Сюзанна была ошеломлена. Она повернулась к Вэну, но его близость оставляла ей мало места для движения. Сознание затуманилось от ощущения того, что он рядом, по всему телу растекалось тепло. Воспоминания вновь завладели ею.

Крепко сжав веки, Сюзанна постаралась взять себя в руки и сосредоточиться только на настоящем. Когда она открыла глаза, ее взгляд уперся в обнаженную грудь в распахнувшемся халате, темные волосы и взбугрившуюся плоть…

Сюзанна шумно вздохнула и неосознанно отодвинула ткань халата. Ее взору предстал рубец, которого не было десять недель назад.

– Боже мой, Донован, что случилось?

Он не ответил. Сюзанна подняла на него удивленный взгляд и увидела, что он смотрит на ее руку, сжимающую край халата. Сюзанна убрала руку, и Вэн перевел взгляд на ее лицо. Оставив вопрос без ответа, Вэн направился к столу, где оставил бутылку красного вина. Взяв бутылку, он вопросительно посмотрел на Сюзанну, и она утвердительно кивнула ему в ответ. Это понимание друг друга без слов тоже было знакомо ей, и она смущенно нахмурила брови, наблюдая, как он наполняет вином два бокала.

Я не помню. Ни тебя, ни твой визг, ничего.

– Откуда у тебя шрам? Ты попал в аварию?

– Нет, на меня напали. – Он пожал плечами, словно в этом не было ничего особенного. – Когда очнулся, ничего не помнил.

Сюзанна снова посмотрела на его грудь, которую Вэн уже прикрыл халатом, и облизала пересохшие губы.

– И что?

– Скорее всего, нападение совершили с разбитой бутылкой в руках.

С безмятежным видом он протянул ей бокал вина. Несмотря на слабость в ногах, Сюзанне пришлось сделать несколько шагов навстречу, чтобы взять предложенный бокал.

– Где это случилось? – Удивительно, но ее голос прозвучал спокойно.

– По дороге домой.

– Ты говорил, у тебя нет дома.

Удивление мелькнуло в его взгляде. Он замер с бокалом в руке.

– У меня есть временное пристанище в Сан-Франциско.

– Когда это произошло? – Сердце Сюзанны тревожно билось в ожидании ответа.

– В июле. В тот день, когда я вернулся отсюда.

– Ты был в больнице? Именно поэтому… – Сюзанна замолчала и встряхнула головой, пытаясь не представлять себе эту страшную картину. – Поэтому ты не отвечал на мои звонки?

– Только пока не вернулся в офис.

– Сколько это продолжалось? – у Сюзанны от волнения начал дрожать голос.

– Два месяца.

Так вот почему он постоянно был либо вне зоны доступа, либо отсутствовал в офисе, когда она пыталась звонить ему. А Сюзанна решила, что его секретарь сортирует звонки или он сам игнорирует сообщения, и перестала звонить.

Господи, ему потребовалось два месяца, чтобы восстановиться.

Не в состоянии справиться с дрожью в руках и ногах, она поставила нетронутое вино и, когда Донован подвинул ей стул, с благодарностью села.

– Ты очень долго болел.

– Я и сам это знаю, – снова пожал плечами Вэн.

Напускная небрежность, за которой он пытался скрыть напряжение.

Впервые с тех пор, как Сюзанна увидела его в фитнес-центре, она позволила себе осмотреть его с ног до головы. Он казался таким крепким, здоровым и сильным. Она не хотела представлять себе его состояние, которое удерживало его в больнице целых два месяца.

– Сейчас ты выглядишь замечательно, – произнесла Сюзанна, когда поняла, что Донован заметил ее оценивающий взгляд. Не надо ей знать детали случившегося, сказала она себе. Не надо спрашивать, почему секретарь не дал никакой информации. Изменить что-либо уже невозможно, сожалеть тоже слишком поздно. Нужно как-то приподнять настроение, снять тяжесть с души. – На боксерской груше, с которой ты работал утром, нарисовано лицо одного из нападавших на тебя?

Усмешка тронула его губы. Он взял стул и поставил его рядом.

– Что-то в этом роде.

– Помогает?

– Не так, как если бы передо мной был реальный человек.

– Ты дрался? – Сюзанна удивленно подняла брови, хотя знала ответ на свой вопрос.

Тот июльский день, когда Донован без предупреждения пришел к ней в офис, а она сказала, что не может взять его с собой в бухту Незнакомца, показал, что он никогда не сдается без боя. Они обсудили цену, которую она не смогла опровергнуть, он уговорил ее пообедать, соблазнив ее обезоруживающей улыбкой. Она была просто очарована им.

И теперь он вернулся, чтобы продолжить борьбу, а борьба – это победители и побежденные.

– Я уже говорил тебе, что не помню, но один из нападавших отправился в больницу вместе со мной.

Несмотря на все ее старания, Сюзанне не удалось скрыть свой испуг. Не помогло даже то, что все случившееся пронеслось в ее голове как сцена из кино. Взгляд упал на коротко стриженные волосы Вэна. Странно, почему она до сих пор не обратила на это внимания.

– Тебя ударили по голове?

– Я потерял сознание, – подтвердил он, – и борьба закончилась.

Сюзанна с трудом сглотнула. Ее беспокойный взгляд вновь метнулся по его фигуре, отыскивая пропущенные детали. Потом она заглянула в его глаза.

– Ты помнишь хоть что-то до этого нападения?

– Все, до отъезда из Америки. Кое-какие обрывки воспоминаний о днях, проведенных в Мельбурне. Встречу с директором «Хортон холдинге». Гостиницу, где остановился «Карлайл Гранд». – Вэн улыбнулся.

Он выбрал гостиницу, еще ничего не зная тогда об Алексе Карлайле и его фамильной сети гостиниц, кроме того, что размещение и сервис здесь были безупречными.

– Ты не помнишь, как приехал сюда в тот уикэнд?

– Нет.

– Я думала, такое случается только в книгах и в кино.

– Считаешь, что я придумываю это? – Вэн прищурил глаза.

По ее молчанию он понял, что она сомневается. Он вскочил на ноги и отошел на несколько шагов.

– Я верю тебе, просто мне трудно понять, как это – ничего не помнить.

Ее тихие слова заставили Вэна обернуться. Она сидела на стуле в застегнутом на все пуговицы плаще, выпрямив спину. На фоне залитого дождем окна ее волосы выделялись ярким пятном. В глазах читалось сострадание и сомнение.

Вэна пронзила вдруг мысль о том, что он провел с ней здесь, в этих комнатах, весь уик-энд. Что, возможно, расстегивал этот плащ и отбрасывал его в сторону. Он мог снимать с нее обувь. Целовать.

– Вот смотрю я на тебя, – голос его звучал низко, – и мне трудно поверить, что я не помню тебя.

– Да, это, должно быть, немного странно. – Сюзанна взмахнула темными ресницами, контрастировавшими с бледной кожей. – Как ты справился с этим?

Вэн поболтал в бокале вино, раздумывая, что ответить. Насколько раскрыться. Но потом он вспомнил сострадание в ее глазах, и, черт возьми, ему захотелось поделиться с Сюзанной Хортон.

– Я разговаривал с людьми, с которыми общался в течение той недели, и восстановил события. Я… много сквернословил.

– Сквернословие иногда помогает.

Вэн молча смотрел на нее. Сюзанна была вся такая правильная и аккуратная в своем застегнутом наглухо плаще. Интересно, как она ругается? Она интриговала его.

– У меня есть сотрудница, которая считает, что ругань украшает нашу пресную речь.

– Это Мэк, – тихо сказала Сюзанна.

Вэн замер, сжав ножку бокала.

– Я говорил тебе о ней?

– Да, только не надо так напрягаться. Никакого доступа к личной информации у меня не было. – Хотя ее слова прозвучали шутливо, в голосе слышалась горечь.

– Прости, что обидел тебя. Это не входило в мои намерения.

– Да? А какие же у тебя были намерения?

– Выяснить, что случилось с соглашением на приобретение курорта. Когда я уехал из Мельбурна, оно обсуждалось. Когда я очнулся через неделю, речь о нем уже не шла.

Сюзанна стала еще бледнее, сожаление появилось на ее лице.

– Если бы ты с самого начала сказал мне о своей амнезии, этот разговор протекал бы намного легче.

– Для тебя – да.

– А для тебя?

Вэн посмотрел ей в глаза.

– Я приехал сюда, все о тебе зная, Сюзанна. Ты – дочь Мириам Хортон. Я нанял тебя, чтобы ты показала мне бухту Незнакомца. Ты была обручена с Алексом Карлайлом.

– Я не была обручена…

– Об этом я услышал от твоей матери, и все, кого я спрашивал, ручались за ее честность. Но дело в том, – подчеркнул Вэн, не давая ей перебивать себя, – что я приехал сюда с самыми плохими мыслями о тебе. Если бы ты знала, что я ничего не помню, я не смог бы поверить ни единому твоему слову.

– Но теперь ты мне веришь?

– Верю.

От удивления у нее расширились глаза и снова порозовели щеки. Вэн почувствовал удовлетворение, которое раньше получал от удачи на рынках или от неожиданной победы в переговорах.

– И почему?

– Кому придет в голову придумать такую историю?

Их взгляды встретились, на лицах ненадолго появились улыбки. Потом снова осторожность взяла верх. Сюзанна вдруг встала. Из-за этого быстрого, резкого движения, никак не сочетавшегося с ее обычной грацией, Вэн успел увидеть ее колено, бедро, юбку. Ничего откровенного или сексуального, но увиденное выбило его из состояния равновесия.

Какие-то отдельные фрагменты всплывали из темноты, в которую погрузилась его память.

– Это не имеет никакого значения, правда?

Вэн моргнул, обрывки беспорядочных воспоминаний исчезли в один момент. Он не знал уже, действительно ли припомнил что-то или только представил себе это.

– О чем ты? – нахмурился он.

Сюзанна, быстро подняла руки и опустила их вниз, словно признавая свое поражение.

– Твоя амнезия, то, что я знаю теперь об этом. Это ведь ничего не меняет.

– И даже твое понимание, почему я потерял эту сделку?

В ее глазах появилось то, что Вэн ненавидел.

Жалость. Сочувствие. Сострадание. Как ни назови, но за последние десять недель он так часто встречался с этим, что хватило бы на десять жизней.

– Я понимаю, ты чувствуешь себя обокраденным, мне очень жаль, однако это не меняет того, что случилось.

– Но дело в том, что я по-прежнему хочу купить «Базальтовые столбы». А услышав, почему я проиграл сделку, хочу этого еще больше.

– Прости, – Сюзанне неприятно было говорить об этом, – но уже слишком поздно. Контракт составлен с Алексом.

– Но он не будет подписан, пока ты не выйдешь за него замуж. – Вэн сделал паузу, болтая в бокале остатки вина. – А что произойдет с продажей курорта, если свадьба не состоится?

– Ничего не произойдет, – решительно заявила Сюзанна. – Алекс – человек слова. Он не откажется от этой сделки, и неважно, что ты скажешь или сделаешь. Твоя угроза, что ты расскажешь о наших отношениях, не изменит его решения.

– Но ты все же приехала сюда. Наверняка хотела остановить меня.

– Я приехала, чтобы узнать, что происходит и почему ты вернулся. Алекс знает, что во время нашей с тобой встречи мы не были помолвлены с ним. Он знает, что я не лгала ему. Поэтому он не изменит своего решения жениться на мне.

– А если свое решение изменишь ты?

– Предлагаешь мне разорвать помолвку?

– Здесь не идет речь о любви, Сюзанна. Это деловой контракт. Тебя разменяли, как дорогостоящий товар.

На лице девушки промелькнула тень, но она быстро взяла себя в руки.

– Возможно, я неясно выразилась, но ты неправильно понял ситуацию. Да, наш союз необычен, и он скреплен как коммерческая сделка, но в нем не было ни капли принуждения. Я хочу выйти замуж за Алекса, ведь в этом случае я получаю все, что хочу. Мужа, которого уважаю и которым восхищаюсь, детей, семью, а также те преимущества, которые получит мой бизнес с приходом Алекса. Прости, Донован, – она еще выше вздернула подбородок, – но ни я, ни кто-то другой ничего не смогут сделать, чтобы изменить случившееся. А сейчас мне надо идти, иначе вертолет улетит без меня. Но когда вернусь домой, я поговорю с Алексом. Он честный человек. И возможно, пересмотрит эту часть контракта.

– Мне показалось, ты говорила, что он не привык отступать. – Вэн прищурил глаза.

– Я не уверена, но все же постараюсь. Это все, что я могу сделать, а еще могу предложить тебе другую собственность, которая будет ничуть не хуже этой.

– Меня не интересует другая собственность. Я приехал сюда купить эту.

– Тогда вопрос надо решать с Алексом.

Вэн всегда шел своим путем и никогда не оставлял свою судьбу в руках соперника. Алекс Карлайл, может статься, честный человек, но он еще и бизнесмен с хорошей хваткой. Почему же он должен отказываться от покупки?

«Конечно, дорогая, я разорву контракт, чтобы твой бывший любовник мог сделать еще одну попытку приобрести эту собственность». Так, что ли?

Нет, конечно. Карлайлу нужна эта собственность, он хочет жениться на Сюзанне, поэтому, естественно, будет стремиться довести дело до конца.

Со своей террасы Вэн следил за медленным движением автомобиля, приближающегося к центральным зданиям курорта. Этот пикап подобрал Сюзанну прямо у дверей Вэна, вероятно, чтобы доставить ее к взлетно-посадочной площадке для вертолета. Вэн не представлял, как можно лететь куда-то в такую погоду. За последний час порывы ветра усилились, дождь лил как из ведра.

То, что она останется, что не сможет вернуться к жениху, «которого уважает и которым восхищается», нисколько не ослабило недовольства Вэна. Он испытывал разочарование от услышанного, а ведь он узнал еще не все.

Вэн уцепился руками в перила террасы и смотрел на пейзаж, как нельзя лучше подходивший его настроению. За темным выступом скалы он видел, как гонит ветер белые барашки волн в бухте. Где-то там, укрытый толстой завесой дождя, находится остров Шарлотты. Закрытый и недоступный островок являлся центральной частью курорта. Именно из-за него Вэй был намерен купить это местечко.

Несмотря на отсутствие воспоминаний или фотографий, у Вэна не было сомнений в том, что он приезжал сюда в июле. И все в одночасье потерял по воле судьбы, которая свела его в одно время и в одном месте с тремя крепкими негодяями. Они лишили его не только собственности, они украли у него массу драгоценного времени. Вэн хлопнул рукой по перилам, почувствовав, как в нем растет ярость. Пока он лежал в больнице и залечивал свои раны, Мэк с каждым днем слабела. Сейчас он сильнее, чем когда-либо, хотел вернуть ей эту землю. Его последний и единственный значимый подарок женщине, которая из молодого выскочки воспитала равноправного уважаемого партнера.

Подставив лицо ледяным каплям дождя, Вэн обдумывал варианты. Он мог бы рассказать Сюзанне, почему твердо решил приобрести эту землю. Может быть, это вызовет в ней какую-то симпатию и она даже поговорит с Карлайлом, как и обещала, но сострадание никогда не принималось во внимание в жестоком деловом мире. И неважно, сколько раз Сюзанна говорила о семейном счастье, этот брак был деловым соглашением.

Но самое главное, у него есть только один шанс – и только одна ночь, – чтобы стать полноправным покупателем курорта. Для этого нужно не допустить, чтобы эта свадьба состоялась.