламя, готовое вырваться наружу.

Рори принял на себя командование и переменил позу, так что Энн оказалась снизу. Он расстегнул ее джинсы, и она сбросила их.

— Я хочу быть с тобой, — сказал он хрипло. — Я люблю…

Он завершил их соединение быстрым уверенным движением, которое оборвало его слова тихим стоном экстаза.

— Боже, Энни!..

Энн лишилась дара речи. Никогда не чувствовала она ничего столь же чудесного, столь же всепоглощающего. Она вцепилась в его плечи, целуя его шею и отдаваясь согласному движению их тел. Вскоре их накрыл с головой водоворот чувств, который довел их почти до отчаяния. Энн, захваченная ураганом страсти, слышала, как повторяет имя Рори, слышала его ответные бессвязные реплики.

Когда буря утихла, они упали на одеяло и лежали бок о бок, сплетя руки. Прошло не менее пяти минут, прежде чем они немного пришли в себя. Повернувшись к ней, Рори обвил рукой ее талию и подвинул Энн поближе к себе.

— Ни с одной женщиной у меня не было ничего подобного, — признался он. — Ты особенная, Энн, другой такой нет на свете. С самого первого дня, как ты приехала в Данрэйвен, ты внесла путаницу в мои мысли. Ты вторглась в мой дом, мой разум… и, вероятно, в мое сердце.

Энн знала, что даже такое косвенное признание Рори было очень тяжело сделать. Он был честен с самого начала, говоря, что не намерен влюбиться снова. Она должна была удовольствоваться теми крохами счастья, что выпадали на ее долю. Он целовал ее и обращался с ней так, будто любит ее. Пока этого должно быть достаточно.

И так и было. Потому что она была больше готова к резким переменам в своей жизни, чем он. Влюбиться в Рори Мак-Дональда и планировать свое будущее вместе с ним означало принимать и приносить жертвы, к которым она пока не была готова. Она жила настоящим и надеялась, что все образуется само собой.

Холодный ветер проникал в пещеру и холодил ее обнаженную кожу. Она села и принялась расправлять свою блузку. Рори коснулся ее руки.

— Я не хотел испугать тебя этим утверждением, Энн. Я только пытался сказать тебе, что ты внесла хаос в мою жизнь. — Усмехаясь, он тоже сел и положил руки ей на плечи, чтобы привлечь к себе. — Но это самый чудесный хаос, какой только можно вообразить.

Он нежно поцеловал ее губы.

— Это все, что я хотел сказать.

— Спасибо…

Они улыбнулись друг другу и снова стали целоваться. И тут послышался громкий скрежет решетки у входа в пещеру. До их слуха донеслись голоса людей и лай собаки.

— Быстро одевайся! — велел Рори. — Кто-то идет!

Он бросил Энн ее джинсы, и влез в свои за рекордно короткое время. По счастью, их прикрывала от входа скальная перегородка. К тому моменту, как до них добрела японская семья с фотокамерами и собакой на поводке, Рори и Энн оделись и чинно поедали сандвичи с ростбифом и пили чай.

Последний паром шел в Кинтайр в семь часов вечера. Управляя машиной как сумасшедший, Рори ухитрился доехать как раз вовремя. Втайне он подумывал о том, чтобы остаться на Арране на ночь. Он знал тихую гостиницу, где они могли снять комнату и смотреть на закат во время обеда в местном ресторане.

Но чувства, которые он пережил в Королевской пещере, потрясли его. Он говорил Энн, что любит ее, но так давно его не влекло ни к одной женщине, что он не доверял самому себе. Действительно ли он питает к ней сильное чувство или просто на время увлекся ее красотой?

Он глядел на Энн, которая сидела рядом с ним, откинув назад голову и закрыв глаза. Ее лицо раскраснелось от солнца и ветра, каштановые волосы спутались. Усталая, но счастливая улыбка играла на ее припухших губах, вызывая у Рори в груди странную тяжесть. Если бы в проклятом «бентли» были занавески, он точно знал бы, как проведет эти полчаса на пароме. Он тяжело вздохнул. Тетушка Белла была права — он жил одиноко и тускло. И понадобилась красивая и очаровательная американка, чтобы он понял это.

Когда они вернулись в Данрэйвен, в дверях Шотландской комнаты их встретил Зверик, беззаботно таскающий за ошейником веточку вереска. Рори вздохнул. Он не сомневался, что именно таким способом Белла напоминает: «Я же тебе говорила!»

Два дня спустя Мак-Криммон позвонил Энн.

— Я выполнил все ваши распоряжения, Энн, — сказал он. — И решил, что должен сообщить вам об этом. Я устроил старине Маку предварительное обследование, если вы уговорите его поехать в город. Я заказал билеты и места в гостинице возле клиники для него и его дочери.

— Чудесно! Может быть, я смогу заставить Рори поговорить с ним.

— Еще я получил информацию о ваших финансах, и уверен, что вы можете спокойно потратить некоторую сумму на обновление винокурни. Что вы думаете о шести тысячах фунтов? Этого хватит, чтобы Рори смог что-то сделать, но не настолько много, чтобы он отказался взять их.

— Приятно слышать, — ответила Энн. Теперь, когда ее отношения с Рори перешли в новую фазу, она имела основания надеяться, что он не станет так упрямиться.

— Наконец, я говорил с Брайаном Мак-Кормиком из «Мак-Кормик Констракшн», и он согласился взглянуть на заброшенные рыбацкие коттеджи и составить смету. Вас устраивает сегодня, после полудня?

Энн мысленно поблагодарила небеса за то, что Рори весь день отсутствует, занятый на сенокосе. Хотя она и надеялась, что он будет более сговорчив в финансовых вопросах, все-таки не была уверена в его реакции. У нее было такое чувство, что если он узнает что-нибудь о ее последних замыслах, то все полетит к чертям.

— Подходит. Скажите мистеру Мак-Кормику, что я загляну к нему.

На обед Энн и Фиви сделали суп-пюре с крабами и рисом. Убирая со стола, Фиви объявила, что пойдет в деревню купить яиц и навестить Брайди и Элспет. Энн отклонила ее приглашение пойти вместе, сославшись на то, что ей нужно написать письма. Настоящую причину она не открыла, не желая рисковать. Она не хотела никому доверять свой план, пока не проработает все детали.

Брайан Мак-Кормик оказался высоким, худым и лысым человеком с набриолиненными усами. Он был вооружен портативным компьютером, стальным метром и гвоздодером.

— Это чтобы проверять, насколько цела древесина, — объяснил он, помахивая гвоздодером. — Эти не старые строения иногда не стоят затрат на реставрацию.

Пока они шли к рыбацким хижинам, Энн объясняла свой интерес к ним.

— Если их можно перестроить, я думаю, что они могут стать неплохим источником дохода для Данрэйвена. Мы можем сделать из них… хорошие коттеджи с современным оборудованием. Мне кажется, найдутся желающие отдохнуть в таком красивом тихом месте. Я уверена, что туристы будут с радостью платить за неделю-другую пребывания на этом пляже. Вид здесь чудесный, а это все, что может их заинтересовать так далеко от Кэмпбелтауна.

— А Рори согласен с этим? — скептически спросил Мак-Кормик, и Энн испугалась, что он прав.

— Еще нет. Я не обсуждала это с ним, но скоро мы поговорим на эту тему. — Она заставила себя спокойно улыбнуться. — Он будет глупцом, если не согласится. Подумайте, что это может значить для деревни. Это даст работу всем желающим. Туристам понадобятся различные услуги и продукты. Они станут заказывать молоко и яйца, а может, еще и рыбу у местных рыбаков. Сельская община сможет устроить свой музей, может быть, даже открыть магазин сувениров.

Мак-Кормик усмехнулся.

— Я вижу, что вы хорошенько подумали над этим проектом.

— Видите ли, Рори нужны деньги, чтобы сохранить Данрэйвен, но он не хочет взять их от меня. Мне кажется, что осуществление моего плана — это лучший способ поддержать Данрэйвен. А поскольку коттеджей будет немного, то здешние места не будут наводнены туристами, что могло бы нарушить привычную жизнь.

— Что ж, в этом есть смысл. Ну, мисс Форрестер, мы пришли. Давайте посмотрим?

Энн стояла в стороне, в волнении кусая ногти, пока Мак-Кормик обходил все дома, изучая и измеряя, проверяя стены.

— Я уверен, что это можно сделать, — улыбаясь, сообщил он.

— Это здорово! — Энн наконец-то свободно вздохнула. — Я так боялась, что вы скажете, что не стоит их восстанавливать.

— На самом деле некоторые дома вполне пригодны. Я думаю, их можно отреставрировать без больших усилий. — Он свел на переносице свои кустистые брови. — Но это обойдется недешево.

— Я так и предполагала. Как вы думаете, сколько это будет стоить?

— Я посчитаю, учту изменения, которые вы хотите внести, и представлю вам смету через две недели. Идет?

— Хорошо. — Энн пожала ему руку. — Спасибо, что пришли сюда, и за хорошие новости.

Высмотрев удящего рыбу Макриханиша, Энн осталась на пляже, когда Мак-Кормик ушел. Она направилась к старику и позвала его по имени, подойдя почти к самой кромке воды. Они обменялись обычными любезностями, а затем, набрав полную грудь воздуха, Энн начала:

— Мак, мне нужна ваша помощь в очень важном деле — перестройке этих рыбацких хижин.

— Да? — удивленно сказал он. — И чем же я могу помочь?

— Тут много каминов, которые надо починить. А еще я хочу разделить коттеджи каменными стенами…

Спустя двадцать минут Энн возвращалась назад в замок, совершенно расстроенная. Мак не согласился — это ведь означало бы и согласие на обследование. Но с другой стороны, он и не отказался.

Время летело. Очень скоро она узнает, пойдет ли все так, как задумано, или ее планы рухнут, как карточный домик. Слишком много зависит от Рори. От Рори — и того, насколько сильно он ее любит.