Глава 1

Ее звали Зи, она принадлежала к клану Финварров. Как брат, сестра и многие ее кузены, она родилась в новолуние, в самый короткий день года. Но, в отличие от других своих родственников по материнской линии, у нее была всего одна пара рук. Зи была лутин, но не только. Это было непонятно и невероятно и всегда пугало, а теперь больше, чем когда-либо.

Легкое прикосновение к щиколотке Зи прервало ее мрачные раздумья. Испуганно взглянув вниз, она обнаружила, что смотрит в глаза кошки. Хло говорила, что где-то в шийне есть кошка по имени Бастет, но Зи, ее брат и сестра вряд ли ее встретят, так как зверюшка любит уединение и испытывает неприязнь к тем, в чьих жилах течет кровь гоблинов. И вот Бастет, королева неуловимых кошек, сидит перед Зи на задних лапах — так изображают кошек на надгробиях фараонов — и протягивает свою лапу к Зи.

— Здравствуй, о великая Бастет! — поприветствовала ее Зи, совершено не задумываясь о том, что странно обращаться к кошке столь официально.

«Маленькая Зи, красавица! — послышался голос. — Не волнуйся. Ты совсем не такая, как другие».

— Что? — шепотом произнесла Зи, озадаченная и даже слегка напуганная. — Почему не такая, как другие?

Кошка медленно прищурила глаза и, казалось, улыбнулась, грациозно повернувшись, она вновь ласково коснулась своим телом щиколотки Зи, а потом исчезла в саду, даже не шелохнув траву.

— Привет, — поздоровался Ник, садясь рядом с Зи и беря ее за руку. — Разговариваешь сама с собой?

— Нет, с кошкой. — Зи склонила голову на его плечо. — Думаю, Бастет пыталась подбодрить меня, но я не поняла того, что она сказала.

— Сказала? Кошка разговаривала? — Ник уже не удивлялся происходящему в этой стране чудес, но говорящая кошка его заинтересовала.

— Разговаривала, но только у меня в голове. Сказала, что я красивая…

— Ты и есть красивая, — сразу же нашелся Ник и поцеловал ее в нос.

Зи улыбнулась.

— …и что у меня нет причин для беспокойства.

— Разумные слова, — сказал Ник. — Беспокойство только мешает решать проблемы, кроме того, можно заработать язву желудка. Кошка еще что-то говорила?

— Да. — Брови Зи сошлись на переносице. — Что я не такая, как другие.

— Кто это — другие?

— Я сама хочу это понять.

— Гм… ну, ты же знаешь кошек. Они любят все загадочное.

— Возможно, это именно тот случай. — На самом деле Зи так не думала. Кошка имела в виду что-то конкретное. «Не беспокойся. Ты не такая, как все».

— Ты хочешь есть? — спросил Ник. — Мы разделим хлеб с тобой во время трапезы. Это будет нечто вроде позднего рождественского пиршества.

Зи замялась.

— Я уже попробовала его и пока не голодна, — наконец отозвалась она. После близости с Ником у нее внутри все еще что-то происходило.

— Я тоже не голоден. Но нужно пойти. Ведь это нечто вроде ритуала для того, чтобы все складывалось удачно. Очевидно, у волшебников это своеобразный День благодарения.

— Магия солидарности, — согласилась Зи. — Пир гарантирует будущее процветание. Да, нам нужно там присутствовать. Пожалуй, я уже смогу что-нибудь съесть.

Перед этим Зи рассказывала ему о своей жизни в общине гоблинов и побеге из нее. Ник ужаснулся услышанному и решил, что теперь-то уж Зи должна хорошо питаться. Она оценила его заботу, но пока отказывалась есть, поскольку ее желудок словно был перевернут вверх дном.

— Магия солидарности? — повторил Ник. — Думаю, это имеет смысл, как и все остальное в этих местах.

Она взглянула на него.

— Здесь у всего есть смысл?

— Столько же, сколько и в любом другом месте. — Ник улыбнулся и сказал нечто странное: — Мы точно больше не в Канзасе, Тото.

— В Неваде, — согласилась Зи. — Это все еще Невада.

— Ни то и ни другое. — Ник заглянул ей в глаза. — Так ты не видела «Мудреца из Страны Оз»?

— Нет. Я никогда еще не видела мудрецов, — призналась Зи, и Ник снова улыбнулся.

— Ты его увидишь. Это будет наш первый фильм, который мы возьмем напрокат и посмотрим вместе на DVD.

— D-V-D?

— Неважно. Я преподнесу тебе сюрприз, но только когда 11 и приключения закончатся, и мы уедем отсюда. — Ник про-I пнул руку и помог ей встать. — А теперь пойдем пировать.

Первое ритуальное кушанье на гигантской ониксовой тарелке принесла Ио. Ник решил, что оно напоминает суп вишисуаз, хотя было множество необычных вкусовых оттенков. Суп подали с приправленными зеленью пирогами с хрустящей корочкой. Ник не узнал ни одну из трав. Он заметил, что все, от мала до велика, включая самого старшего из присутствующих — Абриала, много едят и пьют. После первого блюда у всех прибавилось энергии. Ник тоже почувствовал прилив сил, он откинулся на спинку стула и улыбнулся.

Второе блюдо, принесенное Кирой, напоминало лосося, несмотря на его бледно-голубой цвет. Заметив недоумение Ника, Ио объяснила, что на самом деле на тарелке не рыба, а батат, один из сортов которого растет в шийне. Ник кивнул, пытаясь понять, на самом ли деле присыпанное зеленью пюре, похожее на лосося, изготовлено из батата. Указав жестом на кушанье, напоминающее ризотто, он вопросительно посмотрел на Ио. Вдруг это жуки или вообще неизвестно что?

— Ризотто с шафраном, — пояснила Ио, и Ник почувствовал, что оказался в несколько глупом положении.

Все остальные, в том числе и Зи, ели с аппетитом.

Третье блюдо внесла жена Романа, Лирис. На тарелке лежала утка в вишневом соусе с жареными баклажанами, морковью, пропущенной через мясорубку, и листовой свеклой, украшенная незабудками. Ио, развеселившаяся не на шутку, шептала названия блюд Нику, хотя тот уже и не спрашивал.

— А незабудка по-другому называется Хвост Скорпиона. Это хорошее средство от многих нейротических ядов. Очень целебное растение. Для волшебников.

— О! — все, что смог в ответ сказать Ник.

Вдруг Нику показалось, что все, сидящие за столом, стали излучать сияние, подобное свечению здоровой ауры. Возможно, это было оптической иллюзией, вызванной искрящимися фонтанами воды, которые, словно сверкающие люстры, освещали все вокруг. Даже Зи, беседующая с Зэйном, казалась счастливой и более энергичной. Ник не видел любимую такой уже два дня.

Четвертое блюдо, поданное Ниссой, оказалось пирогом с экзотическими грибами, украшенным цветами нигелл. Ник съел кусок пирога, несмотря на предупреждение внутреннего голоса, нашептывающего об опасностях отравления грибами. Ио объяснила, какие грибы безопасны для волшебников и как египетские женщины использовали семена нигеллы, чтобы стать красивее. Она добавила, что французы называют этот цветок Утехи Венеры, а Ник достаточно владел французским, чтобы, услышав это, покраснеть, — ведь пушистые, похожие на волосы оболочки, в которых находились семена цветка, напоминали интимные женские прелести.

Затем Хло принесла зелень. Это была смесь диких трав, горьких, но превосходно сочетающихся с терпким вином, которое подали вместе с травами.

Зи извинилась и встала из-за стола, когда Ник подумал о том, что пиршество закончилось. Через минуту она вернулась, гордо неся нечто, напоминающее маленькую гору лимонного шербета в озере из малинового соуса. Все это было усыпано анютиными глазками или фиалками.

— Для облегчения болей в сердце, — прошептала Ио, когда Зи начала угощать сидящих за столом, обнося их против часовой стрелки, как здесь было принято. — Эти цветы также известны как американские лесные фиалки. Хорошо помогают и от сердечных страхов.

— Выглядит невероятно, — похвалил Ник.

— Я сама приготовила, — гордо сообщила Зи, обойдя всех и скользнув на свое место рядом с Ником. — Ио научила меня, ведь я никогда не видела лимона.

Ник попробовал десерт и закатил глаза от восторга.

— Чудесно! — искренне восхитился он.

Ник действительно не пробовал раньше ничего более вкусного и лучше украшенного. По сравнению с этим блюдом любой десерт показался бы невкусным. Счастливая Зи сжала его руку.

— Я вызвалась помочь приготовить угощение. Это ведь тоже магические чары. Сначала все это показалось мне безумием, но чары настоящие, не правда ли? Ты и сам видишь.

— Да. Все выглядит потрясающе.

— Никогда не видела столько еды сразу. На этот раз я наелась досыта.

Ник прикоснулся к руке Зи, и ему вспомнились великолепные банкеты, в которых он участвовал или о которых читал и книгах, таких как «Поместье Брэйсбридж» или «Рождественская песнь в прозе». Те пиры, где еду подавали на больших блюдах из золота и серебра, не уступали этому в роскоши, но ни один из тех банкетов не мог сравниться разнообразием и необычностью блюд с этим, доставившим Нику массу наслаждений.

Размышляя о книгах Диккенса, Ник вспомнил и о призраке.

«Эй, где ты? — позвал его Ник, чувствуя себя виноватым. — Н последнее время ты совсем меня не беспокоишь».

«Я здесь, — последовал едва различимый ответ, — и наслаждаюсь вместе с вами. Пожалуйста, поешь еще шербета. Я до этого момента не пробовал ничего подобного. Я с удовольствием смотрю на тебя и радуюсь вместе с тобой». Вездесущий дух был явно доволен происходящим.

Последние слова призрака заставили сердце Ника сжаться от боли. Он подумал, что жизнь призраков наверняка ужасна, они страдают от одиночества.

«Не от одиночества. — Призрак вздохнул. — Просто немного недостает физических ощущений».

«Твой голос стал таким слабым. У тебя все в порядке?»

«Естественно, мой голос слабеет. Чем дальше ты отходишь от своей прежней жизни, тем больше отдаляешься от меня. Но это хорошо. Значит, твоя судьба определяется заново. Следуй за своей новой звездой, Ник, и не оглядывайся назад». Голос привидения был едва слышен.

— Что-то не так? — забеспокоилась Зи. Ник нахмурился.

— Все в порядке, — прошептал он в ответ, сплетая свои пальцы с пальцами Зи, вновь восхищаясь ее прекрасной нежной кожей и замечательным запахом. — А как ты? Все хорошо?

— Да, все хорошо, — улыбнулась она.

Ник заметил, что остальные уже вставали из-за стола и расходились парами. Внезапно он почувствовал присутствие магии — в помещении ощущались сексуальные вибрации. Магию, оказывается, тоже пригласили на обед. И он, и Зи насторожились. Но энергия, растекшаяся в воздухе, чем-то отличалась от той, с которой они столкнулись недавно. Она словно взывала к ним, стремясь войти в них.

— Давай уйдем отсюда, — предложил Ник, нежно глядя в глаза Зи.

Она кивнула.

В их спальне голубые воды в хрустальном графине переливались в неярком свете. Казалось, весь шийн веселился вместе со своими обитателями.

Зи и Ник мгновенно сняли одежду и уютно устроились на ми ком меховом покрывале; их тела слились.

Зи ожидала любовной атаки, но прикосновения Ника оказались нежными и расслабленными. Его длинные белые пальцы блуждали по ее груди, а губы и теплое дыхание ласкали Зи. Прикосновение дарило наслаждение и ничего не требовало взамен.

— Ты восхищаешь меня, — пробормотал Ник животу Зи. — Такая теплая, мягкая и сладкая! — Он повернул голову и посмотрел Зи в глаза, а его руки не спеша скользили по ее правой груди. Ник наслаждался, прикасаясь к Зи.

— Ник! — Она вздохнула, вкладывая в этот возглас все, о чем не могла спросить или сказать.

— Я здесь. — Его голос звучал успокаивающе, а Ник все целовал и целовал ее тело. — Я буду любить тебя — и ты нужна мне, Зи, мне, а вовсе не магии.

— Я нужна тебе, Ник? — Она осознавала, что ее тело уже не подчиняется разуму и ждет новых прикосновений.

— Да. — Его нежные руки спускались по изгибу ее талии. — В тебе есть то, что дает мне жизнь. Раньше я постепенно превращался в привидение, становясь лишь тенью самого себя. С каждым годом моя душа истощалась, терялся смысл происходящего. Ты спасла меня от этого.

Зи запустила пальцы в темные шелковистые волосы Ника, и это заставило его застонать.

— Такие красивые руки! — произнес он. — Такие маленькие, а в них столько силы.

Зи забыла обо всех опасениях. Она разрешила своим рукам скользить по телу Ника, с наслаждением прикасаясь к твердым мышцам его плеч и спины, к легкому пушку на его груди. Получив свободу, руки изучали тело Ника, нежно касаясь его.

Ее бедра томно ждали новых прикосновений. Она изнемогала от удовольствия и раскрылась, как цветок под первыми лучами весеннего солнца.

— Как хорошо, что ты снова мне доверяешь! — произнес Ник. — А я боялся, что мы что-то разрушили, когда в последний раз… — Он подыскивал слова. «Стали близки» не соответствовало тому, что их тогда заставили сделать.

Зи задумалась над тем, насколько она ему доверяет. Да, она могла доверить ему свою жизнь и жизни брата и сестры. Но свой секрет, вернее, два секрета? Зи внезапно почувствовала себя более уязвимой, чем когда-либо в жизни.

— Что с тобой? — Ник ощутил, что Зи охватило смятение. — Ты мне не доверяешь? Клянусь, что никогда тебя не обижу. Знай это!

Обидеть ее? Разве это возможно? Но вдруг случится так, что его любовь разобьет ее сердце? Несмотря на все обещания, он может оказаться неспособным любить ее и их ребенка, когда они покинут Кадалах.

Не желая принимать эту мысль, Зи обвила Ника руками, крепко прижимаясь к нему, ощущая тепло его тела.

— Займись со мной любовью, — попросила она, целуя его в шею. — Это то, чего я хочу больше всего на свете.

— Ты уверена? — спросил Ник, отодвигаясь, чтобы глубже заглянуть в ее глаза. В них горело желание.

— Более уверена, чем в чем-либо другом, — ответила Зи, прикасаясь губами к его губам.

Она наслаждалась сладостью поцелуя, позволив физическим ощущениям взять верх над сомнениями. Наконец они погрузились в водоворот пылкой любви.

 

Глава 2

— В прессе сообщалось об убийстве Санты в торговом пассаже. И хотя вчера по радио об этом не говорилось, к настоящему времени уже, вероятно, всем известно об исчезновении детей, — сообщил Ник Ледяному Джеку утром за завтраком.

Посмотрев видеозапись смерти Санты по Интернету, он испытал смешанные чувства: и радость, и тревогу одновременно. Беспокойство вызывало то, что вскоре радость могла омрачиться — ему предстояло участвовать в жестокой битве. Пытаясь отвлечься чтением стихов, он вскоре заметил, что в найденной книге больше говорится о страданиях и совсем мало о том, что приносит счастье. Вероятно, потому что счастье зачастую эфемерно, а страдания могут длиться вечно.

— Возможно, но я держу пари, что детали, как всегда, замалчиваются. Лутин не нужна огласка, а власти стремятся избежать паники. Они заботятся о спокойствии родителей детей, уверяя их, что преступники скоро потребуют выкуп, — сказал Ледяной Джек.

— Итак, люди и гоблины собираются ждать, во всяком случае, держать язык за зубами? — заключил Ник. Его хорошее построение начало портиться.

— Подозреваю, что так и есть. Тем не менее в планы Квазима такая реакция людей не входит. Хобгоблину нужно, чтобы пресса вовсю кричала о происшествии, и тогда он предложит им якобы эффективный вариант — в качестве приманки. И если этот вариант примут, они станут сообщать обо всем, что Квазим пожелает.

Внезапно у Ника пробежал мороз по коже, от радостного настроения не осталось и следа.

— Мы должны найти этих детей, и как можно скорее.

— Должны! — подтвердил, входя в комнату, Томас Мэрроубон.

Он принес несколько стопок бумаг и разложил их на столе.

— Абриал и Роман возвращаются. Взгляните на это. Предположения Ниссы подтверждаются фотографиями, переданными спутником-разведчиком. Квазим направляется в сторону Лос-Анджелеса в сопровождении двухсот детей.

— Фотографии сняты спутником-разведчиком?

Улыбнувшись, Томас признался:

— Иногда я беру взаймы игрушки у правительств людей.

— Кавалерия тоже прибыла. Ник, познакомься с моим дядей Фарраром, — произнес Абриал, прежде чем Ник успел что-то сказать.

Ночной демон показал рукой в сторону создания, похожего на гигантского кентавра. Существо было полупрозрачным, и Ник задал себе вопрос, была ли это голограмма или обычное привидение. Но кем бы ни являлся Фаррар, он находился здесь. Нисса вызвала его из места, которое называлось «вчера».

Жена Абриала находилась в другой комнате, она пребывала в глубоком трансе, и за ней присматривала ее мать. Стены комнаты, в которой лежала Нисса, были сделаны из темного стекла, включающего в себя крупные черные кристаллы. Идя на военный совет, Ник на мгновение заглянул в эту необычную комнату. Нисса лежала на боку на стеклянном алтаре, а ее тонкая рука была прижата к выпирающему животу. Беременная казалась совершенно беззащитной, и это придало Нику еще больше решимости, он во что бы то ни стало должен был найти и остановить Квазима, пока хобгоблин вновь не причинил боль своей дочери.

— Рад познакомиться, — сказал Ник Крысолову, но это было неправдой.

Не разобравшись, какие чувства у него вызвал кентавр, Ник нашел отвратительным яркий плащ Фаррара, к которому были прикреплены искусно сделанные чучела крыс.

— В самом деле? — съязвил кентавр, глядя на нового знакомого.

Его глаза дико вращались. Ник не мог понять, случайна ли такая реакция Фаррара.

Племянник Крысолова не обратил внимания на странное поведение своего дяди. Впрочем, для Фаррара подобное попечение могло быть обычным.

Абриал раздал всем находящимся в комнате нечто похожее на свистки стоимостью в пенни, только без отверстия. Каждый свисток был нанизан на длинный ремешок. Все повесили свистки поверх одежды. Ник попробовал посвистеть и не услышал тука, хотя был уверен: что-то все-таки исходило из свистка.

— Тихо, молодой человек, — предупредил Фаррар, подходя ближе.

Волоски на руках Ника вздыбились, и воздух наполнился запахом озона. Вспомнилась цитата из «Макбета»: «Стоит разныться пальцу большому — злой человек уж торопится к дому». Глаза Фаррара вспыхнули огнем, будто кентавр догадался о его мыслях и нашел их забавными.

— Эта маленькая волынка умеет многое, не только звать детей, — промолвил Крысолов.

В комнату вошел Роман. Пука, необычно спокойный, удостоил Фаррара лишь взглядом.

— Итак, наш план таков, — начал Ледяной Джек. — Фаррар околдует похищенных детей и разделит их на три группы. Каждый из нас возьмет по одной группе и выведет из древних пещер, где Квазим их прячет. Постараемся держаться вместе, когда будем убегать, ведь дороги запутаны и ненадежны, а кое-где даже установлены мины-ловушки. Но если понадобится, мы разойдемся.

— Дракон попытается остановить Квазима, а Кира, Лирис и Ио осуществят ложные атаки, запланированные нами на тот случай, если гоблины станут мешать освобождению детей. Лучше бы этого не случилось, но они могут заметить, что мы перешли границу их территории. Тогда они пошлют поисковые группы, чтобы преградить нам путь. Гоблины тоже охотятся за Квазимом и захотят схватить его до нас, если решат, что мы спятили и помогаем Квазиму. В лос-анджелесской общине почти все параноики, они нисколько не доверяют жителям Кадалаха.

— И, конечно, необходимо держаться подальше от команды Лобинью.

— Помните, ребята, нужно остерегаться их дротиков. Не забудьте взять с собой противоядие. Если в наши организмы попадет этот яд, он выведет нас из строя на несколько часов.

— Лучше остерегаться гоблинов, которые запросто могут отрубить голову, — проворчал Фаррар, но тут же наткнулся на испепеляющий взгляд Абриала.

— Почему на три группы? — поинтересовался Томас.

— Потому что, кроме Киры, никто из нас не может околдовать магическими чарами столько умов сразу и руководить ими, оставаясь при этом с ясным рассудком, ведь придется столкнуться с врагами и противостоять им. Кроме того, у детей, пораженных волшебством, могут возникнуть негативные последствия. — Ледяной Джек посмотрел на Ника и обратился к нему: — Ты когда-либо слышал об одержимых людях? Это вид пристрастия к магии фэйри, возникающий после того, как волшебник опутал человека сильными чарами. Дети особо уязвимы, а лекарства от этой болезни не существует. Зараженные станут магическими наркоманами и всю жизнь будут искать волшебные силы, приводящие их в восторг и очаровывающие. Для людей это хуже всего. По правде говоря, было бы гуманнее позволить детям умереть сейчас.

— Как только ты станешь волшебником, пути назад не будет, — пошутил Роман, но шутка не получилась.

Очевидно, пука беспокоился из-за того, что их план был опасен. Хотя, по общему мнению, музыкальные чары Фаррара не могли принести детям большого вреда.

Ледяной Джек покачал головой и сказал, предваряя следующий вопрос Ника:

— Нет, у Киры не получится околдовать детей, не причинив себе боли. В последнее время у нее начинаются судороги каждый раз во время колдовства. Так будет продолжаться, пока мы не восстановим ее шкуру селки. Поэтому Фаррар с его музыкальными чарами — наш лучший и, возможно, единственный вариант.

Этот вариант Нику не нравился, но он кивнул, так как понимал, что другого способа вывести такое количество перепуганных детей из берлоги хобгоблина через туннели гоблинов не существует. Ник мысленно молился, чтобы их не обнаружили. Проходя ускоренный курс обучения, врач понял, что общины гоблинов — это непригодные для жизни, ужасные места, намного хуже пещер великанов. И потом, возможно, дети уже поражены волшебством. Не существует способа узнать, достаточно ли осторожен был Квазим. Зи считает, что его способ контролировать умы детей довольно хитроумный. Квазим не вселял в них страх и не причинял им боль. Она это чувствовала, когда он готовил похищение. Хотя неизвестно, как хобгоблин поступил со своими жертвами позднее. Возможно, малыши так ослаблены, что не осилят долгого пути. Эту ситуацию никто из волшебников не предусмотрел, а их слишком мало, чтобы можно было просто перенести двести детей в безопасное место.

— Придумано неплохо, но не стоит обольщаться. Не забывайте, войны выигрываются победой в одном сражении, — напомнил Ледяной Джек.

Ник подумал, что в этом предостережении нет необходимости. Предстоящая битва никому не казалась легкой.

— Не забывайте и то, — добавил Абриал, — что мы обязаны выиграть все битвы. Мы будто живем в карточном домике. Один раз поддадимся врагу, и весь наш мир разрушится. Нравится нам это или нет, все мы зависим друг от друга.

— Смерть каждого убивает и меня, — вспомнил Томас строчку у из стихотворения Джона Донна.

Ник никогда не ощущал столь тяжелого бремени ответственности. Нужно было спасти детей и этим остановить войну между людьми и гоблинами. Кроме того, следовало предотвратить развязывание войны между волшебниками и постепенно объединяющейся империей гоблинов. Судьба никогда не требовала столь многого.

Может, и лучше, что они отправлялись почти немедленно. Друзья Ника, служившие в армии, рассказывали, что на нервы действует не стрельба, а ожидание. Именно тогда неуверенность перерастает в страх и человек начинает сомневаться в своих способностях и целях.

Подбадривало разве что отсутствие призрака. Казалось, дух появлялся, только когда ситуация становилась катастрофической или если Ник мог совершить ошибку.

— Не знаю, как это отразится на наших планах, но появилась новая информация о Лобинью. — Томас взял в руку пачку распечаток. — Похоже, несколько кладбищ в Новом Орлеане систематически раскапывались — включая могилы Марии Лаво и Мальвины Латур, королев вуду.

— Раскапывались? — Между бровей Ледяного Джека возникла глубокая морщина. Ник почувствовал, как по его рукам побежали мурашки, захватывая шею и плечи.

— Как и могила короля Тута, — добавил Томас. — Ни в одном из склепов не осталось и слуховой косточки. Они вычищены дочиста.

— По-моему, Квазима нашли таким же способом? Вдруг кто-то разыскивает других живых хобгоблинов? — предположил Роман. — Или они гоняются за волшебной силой магии вуду?

Томас покачал головой.

— Не знаю. Что бы ни искали, они вынесли все содержимое могил — очень много костей.

Ледяной Джек сохранял спокойствие.

— Лучше всего быть готовым к всевозможным сюрпризам. Неясно, почему, но каким-то образом эти раскопки имеют отношение к нашей операции. Нужно об этом помнить. — Он поочередно посмотрел на каждого. — У нас еще есть время попрощаться с близкими — на всякий случай. Сделайте это. Помиритесь со всеми, с кем были в ссоре. Нам скоро выходить, я чувствую, как сгущается тьма. Сегодня ночью человеческий Новый год, будет и кровавая луна, и лунное затмение. Кроме луперкалий в феврале, Квазиму никогда больше не представится лучшего времени сделать свое темное дело.

Помириться. Именно так Ник собирался поступить: зайти к Зи, лечь снова в их кровать и прижать к себе любимую. Вдохнуть ее аромат и наполнить ею свои чувства перед тем, как идти на войну.

Команда разошлась, за исключением довольного собой Фаррара. Усевшись на стол, кентавр нетерпеливо постукивал копытом, пока в комнату не вошла Бисше. Ее присутствие вызвало у Крысолова улыбку.

Ник вошел в комнату, где была Зи, и обрадовался, увидев, что она еще в постели, а ее золотистые волосы рассыпались по подушке.

— Прекрасно, что ты еще здесь, — сказал Ник, опускаясь на меховое одеяло, и нагнулся, чтобы поцеловать ее.

Веки Зи затрепетали и открылись, она вздохнула, возвращая поцелуй.

— Конечно здесь. Раз постелила постель — ложись. Так гласит пословица, да? — Зи улыбнулась.

— Да.

Если бы Ник захотел, она могла бы лежать перед ним распростертая, привязанная к кроватным спинкам. Но тут же его игривое настроение прошло и он сообщил:

— Мы готовимся к войне. Детей нашли, и Ледяной Джек утверждает, что надвигается опасность. Нужно уходить сейчас.

Взгляд Зи омрачился, и она села, поглаживая Ника и прижимаясь к его груди.

— Да будет с вами всеми Богиня! — прошептала она, запустив руку в волосы любимого. — Возвращайся ко мне, Ник. Ко мне, Гензелю и Гретель. Мы еще не закончили. Я… я признаюсь тебе кое в чем важном, когда вернешься домой.

Домой. Мог ли он назвать Кадалах домом? Во многих отношениях их теперешнее пристанище походило на дом больше, чем его квартира, расположенная рядом с больницей. Наверняка эти ощущения возникли из-за присутствия Зи.

— Я вернусь, не бойся, — искренне пообещал Ник.

Он нервничал и, возможно, даже был слегка напуган. Ведь им предстояло отправиться в земли гоблинов и отнять детей у чудовища, о котором рассказывала Зи. Но он почему-то знал, что вернется с войны живым. Здесь, в Кадалахе, она будет в безопасности, а значит, все закончится хорошо.

— Мне жаль, что приходится уходить, когда все… так чудесно. Словно во время медового месяца внезапно выяснилось, что мы плывем на «Титанике».

Зи покачала головой, и ее волосы заскользили по его рукам.

— Ты должен идти. — В ее голосе чувствовалась печаль, но Зи уже смирилась с неизбежным. — Наши роли в этой пьесе расписаны давным-давно, и мы должны исполнить желание судьбы.

— Должны? — Ник посмотрел ей в глаза. Он никогда не слышал от любимой столь фатальных слов.

— Иногда. И это как раз такой случай. — Зи наклонилась и снова поцеловала Ника.

— С тобой все в порядке?

Ник недоумевал, почему он задал этот вопрос. Почему у Зи что-то должно быть не в порядке? В Кадалахе она в безопасности, и со здоровьем у нее нет проблем. В любом случае у него нет причин для беспокойства, ведь гоблины никогда не доберутся до крепости волшебников.

— У меня все в полном порядке, — уверила его Зи. — Не волнуйся. Судьба приготовила кое-что и для меня, без сомнения. Но мне не угрожает серьезная опасность.

Ник кивнул и встал.

— Зи, я… — начал было он, но не мог подобрать слов. — Просто береги себя. Я скоро вернусь. У нас впереди еще масса времени для разговоров.

— Масса времени, — повторила Зи, отводя взгляд.

Ник глубоко вздохнул и нашел в себе силы отвернуться. Чем быстрее он уйдет, тем быстрее возвратится.

Квазим пристально смотрел на спящих детей, прижавшихся друг к другу на полу пещеры, и думал о своем. Этим вечером его посетили тяжелые, неприятные воспоминания. Он размышлял в основном о своей тюрьме.

Тюрьма. Какое неподходящее слово для ада, куда его заточили на целых два века! Этот ад оказался даже ужаснее, чем задумал Гофимбель. Хобгоблина посадили в тюрьму, находящуюся в сердце дерева фэйри, где он фактически не спал, даже когда наступала пора зимней спячки, и не мог умереть. Квазим замерзал и, оставаясь в сознании, вопил не всем своим существом, так как был лишен голоса. Мучаясь от голода и жажды, он медленно сходил с ума, пока древесина врастала в его мышцы, проникала в мозг. И так двести долгих лет.

Что было хуже всего — хобгоблину казалось, что эти невообразимые муки никогда не закончатся. Он познал крайнее отчаяние и за это возненавидел Гофимбеля и его наследников-гоблинов лютой ненавистью.

Руки Квазима сжались в кулаки, а когти вонзились в ладони, но он не замечал физическую боль, несравнимую с муками разума. Его братья, вероятно, до сих пор испытывают страдания, уверенные, что их заточение вечно. Спрятанные в деревьях и внутри камней, несчастные хобгоблины голодают, вопят и молят о смерти, которая, как им известно, никогда не придет.

А все из-за проклятой крови волшебников, крошечной их частички, которой наделил хобгоблинов Гофимбель. Украв прядь волос короля Финварры, он смог поместить его частики в свои создания, сыграв с ними злую шутку. Это не давало хобгоблинам умереть, пока они пребывали в волшебных деревьях или камнях, не давало стареть, не давало спать. Никогда. Они мучились от голода, могли сойти с ума — но не могли умереть. Это благословение одновременно являлось проклятием. И только представитель Сил Света, в чьих жилах течет кровь рода Финварра, сможет удалить из них эту неприятную примесь и вернуть похищенную магию фэйри.

Квазим бы с радостью отказался от крови волшебников и ее силы ради свободы своих братьев. Он жил только для этого. В результате своих поисков он узнал, что все Финварры умерли во время Великой Засухи. Итак, был лишь один способ освободить своих измученных братьев.

Взгляд Квазима остановился на спящих детях. Выражение его лица не изменилось, но во взгляде мелькнуло сострадание. Возможно, при других обстоятельствах хобгоблин мог расчувствоваться.

Но такие обстоятельства не были возможны, поэтому он повернулся и отошел от детей. Пора было начинать.

 

Глава 3

Зи сидела на кровати, напряженная, как натянутая струна, борясь с внезапным страхом и пытаясь понять, откуда он взялся. Ей не грозит опасность. И Нику тоже. Пока. Но…

Вес ее чувства были обострены. Она ждала, боясь дышать, но ничего не происходило. Из стенного шкафа не выпрыгивали жуткие монстры. Из-под кровати не раздавалось рычание. Жизнь текла нормально, если можно употребить такое слово применительно к шийну. Но у Зи, ничего не знающей о своем предназначении, появились дурные предчувствия по поводу происходящего с ней.

«Вот я и встретила любовь», — с горечью подумала Зи, ее сердце сжалось. Можно притвориться бесчувственной, можно притвориться глухонемой, но любовь будет продолжать мучить ее. От отрицания чувств они не исчезнут, а теперь, когда Ник ушел, любовь к нему проявилась с новой силой. Зи понимала, что при некоторых состояниях души не помогают ни болеутоляющие средства, ни способность забывать. Она искала любовь и нашла ее, а та лишила ее самообладания и сделала беззащитной перед любовными муками. И она останется беспомощной и уязвимой, пока не примет свои чувства, новую реальность, вмещающую в себя ее неожиданную любовь.

Это невероятно.

Но необходимо.

Итак, ей остается лишь верить — верить, что Ник ее не обидит, не откажется от Зи, узнав о ее беременности и о том, что в ней течет кровь гоблинов. Даже когда им придется оставить покровительствующий им шийн. Зи должна надеяться, что Ник действительно любит ее, а если это не так, то любовь может возникнуть постепенно, и он полюбит Зи и их ребенка. Их жизни имеют смысл, именно так считают все, кто пребывает под защитой Богини. Их чувства управляются кем-то свыше, они не случайны, не хаотичны. А Богиня — не обычное божество волшебников, делающее только то, к чему ее вынуждают обстоятельства.

Зи прижалась лицом к подушке Ника и глубоко вдохнула едва уловимый запах. По телу прошла дрожь восторга. Совершенно счастливая, Зи прижалась к подушке сильнее. Со стороны это могло показаться ребячеством, но Зи нуждалась хоть в такой связи с Ником. Ей необходимо было ощущать, что он рядом.

Неужели она все еще боится?

Да, и страх все возрастал. Но это уже не имело отношения к словам или поступкам Ника. Зи знала: впереди ее подстерегает опасность. Это было нечто колоссальное. Вскоре оно придет сюда. Ей необходимо подготовиться к этому.

«Мне нужно было рассказать Нику о ребенке. И сказать ему, что я люблю его», — подумала Зи.

Дрожащими руками она откинула покрывало и слезла с кровати. Она не знала, как можно защитить Ника, но настало время предпринять что-то для этого. Пора действовать.

На всех членах спасательной экспедиции, кроме Фаррара, была темная кожаная одежда, поэтому они немного смахивали на голливудскую группу, снимающуюся в современном боевике. Раньше Ник никогда не надевал кожу на голое тело, но этот способ ношения одежды ему понравился. Он и понятия не имел, из кожи какого животного сшита одежда, и не хотел знать об этом, радуясь, что у него есть защита от едкой атмосферы.

Также он обрадовался, получив маленький воздушный фильтр превосходного качества, хотя и ощущал себя немного странно с этим устройством, прикрепленным к ноздрям. Воздух казался густым, и Ник не сомневался, что он довольно ядовитый.

«Добро пожаловать в империю лутин, — прошептало его привидение. — Чувствуй себя как дома».

Все члены группы были серьезны и спокойны. Только Фаррару, казалось, не терпелось насладиться погоней. Почему бы и нет? Ведь он уже умер, а мертвому нечего терять. В жизни не так уж редки невероятные ситуации.

«А как ты себя чувствуешь? Ты готов?»

Ник рассеянно ответил:

«Я думаю о Зи».

Странно, но в ту минуту он представлял, как будет жить с женой и детьми в коттедже, обнесенном частоколом, но тут вспомнил, что он — волшебник, его возлюбленная — полугоблин, а их будущие дети… Что ж, кто знает, какие малыши у них родятся? Совсем уж неправдоподобным выглядел этот коттедж за частоколом не потому, что гоблины теперь считают его и Зи своими врагами. Жизнь в человеческом мире для них Зи может стать невозможной.

К тому же, что будет с сестрой Ника? Пугала и необходимость как-то объяснить родственникам и друзьям столь кардинальные изменения в жизни и то, какие последствия это Может за собой повлечь. Ник гнал эти мысли от себя.

В любом случае он не жалел о происшедшем и готов был принять все, как есть.

Но сначала необходимо было выжить в течение следующих нескольких часов. И уберечь мир от развязывания войны. А это значит, что нужно сосредоточиться и стать серьезным.

И не думать о Зи хотя бы в течение этого времени.

— Квазиму понадобится ритуальный топор, — сообщила Нисса, пойдя в комнату.

Ее глаза были широко распахнуты, а голос звучал так, будто она старалась не дышать. Зи, вспомнив свой сон о хобгоблине, не смогла унять дрожь.

— Топор находится в пещере, примерно в полумиле от места, где Квазим прячет детей. В пещеру нельзя попасть до начала затмения. Хобгоблину придется или сходить за топором, или привести туда детей. В любом случае у нас есть время. Мм опередим Квазима и унесем топор.

— Ты можешь связаться с Абриалом? — спросила Бисше, ставя на стол свою чашку с чаем.

Зи последовала ее примеру.

— Нет. — Нисса сдвинула брови. — Думаю, он закрылся от меня, не желая показывать мне, что произойдет с Квазимом. Абриал также воздвиг стену между мной и Фарраром. — Нисса посмотрела на мать. — Поэтому я должна идти в пещеру за топором. Другого выхода я не вижу.

— Нет! — воскликнула Бисше и тут же сжала губы. — Твое время истекает. Сегодня наступит полнолуние…

Напуганная тем, что Нисса, вот-вот готовая родить, вознамерилась уйти через территорию гоблинов, Зи, не ожидая этого от себя, произнесла:

— Я пойду. Я жила в общинах гоблинов и хорошо их знаю.

— Спасибо, Зи. — Нисса улыбнулась. — Но только я смогу найти это место. У меня не получится поддерживать магическую связь с кем-то из вас и одновременно следить за похищенными детьми. Мама, мне жаль, но ты знаешь, что я права. Это единственный шанс остановить резню, избежать ненужных жертв. Я должна идти.

— А если он просто использует вместо топора что-то другое? — спросила встревоженная Бисше. — И как ты можешь говорить, что никто не пострадает? А твой ребенок?

— Не думаю, что Квазим решится использовать другое орудие для убийства, — ответила Нисса. — Вряд ли его жертвоприношение имеет целью только развязывание войны между лутин и людьми. Я полагаю, нет — я знаю, что Квазим собирается воскресить своих братьев-хобгоблинов этой ночью. Я чувствую, что он намерен освободить своих братьев из их ужасного заточения.

Бисше побледнела. Зи подумала, что она тоже побледнела, хотя считала, что истории о хобгоблинах, слышанные ею в детстве, больше похожи на выдумку. Но мысль о том, что другие хобгоблины обретут свободу, ужаснула ее.

— Он намеревается совершить магический обряд, поэтому мы должны во что бы то ни стало забрать топор до начала ритуала. — Нисса перевела дух. — Сделать это больше некому. Абриал закрыл свой разум от меня. Лирис, Кира и Ио уже ушли. Остаемся мы с Хло, а она… — Нисса кивком указала на Бисше. — Ей лучше остаться с детьми.

Нисса права. Хрупкая Хло ничем не могла помочь.

— Тогда мы все пойдем, — спокойно заявила Зи, вставая. Чувствуя сильную слабость в коленях, она радовалась, что ей удается держаться на ногах. — И лучше отправиться до восхода Луны и начала затмения.

Нисса и Бисше одновременно кивнули.

* * *

Завывал ветер. Нику показалось, что это стонет призрак золотоискателя, заблудившегося навечно в пещерах, где он и умер, безуспешно пытаясь унести золото великанов. В подземелье, этом затерянном мире гоблинов, ветер казался живым существом. Он содержал в себе едкую примесь, которую Ник не мог распознать. Она просачивалась даже сквозь носовой фильтр. Из-за этого неприятного вещества у Ника был обложен язык, покрыто налетом горло. Ему было трудно глотать.

Иногда спасатели слышали чей-то шуршащий голос, похожий па шум листьев, поднятых ветром, или на неосторожные шаги крупного хищника, задевающего кусты при ходьбе. А изредка раздавался и другой звук — он тоже напоминал шум ветра, но это было похоже на стрекотание, кваканье, шепот, И доносились эти звуки из темных топей. Все усиливающийся шум негативно действовал на Ника, делал его нервным, взвинченным.

Томас заметил его состояние. Он предположил, что эти запахи и звуки доносились из старой оживающей берлоги гоблинов. Он не выглядел обеспокоенным, поэтому Ник пытался сохранять оптимизм, хотя волосы на его голове вставали дыбом. Это место ему совершенно не нравилось. Оно было проклятым. В это отвратительное и пугающее подземелье он ни за что бы не вернулся. Его телу и душе нужны были тепло и свет, Нику невыносимо было находиться в этой темной промозглой дыре.

Спасатели не пользовались фонариками, им достаточно было переменчивого зеленого сияния, исходящего из стен туннеля и пещер. Ник был удивлен тем, что, хотя их задание напоминало военную миссию, у них не было постоянного командира. Они, сменяя друг друга, поочередно становились во главе отряда, когда требовались их умения. И все же они двигались слаженно, словно каждому из них отдавали одни и те же команды.

Теперь путь указывал Абриал, он вел отряд по дорогам Тьмы быстро и уверенно, сделав всего один крюк.

— Зыбучие пески, — тихо произнес он, сморщив нос.

Ник предположил, что это было сказано для него. Остальные, вероятно, узнали это место по запаху.

— Зыбучие пески? — переспросил Ник.

Вонь стояла отвратительная. Возможно, в этих зыбучих песках умерло множество живых существ. В пункте первой помощи Нику часто приходилось ощущать запахи, свойственные разорванным кишкам, гангрене, разным нагноениям, но этот запах не походил ни на один больничный. Вонь, издаваемая падалью, смешалась с вонью химических отходов… и чем-то еще, с какими-то ядовитыми испарениями, обволакивающими горловые связки, а, возможно, даже ум.

«А тебе ведь не нравилось, когда я тебе докучало!» — съязвило привидение и чихнуло.

«Никогда больше тебя не упрекну», — пообещал Ник, идя за Абриалом вопреки своим плохим предчувствиям.

Для Ника, человека по натуре осторожного, предусмотрительность всегда была на первом месте, но теперь он и его прежняя реальность больше не совмещались. Оказавшись в списке видов, которым грозит уничтожение, Ник, как и его товарищи, жил по принципу: «Судьба смелых любит». Запахи никого не отпугивали. Бояться сейчас было непозволительно. Слишком уж высоки оказались ставки.

— Помните, что нельзя ни во что пристально вглядываться, — предупредил Томас. — Мы же не хотим, чтобы это место негативно воздействовало на наши рассудки.

— На наши рассудки… — повторил Ник и добавил, немного подумав: — А разве здесь можно увидеть что-то ужасное?

— Вовсе нет. Мы все волшебники и не принадлежим к Темным Силам, кроме Ледяного Джека и Абриала. С нами ничего не случится. К тому же, не нужно тратить время на общение с духами, обитающими в подземелье.

Ник и не собирался на это тратить время, особенно это казалось неприятных теней, неожиданно возникших на пути.

Туннель снова расширился, переходя в еще одну пещеру. Вид кучи костей грязно-белого цвета с торчащим из нее огромным мечом с красной рукояткой не обрадовал Ника. В другое время он бы с удовольствием стал рассматривать кости, громоздящиеся на краю камня, лежащего на дне углубления, куда было свалено много разбитых скелетов. Даже после случайно брошенного взгляда становилось очевидным, что это был скелет травмированного существа. Большинство костей скелета были разбросаны и разбиты, поэтому Ник предположил, что на них сидело гигантское животное, возможно, высасывая костный мозг. Скелеты начал покрывать странный лишайник, похожий на волосы.

— Что это, черт возьми, такое? — шепотом спросил Ник.

— Костный салат с гарниром из плесени, — мрачно пошу-ш1 Роман.

Ледяной Джек на минуту остановился возле скелета. Явно обеспокоенный, он никак не мог понять, откуда в этом месте взялась братская могила, к тому же когда-то здесь явно устроили погребальный костер. Владыка жизни покачал головой и сказал, что Нисса придет сюда позже и расспросит обитающие здесь привидения.

Ник покачал головой, не понимая, почему она будет с ними общаться. Куча состояла из различных видов костей — костей людей, волшебников и гоблинов. Нику это показалось невероятным. Эти расы на протяжении веков питали отвращение друг к другу и всегда очень внимательно отделяли своих мертвецов от трупов других рас. Поэтому вряд ли мертвецы обрадовались бы такой компании, они бы кричали что-то вроде: «Уберите с меня этих грязных ублюдков!»

Холм из костей показался Томасу похожим на кладовую дракона. Никто не смог объяснить, почему на вершине насыпи торчал гигантский меч, красная рукоятка которого напоминала вишню, украшавшую мерзкое сливочное мороженое, хотя все согласились, что это древнее захоронение. Для чего бы ни был совершен этот ритуал, все это произошло очень давно. Волшебники продолжили свой путь.

Ник обнаружил, что все чаще оглядывается. Паранойя нашла слабое место в его психике и настойчиво искала возможность перерасти в панику.

Как только спасатели подошли ближе к следующему повороту, Ник увидел, что каменные стены не такие гладкие, как могло показаться с первого взгляда. В некоторых местах по ним расходились угловатые трещины. Казалось, камень разрубили гигантским топором, а щели небрежно заполнили булыжниками. Это было явно творением сумасшедшего существа, мало заботящегося о результатах своего труда.

Может, это работа хобгоблина? Ник не мог этого знать, ведь он не имел никакого представления о существе, на которое они собираются напасть и с которым, возможно, будут сражаться насмерть. И как ему раньше не пришло в голову разузнать, кто такие хобгоблины?

— Какой он? Я говорю о Квазиме, — тихо произнес Ник. — Мне известно, что он хобгоблин, но что это означает, кроме того, что он огромных размеров и неприятной наружности?

— Слова «огромные размеры и неприятная наружность» вряд ли дают исчерпывающее представление о хобгоблинах, — заметил Роман и добавил: — Здесь лучше не называть его имя.

— Я не уверен, что сейчас подходящий момент обсуждать эту тему… — заметил Томас.

— Благоприятный момент может никогда не наступить, — сказал Ледяной Джек, взглянув на Ника.

— Хорошо, расскажите ему, — согласился Абриал. — Он имеет право знать.

— Хобгоблинов сотворил первый великий король гоблинов, Гофимбель. Его неоднократно предупреждали, что он совершает ужасную ошибку. Но, конечно, Гофимбель их все же создал. Принимая во внимание его высокомерие и упрямство, этого следовало ожидать, — начал Ледяной Джек.

— Все древние короли отличались высокомерием, — вставил Абриал. — Король Сил Света, королева Сил Тьмы, да и весь королевский род гоблинов. Основатели династий правителей всегда безжалостные мечтатели, что плохо заканчивается для остальных.

— Совершенно справедливо. Но Гофимбель — не просто высокомерный монарх и мечтатель. Он не раз путал правила создания, словно сумасшедший Прометей. — Ледяной Джек отстал от остальных и теперь шел рядом с Ником.

— Франкенштейн, — пробормотал Ник.

— Точно. Доктор Франкенштейн гоблинов, первый — потом появились и другие. Что бы там ни было, но, говорят, сотворивший хобгоблинов Гофимбель боялся их с самого начала, и особенно Квазима. Случилось так, что в них оказалось гораздо больше магии, чем в самих гоблинах. Каждому из трех монархов — Гофимбелю, Мэбигон и Финварре — в дальнейшем была отведена своя роль.

— Почему? Как? — Ник недоумевал.

— Если живший в то время Абриал точно не знает, что произошло, то мы можем только догадываться. Есть предположение, что в планы Гофимбеля входило похищение пряди волос Короля Сил Света, Финварры. Это должно было стать возмездием за попытки Финварры остановить создание новой расы гоблинов, гоблинов-рабов. Гофимбель понимал, какую страшную ярость испытает король Сил Света, когда он увидит па головах гоблинов-рабов точно такие же ослепительно золотистые волосы, как и у членов его семьи. Мэбигон тоже внесла свой вклад в это несчастье. Рассказывают, что она дала Гофимбелю кость из пальца боуги для включения этого ингредиента в состав тела их первого монстра-хобгоблина — Квазима.

Предполагалось таким образом тайно влиять на его действия. Но именно кость боуги сделала Квазима более сильным, чем остальных, и он вышел из-под контроля Мэбигон.

Обернувшись, Ник уставился на Ледяного Джека.

— Подождите-ка. Извините, но раз уж об этом зашел разговор… Вы говорили о Финварре. Он был королем Сил Света?

— Да. Думаешь, это совпадение? У твоей Зи та же фамилия, в ней течет кровь волшебников, и у нее золотистые волосы.

— Проклятие! Ненавижу совпадения.

— А я в них не верю, — вмешался Томас.

— Как бы там ни было, — продолжал Ледяной Джек, — Гофимбель заручился поддержкой Темной Королевы, Мэбигон. Она согласилась помочь сыграть злую шутку с Финваррой, имея на то свои причины. Посланный ею суккуб прокрался к спящему королю Сил Света и отрезал у него прядь волос.

И это небольшое озорство имело чудовищный, обратный ожидаемому результат. Локон каким-то загадочным образом наделил хобгоблинов, и без того владеющих более сильной магией, особыми волшебными силами. Эти монстры стали одновременно и гоблинами, и Светлыми, и Темными, чего Гофимбель совершенно не ожидал. Словно Самсон из человеческой Библии, они как-то научились вытягивать силу из украденных волос, а Квазим, помимо того, еще и из кости боуги. Хотя, поняв свою ошибку, Гофимбель отрубил Квазиму палец и сжег золотистые волосы у всех хобгоблинов, а затем, будто ему этого было мало, снял с них скальпы, но все их магические силы нельзя было уничтожить.

Итак, Ник, ты спрашивал, кто такие хобгоблины. Это супергоблины, постепенно научившиеся использовать многие мощные формы магии против своих врагов. Эти формы магии не были доступны им с рождения. Они и Светлые, и Темные, и гоблины, поэтому, чтобы заточить их в тюрьмы, потребовалась объединенная воля этих трех сил. Это был единственный раз, когда все три расы действовали сплоченно.

— Но теперь у нас есть сердце Квазима — источник его величайшей силы, — заговорил Абриал. — И нам придется противостоять только ему, а не целой армии этих созданий. Причин для паники нет, — добавил он, глядя на побледневшего Ника.

— Точно, — поддержал Абриала Ледяной Джек. — И если нам удастся укротить Квазима, разрешится и все, связанное с этим, или, по крайней мере, не усугубится. Хобгоблины никогда не выйдут из тюрем — три великих монарха об этом позаботились.

Ник кивнул. Идея заточить кого-то навечно в тюрьму показалась ему безжалостной, но это было вполне правдоподобно. Однако он знал, сколько успешных побегов из тюрем было совершено в мире смертных людей. Был единственный способ удостовериться в том, что хобгоблины никогда не станут создавать проблем — убить их всех. А Ник, как и Ледяной Джек, считал, что геноцид в принципе недопустим. В этом сложно было разобраться, ведь необходимо было сохранять баланс сил. Сохранившиеся волшебники отвечали за это. У Ника от таких мыслей разболелась голова.

Вдруг Ледяной Джек остановился и, наклонив голову, стал слушать. Ник понял, что пещера говорит с ним.

— Гоблины нас обнаружили!

— Проклятие! — буркнул Роман. — А у нас была такая приятная прогулка! И никаких кровавых разборок!

— Ну что ж, пришло время «Плана Б». Поспешите, друзья мои. У нас слишком мало времени, дорожите им. И проверьте все пути, по которым мы будем уводить детей.

Волшебники разделились на три команды, и каждая из них пошла по одному из трех отходящих от склада костей туннелей, которые соединялись где-то впереди. Группы должны были встретиться там, где хобгоблин прячет детей. В первую группу входили Томас и Ник, вторую составляли Ледяной Джек и Роман. Абриал, Фаррар и Зэйн являли собой третью группу.

— Держите свои разумы открытыми, чтобы Абриал смог с вами связаться. Он нас предупредит, если Квазим перейдет па другое место или если гоблины попытаются окружить пи Мы смогли от них оторваться, с нами будет все в порядке. Но лучше подстраховаться, чем потом сожалеть об ошибках. Удачи! — крикнул Ледяной Джек, когда они стали расходиться.

— Хорошей охоты! — отозвался Абриал.

Ник уже не чувствовал себя неловко, находясь рядом с демоном ночи, но кое-что его все-таки смущало. Абриал казался достаточно выносливым, он мог бы есть пули на завтрак. Правда, Ник ни разу еще не видел его завтракающим.

Роман весьма своеобразно попрощался с Томасом:

— Ну и рубашка у тебя! Ее что, синий гномик Смерф обрыгал?

— Но синий — мой счастливый цвет! — Томас слегка улыбнулся, не обидевшись на шутку.

Роман отдал честь.

— Что ж… надеюсь, удача не оставит и нашего нового рекрута. Следи за ним. Не хотелось бы потерять Ника в первом походе.

Томас обнял Романа, а потом пука поочередно попрощался с Абриалом, Зэйном, Ником и Ледяным Джеком.

— До встречи, — тихо проговорил Зэйн.

Ник воспринял эти слова как благословение.

— Будьте осторожны. — Ник не знал, что еще сказать.

Внезапно он почувствовал внутреннюю связь со своими новыми братьями по оружию. Он радовался, что ему выпало сражаться с такими хорошими людьми, впрочем, не совсем людьми, и, возможно, они были не такими хорошими, какими ему показались. Большинство знакомых ему хороших людей не носили оружия и не смогли бы так умело избегать смерти. Волшебники со знанием дела взялись за освобождение похищенных детей и разделяли его ярость по отношению к Квазиму. Они с радостью приняли Зи, ее брата и сестру, несмотря на то что в них течет кровь гоблинов. Здесь Ник узнал всю правду о себе, ту правду, которую скрывали от него близкие люди.

— И снова в бой, — вздохнув, пробормотал Томас, когда они остались с Ником вдвоем. — Знаешь, Роман прав: я начинаю уставать от сражений с этими подлыми Силами Зла.

 

Глава 4

По пути к пещере не произошло ничего особенного, и вскоре три команды собрались у входа в нее. Дети спали на полу, казалось, что они существа без костей. Войдя внутрь, Ник с облегчением отметил, что воздух относительно чист, было довольно тепло, но с каждой минутой становилось холоднее, по мере того как спасатели углублялись в пещеру. Врач боялся, что у детей может быть переохлаждение. Квазим вряд ай обеспечил своих гостей-пленников пальтишками, спальными мешками и горячим шоколадом.

В пещере, где спали дети, они наткнулись на мертвого гоблина с переломанной шеей. Голову буквально скрутили, и она висела на спине мертвеца. Ник обрадовался тому, что у него был носовой фильтр.

— Где Квазим? — быстро спросил Ледяной Джек.

— Не здесь. Я его не чувствую. — Абриал нахмурился.

В ту же минуту Роман сказал:

— Это плохо, черт побери!

— Проклятие! — Абриал наклонился к трупу гоблина. — Давайте посмотрим, что он знает.

— Что ты собираешься делать? — удивился Ник. — Я, как специалист, подтверждаю: он мертв — действительно мертв.

— Иногда даже мертвые говорят, — возразил демон ночи. — Посмотрим, какой полезной информацией располагает гоблин.

Кивнув, Ник отвернулся. Даже любознательность не смогла заставить его смотреть на эксперименты Абриала с мертвым телом.

— Воздух становится чище и теплее, — сказал Ник с облегчением, опускаясь на колени возле ближайшего ребенка и нащупывая его пульс. Врача беспокоило то, что дети слишком долго дышали плохим воздухом. Малыши были похожи на сломанных кукол, но не выглядели истощенными. Тем не менее Ник восхищался возможностями магии. Никто не мог знать, о чем эти дети думали и что чувствовали, находясь в состоянии, похожем на сон.

Ник обрадовался, ощутив легкое неровное биение пульса на шее мальчика. Кожа ребенка была прохладной на ощупь, но не настолько, чтобы вызывать опасение.

— Это конвекционные потоки, они переносят сюда теплый воздух, — сказал Абриал тоном ученого.

Ник даже не взглянул на него, он смотрел на красно-зеленый рюкзак мальчика с надписью «Джеффри» золотистыми буквами. Врач расстегнул непомерно тяжелый рюкзак. Внутри лежал дорогой бинокль.

— Холодный воздух снаружи тяжелее и чище, поэтому он вытесняет противное зловоние гоблинов, — пояснил Томас, опустившись на колени.

Он и Зэйн быстро осматривали детей.

— Кроме того, воздух согревается подземными горячими источниками и поднимается вверх. Детям повезло. Запах слежавшихся навозных куч из пещер гоблинов может истощить человека.

— Не хочу выглядеть паникером, — тихо прервал Абриала Фаррар, — но кажется, мы скоро встретимся с этими вонючками. Гоблины приближаются. Я слышу их запах, а значит, и они наш. Особенно запах детей. Их запах останется в пещере надолго, ведь их продержали здесь несколько дней.

— Достань волынку, — приказал Ледяной Джек. — Абриал! Есть какие-нибудь новости?

Ночной демон с отвращением отбросил тело гоблина в сторону. Оно ударилось о стену и шлепнулось на пол.

— Ничего. Квазим осушил его мозг. По-моему, еще и чувства притупил.

Фаррар заиграл на волынке. Нику не была известна странная мелодия, плывущая в воздухе, но на детей она оказала мгновенное воздействие. Не то чтобы они полностью проснулись, но их глаза открылись, и малыши встали на ноги. Безразличное выражение на их лицах беспокоило Ника, но они хотя бы могли двигаться и не паниковали. Все это мало походило на освобождение.

— Выведи их отсюда как можно быстрее. Негостеприимные хозяева пещер уже близко, они движутся с запада.

Ник ничего не слышал, кроме песни Крысолова, но знал, что надо сделать так, как сказал Ледяной Джек.

Как только при помощи звуков волынки волшебникам удалось вывести детей из пещеры в туннель, ведущий к складу костей, внезапно появились гоблины. Сначала дюжина, потом двадцать, сто, двести… целая армия вооруженных всякими приспособлениями гоблинов. Очевидно, они еще не заметили волшебников, но это должно было вот-вот произойти. Нику рассказывали, что зрение у гоблинов почти такое же острое, как и зрение волшебников, а их обоняние было лучше, особенно у троллей, которые зачастую сопровождают гоблинов.

— Фаррар! Ты можешь как-нибудь замедлить продвижение Гоблинов? — спросил Ледяной Джек.

— Я не в состоянии одновременно заниматься гоблинами и с помощью чар уводить детей. Дети могут лишиться разума, — ответил Крысолов, глядя на приближающуюся толпу. — Я не знаю, как остановить этих разъяренных гоблинов. Судя по всему, кто-то свел их с ума. Что-то с ними не так, черт побери!

— Их взбесили, — предположил Томас.

Ник не понимал, что это означает, но, как было видно по выражению лица Томаса, ничего хорошего ждать не приходилось. Словно подтверждая его догадку, Томас добавил:

— Они приняли огромную дозу наркотика под названием «фрукты гоблинов» и трупного порошка, и произошло это, вероятно, благодаря стараниям Квазима. Ему всегда нравилось экспериментировать с ядами.

— Превосходно! — сказал Роман, вздыхая.

— Но есть и хорошая новость — они все умрут, — успокоил Томас. — Большая доза трупного порошка почти всегда смертельна.

— А плохая новость? — нехотя спросил Ник.

— Прежде чем гоблины умрут, они попытаются разорвать детей и нас на кусочки. Кроме того, нам будет труднее их убить. Теперь они не чувствуют боли, им не страшны раны. Трупный порошок действует на гоблинов как фенилциклидин.

— И ко всем нашим неприятностям, я вижу троллей, — мрачно заметил Роман.

Ник искоса взглянул на узкий туннель и увидел в середине армии врагов существ, похожих на гигантских гоблинов с раздутыми мускулами. У них были огромные носы и большее количество зубов, чем у любого млекопитающего. По ним стекало что-то, издали напоминающее кровь.

— И я их вижу, — откликнулся Томас. — Их тоже взбесили — они жуют собственные языки. Думаю, теперь понятно, откуда взялись кости. Квазим наверняка приготовил несколько бушелей трупного порошка и разложил его вокруг этой пещеры в качестве приманки. Наверное, он планировал, что ожесточенные гоблины нападут на детей и убьют их.

— Это плохие новости. Нам лучше разойтись, — сказал Ледяной Джек. — Ник, иди налево и остерегайся дракона. Чудовище пойдет по этой дороге, а у него привычка сначала дохнуть огнем, а потом задавать вопросы. Абриал?

— Зэйн, займись детьми, ведь ты лучше умеешь с ними обращаться, — попросил ночной демон. — Я задержу здесь гоблинов столько времени, сколько смогу, а потом попытаюсь увести их от вас.

Ледяной Джек похлопал Абриала по плечу.

— Для нашего дела нужны герои, но самоубийцы нам ни к чему. Потяни для нас время, сколько сможешь, а потом уходи отсюда, черт возьми. Не надо лишних жертв, Абриал, и я говорю это серьезно. Мы не хотим проиграть эту битву, но гораздо хуже выиграть битву и проиграть всю войну. — Когда Абриал открыл рот, чтобы возразить, Ледяной Джек напомнил ему: — Палач, ты не забыл о Квазиме? Его необходимо разыскать и поквитаться с ним. Возможно, из всех нас только ты достаточно силен для того, чтобы выследить и схватить его.

— О нем я не забыл. Идемте, — согласился Абриал. Он опустился на одно колено и держал свою винтовку дулом вниз. — Томас! — позвал он.

— Я уже вызвал дракона. Он в пути, но ему понадобится какое-то время, чтобы добраться сюда, ведь некоторые из туннелей слишком узки. — Томасу пришлось повысить голос, чтобы Ник его услышал, так как из прохода доносился шум. — Ты сможешь управиться с детьми?

— Да, — сразу же ответил Ник. Другого выхода не было. Он хорошо владел оружием, но Томас был лучшим бойцом, к тому же нельзя было оставить Абриала здесь одного. Ночной демон будет уничтожен за минуты, а возможно, даже секунды, если гоблины нападут на него с тыла.

— Пойдем, Ледяной Джек, — сказал Роман, снимая с плеча свое оружие, чем-то напоминающее «узи». Несмотря на то что в нем было много патронов, Нику казалось, что их не хватит. Впервые в жизни Ник подумал, что ему совсем не помешали бы ручные гранаты и даже противотанковые снаряды, а возможно, и ядерное оружие.

— Ты лучше умеешь обращаться с детьми, — возразил Ледяной Джек. — А я… я владыка жизни. Предстоящее кровопролитие не так опасно для меня, как для тебя.

— Это правда, но мы не можем позволить себе потерять вас, — ответил Роман. — Это крайне важно, Ледяной Джек. И вы понимаете, что я прав. Мы можем потерять кого угодно, по не вас.

Плотно сжав губы, Ледяной Джек заявил, что ему это не нравится, но все-таки больше не спорил. Приложив свисток к губам, он повернулся лицом к правому туннелю. Большая группа детей двинулась за Ледяным Джеком. Он не оглядывался.

Глубоко вдохнув, Ник сделал то же самое. Треть детей послушно повернулись к нему, глядя на него остекленевшими глазами. Ник мысленно молился, не желая сделать с их разумами что-то ужасное.

— Фаррар, иди с Ником, — попросил Абриал.

Он уже отстреливался, стараясь экономить патроны. К несчастью, это не задержало приближающиеся полчища гоблинов.

Роман опустился на колено рядом с Абриалом и Томасом и вскинул винтовку. Его первый выстрел прозвучал, как раскат грома. Чем бы ни было заряжено его оружие, оно вывело гоблинов из транса. Они пронзительно завизжали и принялись беспорядочно стрелять, больше попадая друг в друга, чем в волшебников. Тем не менее нападавшие приближались с той же скоростью.

— Ник, беги!

— Меня уже нет, — ответил он.

Ник отступил, когда в туннеле засвистели пули и стали отскакивать от стен рикошетом камешки, острые как бритва. Он был потрясен тем, что его друзья не дрогнули. Израненные осколками камней, они методично продолжали стрелять, давая ему, Ледяному Джеку и Зэйну время, чтобы увести детей.

Ник взглянул на Крысолова, не понимая до конца, радует ли его компания кентавра. Фаррар мог руководить детьми, он знал дорогу сквозь туннели гоблинов. Но присутствие Крысолова смущало Ника, он никак не мог побороть в себе отвращение к кентавру.

— Береги себя, племянник. И пусть Богиня охраняет вас всех! — Фаррар не стал ждать согласия Ника и его слов благословения оставшимся. Он подул в флейту, и дети пошли за ним гуськом, проходя мимо Ника, словно его и не было. Фаррар крикнул ему: — Ник, иди в конце колонны. Я разведаю, что там, впереди. Если гоблины хоть что-то соображают, они попытаются преградить нам путь, пробравшись через боковые туннели, или нагрянут с тыла.

— Я согласен. — Ник посмотрел на оружие, которое держал в руках, опасное и очень эффективное. Оно даже пахло смертью, заставляя прочувствовать, что репетиция закончилась, костюмы готовы — настало время играть спектакль. Ник знал: это будет битва не на жизнь, а на смерть.

Ник повернулся и пошел вслед за удаляющимися детьми. Как и Ледяной Джек, он не оглядывался.

— Сейчас мы в туннелях Долины Смерти, под горами Панаминт. Отсюда есть выход в Очаговое Ущелье. Местные жители называют его Норой Дьявола. — Нисса говорила своим обычным тоном, но Зи чувствовала, что она встревожена, Они знали, что времени у них мало, а опасность все ближе и ближе.

— В христианской Библии, в Откровении, говорится о бездонной яме, где обитают демоны. По телевизору выступал проповедник, так он утверждал, что Нора Дьявола и есть врата Ада, правда, не единственные. Он уверял своих прихожан, что не является совпадением то, что близко к этому месту находятся публичные дома Невады. «Блудница — глубокая пропасть, и чужая жена — тесный колодезь», — говорил он, или нечто вроде этого. Никак не получается точно цитировать Притчи без ошибок.

— Здесь красиво, — пробормотала Бисше. — Обожаю живописные места.

Зи промолчала, но и не засмеялась.

Нисса скорчила гримасу.

— Я читала, что Чарльз Мэнсон искал бездонную яму в Долине Смерти. Он там собирался спрятаться вместе со своей семьей, а потом выйти оттуда и стать лидером нового мира. Как вы знаете, он гоблин, к тому же сумасшедший. Просто какой-то бродяга из Лос-Анджелеса.

— Это меня не удивляет, — произнесла Бисше, прикрыв рукой нос, бледный, несмотря на чрезмерное старание не дышать. Появившийся запах все усиливался, он не нравился Зи, но, в отличие от Бисше и Ниссы, ее самочувствие от него не ухудшалось.

— Тут где-то есть небольшая плоская возвышенность. — Нисса закашлялась. — Нужно взобраться на нее, а потом идти по краю каньона. Оттуда видно озеро, находящееся внизу. Оно соединено с огромным подземным водоемом, дно которого до сих пор не исследовано. Во всяком случае, не людьми и не нами. В нем сохранилось несколько исчезающих видов крохотных карпозубиков — доисторических рыб, не существующих больше нигде на Земле. Они маленькие, но свирепые. Томас и Кира полагают, что водоем соединен под землей с небольшими прудами, где водятся карпозубики, а расположены они в сотнях миль отсюда — в Аризоне и Нью-Мехико. Нора Дьявола также соединена с подземными пещерами, находящимися под Территорией 51.

— Что это? — поинтересовалась Зи.

— Место, где правительство проводило свои непонятные эксперименты. Людям объяснили, что там исследуют инопланетян. Но это могли быть и волшебные чудовища, возможно, хобгоблины. Вероятно, эти похожие на рептилий инопланетяне живут в туннелях и время от времени выходят из них, пугая местных жителей. Мы только попытались в этом разобраться, и тут началась эта история с Квазимом.

— А топор там? В той бездонной пещере? — спросила явно напуганная Бисше.

— Да.

— Но не на дне пропасти со свирепыми карпозубиками или блудницами? — уточнила Бисше.

— Нет. Я так не думаю.

Бисше закатила глаза.

 

Глава 5

Пока Ник пробирался через подземелье гоблинов, вертикальные тени начали перемещаться, сосредотачивая в себе атмосферные разряды, поэтому в туннеле темнело. У Ника почему-то появилась уверенность, что стоит только ступить в тень, как раздастся шепот мрачных привидений, заблудившихся в подземном забвении, где всегда ночь и мертвые не знают покоя.

— Твоя любимая — храбрая девушка. — Голос Фаррара испугал Ника и он подумал, что дети смогли бы идти и без игры Крысолова.

Храбрая? Кентавр попал в самую точку. Чем больше Ник узнавал Зи, тем сильнее восхищался ею. Конечно, ей никогда не говорили, что благодаря своим способностям она могла бы стать президентом, или космонавтом, или повелительницей общины, где выросла. Черт побери, вряд ли она когда-нибудь могла о таком мечтать! Поняв, что не сможет ничего добиться в жизни, Зи повернулась спиной к общине и семье и отправилась на поиски места, где сможет нормально жить, где была перспектива роста. Она не побоялась взять с собой маленьких брата и сестру. Подобный поступок не смогли бы совершить многие молодые женщины, но Зи никогда не оглядывалась на других.

Потом она встретилась с чудовищем, вынашивающим злые планы. Столкнувшись с Квазимом, посредственные люди не стали бы ни во что вмешиваться, а Зи отправилась за помощью. Узнав, кто такие на самом деле ее родовые враги, она не испугалась и попросила их помочь спасти незнакомых человеческих детей.

Да, его любимая храбрая. И отзывчивая.

И… немного гоблин.

Ник вновь и вновь возвращался к этой мысли.

Ник покачал головой. Он мало знал о гоблинах, но услышанное за последние несколько дней убедило его в том, что Зи совсем не похожа на членов своей семьи. Прекрасный лебедь, родившийся в семье порочных гадких утят. А разве Ник сомневался, разве он не знал, что потомки могут быть лучше своих предков? Сын расиста не всегда расист. Потомки убийц не всегда убивают. Миф о семени дьявола — только миф. Зи сама решит, кем ей стать.

Пол пещеры постепенно стал бугристым, а в некоторых местах камни шатались. Дети замедлили шаг, и многие из них начали спотыкаться.

— Что тут происходит? Землетрясение? — Ник забеспокоился, помогая детям, все еще находящимся в отрешенном состоянии, как только мог.

— Некоторым образом. — Фаррар видел, что Ник пытается справиться с детьми. Не будучи воплощенной сущностью, не имея физического тела, кентавр ничем не мог помочь. — И это станет сложной задачей для геологов. — Крысолов взглянул на пол, а потом на Ника. В его голосе слышалось восхищение. — Если я не ошибаюсь, это работа Киры. Пещера уже мстила гоблинам за их неосторожные раскопки. Должен заметить, что это высшее мастерство — сотрудничать с горой и вызывать землетрясение в самый подходящий момент.

— Да, у Киры незаурядные способности, — согласился пораженный Ник.

Он вспомнил хрупкую Киру, владеющую магией подобной силы. Трудно было представить, что можно общаться непосредственно с землей. Он видел, как Ледяной Джек слушает шийн, но Ледяной Джек никогда не говорил с шийном — во всяком случае, не в присутствии Ника. Ник понял, что ему предстоит еще очень многому научиться.

— Впрочем, это не верх ее мастерства, — продолжал Фаррар. — Ты уже видел огнедышащего дракона?

— Да.

— Это изобретение Киры.

— Она создала дракона? — Ник даже не пытался скрыть свое изумление. — Вы умеете создавать драконов?

— Дракон как сущность уже существовал внутри Томаса, который тогда был раздвоенной личностью — два существа делили одно тело. Кира смогла дать дракону отдельное тело. Она достала окаменевшие кости динозавра из скалы, а потом вселила в них плоть и огонь.

Так вот кто является животной половиной Томаса! Теперь Ник понял, почему тот радуется избавлению от нее.

— Похоже, Кира — опасная дама, — медленно произнес Ник. — А на вид такая хрупкая!

— Внешность обманчива, Ник, — заявил Фаррар. — Они все опасные дамы. Ио без посторонней помощи разрушила общину гоблинов в Детройте. Ледяной Джек убил их предводителя, но разрушение этого подземного города — целиком дело рук Ио. Маленькая рассудительная Лирис убила короля гоблинов Нового Орлеана — главного вампира. А Нисса разгромила основные элитные войска короля Карбона, вызвав воинственные привидения и устроив Дикую Охоту. А на это способны не многие чистокровные волшебники. Мало кто остается после этого в здравом уме и вообще выживает. — Фаррар сыграл на волынке одну из своих трелей, ведя по выемке в полу пещеры детей с остекленевшими глазами. Потом он добавил: — Меня ничуть не удивит, если и у твоей Зи обнаружатся скрытые великие силы. Кадалах призывает на службу только воинов. А магия соединяет волшебников с определенной целью. В вас заложено величие, которое проявится в следующем поколении.

Ник знал об этом, но не любил размышлять на эту тему. Ведь он решил, что не сможет принять генетически предопределенную ему судьбу.

— Ты поступаешь благородно, помогая нам в борьбе, которая не затрагивает твои интересы, — дипломатично произнес Ник.

Фаррар засмеялся.

— Благородно? Не думаю, что я хоть однажды поступил благородно с тех пор, как добрый князь Венцеслав выглянул в окно в день Святого Стефана.

— Это было… в тринадцатом веке? — предположил Ник. Он плохо разбирался в таких вещах.

— Нет, в восьмом. А желание помочь крестьянам не закончилось для него добром. Они просто убили князя, когда я отвернулся.

Эта история показалась Нику интересной, но он хотел получить ответ на свой вопрос.

— Почему ты все же помогаешь нам, если не из великодушия и не по доброте душевной? — спросил он прямо.

— По трем причинам. — Фаррар ухмыльнулся. — Ненависть к гоблинам, любовь к племяннику и невыносимая скука. Сам решай, какая из причин самая важная. — Эффектная широкая усмешка кентавра немного пугала.

До них докатился отдаленный грохот, они даже ощутили вибрацию воздуха. Крысолов перестал улыбаться.

— Гм… пещера вряд ли задрожит без помощи Киры, ведь правда? — забеспокоился Ник.

— Дело не в пещере, это взрыв бомбы. — Фаррар внезапно помрачнел.

— Это дело рук Ледяного Джека? — предположил Ник.

— Нет, Ледяной Джек никогда не станет использовать оружие, которое вредит земле, особенно так близко к Лас-Вегасу.

— Близко к Вегасу?

— Да. Вспомни, что путь по дороге фэйри — это не обычный путь. Мы двигаемся в пространстве и времени, а расстояние сжимается. — Фаррар наклонил голову, слушая. — Нам надо идти. Прямо сейчас. Поблизости есть другая дорога.

— Но дети не могут передвигаться быстрее!

Фаррар заиграл на волынке, и малыши побежали. Оказывается, они могли поторопиться! Ник заворчал.

— Нам нужно спешить, — настаивал Крысолов, и Ник ускорил шаг.

— Почему? — допытывался он. — Взрыв может задеть нас? Или вызвать обрушение?

— Ледяной Джек не предпримет ничего, что может повредить земле. Ведь земля не разбирается, с какой целью брошена бомба. Если кто-то обойдется с ней плохо, она, несомненно, накажет обидчика. — Словно оправдывая эти пессимистические предсказания, земля задрожала, с пола взметнулась переливающаяся зеленая пыль. Сзади несколько белых сталактитов отделились от потолка и, упав, разбились вдребезги, а их вершины ввинтились в пол.

— Это предупреждающий выстрел, — произнес Фаррар. — Следующий попадет в цель.

Ник не ответил. Он подхватил двоих самых маленьких детей и побежал вслед за остальными.

Фаррар повел их через лабиринт скалистых коридоров и пещер, которых с каждым шагом становилось все больше. Ник не ориентировался в этом зловещем лабиринте. Ужасный запах пытался заставить их повернуть назад. Зловоние разрушало ум и тело. Ник почувствовал страшную жажду, его кожа стала сухой и жесткой, а зрачки словно кто-то ободрал наждачной бумагой. Земли гоблинов были для них враждебны.

— Как гоблины здесь ориентируются? — пробормотал он, глядя на маленькую девочку, бегущую рядом с ним.

Малышка не проявляла никаких признаков усталости, но Ник все равно взял ее за руку, хотя, возможно, в этом не было смысла.

— Они находят свою цель по запаху, — пояснил Фаррар. — К тому же гоблины хорошо видят в темноте.

Это не утешало.

В туннелях потеплело и зловоние стало ощущаться более остро. Нику показалось, что они вошли в пасть гигантского хищника, из которой исходил особо дурной запах. Потом ему в голову пришла мысль о возможной причине повышения температуры.

— Здесь дракон? Поэтому потеплело?

— Да, и я уверен, что хищник опять что-то жарит. Это, пожалуй, хорошая новость. Ведь он любит пообедать гоблинами.

Они вышли в амфитеатр, битком набитый сталактитами и сталагмитами. Со всех сторон, нависая над ними, громоздились утесы, теряясь в вышине. Нику казалось, что все это готово вот-вот обрушиться.

Как и предсказывал Фаррар, дракон что-то жарил. Дюжина гоблинов, втиснутых в расщелины скал, пылала, как фонари. Другие гоблины горели в погребальном костре в центре пещеры.

— Томас не раз уже просил дракона не играть с едой, но тот его никогда не слушает, — сокрушался Фаррар.

Ник прижал к себе девочку, закрывая ей глаза рукой, хотя дети вряд ли могли запомнить то, что видели.

Они так и не встретили дракона и продолжили свой путь. Туннели вновь начали сужаться. В скалах виднелись темные ниши. В каждой из них находился гигантский скелет, похожий на человеческий, но огромных размеров. Воздух стал густым и удушающим, в нем ощущалось присутствие смерти. И все-таки этот запах был лучше, чем вонь, издаваемая гоблинами, но ненамного.

— Это скелеты монстров. Первые модели троллей и гоблинов. — Голос Фаррара с трудом пробивался в тяжелом воздухе.

— Выглядят чересчур свирепыми, — заметил Ник. — Они уж очень крупные, почти такие же огромные, как великаны, чьи туфли показывал мне Томас.

— Да. Но это обыкновенные хищники, созданные, чтобы убивать. У них это слишком хорошо получалось, в результате чего гоблины потеряли внутреннее спокойствие. Ты видишь, что осталось после одного из многочисленных неизвестных миру геноцидов.

— Тебе их жаль?

Ник удивился, уловив сострадание в голосе Фаррара. А ведь кентавр без малейшего сочувствия наблюдал за горящими гоблинами, да и человеческие дети, которых они спасали, его абсолютно не заботили.

— Довольно странно. — Фаррар вздохнул. — Но мне их жаль. Представь, что значит родиться только для того, чтобы стать рабом гоблинов. Большинство этих бедняг никогда не видели ни солнца, ни луны, не испытали счастья любви. Разве это жизнь?! Ты можешь представить подобный кошмар?

— Конечно не могу… Это ужасно, но поступки Квазима тоже нельзя оправдать, — возразил Ник, мысленно молясь о том, чтобы Фаррар с ним согласился, иначе возникла бы реальная опасность потеряться с Крысоловом в подземном мире.

— Я и не говорю, что оправдывает, но многое объясняет. Ты так не думаешь? — задал Фаррар провокационный вопрос. И если в его голосе раньше звучало сочувствие, теперь оно исчезло.

 

Глава 6

Они пришли к ледяному ручью. Черная вода была покрыта грязными пятнами изморози. Такая местность встретилась им в первый раз.

Фаррар без колебаний вошел в ручей и, не пытаясь найти брод, просто переплыл через него. Дети последовали за ним, но течение в ручье было сильным, и они начали спотыкаться, что сильно замедлило их передвижение. Ник преодолел ручей последним, он еле добрался до берега, так как холод проникал в плоть до костей. Пройдя через ледяную воду, он понял, что безмолвные дети полностью подчинены Крысолову: они никогда не сходили с выбранного им пути.

— Быстрее! — Крысолов подгонял Ника, не говоря вслух, а воздействуя на его ум.

Раздалось фырканье призрака Ника. Интересно, услышал ли этот звук Фаррар? К счастью, привидение не прокомментировало бессмысленную просьбу идти быстрее.

Потому что в просьбе не было необходимости. Понимая, чем грозит переохлаждение его маленьким подопечным, Ник и сам торопился поскорее выбраться из ледяного ручья. Если бы они не спешили, их уже давно догнали бы гоблины.

Трехлетняя девочка с трудом преодолевала самую глубокую часть ручья, где вода доходила ей до пояса. Руки Ника начали коченеть, как и все тело, но он быстро схватил несопротивляющуюся малышку и положил себе на плечо.

В конце переправы Фаррар повел детей сквозь водопад. Ник наблюдал за тем, как проходящие сквозь струи водопада малыши полностью исчезали из поля зрения. Было чертовски холодно, но Ник с радостью согласился бы попасть под холодную, ужасно зловонную воду, если бы это могло сбить гоблинов со следа.

Бросаясь под ниспадающую темную ледяную струю воды, он с улыбкой вспомнил о драконе и его неисчерпаемых запасах согревающего огня.

Вот они стоят перед Квазимом и смотрят ему в глаза: Нисса, Бисше и девушка, похожая на Рен. Теперь хобгоблин знал, кто она такая — не имя, а то, что она из рода Рен и что в ее жилах течет кровь покойного короля Сил Света. Это не давало ему покоя так же, как мучили мысли о заключенных в деревьях братьях. Судьба привела ее к нему. Жестокая мерзавка Богиня наконец услышала его молитвы о представителе клана Финварра, но, как обычно, отреагировала не сразу — потомок рода Рен прибыла века спустя.

Квазим изучал невероятную троицу. Три женщины попались в ловушку на выступе скалы по ту сторону бездны. Гоблины и тролль, с виду очень злобный, зашли с двух сторон, пока они прокладывали дорогу по зыбкому щебню. Дорогу за женщинами заблокировал гигантский валун, который невозможно сдвинуть без посторонней помощи.

Отряда волшебников нигде не было видно. Где они, черт возьми? Раньше им всегда удавалось оказываться поблизости, когда происходило самое интересное.

Квазим мог бы помочь женщинам, если бы захотел умереть. Прыжок через пропасть для него возможен, даже несмотря на то что он сильно ослабел. Вероятно, ему удалось бы и передвинуть камень.

Но сердце Темной Королевы сильно повреждено, поэтому хобгоблин сейчас особенно уязвим, и отравленные дротики причинят ему больше вреда, чем женщинам. Это сердце проколол взбешенный тролль, который застиг Квазима врасплох. Сейчас этот тролль горит в Аду. Но лутин быстро усовершенствовали формулу яда и придумали для хобгоблинов нечто особенное — новый наркотик, парализующий мышцы. В Квазима уже попала дюжина дротиков. Без магической силы, которая еще оставалась в похищенном сердце Мэбигон, он бы уже свалился без сил. Если наркотики еще больше замедлят его движения, лутин достаточно будет проколоть тело хобгоблина серебряным мечом, и он умрет.

А если Квазим погибнет, что станет с его народом — с теми немногими выжившими, которые заключены в лесные тюрьмы? Останутся ли они там навечно — не мертвые, но и не живые? Он сможет выполнить до конца свою миссию, если сейчас уйдет. Квазим еще сможет добраться до топора и принести в жертву достаточное количество детей для освобождения своих братьев.

Нет, ему нельзя было рисковать, спасая этих женщин. Даже свою дочь и полукровку, похожую на Рен.

Квазим отвернулся и побежал к пещере, где спали дети. Хобгоблин спешил, ведь нужно было успеть вернуться к детям и начать ритуал жертвоприношения, пока не закончилось новолуние. Они все должны умереть до рассвета, иначе он не получит достаточно силы, чтобы освободить своих братьев. Сделав три шага вперед, он остановился, смущенный приятным нежным голосом и светом, внезапно проникшими в его голову. Квазим не понимал, что происходит, но все же внимательно слушал странный голос, который мог кардинально изменить его намерения.

Он знал, что это возможно.

А затем появилась Бастет. Ее тело изменилось — увеличилось до размеров черной пантеры. А когда огромная кошка повернулась лицом к Квазиму, а потом к орде гоблинов, ее взгляд был необычайно холодным и решительным. Бастет фыркнула, с пронзительным воем перепрыгнула через пропасть и атаковала первого врага из тех, кто окружил женщин.

Мысленно молясь, чтобы мерзкая Богиня волшебников не лгала, Квазим обернулся и побежал туда, где стояли женщины. Пытаясь достичь отдаленных камней, истекающий кровью хобгоблин, собрав все силы, совершил прыжок в пространстве, преодолевая пропасть.

Что-то странное выпрыгнуло из трещины в потолке туннеля. Кто-то прижал Зи к стене с силой, способной сломать человеческий позвоночник. Она была слишком ошеломлена происходящим, как вдруг чьи-то грубые руки схватили ее под мышкой и между ног. Зи подняли в воздух, а затем бросили на землю.

Удар был неожиданным, но Зи смогла перевернуться на спину и сгруппироваться. Это причинило ей боль, и она подумала, что у нее сломаны ребра. Ей пришлось отпрыгнуть как можно дальше, когда над ней разросся чей-то силуэт. Зи не думала, что сможет пережить еще одно нападение.

Оказалось, что удары наносил тролль. Раньше она никогда не видела троллей, но слышала о них от матери. Эти грубые создания сплошь состояли из мускулов, а напавший на Зи тролль был ярким представителем своего вида. Он хрюкнул от сильного удара Зи и резко согнулся. Зубастый рот широко раскрылся под носом, напоминающим огромный кусок хряща. Зи вспомнила, как гоблины называют троллей — «жеватели костей». Вонь от протухшего дыхания существа ударила в ноздри, легкие Зи тут же сжались, отказываясь вдыхать это зловоние.

Испуганная Зи внезапно набросилась на врага и со злостью стала крутить его нос, впившись в него ногтями. Ей удалось оторвать половину носа. Тролль завопил от ярости, обдавая ее ядовитыми запахами, брызгами крови и слюны.

И вдруг тролль задохнулся, его крик резко оборвался. Существо дернулось вверх, ломая ребра.

Что-то горячее пульсировало над лицом Зи. Она окаменела от ужаса, глядя, как из груди тролля вырастает чья-то рука, держащая бьющееся сердце. Рука тут же исчезла, а через секунду кто-то отбросил в сторону дурно пахнущее мертвое тело. Голова тролля ударилась о скалу, и его череп раскололся. Верхняя часть черепа отскочила и улетела в пропасть, а с ней и часть мозга тролля.

— Беги, девочка! — раздался утробный голос после того, как похищенное сердце тролля ее спаситель вставил себе в грудь.

Перед ней стояло существо из торгового центра — Квазим, хобгоблин. Он перенесся через пропасть и убил напавшего на Зи тролля.

Если тролль здорово напугал Зи, то этот хобгоблин словно являл собой весь вместе взятый ужас ночных кошмаров. Конечности огромного чудовища были раскинуты в стороны. Его бледная кожа была испещрена следами ран, а сквозь разорванное пальто Санты виднелись оголенные мышцы. Существо напоминало Зи кошку, которую люди называют гепард, только более сильную и устрашающую. Зи была поражена тому, что гигантская кошка напала на гоблинов, окруживших Ниссу.

Зи почувствовала странное облегчение и побежала, следуя совету хобгоблина. Держась рукой за свой раненый бок и хватая ртом воздух, хотя от каждого вдоха болели ребра, Зи устремилась к внезапно появившейся щели в туннеле. Бисше и Нисса находились уже там. Они были в синяках, дрожали, но не были ранены. Теперь, с близкого расстояния, гигантская кошка походила на Бастет, но была огромна. Она отогнала гоблинов достаточно далеко, чтобы женщины смогли скрыться.

— Бегите, дуры! — сердито крикнул хобгоблин, быстро оборачиваясь и сметая с края пропасти еще шестерых гоблинов. — Они взбесились, накачавшись трупным порошком. Я не смогу удерживать их вечно.

Он повернулся лицом к Зи, и только тогда она поняла, почему у него дыра посреди груди.

— Иди с нами в Кадалах, — задыхаясь, сказала Нисса, не в силах отвести глаз от зияющей дыры в груди Квазима. — Я верну тебе твое сердце.

Зи непонимающе моргала. Хобгоблин покачал головой.

— Нет, времени не осталось. Мы не успеем. Приближаются новые силы гоблинов, их все больше и больше. — Его грубый голос ослабевал с каждым словом. — Вы все должны уйти, тогда я закрою за вами проход в туннель. У вас будет время оторваться от преследователей.

— Но…

— Просто бегите! Мое сердце, находящееся в Кадалахе, понадобится вам для другого, и скоро.

— Для чего? — допытывалась Нисса, вздрагивая и отступая.

Снова раздались громкие вопли гоблинов. Кошка ответила свирепым завыванием. Тут Зи заметила, что хищница утыкана дротиками, а из раны на плече течет кровь.

— Зачем нам понадобится твое сердце?

Зи с ужасом смотрела на кошку. Она надеялась, что мужчины достаточно далеко увели заколдованных детей. Малыши не выжили бы, если бы в этой бешеной атаке в их тела попали дротики с ядом гоблинов.

— Один из детей волшебников, который скоро родится, придет в этот мир без сердца, — пояснил Квазим. — Чтобы выжить, ему понадобится мое.

— Что… — воскликнула Зи.

По ее телу внезапно пробежала волна холода. Зи взглянула на Ниссу, которая вот-вот должна была родить, а потом на свое тело. По блузке расползалось странное темное пятно, и Зи наконец поняла, что истекает кровью.

— Чей это будет ребенок? — не отставала Нисса, прикрывая рукой свой выпирающий живот. Она опустилась на колени, чтобы перевести дух. — Чей ребенок? Мой?

Квазим отрицательно покачал головой.

— Слишком много вопросов и слишком мало времени для объяснений. Беги, дочка, иначе мы все умрем. Враги закрывают туннели один за другим, они хотят устроить вам ловушку. Дорога за вами — единственный безопасный путь.

Потом Квазим отвернулся от дочери и посмотрел на женщину, которая пострадала из-за него два века назад. Он грубо бросил ей:

— Бисше, уведи нашу дочь. Сейчас же! Ты не сможешь ей помочь, находясь здесь.

Лицо Бисше мучительно исказилось от этих слов, но она взяла Ниссу за руку и помогла дочери подняться.

Зи отрешенно наблюдала за ними. Из-за беременности движения Ниссы были замедленными, но женщина оставалась сильной, у нее была хорошая реакция. Если бы времени было достаточно, она бы убежала. Но, глядя на слабеющего хобгоблина и раненую кошку, Зи поняла, что они не смогут себя защитить. Зи проводила Ниссу и Бисше до входа в туннель, надеясь, что там они будут в безопасности. Повернувшись, она подняла дробовик, готовясь сражаться вместе с хобгоблином.

Квазим понял ее намерения и немедленно отреагировал.

— Нет! Спаси ребенка, который в тебе. Твой избранник даст ему мое сердце. И не бойся, что твоя плоть не примет сердце, я ведь тоже из клана Финварра. Сделай это, и мой народ станет свободным, а я буду знать, что отдал свою жизнь не напрасно.

Пораженная Зи уставилась на чудовище.

— Ребенок, который во мне? Ты знаешь о нем?

— Да, и все, что я сказал, правда, — резким тоном ответил хобгоблин. — Ты в своем чреве носишь будущее моей расы.

— Но…

— Постепенно все тюрьмы будут обнаружены, и ты узнаешь, где мы заточены. Если твой ребенок не поможет, мой народ выследят люди и гоблины, и тогда все они обязательно умрут. Если в тебе есть хоть капля сострадания, если ты хочешь поступить по справедливости, ты не примешь участия в уничтожении нашего народа.

— Яне…

— Если хочешь помочь, беги. Беги!

Последние слова Квазима заглушил громкий взрыв, и часть потолка пещеры обрушилась, наполняя воздух удушающей пылью. Гоблины с криками пробирались сквозь завалы в туннеле. Повсюду со свистом проносились тучи дротиков. Большинство из них попадали в Квазима, закрывающего собой Зи.

Гигантский зверь бросился на гоблинов. Зи кричала, пока дюжины копий кололи и пронзали плоть хищника. Кошку отбросило в сторону, и гоблины накинулись на нее, яростно кусаясь.

— Иди, девочка, — повторил Квазим, ступая на тропу гоблинов. — Конец близок.

Ошеломленная, не зная, что говорить и думать, Зи устремилась за Бисше и Ниссой. Между ее пальцами из раненого бока, который она зажимала рукой, текла теплая кровь.

Воздух наполнился нечеловеческим воем, потрясшим стены пещеры и заглушившим крики гоблинов. Это был боевой клич хобгоблина. Квазим, повелитель всех хобгоблинов, шел на свою последнюю битву.

Зи мысленно помолилась Богине, которой ей в детстве запрещали поклоняться. Она никогда не думала, что будет просить о том, чтобы Квазим не погиб напрасно, чтобы ее ребенка уберегли, и не только для нее и Ника, а также ради спасения хобгоблинов. Хобгоблинов! Да, она желала этого всем сердцем. Квазим, похожий на чудовище, в конечном счете оказался добрее, чем близкие ей по крови люди.

 

Глава 7

Ник резко остановился в туннеле, будто его ударили по голове или укололи в грудь.

— Зи! — прошептал он. — Где ты? Что случилось?

Зи не ответила, ведь она находилась где-то в другом месте, но Ник знал, что его любимая в беде и нуждается в помощи. Немедленно! Но… Ник посмотрел на детей. Он отвечает за них. Преследователи остались позади, и, вероятно, большинство из них уже зажарены или застрелены, но опасность не миновала. Ник не мог решить, можно ли было оставить беззащитных малышей с Крысоловом из Гамельна?

— Ты забыл о возможностях Абриала и Ниссы, — сказал Фаррар, словно прочтя его мысли. Привидениям присуща эта раздражающая черта. — Даже если бы я удрал с детишками, твои друзья быстро разыскали бы нас, и тогда мне точно не поздоровилось бы. Иди к своей милой, а я благополучно проведу детей по туннелю.

Словно в подтверждение его слов, появился дракон. Чудовище осторожно пятилось, стараясь, заходя в пещеру, ничего не задеть огромным хвостом. Фаррар взял волынку, и прозвучала трель, при этом дети разделились на две группы, освобождая место для дракона. Раздалось несколько слабых криков гоблинов, и на дракона обрушился шквал стрел, но все они отскакивали от его чешуи. Потом в пещеру, размахивая ружьями, ворвались два гоблина.

Ник вскинул ружье, но не успел он прицелиться, как дракон дохнул огнем, отбивая атаку гоблинов. Горящие лутин пролетали с шумом по воздуху и размазывались по стене. Их плоть мгновенно сгорала, а скелеты быстро плавились от жары.

— Я буду сражаться и дальше, — сказал дракон, повернув голову. Ник мог бы поклясться, что чудовище улыбнулось, показывая огромные зубы. — Иди и разыщи свою подружку. Ее, Ниссу и Бисше гоблины преследуют в туннелях, ведущих в Кадалах. Мне их не догнать, ведь для меня туннели слишком узки. Благодаря Квазиму у женщин теперь есть немного времени, но Нисса родит с минуты на минуту, а Зи ранена. Им обязательно нужен целитель, иди к ним.

Квазим? Нику не терпелось узнать, почему хобгоблин помогает женщинам, оказавшимся непонятно каким образом в пещере, но он не ожидал подробных объяснений. Повернувшись в направлении, откуда исходил мысленный зов Зи о помощи, Ник побежал по туннелю так быстро, как никогда в жизни.

Зи изо всех сил старалась не отставать от Ниссы и Бисше. Это оказалось не так уж и трудно, ведь у Ниссы начались роды, схватки не позволяли ей быстро идти, она пошатывалась. У Бисше, помогающей дочери держаться на ногах, забот хватало. Ни Бисше, ни Нисса не заметили, что Зи начала отставать.

Квазим сдержал слово и каким-то образом заблокировал проход после того, как женщины скрылись. Гоблины с шумом пытались пробиться сквозь него, но, благодаря усилиям хобгоблина, у них это не получалось.

По правде говоря, Зи уже не беспокоилась по поводу преследования гоблинов. Она истекала кровью, из-за чего сильно ослабла, у нее стала кружиться голова, а внутри она ощущала дискомфорт. Ее ребенку было больно, следовало вернуться в шийн, к Нику. Он спасет Зи и их ребенка. Эта отчаянная мысль гнала ее вперед, придавала сил.

Ее мир начал чернеть. Она видела теперь лишь узкий туннель, в котором мелькали неясные блики. Зи знала проход, в котором они находились, он должен был искриться, как бриллианты, освещенные голубым огнем. Она также почему-то не чувствовала тепло, весь мир стал напоминать холодный арктический айсберг, затерянный в вечной ночи. Зи была здесь совершенно одна!

Ко всему прочему в ушах постоянно звенело, словно камертон ударял по мозгам, заставляя их вибрировать. Это наполнило голову тупой болью.

— Я нашла Абриала! — задыхаясь, прокричала Нисса. Ее голос донесся из далекой дали. — Они выполнили задачу! Дети сейчас с Фарраром и драконом. Сюда идут Абриал и Зэйн. Ледяной Джек и Роман отправились к Кире и Ио. Лирис уже вернулась в шийн. Все замечательно!

У Ниссы снова начались схватки, и она зашаталась. На этот раз мать не смогла удержать ее.

— Сядь, чтобы не упасть, — посоветовала Ниссе Бисше.

— Проклятие! Не хочу рожать в этой отвратительной норе гоблинов. Я… Зи! Мама, что случилось с Зи?

Зи потеряла слишком много крови. Вдруг мир опрокинулся. Она упала на протянутые руки Бисше, и та осторожно положила ее на пол. Так как дыхание Зи было затруднено, не вызывало сомнений то, что левое легкое Зи проколото по крайней мере одним сломанным ребром.

— Зи, почему ты молчала о ранении? — вопрошала Бисше, поднимая блузку Зи и осматривая рану.

По молчанию целительницы и по выражению ее лица Зи все поняла.

— Не беспокойся, — утешала она Бисше, которая ничем не могла ей помочь. — Ник знает, как меня вылечить. Это мне сообщил Квазим.

— Молчи.

Бисше оторвала полоску ткани от своей блузы и прижала ее к кровоточащему боку Зи. Раненая знала, что не чувствовать прикосновений в области раны — плохой знак.

— Томас сказал, что скоро сюда придет Ник, — произнесла, задыхаясь, Нисса. Она опиралась на стену туннеля. Схватки терзали ее тело. — Ник чувствует, что Зи ранена… Проклятие… Ник ушел от дракона и Фаррара несколько минут назад… Держись, Зи… Твой любимый и Зэйн придут сюда через минуту. Они способны вылечить кого угодно.

Но уже через минуту могло быть поздно. Зи это знала. Несмотря на то что она бодрилась, у нее возникли ощущения, будто душа покидает тело и улетает.

«Прости меня, Квазим! Я люблю тебя, Ник! И единственное, о чем жалею — что не призналась тебе в этом, когда была такая возможность».

Ник сбросил на бегу кожаную куртку, больше не думая о немыслимо ядовитом воздухе подземелья, от которого высыхала и трескалась его кожа. По какой-то причине дышать вдруг стало тяжело и появилось ощущение, будто грудь сжимают тиски. Из-за горящего огнем левого бока приходилось все время сгибаться. Несмотря на охватившую его панику, Ник бежал медленнее, чем древняя египетская мумия.

И все-таки он знал, что находится на правильном пути и приближается к Зи. Хотя ее голос умолкал, ощущение ее присутствия усиливалось с каждым шагом.

Ник постепенно освобождался от своего прежнего сознания и привязывался к чему-то другому. Ему стало интересно, возникнет ли у него когда-нибудь тоска по прежнему ограниченному пониманию мира, когда он был полностью замкнут в себе. Он не стал совсем другим, не превратился в безжалостное чудовище, полагающее, что цель оправдывает средства — хотя в данном случае как раз так и было. Просто законы вселенной изменились, да и сама вселенная стала другой. Защищая Зи, Ник мог убить или умереть — такова была эта реальность.

Словно для проверки, такова ли эта реальность, перед ним внезапно появился тролль-гибрид. Ник не медлил. Не обращая внимания на боль, он бросился к вооруженному монстру. Вспомнив свое медицинское образование, он попытался представить строение тела чудовища, основываясь на его сходстве с человеком, и нанес удар, предполагая, что он сразит тролля. После этого Ник уперся коленом в грудь монстра, прижав его к земле, и резко ударил тролля по горлу ребром ладони, намереваясь перебить ему трахею. Раздался слабый хруст. Рана была не настолько тяжелой, чтобы тролль умер сразу, но Ник знал, что монстр не встанет и не продолжит преследование.

Тролль-гибрид забился в конвульсиях, а Ник поднялся на ноги. Неожиданно существо выстрелило из ружья, которое оно держало в нижней левой руке. К счастью, выстрел не поразил цель. А когда умирающий тролль выстрелил еще раз, Ник был уже далеко.

В ушах звенело, а боль в боку становилась нестерпимой. Ник продолжал бежать, хотя зрение у него затуманивалось и он плохо различал дорогу.

— Зи, только не умирай! — задыхаясь, умолял он.

Вскоре Ник заметил, что рядом с ним бежит Абриал. Тот стал поддерживать Ника под руку, направляя его по туннелю.

— Нам надо влево, — с трудом произнес Ник.

— Я знаю. Зи сейчас с Ниссой, которая рожает прямо здесь нашего ребенка. — Демон ночи замялся. — Возможно, ты ощущаешь боль солидарности, ведь Зи сломала несколько ребер, и они прокололи ее левое легкое. Она истекает кровью.

Ник попытался бежать быстрее и обрадовался, когда это получилось. Поддерживающий его Абриал бежал с ним нога в ногу, а Ник тяжело опирался на него. Ночной демон мог бежать и быстрее, но нарочно замедлял шаг, держась рядом с Ником.

— Я хочу тебя предупредить еще кое о чем, — произнес Абриал. — От Ниссы я узнал, что Зи беременна.

— Зи ждет ребенка?

— Да. Зэйн появится там сразу за нами. Он наверняка поможет вам с Зи.

Нику показалось, что Абриал сказал не все.

Врач упорно всматривался вперед, пытаясь понять, о чем умолчал Абриал. Но мозг отказывался воспринимать какую-либо информацию, кроме того, что остался еще один поворот, а потом он увидит Зи.

Наконец Ник оказался рядом со своей возлюбленной. Она была бледна как мел, глаза у нее запали, а дыхание еле ощущалось. Ее одежда насквозь пропиталась ярко-красной кровью. Потеряв столько крови, никто не мог остаться в живых.

Потрясенный Ник не мог оторвать от нее взгляда. Зи была при смерти. Сердце билось еле-еле. Как же это произошло? Ведь он был уверен, что любимая в безопасности! Если кого-то и могли ранить, то, скорее всего, Ника.

— Я сделала все, что могла. — Бисше отошла, освобождая Нику место. — Теперь твой черед, мальчик мой. Мне остается лишь надеяться, что магическая связь между вами достаточно сильна и ты сможешь спасти ее.

А Зи в это время казалось, что она на пиру, сидит за длинным столом, у которого не было видно концов. Стол ломится от еды, какую когда-либо рисовало ее воображение. Зи никак не могла насытиться, хотя и ела, и пила. Вдруг оказалось, что она обедает исключительно галлюцинациями, принявшими форму ее былых мечтаний.

Эта мысль причинила боль, но Зи не сомневалась, что так оно и было. Нигде и ни в чем она не найдет настоящей помощи и утешения.

Только одно могло утолить голод. Нужно было наполниться тем, что никогда не исчерпывается. Не пищей, не мечтами о свободе, а любовью — единственным, что есть в мире настоящего и вечного. Только любовью могла заполниться пустота внутри. Любовь — вот самое роскошное блюдо в мире, то, чего Зи всегда страстно желала. И хотя она не нашла в своей семье любовь, прекращающую душевный голод, это не значило, что все ее попытки окажутся тщетными и не оправдают надежд.

Но как найти эту любовь? Зи так проголодалась, так устала и ослабла.

«Это страх, дитя мое. Страх создает внутреннюю пустоту и делает тебя слабой. Нужно верить, что твое будущее изменится».

Страх. Да, Зи продолжала бояться даже после того, как увидела Богиню и та рассказала ей, что она в безопасности и может позволить себе любить.

«Да, и настала пора затянуться старым ранам. Пора наполнить душу только хорошим и приятным».

Зи слабо кивнула. Но как?

«Прежде всего, дитя мое, ты обязана выдернуть все стрелы, проткнувшие твое сердце. Прости всех, кто был с тобой жесток. Очистись от этого яда и разочарования. Только тогда прекратится боль и ты сможешь поверить, что твое будущее не такое печальное, как прошлое».

Зи выполнила просьбу Богини — проникла рукой в себя и дотронулась до одной из стрел, пронзивших ее сердце. Зи выдернула стрелу, на которой было написано: «Плохая дочь», и мгновенно почувствовала себя намного лучше. Это были слова матери. Зи отбросила стрелу и потянулась к следующей. На ней грубым почерком Лаза была сделана надпись: «Предательница-полукровка».

Зи отбросила в сторону и эту стрелу и ощутила прилив сил. Далее она действовала быстрее, не делая пауз для чтения надписей на стрелах, причиняющих боль, а просто вытягивала их и отбрасывала в сторону. Но все это происходило недостаточно быстро.

Сквозь растущее отчаяние Ник смотрел на Зи, пытаясь понять значение слов Бисше.

«Слишком поздно! Я опоздал! Ее ничто не спасет», — стучало в голове.

— Прекрати! — Бисше стала трясти Ника. — Ты не опоздал. Душа Зи еще не улетела, я ее вижу. Ник! Я знаю о сложностях в ваших отношениях и о том, что ты не до конца разобрался в своих чувствах. Но все же ты сможешь спасти свою любимую, проникнув в ее душу с любовью.

— С любовью? — глупо переспросил он, сомневаясь, что любовь может остановить кровотечение или вернуть Зи неповрежденное легкое.

— Послушай меня, Ник. Это касается не тела, а души. Душа — это место, где живет принятая и отданная любовь, совершенная любовь, о которой мечтают, и несовершенная, каким-то загадочным образом становящаяся более совершенной, несмотря ни на что. Посмотри в глаза возлюбленной — да, посмотри! — и проникни в ее душу. Там любовь, клянусь! То, о чем вы должны сказать друг другу. Это единственное, что может вернуть Зи. Ты волшебник, Ник, а Зи — твоя вторая половинка. Магия позволит вам это совершить. Верь мне.

Вернуть Зи? Он хотел этого… но как это сделать? Ник никогда в жизни не чувствовал себя более беспомощным. Что он знает о магии? Тем не менее, слова Бисше подарили ему слабую надежду. Надежда усилилась, когда Ник увидел, что Абриал кивал ему.

— Ты способен ей помочь, — подтвердил ночной демон. — Все волшебники могут так поступать. Это для нас естественно.

— Я просто до сих пор не понимаю, что такое волшебник. Как я могу спасти ее, не зная, кто я такой? — Ник повернулся к Зэйну. — Как я узнаю, что делать и говорить? Ведь я никогда в жизни не занимался колдовством. И не видел, как это происходит.

— Ты сможешь познать себя, если действительно этого пожелаешь, — уверил его Абриал. — Твои наследственные знания записаны в памяти, это словно неврологическая пуповина, связывающая тебя с твоим прошлым, с твоей наследственной судьбой. Необходимо найти связующую нить в своем мозгу. Схвати ее, и она приведет тебя домой. Разреши памяти заговорить, и она расскажет тебе о том, кто ты есть и кем можешь стать. Нужно просто слушать и быть готовым к тому, что откроет память. Она объяснит тебе, что необходимо делать и научит словам, способным вернуть назад душу Зи. Все, что тебе необходимо, — это смелость и внимание.

Хотел ли Ник познать свою природу волшебника? Нет, не хотел, и особенно сейчас. Что это могло значить для его будущего? Но, соразмерив жизнь Зи и страх перед нежелаемым знанием, он изменил свое мнение.

«Ты должен. Мы должны», — откликнулся призрак.

Решившись, Ник подошел к Зи, взял ее холодную руку в свою и притянул к себе. Он чувствовал тепло, окутывающее его руку, и знал, что привидение рядом с ним и делает все возможное для спасения жизни Зи.

«Будь сильным!»

Перед глазами Ника пронеслась вся его жизнь, хотя не его тело умирало. Вереница образов тянулась по серебряной нити, убегающей от него. Сверкающая нить наматывалась на веретено в руках старухи с черными глазами. Она сосредоточенно смотрела на Ника.

Вот ему исполнилось четыре года, а потом шесть. Восемь лет, а потом десять. Перед ним с невероятной скоростью проносились видения. Счастливое во многих отношениях детство. Хорошая еда, престижные школы, путешествия с образовательной целью. Ник не посещал Диснейлэнд до того, как попал туда со школьной экскурсией. Конечно, он получил удовольствие от поездки, но волшебное царство пришло в его жизнь слишком поздно. Ник не смог поверить в волшебство, созданное человеческими руками. Микки-Маус был для него обычным парнем в костюме мыши. Как только у Ника возникало чувство благоговения, он прятал его глубоко, чтобы никто не заметил, и делал так всегда — просто потому, что его так учили.

Увидев конец нити, сверкнувший искрой света, Ник протянул руку и схватил серебряную нить, пытаясь замедлить ее движение. Но его стало тащить за нитью, туда, где он мог понять свою душу, но где не было души Зи. Испуганный Ник не мог избавиться от серебряной нити, непонятным образом вплетшейся в его пальцы.

Ник повернул голову, глядя на свое предназначение. Дыра заканчивалась в каком-то сером металлическом сейфе. Теперь, глядя на сейф, Ник видел его в центре своей души. В нем были и ожидания семьи, и его потребность в защите от их разочарований. Это было место, из которого полностью исчезли радость и любовь.

Понимание росло. Он осознавал, что его беда не в отсутствии волшебства в его жизни, а в том, что все эти долгие годы оно скрывалось от него в сокровищнице, которая была спрятана подальше и забыта.

«Но теперь ты знаешь меня, — раздался приятный женский голос. — И я всегда буду с тобой. Просто впусти меня и поймешь, что тебе нужно для жизни».

Да. Теперь он постиг волшебство. И радость. И любовь. Нику нужно было найти Зи, а потом потерять, чтобы наконец понять, что этот сейф существует, чтобы узнать, где ключ к его замку.

Направляемый призраком, Ник схватил ключ, плывущий в воздухе, и вставил его в ржавый замок сейфа. От этого стало больно его руке и сердцу, но он с силой повернул ключ.

Сердце Ника раскрылось, но не разлетелось на бесполезные куски, как он боялся. Вместо этого сердце распахнулось и впустило в себя любовь Зи и невысказанную любовь Ника к ней. Пришло также знание его истинной сущности. Все сомнения и страхи рассеялись.

Призрак издал долгий вздох облегчения.

Ник ощутил себя снова рядом с Зи. Он стоял на полу в одном из туннелей гоблинов.

— Поговори с любимой, Ник. Позови ее назад, — попросила Бисше еще раз. — Мать Нике, богиня смерти, уже близко, она перерезает нить жизни. Ты должен поторопиться.

Ник кивнул. Его страх прошел. Он никогда не колдовал, но понял, что надо делать. Слова подсказало ему привидение, его старшая и более мудрая душа. Ник посмотрел в помутневшие глаза Зи и заговорил:

— Музыка сердца нежная, волнующая. Возможно, это не ново для тебя, Зи, ведь ты от рождения наделена отзывчивостью и способностью любить… Но я всего этого не знал. Моя жизнь меня мало радовала, пока не появилась ты. По правде говоря, раньше бывали счастливые дни, но потом они уже не повторялись. Благодаря тебе я впервые за много лет почувствовал, что живу. В моем мире засияла радуга, а сердце наполнилось счастьем — и все это благодаря тебе.

Пожалуйста, борись. Пожалуйста, останься со мной. Я не хочу закончить жизнь в ужасном безмолвии, окружавшем меня всю жизнь.

Ник поднял тело Зи, прижимая его к себе, нарушая этим все врачебные правила.

— Вернись, Зи! Я люблю тебя. Если и ты любишь меня, Смерть не властна над тобой.

Ник ощутил, что Зи вздрогнула, а затем с трудом вздохнула. Ее тело медленно теплело. Боясь в это поверить, он посмотрел вниз и с облегчением увидел, что румянец заливает ее щеки, а веки Зи слегка затрепетали.

Вдруг за праздничным столом рядом с Зи появилась мать Никс. Она повернулась на стуле и протянула свои смуглые руки, покрытые паутиной, не давая Зи вытягивать окровавленные стрелы. Ее прикосновения, вопреки ожиданиям, оказались не ледяными.

Зи смотрела в красивые черные глаза старухи, в которых было столько утешения и сочувствия, что она почти сдалась Смерти, но тут раздался голос Ника, зовущий ее.

— Ник? — прошептала Зи, отворачиваясь от богини Смерти. Через мгновение мать Нике выпустила руки Зи, позволяя ее душе сделать выбор.

— Да, я здесь. Я люблю тебя, Зи, — еще раз сказал Ник, услышав ее слабый шепот. Он становился сильнее, повторяя эти слова, поэтому произнес их в третий раз: — Я люблю тебя.

— А я люблю тебя.

Глаза Зи просияли, и она улыбнулась. Улыбка получилась очень слабой, такой же слабой, как и голос, но Ник воспринял ее как благословение и чудо. Впрочем, это и было чудо. Зи умерла, но благодаря взаимной любви ожила. Ему тоже предоставлялась возможность начать новую жизнь. Ник воспользуется этим шансом и наконец перестанет опасаться будущего.

— Теперь все будет хорошо, Ник. — Зэйн положил руку ему на плечо и опустился рядом с ним на колени. Целитель тяжело дышал. — Ты вернул возлюбленную и спас ее душу. Теперь мы позаботимся о теле, а потом уйдем отсюда.

 

Глава 8

Луна еще не успела покинуть небосвод, когда Нисса родила в пещере. Абриал Найтдемон впервые взял на руки свою дочь — прелестную малютку с волосами цвета ночи, как у отца, и добрыми глазами, как у матери.

Нисса плакала, держа дочь на руках, одновременно и от счастья, и сожалея о том, что Квазим — каким бы ужасным он ни был — так и не увидел свою внучку.

— Да он бы и не обрадовался, — грустно сказала она.

Зи, еще слабая, протянула руку к Ниссе и Бисше и мягко возразила:

— Нет, Квазим бы обрадовался. Не забывай, что он умер, спасая нас, хотя мог бы и убежать.

Нисса покачала головой.

— Сердце королевы еще до битвы было разрушено. Он умирал. Мысль о нашем спасении пришла ему в голову слишком поздно.

— Нет. — Теперь Зи покачала головой, ведь она знала лучше, что могло случиться. — Оставь Квазим нас на произвол судьбы, он прожил бы еще долго и мог вновь похитить чье-то сердце, но он решил сражаться и отдать жизнь за нас и наших детей.

Задумавшись на минуту, Нисса согласно кивнула. Она прижала дочь к себе и вздохнула, уткнувшись в ее темные волоски.

Через минуту появились Ио и Кира. Раздались радостные возгласы, все засуетились. Вскоре Ниссу и Зи подняли и отнесли домой. Ледяной Джек, Лирис и Роман все еще не появились. Они вместе с Фарраром должны были отвести детей в ближайший человеческий город.

— Что это, черт возьми? — Ник уставился на небольшое транспортное средство на колесах, едущее в их сторону от ворот шийна. На странной машине было укреплено нечто вроде камеры с линзами, забрызганными грязью. Ник держал Зи на руках, хотя, выпив лекарство Зэйна, она хотела идти самостоятельно.

— Робот, — пояснил Абриал, обогнав Ника и внезапно пнув транспортное средство ногой. От нескольких пинков мини-джип превратился в кучу металла. Это было сделано эффектно — демон даже не разбудил свою спящую жену, которую держал на руках. — В 2002 году университет посылал их сюда дюжинами после того, как наводнение в Лас-Вегасе разрушило шахты с ядерными ракетами в горах Юкка. Тогда ученые пришли к выводу, что людям здесь работать опасно, поэтому съемку местности производили эти автоматы. Есть также роботы-рыбы, но они, к счастью, не нашли шийн. Томас с помощью устройства шифрования засылает им свои стирающие программы. Гоблинам тоже удается не подпускать роботов к своей территории. Пока. Но, возможно, это лишь вопрос времени. — Абриал почему-то вздохнул. Не менее удивили и его слова: — Ничего хорошего ждать не приходится.

Прошла почти неделя. Было позднее утро. Ник смотрел на дракона, присевшего на четвереньки и припавшего к земле, как игривый щенок. Верхняя часть его тела возвышалась над землей, но хищник поджал свой отвратительный хвост, которого не стало видно. Дракон, покачиваясь, сделал вид, что нападает. Гретель и Мэриэль, дочь Томаса, пронзительно завизжали и умчались. Дракон притворился, что наносит сильный удар на расстоянии в несколько дюймов от них, а потом, когда девочки убежали, тихонько зарычал. Ник понял, что дракон только веселит детей, ведь он слышал настоящее его рычание. Забыть это было невозможно.

Ника вначале беспокоили игры детей с драконом. Но, казалось, кроме него никого не тревожили их забавы. Ник больше не возражал. Он с удовольствием перебирал волосы любимой, спящей на его коленях. Одна рука Зи свисала, погружаясь в бассейн с голубой целительной водой, а другая лежала на каменной статуе пушистого бесенка. Ребра Зи срослись. Она быстро восстанавливала утраченные силы, но еще спала днем по нескольку часов.

Как только ее здоровье полностью восстановится, они поженятся. Ник не мог дождаться этого дня.

— Итак, вы нас покидаете на некоторое время? — поинтересовался Томас. — Я слышал, что Ледяному Джеку удалось починить твой «ягуар».

— Да, уедем ненадолго, решили себе устроить нечто похожее на медовый месяц. Хло и Зэйн обещали присмотреть за детьми, если я куплю им собачьих галет, — улыбнулся Ник. — Но основная причина, почему мы хотим уехать, состоит в том, что я не хочу стать героем передач о пропавших без вести. Мне нужно уладить кое-какие дела. Но мы рассчитываем вернуться задолго до рождения ребенка. Не хочу рисковать. Возможно, предсказание Квазима правдиво и нам понадобится его сердце.

— Это немного пугает, — сказал Томас. — Ты уже придумал, как объяснишь все родственникам?

Он наблюдал за драконом, бегущим вперевалку за его маленькой дочерью, но не повел и бровью, когда хищник щелкнул с хрустом своими массивными челюстями.

— Пока нет, — ответил Ник. — Мне нужно сочинить правдоподобную ложь. Для всех, кроме сестры. Ей я должен рассказать какой-то вариант правды. Ведь наследственные качества есть не только во мне, но и в ней. Мне бы хотелось, чтобы она уехала подальше от родных нашего отца. Я размышлял над словами Ледяного Джека и понял, что, похоже, родственники отца убивали в нас волшебство много лет. Даже если у сестры не проявляются никакие видимые признаки волшебства, по-моему, ей все же лучше уехать подальше от семьи отца.

Томас кивнул, не высказав своего мнения по поводу того, можно ли Нику доверять сестре.

— Отъезд также связан с моей работой. Я живу в небольшом городке. Мне необходимо найти себе замену на время отсутствия, ведь от этого зависят жизни других людей. — Ник вздохнул. — И у меня есть близкие друзья. Хотя они обыкновенные люди, и самые серьезные на свете… Проклятие! Не знаю, как я им все объясню. Конечно, позже я представлю им Зи, Гензеля и Гретель, ну а потом? Мы не устроим совместный пикник в День Независимости, ведь правда? Томас сочувственно кивнул.

— Это трудно. Большинство жителей Кадалаха через это прошли. Некоторым из нас удается поддерживать связь с внешним миром, но постепенно многие волшебники все-таки прекращают эти контакты.

— Все же я не знаю, что сказать людям, но в одном я не сомневаюсь: они никогда этому не поверят. — Ник указал на необычные сады и огромного огнедышащего дракона. — Если я сообщу им хотя бы половину правды, они наденут на меня смирительную рубашку и накормят успокоительным.

— Людям нравятся таблетки. Послушай, это тебе не добавит оптимизма, но эта ситуация вполне реальна. Я начал верить в интуитивные прозрения.

Обернувшись, Томас посмотрел на жену. Кира переходила вброд бассейн, держа на руках шкуру селки. Шкура уже проснулась и начала расти. Ник еще не до конца поверил в то, что за ним и его новой семьей также наблюдает некое великодушное провидение.

Он перевел взгляд на Зи и пригладил золотистые волосы, упавшие на ее лицо, словно вуаль. Ника охватило чистое сладостное чувство, рвавшееся прямо из его пробудившегося сердца. Кое-что с человеком происходит только раз в жизни — например безумная любовь. Рождается один раз и умирает один раз…

«Если только он не трус. В противном случае, думаю, сюда больше подходит слово «тысяча», — уточнил призрак Ника.

«Я ждал тебя! Мне нужно кое в чем разобраться. Кое-что пришло мне на память. Ты знаешь, ведь Призрак Рождественского Будущего был молчаливым. Если, конечно, ты когда-нибудь читал этот рассказ Диккенса».

«О, думаю, в этом случае я не прав». — Призрак засмеялся.

Ник покосился на отражение бледного лица, появившееся на поверхности целительного бассейна. Некоторое время он улыбался отражению.

«Извини, что прервал столь прекрасные мысли, но я тебя покидаю и собираюсь попрощаться».

«Что? Почему?»

«Ты на верном пути. Я уйду и поразмыслю о будущем».

«Верный путь… Как ты можешь так поступить? — упрекнул призрака Ник. — Ведь когда я смущен и не знаю, что мне делать, то совет мне не мешает. Ты не поступаешь опрометчиво, оставляя меня именно сейчас?»

«Не переживай. Теперь рядом с тобой Зи и много новых прекрасных друзей, дающих правильные советы. Ты можешь без меня обойтись. — Призрак улыбнулся, но он уже был усталым и бледным. — Но подбодрись, Ник! Ты плохо меня знаешь. Я снова стану ворчать, если ты будешь поступать неправильно».

Ник задумался.

«Итак, ты считаешь, что это мудро — отказаться от жизни в мире людей после рождения ребенка? Думаешь, мы сможем жить в Кадалахе счастливо?»

«О да! Отказываться нужно, только если это необходимо, но и не стоит отворачиваться от того хорошего, что когда-либо с тобой происходило. Ни по какой причине. И не стоит смущаться из-за того, что на тебя обрушилось сразу столько счастья, любви и дружбы», — мягко сказало привидение.

Ник действительно все еще испытывал беспокойство, так как не мог до конца поверить в то, что с ним произошло. Это было довольно глупо.

«А что теперь будет с тобой?» — спросил он расплывчатое отражение в воде. Призрак улыбнулся шире, и на мгновение его образ стал яснее.

«Неужели не понимаешь? Теперь мы оба будем жить счастливо».

«Правда?»

«Правда. До свидания, Ник! Позаботься о нас. Наше будущее в твоих руках».

«Ох… Что ж, до свидания! Береги себя!»

«Рад был познакомиться! Мы с тобой по-хорошему расстаемся и будем счастливы встретиться снова».

Призрак отдал честь, и его смутное изображение постепенно растворилось. Ник почувствовал себя немного брошенным, но надо было надеяться на новую встречу.

— Что там такое? — удивился Томас, склоняясь над водой.

— Как? Ты что-то видел? — испуганно откликнулся Ник, не веря, что кто-то другой мог заметить его собственное привидение.

— Я… не знаю. Наверное, это было твое отражение. — Томас фыркнул, качая головой. — Конечно, я видел именно его. Прости, Ник. Из-за событий последних двух дней нервы стали немного пошаливать.

— По-моему, мы все чуть-чуть нервничаем, — согласился с ним Ник.

Все постепенно возвращалось на круги своя — или, наоборот, переходило в какое-то новое состояние. Все дети вернулись, причем они были вполне здоровы. Уважаемые источники новостей, если что-то и знали, то молчали, ведь их подкупили гоблины. Они наконец сообразили, что не стоило наносить Квазиму упреждающий удар. Убивать человеческих детей и прятать их тела в укромном месте было неразумно. И пока по Интернету распространялись сумасбродные слухи об этом происшествии, организация «Люди подземелья» обвиняла во всем инопланетян. Возможно, гоблины планировали кое-что еще, но волшебники из Кадалаха всегда узнают о них заранее.

— Итак, мы нападем на Лобинью за то, что он сделал? Ведь ему известно назначение трупного порошка, — произнес Ник, меняя тему разговора и немного удивляясь тому, как спокойно говорит об убийстве гоблинов.

Он никогда не считал себя мстительным, но борьба за жизнь Зи изменила все.

— Нет. Конечно, он помогал Квазиму, но Квазим мертв. Как бы там ни было, из двух зол выбирают меньшее. К тому же он уже наказан. Его банковские счета значительно опустели. — Томас мрачно улыбнулся. — Деньги перевели семьям похищенных детей для оплаты консультаций врачей и других специалистов, ведь это им может понадобиться после случившегося.

Вдруг Роман, принявший обличье лошади, прискакал галопом в сад, стуча копытами. На его спине сидели Матиас и Гензель, держась ручонками за гриву. Мальчики пронзительно визжали и смеялись. Ник посмотрел на гарцующего пуку и почувствовал, что его серьезность тает от ржания Романа, похожего на смех.

Да, это прекрасное место. Прекрасное и для Зи, и для его ребенка. И если он останется здесь, его дети вырастут в атмосфере любви, зная правду о себе, своей семье и своем будущем.