— Да ладно тебе, оставь. — Джулия неожиданно быстро для беременной подскочила к Шанталь и схватила ее за руку, чтобы та не побежала за Куэйдом и Зейном, несущими гору посуды на кухню. — Думаю, мы можем доверить им такое важное дело, как посудомоечная машина.

— Но они мои гости.

— Я бы назвала их нахлебниками, а не гостями. Кому на самом деле хочется мыть посуду?

— Да они просто из вежливости. Никто на свете не предложит помыть посуду потому, что действительно этого хочет.

— Ты права, но в данном случае ты сделаешь им одолжение.

Недоверчиво посмотрев на нее, Шанталь рассмеялась.

— Нет, правда. Им смертельно хочется отделаться от нас, женщин, и поговорить про свои машины. — Джулия потянула Шанталь за рукав. — Да ладно тебе, расслабься. По крайней мере не мельтеши перед глазами, у меня уже от тебя голова кружится.

Расположившись возле камина, Шанталь попыталась успокоиться. Она заметила, что сестра пристально наблюдает за ней. Безопасней будет самой задать тон разговора, решила Шанталь.

— Что ты подразумевала, когда сказала, что мужчины хотят поговорить о машинах?

— Только то, что у Куэйда в гараже есть несколько старых моделей. — Джулия самодовольно улыбнулась. — Зейн сказал, что их формы почти так же соблазнительны, как мои.

— «Эмджи», — вспомнила Шанталь. — Что?

— Старая спортивная машина — это его «эмджи». Джулия тряхнула головой.

— Ты удивляешь меня. Откуда ты это знаешь?

— Я… — Шанталь смутилась. Почему бы не рассказать эту историю? Это определенно отвлекло бы сестру от сцены на кухне, которую Джулии так не терпится обсудить. — Ты помнишь то лето, когда я работала секретарем в «Баркер Коуэн»? Та фирма, на которую раньше работал Куэйд?

— Я помню, как важно было тебе тогда устроиться на работу в «хорошее место», — сухо сказала Джулия.

— Это на самом деле было важно.

Она хотела попробовать себя везде, где только можно, и учиться у лучших в своем деле; хотя в том случае была еще одна причина, по которой она решила пойти работать именно в эту компанию: парень лет двадцати.

— Это было в октябре, в выходные. Я была дома, приехала из университета и решила узнать у отца Куэйда про эту фирму, чтобы понять, захочу ли вообще там работать.

Это был неплохой повод — повидаться с загадочным Камероном Куэйдом.

— Короче, его отец открыл дверь и сказал, что Камерон в гараже, возится со своей машиной.

— Так он возился с этой «эмджи»?

И да и нет. Шанталь облизнула пересохшие губы и решила рассказать все до конца.

— Когда я вошла, он возился вовсе не с машиной.

Брови у Джулии удивленно взметнулись вверх.

— И с кем же он там возился?

— С коллегой по «Баркер Коуэн», как оказалось.

Прошло семь лет, но она еще вздрагивает при воспоминании об этом эпизоде.

— Они не заметили тебя?

— Слава богу, нет, я успела убежать.

— А как ты узнала, что это была «эмджи»? Шанталь тяжело вздохнула.

— Я наблюдательная. Кроме того, я старалась смотреть куда угодно, только не на… них.

— Почему же ты до сих пор ничего мне не рассказала? — Джулия с обидой вздохнула. — И почему после всего этого ты все-таки стала там работать?

— Мама устроила меня через Годфри. Она думала, что облагодетельствовала меня.

Так началось то мучительное лето, когда она постоянно пыталась выбросить из головы сцену в гараже. Ей снилось, что это именно она та самая женщина, лежавшая на красном капоте машины. В своих снах она чувствовала спиной холодную сталь и жар мужского тела, переживала его чудесный поцелуй и слышала свои собственные стоны удовольствия. После каждого такого сна она просыпалась вся в поту, растерянная, но так и не почувствовавшая прикосновений мужчины.

— Как же ты потом работала там с ним и этой женщиной?

— Я сконцентрировалась на работе или по крайней мере попыталась.

— Но как же ты могла смотреть им в глаза? Ну, когда сталкиваешься у кофеварки или еще где-нибудь?

Ты ведь помнишь, какой я была в девятнадцать лет. — Шанталь выдавила из себя подобие улыбки. — Напряги фантазию.

— Хм… даже еще до того, как ты превратилась в мисс Холодность и Компетенция, когда еще совершенно не умела общаться с людьми, ты никогда не бежала от трудностей. В тяжелой ситуации ты всегда находила другой путь. — Джулия похлопала Шанталь по щеке. — Тебе было очень тяжело?

— Невыносимо.

— О, дорогая, — тряхнув головой, засмеялась Джулия.

Шанталь тоже не смогла сдержать улыбку. Все-таки приятно поделиться с кем-то очень личным, наболевшим, а потом вместе посмеяться над этим. Хотя сейчас ей вдруг захотелось рассказать все до конца.

— Это еще не все, — сказала она, глубоко вздохнув. — Был один… случай. Короче, я пыталась произвести впечатление на Куэйда тем, что старалась понравиться его боссу, но это вышло мне боком.

— Тебе не удалось?

— Мягко сказано.

Джулия сочувственно поморщилась.

— Я все делала как надо, он не имел права отчитывать меня.

Джулия скривила губы.

— Можешь не продолжать. И, знаешь, эта история многое объясняет.

— Что же?

— То, почему ты так ведешь себя с ним. Шанталь почувствовала, как напряглись у нее плечи.

— А как я себя веду?

— Не как обычно. Я никогда не видела тебя такой растерянной, сестренка, с тех самых пор, как ты стала адвокатом. Ты за весь обед ни минуты не посидела спокойно…

— У меня был отвратительный день. К тому же ты привела неожиданных гостей.

— Отвратительные дни никогда не были для тебя поводом напиться.

— Я часто пью бокал вина за обедом, — упрямо защищалась Шанталь, — ты же знаешь.

— Бокал — да, но сегодня ты могла бы обойтись и без бокала, он тебя только сдерживал.

— Очень смешно, — поморщилась Шанталь. Она-то знала, что выпила всего два бокала, от силы три. И только потому, что надо было снять напряжение, которое вызывал в ней Куэйд, сидевший рядом за столом. Его запах, случайное прикосновение колена под столом, воспоминания о его губах, о боли в его глазах. Она не могла разобраться в себе: что же она чувствует к этому мужчине?

— Это так очевидно? — спросила она, и в животе все сжалось. Хотела ли она на самом деле услышать ответ?

То, что он тебе нравится? — Предательский румянец покрыл шею Шанталь, и сестра удовлетворенно хлопнула в ладоши. — Ты покраснела, значит, он тебе действительно нравится. Шанталь подняла на сестру глаза.

— Ну и что? По-моему, у меня начинается грипп.

— Правда? — Джулия разочарованно прищурила глаза. — Я всегда гадала, какой же мужчина сможет разжечь в тебе огонь?

— Я его едва знаю.

— Разве это имеет значение?

— Он… — Шанталь замолчала, взвешивая каждое слово.

— Горячий? — выспрашивала Джулия, подняв брови. — Сексуальный?

— А Зейн знает, что за мысли посещают тебя по поводу других мужчин?

— Это не сработает, тебе не удастся отвлечь меня. Так он…

— Он мной не заинтересовался, — выговорила наконец Шанталь.

Да, он сексуальный. Да, он горячий. Да, он поцеловал меня. Но затем пожалел об этом.

— Откуда ты знаешь? Ты ведь так плохо разбираешься в мужчинах.

И это тоже было правдой! Тем летом она обнаружила и огромный пробел в своем образовании, пробел, который попыталась ликвидировать в течение следующих лет в университете. «Взаимоотношения между полами» оказались единственным предметом, который она провалила.

— Ну, — настаивала Джулия, — откуда тебе знать?

— Я пригласила его на обед… и он отказался.

— Может, он был занят.

— А может, это ему просто неинтересно. Да и сейчас он не рвался сюда, так ведь?

Лицо у Джулии стало задумчивым.

— Мне кажется, он возражал чуть больше, чем того требовали приличия.

— Ну, вот видишь. — Шанталь усмехнулась, но внутри у нее все оборвалось.

— Эй, я ведь наблюдала, как вы ходили друг за другом весь вечер, хотя и не знаю, чему я там помешала в кухне.

Шанталь нервно рассмеялась.

— Какое это имеет значение? Я понятия не имею, что мне делать дальше. Да и нужно ли…

Джулия наклонилась и коснулась ее руки.

— Почему ты всегда берешься за трудные дела, но никогда не берешься за трудных мужчин?

Шанталь на секунду задумалась, потом честно ответила:

— По этому предмету не бывает курсов.

— Куэйд — профессионал.

Умелые руки, нежные губы, терпение и изящество… Мысль о том, как этот профессионал может действовать, пронзила Шанталь с ног до головы. Джулия, должно быть, заметила эту реакцию и неправильно истолковала ее, поскольку лицо ее приняло сочувственное выражение.

— Тебе страшно?

— Нет…

— Да, да, знаю, тебе никогда не бывает страшно, во всяком случае, ты никогда в этом не признаешься. А еще ты всегда добиваешься того, к чему стремишься.

— Ты не понимаешь. Куэйд… сложный.

Джулия вскинула брови.

— А ты думаешь, строить отношения — это легко?

— Не легко, но выполнимо. Мне нравится думать, что у меня есть шанс на успех.

— Но у тебя ведь он есть всегда, правда?

— Да, это так. — Шанталь резко засмеялась. — Черт, я потратила все эти годы, пытаясь догнать тебя и Митча, подстроиться, получить хоть немного родительского внимания. И однажды я поняла, как добиться их любви… Боюсь, теперь это вошло в привычку.

— Смотри, как бы эта привычка не превратилась в наркотик. — Тон сестры стал серьезным, взгляд прямым и суровым. — Ты слишком много времени проводишь на работе.

— Я люблю свою работу, это единственное, что у меня хорошо получается, где я чувствую себя компетентной.

— Вздор! Ты все делаешь прекрасно. И готовка, и составление букетов…

Я ходила на курсы и практиковалась, я просто заставила себя делать это хорошо, но моя работа — это нечто другое, тут я не прилагаю усилий, она доставляет мне удовольствие. — Шанталь встала, желая прекратить разговор. — Я собираюсь поставить кофе. Тебе что-нибудь надо?

— У тебя есть торт? Предпочтительно шоколадный. В твоей кладовой всегда можно найти что-нибудь.

— А у меня есть еще какие-нибудь достоинства?

— Ну, конечно. Для начала, полное отсутствие тщеславия. Ты даже не догадываешься, какая ты красавица. Или какой можешь быть красивой, если приложишь чуть больше усилий.

Шанталь вытаращила глаза.

— И еще одно, самое важное, — ты все сделаешь для своей семьи. Я знаю это. И Митч знает.

— Спасибо.

Это было все, что она могла сказать сквозь подступивший к горлу комок.

— Не за что. Ну а теперь, как насчет торта?

Тряхнув головой, Шанталь направилась в кухню, но неожиданная мысль заставила ее остановиться:

— То, о чем мы сейчас говорили, останется между нами.

— Ну, конечно, — немного грустно улыбнулась Джулия, словно вспомнив далекое детство, когда они доверяли друг другу все свои секреты. — Мы уже давно не говорили по душам, так ведь? Давай делать это чаще?

Шанталь была слишком растеряна, чтобы ответить, она просто кивнула.

— Да, и еще кое-что… — задумчиво произнесла Джулия.

Шанталь ждала.

— Я думаю, сейчас тебе наконец стоит о многом серьезно подумать. Это на самом деле очень важно. — Она махнула рукой в сторону кухни. — Не говори ничего, просто пообещай, что подумаешь, ладно?

— Еще кофе? — спросила Шанталь.

Посуда была вымыта, кофе сварен, и вся компания уютно устроилась у камина. Только Шанталь не чувствовала себя расслабленно и спокойно.

— Нет, спасибо, отдохни, — тихо произнес Куэйд, чтобы не услышали Джулия и Зейн, уютно устроившиеся на диване и в который раз обсуждавшие свою свадьбу.

Сидя в мягком кресле, Куэйд наблюдал за Шанталь: черные ресницы, белая кожа, мягкий взгляд темных глаз.

Каждый раз, когда он убеждал себя, что она просто еще одна типичная женщина, стремящая сделать карьеру, и, сравнивая ее с Кристиной, замечал в ней те же амбиции, Шанталь совершала что-нибудь совершенно непредсказуемое и направляла ход его мыслей в другую сторону. Этот стыдливый румянец, это забота о его поцарапанных руках, то, как она смеялась над своими промашками во время игры в гольф. Ее неуверенный ответ на его поцелуй — казалось, она не знала, что за ним последует.

Черт, он вернулся в Меринди, чтобы упорядочить свою жизнь, а не усложнять ее. А Шанталь явно создавала угрозу его спокойствию.

Что до ее родственников… Он посмотрел в сторону парочки, поглощенной разговором. За этот день О'Салливан превратился просто в Зейна, Джулия, как оказалось, находилась полностью под его опекой. А Зейн был готов предложить свою помощь с садом, но не свою дружбу.

Наблюдая за ними, Куэйд почувствовал… черт, он даже не мог понять, что это было за чувство. Сложная смесь зависти и злости и еще сожаления о том, чего у него никогда не было, и неожиданное чувство потери. Он решительно отбросил эти мысли. Больше никакой жалости к себе, всю эту сентиментальность нужно оставить в прошлом. Тяжело вздохнув, он заставил себя вступить в общий разговор.

— Я говорила тебе, что сегодня утром звонила мама и спрашивала, на какое время назначена репетиция? — Вопрос Джулии был адресован Шанталь, которая решила устроиться на полу.

— Ты хочешь провести ее вечером? — спросила та в ответ.

— Да я вообще не понимаю, зачем это нужно.

— Тебе легко говорить, — пробормотал Зейн, — ты ведь беременная.

— Лучше, если все будут знать, где и когда им надо стоять, — добавила Шантль.

— Ну да, если, конечно, все придут на репетицию!

— Ты должна завтра позвонить Митчу и Гей-вин, вытяни из них какой-нибудь определенный ответ.

Хмурясь, Куэйд решил заглянуть в прошлое:

— Ты была раньше замужем?

— Всего однажды, — весело ответила Джулия. — Тогда я постоянно искала себе неприятности.

Вот и он тоже. Хорошо бы забыть о том, что он думал в первую очередь о карьере, что предпочел деньги и власть, а не искренние, добрые отношения и что Кристина выбрала его по тем же самым причинам. Все испарилось как дым. У него на щеках заходили желваки, он почувствовал на себе взгляд Шанталь.

— Может, поговорим о чем-нибудь другом, кроме свадьбы, — предложила она, чтобы не ранить его чувства.

— Думаю, можно и о свадьбах поговорить, — сдержанно произнес он.

— Это все Шанталь, — добавила Джулия, — у нее насчет свадеб особое мнение.

— А почему бы и нет? Я видела слишком много пар, которые клялись друг другу в вечной любви, а втайне начинали мечтать о разводе.

Шанталь говорила спокойно, почти отстраненно, и Куэйд не мог удержаться, чтобы не поиграть в «адвоката дьявола».

— Но это только мрачная сторона.

— Я только ее и вижу.

— Тебе не надо далеко ходить, чтобы увидеть и другую сторону.

Он посмотрел на сидящую рядом счастливую парочку, потом опять на нее.

— Да, Джулия выглядит самой счастливой женщиной, но это не меняет всей картины в целом. Взять хотя бы ее первый брак, он был несчастливым. — Она с грустью посмотрела на сестру, а потом опять переключилась на Куэйда. — И Митч… развод чуть не убил его.

Куэйд внимательно смотрел на нее, ее глаза горели яростней, чем огонь за ее спиной. Она очень переживала за брата, она переживала за всех своих родных.

— А что насчет тебя, Шанталь? — спросил он. — Ты поклялась никогда не втягивать себя в эти любовные истории с разбитыми сердцами?

— Ну, скажем, замужество не входит в список моих дел, — ответила она. — О боже, я не думала… — Она с сожалением тряхнула головой. — Извини.

— За что? За то, что больше этот пункт не значится и в моем списке дел? Не надо извиняться, я переживу это.

Наступила тишина, которую прерывал лишь треск поленьев в камине. Затем Джулии потребовалось в туалет.

Зейн помог ей подняться на ноги. Шанталь начала собирать кофейные чашки, а Зейн широко зевнул.

— Нам, пожалуй, пора, завтра рано вставать. Пойду разогрею мотор. Пойдем, парень?

Куэйд не успел ответить, как Шанталь кашлянула.

— Он придет через минуту.

Куэйд подождал, пока они обменяются «спасибо» и «до свиданья», и Зейн ушел. Шанталь глубоко вздохнула и расправила плечи. Казалось, она сама еще не знала, что хочет сказать.

— Я на самом деле сожалею о том, что произошло, — тихо проговорила она. — Мне надо было сначала думать, а потом уже говорить.

— Ты для этого задержала меня? Это все, что ты хотела мне сказать?

— Нет. — Она подняла подбородок и посмотрела прямо на него. — Почему ты поцеловал меня?

Он издал короткий смешок. Из всех вопросов, которые она только могла задать, этого он ожидал меньше всего.

— Будь я проклят, если знаю.

Он опять посмотрел на нее, она на него. Все было как в прошлый раз — обмен взглядами. Он обнял ее и решил, что пора поговорить начистоту.

— Я не обращал внимания на других женщин уже четыре года, ни тогда, когда был с Кристиной, ни потом.

Шанталь облизнула губы.

— Давно вы расстались?

— Шесть месяцев назад. — Он потер щеку. — С тех пор я никем не интересовался. Хотя тогда, когда я увидел тебя в спальне…

— Ты заинтересовался? — спросила она почти шепотом.

— Да. Я столько раз потом вспоминал эту встречу. Атласные простыни, раскиданные по полу, тебя, наклонившуюся над кроватью, скрипящий матрац.

— Так… — Ее взгляд скользнул по его губам, и ему показалось, что она пододвинулась к нему ближе. Он вздохнул, и его мысли передались ей. — Где бы нам остаться наедине?

Не успел он сказать «где захочешь», как хлопнула дверь ванной комнаты. Шанталь виновато отскочила от него, чашка вылетела из рук и упала на ковер. Она сразу же бросилась поднимать ее, но он ее остановил, коснувшись рукой. Раздался звук шагов Джулии, и вопрос Шанталь так и повис в напряженном воздухе.

— Ты хочешь, чтобы я остался? — спросил он.

— А ты хочешь этого? — спросила она в ответ.

— Вы готовы? — Джулия вошла в комнату. На секунду она замерла, удивленно вскинув брови, переводя взгляд с одного на другого, но Куэйда это не заботило. Шанталь смотрела прямо на него, глаза выдавали ее волнение, и он понял, что не знает, как ответить на ее вопрос.

— Я не знаю, — сказал он, отпуская ее руку, потом провел пальцами по ее свитеру. — Черт, я даже не знаю, нравишься ты мне или нет.