Мариса Хэммонд находилась на борту самолета ее отца?!

Этого просто не может быть. Да, последний месяц Мариса провела в Австралии, улаживала дела в связи со смертью матери. Да, она слегка капризна и эгоистична, но не настолько, чтобы возвращаться домой на самолете злейшего врага своего мужа.

Что могло заставить ее лететь с ним?

Этот вопрос остался без ответа, а Перрини продолжил сообщать подробности. Найденную женщину пока официально не опознали, Мариса также странным образом не числилась среди пассажиров лайнера.

Но он связывался с главным управлением полиции Сиднея. Вряд ли они бы сообщили ему ложную информацию. А значит, на борту действительно находилась Мариса.

Но что стало с Говардом? Пока полиция не обнаружила его останки, есть надежда на его спасение. Эти мысли не давали ей покоя, пока она собирала вещи, бросая их в сумку. Сложив все необходимое, Кимберли сменила деловое черное платье на легкий белый сарафан. Или белое будет выглядеть неуместно?

Бросив взгляд в зеркало, Кимберли заметила, что с ее лица сошли все краски. Хотя ее кожа и так всегда казалась слишком бледной на фоне темных волос.

В этот самый момент ее покинуло самообладание, с которым она держалась последние полчаса, и она без сил опустилась на кровать. Из гостиной доносился глубокий голос Перрини, который всегда волновал ее. Значит, он разговаривает по телефону, и вероятнее всего, этот звонок связан с предыдущим.

Сейчас она могла разумно мыслить и пришла к выводу, что, раз Мариса жива, могут быть и другие выжившие. У нее появился слабый проблеск надежды. Она вернется домой, и все будет хорошо.

Перрини появился в дверях ее комнаты с телефоном в руке. То, как он посмотрел на нее, заставило ее сердце дрогнуть.

— Есть новости? — слабым голосом спросила она, глядя ему в глаза.

— Нет, это мой пилот. Самолет ждет.

Кимберли шумно выдохнула.

— Я буду готова, как только решу, что мне надеть.

В сложившихся обстоятельствах это прозвучало глупо. Особенно когда Перрини с усмешкой посмотрел на вещи, сваленные кучей на кровати. Он внезапно подошел к ней и поставил на ноги.

— Можешь не переодеваться, — сказал он, медленно оглядев ее, — мне всегда нравилось, когда ты в белом.

Кимберли удивленно моргнула. Он флиртует с ней? Спустя полчаса после того, как сообщил ужасные новости? Невероятно.

— Я одеваюсь не для того, чтобы произвести впечатление на тебя, Перрини, — огрызнулась она.

Он слегка улыбнулся.

— Дай мне пять минут, чтобы переодеться.

— Нет, — сказал он, беря ее под руку. — У нас не так много времени. А теперь пойдем.

На протяжении всего пути из Окленда в Сидней Кимберли не могла успокоиться, несмотря на то, что полет проходил в идеальных погодных условиях. Они летели на той же модели самолета, что и Говард. Перрини подтвердил ее опасения, как только они поднялись на борт.

Он кивнул на кровать.

— Располагайся. Рад поделиться.

Кимберли печально улыбнулась. Помнит ли он тот частный рейс, который у них однажды случился?

Тогда на пути из Сан-Франциско в Лас-Вегас в их распоряжении не было кровати, но это не имело значения. Они приспособились. И тогда же Рик сделал ей предложение, которое показалось ей таким же невероятным, как и занятия любовью на высоте семь тысяч миль.

Это был финал их десятинедельной любовной лихорадки. В Вегасе она стала его женой. Тогда Кимберли не думала, что это что-то изменит. Но поняла свою ошибку, как только они вернулись в Австралию.

Воспоминания болью отзывались в ее сердце. И Кимберли переключилась на созерцание пейзажа в иллюминаторе.

При взлете она слышала шум турбин, чувствовала, как ее вдавило в кресло, и не могла отделаться от мысли, что всего четырнадцать часов назад ее отец и Мариса испытывали то же самое. А потом самолет исчез с радаров.

Слабая надежда в ее душе угасала. Следующие три часа полета она провела в мрачном ожидании. Она послушалась Перрини и прилегла, потому что ей было невыносимо смотреть в иллюминатор на море, в которое упал самолет отца.

Кимберли держалась из последних сил. Она не давала волю слезам и даже смогла притвориться спящей, когда Перрини подошел проверить ее. Ей было трудно тихо лежать и контролировать дыхание, пока он смотрел на нее. Потом Рик укрыл ее одеялом. Если бы он дотронулся до нее, она бы сдалась и попросила его остаться и отвлечь ее от мрачных мыслей любым способом — так одиноко она себя в тот момент чувствовала.

Но он тихо вышел, и Кимберли свернулась калачиком под одеялом. Как в детстве, когда ждала отца после долгого рабочего дня. Сейчас, когда они приближались к дому ее родителей, горестные воспоминания нахлынули с новой силой. Она давно возненавидела бизнес Говарда и его отношение к Хэммондам — семье его жены. Не говоря уже о том, как он использовал ее брак в своих целях. Идеальный отец существовал только в ее воображении.

— Ты в порядке?

Они сидели в машине Перрини, которая очень ему подходила. У светофора он положил руку на ее ладонь. Этот жест был таким дружелюбным и успокаивающим, что Кимберли на миг забыла обо всех проблемах.

— Давай ты перестанешь быть таким милым, — попросила она. — Меня это нервирует.

Он бросил на нее загадочный взгляд из-под солнечных очков.

— Это временно. Смотри не привыкни.

— Спасибо, что предупредил, — сухо произнесла Кимберли. Потом поняла, что ведет себя недружелюбно, и добавила: — Я очень благодарна тебе.

— За что? — Загорелся зеленый, и он снова положил руку на руль.

— За то, что лично сообщил мне новости. За то, что спас меня в аэропорту и сейчас везешь домой. За то, что не дал мне совсем раскиснуть. Я ценю это, Рик. Спасибо.

— Не за что. — Он помолчал и добавил: — Ты назвала меня Риком. Я делаю успехи.

Ким называла его Перрини с первой встречи, пытаясь подчеркнуть тем самым исключительно деловые отношения. Она не доверяла ему сначала и боролась с соблазном почти два месяца. Когда они начали встречаться, она называла его по фамилии уже по привычке. Ее забавляло то, с каким упорством он пытался заставить ее называть его Риком.

— Это временно, — парировала она. — Смотри не привыкни.

Он рассмеялся, и у Кимберли все внутри сжалось. От Рика по-прежнему исходило опасное обаяние. К счастью, она здесь ненадолго. Максимум через неделю она вернется в Окленд. А сейчас ей необходимо слышать чей-то смех, потому что они проезжали роскошные дома, приближаясь к самому шикарному.

Маримар.

Первые двадцать лет жизни этот трехэтажный особняк был ее домом. Раньше она никогда не обращала внимания на его величие, богатство и роскошь. Особняк был похож на дворец. И очень подходил мужчине, которого пресса окрестила Королем Бриллиантов.

Мужчине, который запретил ей переступать порог своего дома, после того как она ослушалась его и не вернулась на работу в «Блэкстоун Даймондз».

Ее накрыла волна эмоций, когда Перрини парковался у крыльца. Страх. Волнение. Обида.

Хотя ее взгляд был прикован к особняку, она почувствовала, что Рик повернулся к ней лицом. Ее сердце гулко билось в груди.

— Рада быть дома? — спросил он.

Хороший вопрос! Ее ли это дом? Примет ли семья обратно блудную дочь?

Когда она ушла из семейного бизнеса и стала работать на Хэммондов, она тем самым отказалась от своих родных. Так было всегда. Ты выбираешь или Блэкстоунов, или Хэммондов. Никакой середины быть не могло. Эту истину она усвоила чуть ли не с рождения.

Соня Хэммонд была ярким тому примером. Младшая сестра матери стала жить у Блэкстоунов еще в подростковом возрасте и даже после смерти Урсулы не поддерживала отношений со своим братом Оливером Хэммондом.

Но Кимберли сейчас больше волновало то, как ее встретит не Соня, а Райан. Ее младший брат возглавлял сеть магазинов, принадлежащих Блэкстоунам. Он не одобрил ее решения уйти из семейного бизнеса и даже один раз сам попытался ее переубедить. Впрочем, еще меньше он одобрял ее брак с Перрини.

Последний, кстати, все еще ждет ответа.

Хорошо ли быть дома?

— Я испытываю целую гамму чувств сейчас, — искренне сказала она. — И мне не очень уютно.

— Хочешь уехать?

Она медленно подняла глаза.

— Ты знаешь, что в любом другом случае меня бы здесь не было.

Рик собирался что-то сказать, когда движение возле дома отвлекло его внимание. Кимберли тоже повернула голову. В дверях стояла Соня. Сердце Ким готово было выпрыгнуть из груди.

— Соня совсем не изменилась, — пробормотала она.

Такая же высокая, стройная и красивая. Легкая улыбка заиграла на ее губах, когда она помахала им рукой.

Кимберли инстинктивно потянулась к шее и дотронулась до ожерелья, которое Соня подарила на ее двадцать первый день рождения.

После того, как ее брак распался, она положила его в коробочку, но не забыла о нем. И только недавно снова начала его носить. Она смахнула слезы, застилавшие глаза, и позволила Перрини помочь ей выйти из машины. Легко взбежав по ступенькам, она оказалась в объятиях тети. В этот самый момент она поняла, почему стала носить ожерелье. Оно связывало ее с домом, с Соней, чей радушный прием сейчас показал ей, как на самом деле хорошо быть дома. Слезы по отцу, которые она так долго сдерживала, хлынули по ее щекам.

Как она могла позволить Говарду и Перрини держать ее так долго вдали от родных? Почему так получилось?

— Прости меня, — всхлипнула Кимберли, — мне так жаль.

Соня крепко сжала ее в объятиях.

— Милая, и ты нас прости за все.

Кимберли еще очень долго стояла, обнявшись с тетей. Наконец Соня сделала шаг назад и взяла Ким за руку.

— Как хорошо, что ты снова дома. Так приятно видеть тебя такой… красивой, несмотря на все обстоятельства.

— Я тоже рада быть здесь.

Сонины глаза заблестели от слез.

— Давай не будем сейчас говорить об этом. Пойдем, Райан и Гарт уже ждут тебя. Даже Даниэль прилетела, как только узнала.

Даниэль была дочерью Сони и, судя по всему, все это время ждала за дверью, чтобы появиться в нужный момент. Она сильно изменилась. Из семнадцатилетнего подростка превратилась в красивую девушку, унаследовав красоту матери. Ее глаза блестели от слез, когда она бросилась обнимать Ким с такой же теплотой, как Соня.

— Ты привез ее, — обратилась она к Рику. — Я не сомневалась, что у тебя получится.

— Я просто шофер, — отозвался Перрини, — ну и немного носильщик. Куда мне отнести вещи?

Прежде чем Ким успела ответить, Соня попросила:

— Отнеси, пожалуйста, вещи Ким в ее комнату. Ты ведь знаешь, где она, Рик?

Что? Кимберли нахмурилась. Она не приводила Перрини домой, боясь недовольства отца или брата. Они встречались у него дома, а на работе до последнего скрывали свои отношения. И все же он знает, где находится ее комната?

Перрини исчез в доме вместе с Соней, а Даниэль спросила прерывающимся голосом:

— Как ты справляешься, Ким? Или это глупый вопрос?

— Я в порядке.

Даниэль недоверчиво прищурилась, и Ким подумала, что ее кузина нисколько не изменилась. Она заметила, что у Даниэль заплаканные глаза, хотя девушка продолжала широко улыбаться. Она тоже выросла под влиянием Говарда и в большей степени была Блэкстоун, чем Хэммонд. Однако она не присоединилась к семейному бизнесу, хотя и занималась дизайном ювелирных украшений.

— Как твои дела? Все получается?

— Не пытайся сменить тему разговора, — шутливо парировала кузина, — здесь вопросы задают тебе.

— Я же сказала, что в порядке, — повторила Ким, но слезы рвались наружу, когда она снова обняла Даниэль. — Есть какие-то новости? — спросила она.

— Кроме того, что сообщил твой брат, пока нет.

Кимберли замерла.

— Ты думаешь, Райан рассказал нам не все?

— Мне так показалось, но, когда я спросила его, он очень разозлился. Я не понимаю, что с ним происходит, Ким. Он, конечно, переживает за отца, и неизвестность его убивает. Мама говорит, он хочет нанять еще спасателей, кроме тех, что уже работают. Не удивлюсь, если он сам отправится туда.

Это так похоже на ее брата.

— Думаешь, он надеется найти Говарда живым?

Даниэль тяжело вздохнула.

— Честно, я не знаю. Он такой нервный, что мне кажется, он знает больше нас всех.

Даниэль взяла Ким под руку и повела ее в дом.

— Пошли. Я уверена, что мама сейчас организует для вас с Риком ленч. Могу поспорить, ты еще ничего не ела сегодня.

— О еде я думала в последнюю очередь.

— Тогда поешь хотя бы ради мамы. Она отвлекает себя тем, что занимается домашними делами. Позволь ей и о тебе позаботиться.

— Конечно, но сначала мне нужно кое-что сделать.

— Райан? — лукаво спросила ее кузина.

Кимберли кивнула. Да, именно Райан.

Рик спускался со второго этажа, когда увидел Даниэль и Кимберли. Они держались за руки. Его взгляд был прикован только к одной из них.

Темные волосы, собранные в хвост, и зеленые глаза, наполненные теплом. Привезти ее домой было отличной идеей. И вот она здесь.

— А, это ты, — сказала Даниэль, отпуская Кимберли, когда Рик подошел к ним. — Мы собирались найти Райана.

Рик знал, что предстоящая встреча будет непростой.

— Я провожу ее, — вызвался он, в свою очередь беря Кимберли под руку. — Ты могла бы попросить Соню принести нам кофе?

Даниэль оставила их, одарив Рика удивленным взглядом. Ким разом помрачнела, и он понял, что его инициатива ей не понравилась.

— Не надо меня провожать, — недовольно процедила она. — Я сама знаю дорогу.

— Я понял.

— Тогда отпусти мою руку. Ты уже ввел Даниэль в заблуждение.

Его брови взметнулись вверх.

— Чем?

— Не прикидывайся, Перрини. Этот фокус не пройдет.

— Неужели ты переживаешь из-за того, что твой брат увидит нас вместе?

— Мы уже давно не вместе, — прищурилась она. — И разве не ты говорил, что сейчас речь вообще не о нас?

— Припоминаешь мне мои слова? Это на тебя не похоже, Ким.

Она бросила на него убийственный взгляд зеленых глаз и дернула руку. Он не отпустил ее. Наоборот, еще сильнее притянул к себе, так, что она оказалась прижата к его бедрам. В тишине зала он мог поклясться, что слышит стук ее сердца. Или это его сердце так бешено бьется?

Он отчаянно боролся с желанием поцеловать ее. Хотя понимал, что Кимберли может и ударить его. Но не это остановило его, а та незащищенность, которая плескалась в ее глазах.

Скорее всего, всему виной страх перед встречей с братом. Сегодняшние события нанесли ей удар, и Рик знал, что самые страшные новости еще впереди. Ведь рано или поздно спасатели обнаружат тела всех пассажиров.

Нет, сейчас он не может воспользоваться ее слабостью. Рик поднес ее руку к своим губам и запечатлел легкий поцелуй на ее запястье. Он подумал, что сейчас она покажет свое возмущение, по в этот момент раздались шаги, и вошел Гарт Бик.

Ким удивленно моргнула, но ее лицо просветлело, когда она поняла, что перед ней стоит помощник и лучший друг Говарда. Он нежно обнял ее, но его взгляд, направленный на Рика, был мрачным.

— Райану только что позвонили из Ставроса.

Из полицейского управления. Рик замер.

— Плохие новости?

— О Говарде ни слова, — ответил Гарт. — Но они подтвердили информацию о пассажирах.

— В самолете была Мариса? — спросила Ким. — Это ее нашли?

Мужчина кивнул.

— Да. Ее тело только что доставили в морг.