Черный фургон «Агентство всех видов риска»… Маркус и правда в это верит: он возомнил себя режиссером, кричащим «Поехали!». А мы — актеры этого реального кино, больше похожего на фантастику. Я единственный второстепенный персонаж во всей этой истории. Вато ведет, Мехди играет роль второго пилота. Я мелькаю на втором плане, а Маркус играет «лучшего друга в моей жизни», который не удостаивает меня ни малейшим взглядом, но всегда оказывается рядом во всей этой девятимиллиметровке.

Оружие роздано, но, кажется, мы забыли бумажки с инструкциями. Чертов Новый год! Еще час назад я думал о виски с колой, которое буду спокойненько потягивать, играя в покер. Это не входило в мои планы! Когда в тебя вселяется бес — это здорово, если речь идет о картах, но вместо карт у нас пистолеты и Калашниковы. Никак не могу поверить своим глазам: все мы — в этой заварушке! Такое ощущение, что мы все в каком-то старом телике — твою мать!.. — в гнилом телике, что мне недавно принес один паренек в обмен на 50 евро, которые он был должен Маркусу. Он был фанатом всякого барахла, и я взял у него этот телик, хотя и знал, что ни за что не смогу его продать. Но я также знал, что если бы этот паренек со своим теликом столкнулся на лестничной клетке с Маркусом, тот бы разукрасил ему физиономию.

Я заплатил Маркусу из своих денег. Он не хотел брать деньги — из принципа. Мы препирались минут пятнадцать, а потом решили пойти и на эти деньги выпить чего-нибудь. «Принцип Маркуса»: долги нужно возвращать, а тому, кто не вернул, будь то инвалид с одной ногой или наркоман, не стыдно и рожу набить. Этот принцип еще раз напоминает мне, что мы с Маркусом живем в разных мирах. Он борется против своих чувств, а я их оберегаю. Но в конечном счете я и сам не знаю, что лучше… Когда-то я его вытащил из помойки, но теперь я думаю, стоило оно того или нет… Он сейчас просто охотится за очередной дозой адреналина, а мы тут стоим как черные пешки на шахматной доске в полной готовности отдать самое дорогое, что у нас есть, — наши жизни.

Маркус не соврал, когда сказал, что на Новый год мы будем играть в покер… Мне кажется, это его возбуждает. Это как наркомания, только на другом уровне. Это природный наркотик, адреналин. Ему хочется играть. Он единственный из нас, кому нечего терять. В нашей тусовке у каждого есть мечта, и мы все хотели бы, чтобы однажды наши мечты стали реальностью. Все, кроме него. Как будто он болен, и болезнь заставляет его идти все дальше и дальше… Просто чтобы посмотреть, что будет дальше, просто от скуки или безумия. Это чувствуется. Об этом даже говорить не нужно. Когда на самом деле знаешь человека, ты понимаешь, есть ли у него мечта, или он довольствуется тем, что имеет, или же он прячет свои страхи за фальшивыми амбициями. Этим-то и объясняется его неуемное желание быть первым… желание утвердить свой авторитет. Он боится, что мы его бросим, несмотря на то что сам в нас не нуждается. Дурацкий рефлекс не мешает ему быть при этом чертовски умным. Наверное, он все же чувствует, что мы — это то человеческое, что еще в нем осталось. В наше время человек без мечты — это хуже, чем одинокий человек. А что, если оба эти параметра соединены в одном существе?

— Ну ладно, Маркус, хватит! Ты хочешь проверить, что у меня в штанах?

— Мне казалось, ты настоящий мужик, Карнал, а ты…

— Кончай бредить! Вы задумали провернуть дельце, а мне ничего не сказали… Ты больной, что ли, братан?!

— Извини, конечно, но двое других точно так же прошли боевое крещение… У нас такие правила. Либо ты упираешься и в результате ничего не получаешь, либо ты принимаешь наши правила, срываешь большой куш и получаешь свою долю! В следующий раз мы предупредим тебя заранее, но я так чувствую, что следующего раза для тебя не будет…

— Да ладно тебе чушь пороть. Дай мне шанс, я…

— А кто мне докажет, что ты не выкинешь глупость?

— Говорю тебе, я готов на все!

— Для начала это прокатит. Посмотрим, что будет дальше. Почти приехали. Бери обе сумки и делай все в точности, как я тебе скажу.

Мы ехали не очень долго, но я совершенно потерял ориентацию и никак не мог понять, где мы находимся… петляющая дорога и лес по обеим ее сторонам. У меня зашумело в голове. Такое впечатление, будто я в фильме ужасов или в детективе. Машина остановилась. Мехди и Вато уже на улице и говорят мне, что делать:

— Выходи, Карнал. Поторопись!

Эти сумки чертовски тяжелые, и я даже не знаю, что там внутри. Судя по звуку, что-то металлическое. Мы остановились у леса, возле узкой дороги. Мехди дал мне посмотреть, что в сумках. Пока он вытаскивал оборудование, Маркус отдавал приказания:

— Мехди, ты занимаешь свою позицию. Вато, помоги этому придурку положить ежей посреди дороги и накрой грузовик, чтобы его не было видно. А я займусь соусом.

Ежи для проколки шин? Да, они спецы! Прямо как в американском фильме! Все как у асов — военные ежи в специальном чехле. И небольшой коврик цвета асфальта такой же длины.

«В темноте и тумане они не увидят ничего, кроме света фар»: инструкция номер один. Но кто «они»? Ответ: инкассаторы на фургончике Brink’s, полном денег. Все готово…

Все. Хватит думать. Так лучше! Хотя бы мысли о последствиях перестают терзать. Надо действовать! Пока мы с Вато укладываем ежи, Маркус аккуратно готовит бомбочку — что-то вроде параболической антенны и немного взрывчатки в центре. Самое главное здесь — доза. Положишь немного больше — будет куча осколков, и тройное убийство тебе гарантировано: как сказал мне Вато, инкассаторы всегда ездят по трое. Положишь слишком мало — придется защищаться вручную, а это вряд ли получится, так как у нас мало времени, да и машина у них бронированная. Мехди сказал, что Маркус вдохновился техникой Антонио Феррара, который сбежал из тюрьмы «Фреснес», а сейчас находится в тюрьме «Флери-Мерогри» под более серьезной охраной. Мехди, как и он, не один час провел за экспериментами с взрывчаткой, чтобы в совершенстве овладеть этим искусством. В одном из репортажей, которые Мехди записал на VHS, объяснялось, как ее делать. Мехди записывает все, что не лень: репортаж о сицилийской мафии или сенсации о принце Альберте — в его коллекции есть все, можешь быть уверен! И дает потом посмотреть всем в нашем квартале.

В блюдце параболической антенны — три банки. Все они стоят справа, если смотреть со стороны дороги. Расколовшись, они превратятся в пальмообразное облако цвета хрома и цветной капусты. Справа, потому что только так можно взорвать машину и вывести из строя навигатор с сигнализацией, не повредив при этом деньги, как объяснил Маркус. Мне многому пришлось научиться сегодня — это ускоренный курс подготовки к преступлению. Инструкция номер два: «Эта техника позволяет точно просчитать направление взрыва, а следовательно, минимизировать потери».

Мехди вытаскивает из второй сумки военные орудия. Два Калашникова! Плюс маленькие девятимиллиметровки и пулеметы типа «мини-узи»! Да, невероятно… Но когда у тебя есть деньги, ты можешь раздобыть себе все это в любой дыре, какими бы ни были твои фамилия и цвет кожи. Впрочем, в таком бизнесе чем меньше ты знаешь о своем клиенте, тем спокойнее спишь. Хотя «спокойно» — для подобной среды это слишком громкое слово. Сбор автоматов, подготовка магазинов. Я постепенно адаптируюсь: адаптироваться — это мой конек. Что до доброты и любезности, сейчас нужно задвинуть их подальше. Кажется, Мехди хорошо выучил инструкции: «Каждый встает строго на свое место, чтобы кинуть взрывчатку туда, куда нужно» — инструкция номер три.

И вот мы каждый на своей позиции. У меня такое впечатление, что я вижу Сталлоне в «Рэмбо», который уже готов выстрелить: все четверо разбились на пары и заняли свои стратегические позиции. Я все так же с Вато. Мы спрятались в кустах, чтобы выскочить в нужный момент и собрать деньги. Мехди и Маркус, вооруженные, лежат наготове по обе стороны дороги.

И вот! На горизонте показался фургон, набитый баблом… Он едет в нашу сторону… Я даже опомниться не успел, как их пальцы — Марко и Мехди — с легкостью нажали на спуск: РА-ТА-ТА-ТА-ТА-ТА-ТА!

Мы с Вато не двигаемся. Встречаемся взглядами и понимаем, что мы в деле. Но наша очередь еще не настала: Маркус и Мехди стреляют по шинам, один справа, другой слева, только стрелять нужно метко — вот и все дела. Потом они начинают обстреливать фургон по кругу, тщательно простреливают ветровое стекло, чтобы посеять панику среди инкассаторов. Инструкция номер четыре: «Создать впечатление, что нас человек десять, и поджечь автомобиль».

Пока Мехди отклеивает остатки лобового стекла, Маркус поджигает взрывчатку, и мы убегаем, чтобы укрыться на время фейерверка…

БЛАМ!!!

По логике дальше должна идти инструкция номер пять: «Мы с Вато отвлекаем придурков-инкассаторов (это напомнило мне короткометражку „„Looping“ и Мистер Ти“), застрявших в машине посреди леса в нескольких десятках метров от нас».

В спертый у легавых громкоговоритель — да после такого представления ребятки там внутри, должно быть, оглохли — Маркус ядовито и в то же время гордо, как политики, но слегка в ином стиле, приказывает им выйти из машины. «И толкает речь, которую он тщательно продумал» — инструкция номер шесть.

— Господа правительственные инкассаторы. Просим вас выйти из автомобиля: он только что поднялся в воздух на тридцать сантиметров и вновь опустился на землю. И если вы дорожите своими мозгами, оставьте оружие, которое висит на ваших замечательных поясах, в машине. Мы не причиним вам никакого вреда. Но если вы хотите заполучить дырку в черепе, как Маркеллус Валлас, то продолжайте сидеть в машине. Мы хорошо экипированы и уйдем отсюда с вашими денежками во что бы то ни стало. А на крайний случай у нас есть адреса ваших семей, чтобы вас им отправить по кусочкам. Давайте, господа, выходите! Благодарим вас за внимание!

Последняя вежливая фраза произнесена тоном последней швали из подворотни! И хотя в подобных ситуациях он вправе в выражениях не стесняться, это психология! Тут кто лучше говорит, тот и победит, даже если драка еще не началась. На такое способны только настоящие ублюдки из гетто. А это как раз мы и есть — я только сейчас об этом подумал.

В машине началось какое-то движение.

— Спокойно, мы выходим.

Ну и рожи у этих типов! Бледные как смерть! Один чуть ли не в обмороке. Его коллеги держат под руки, чтобы не упал. На крик «Карай!» в духе Аль Пачино мы с Вато начинаем вытаскивать деньги. Пока остальные разбираются с нашими «гостями», мы невозмутимо занимаемся деньгами. Теоретически я должен был уже вспотеть, но со мной ничего не происходит… Я чувствую себя почти как на заводе, где я постоянно работаю. Как будто я, как обычно, разгружаю грузовик.

Я думаю о прошлом, о тех временах, когда мы были моложе. Кажется, это были самые счастливые годы. Чтобы попасть в «Аквабульвар», мы перелезали через трехметровую ограду в том единственном месте, где не было колючей проволоки, потом прятались в кустах и потихоньку смешивались с толпой, забираясь на первую дюну. О, эта знаменитая первая дюна! Оттуда можно было увидеть всю панораму, оттуда все могли увидеть тебя. Все в купальниках, все лежат и коптятся под солнцем. Здоровые мужики, все из себя, в бело-красных плавках «Baywatch» [4]«Baywatch» — «Спасатели Малибу» (телесериал).
, которые тебе яйца отобьют, если придешь в обычных плавках. Да, вот так! Без защиты в трусах тут не обойтись. Последнему из нашей тусовки приходилось проявлять прямо-таки обезьяньи таланты и забираться на стену самому (это частенько был Вато) или просить прохожих, чтобы его подсадили (такое тоже случалось, и не раз). В те времена это уже было нашим маленьким дельцем. Перед тем как растянуться в джакузи — пальцы веером, — мы получали хорошую дозу адреналина.

Но тут никакой паники не было, все спокойно. И я знаю, как объяснить свое состояние. Взрывы, перестрелка — я был под таким впечатлением, что все, что происходило после этого, показалось мне очень спокойным. Больше ничто не могло меня так потрясти. Мы несем деньги в машину, я слышу разговор Маркуса с инкассаторами:

— Снимайте одежду! Все: трусы, носки… все! Ну вот! Вы что, по-французски не понимаете? Я что, страной ошибся? О’кей! На колени, руки за головы! Быстро! Мехди, присмотри за ними!

Мехди держит их на прицеле, Маркус подходит к нам. Потом смотрит на фургон, вернее на то, что от него осталось.

— Вы положили наше состояние на второе дно, как и договаривались, а, ребята?

— Да, Маркус. Добыча тепленькая, можем сматываться.

— Подожди, успокойся, тут еще работка осталась. Пока приготовьте бочонок. Мы сейчас приведем к вам гостей. Давай, Карнал, доставай бочонок, сейчас будем поджигать… Как в инструкции номер девять. Но не прямо сейчас. Я скажу когда.

Дав нам указания, Маркус кинул Вато мешок с формой инкассаторов и собрался было идти, как вдруг Вато сказал:

— Дай ему зажигалку. На всякий пожарный. Лучше мы с ним вместе подожжем, если услышим сирены.

— Ты о чем? Какие сирены? Ты что, в штаны наделал вместо Карнала?

— Ты нас затрахал! Не знаю, что ты задумал, но с нас хватит!

— Слушай, Вато, либо ты сейчас заткнешься, либо я пущу тебе пулю в лоб. Продолжаем операцию. Карнал, подбери свои яйца, маску и нож — и вперед, пока я не передумал.

Вато больше ничего не говорит. Он смотрит на меня, как на противника на ринге: дышит, раздувая ноздри, потом переводит взгляд на удаляющегося Маркуса.

— Во-первых, я не понимаю, что ты затеял, во-вторых, я не знаю, за кого ты себя принимаешь…

Марко на ходу бросает ему:

— Я принимаю себя за того, кто пустит тебе пулю в лоб, если ты будешь продолжать трахать мне мозги!

После этого душевного дружеского разговора я смотрю на Вато и вижу, как его глаза наполняются гневом. В течение всей операции он был спокоен, а теперь дал волю чувствам. Я должен успокоить его, потому что Вато Локо уже не раз доказывал нам, что может быть чертовски непредсказуем… Лучше заняться этим сразу, а то как бы чего не вышло.

Он ненавидит несправедливость, потому что сам стал жертвой самой большой в мире несправедливости: его бросили. Но он еще и спортсмен высокого разряда со всякими там девизами типа «Сохраняй спокойствие, чтобы сохранить энергию». Хотя все это не помешает ему вставить свое слово, если он с тобой не согласен, и, можешь быть уверен, он сохранит свои спокойствие и энергию, чтобы устроить твоей заднице встречу с асфальтом… Он теряет самоконтроль, я это чувствую, и мне бы не хотелось еще раз увидеть его таким, поэтому я вступаюсь:

— Не бери в голову. Перестань. Все будет хорошо.

Я не нахожу других слов, но понимаю, что эти звучат неубедительно, особенно учитывая то, что я сам того же мнения, что и он. Но по крайней мере, я попытался его успокоить. Он отвечает мне с растерянным видом, как ребенок, утонувший в своих собственных эмоциях:

— Я знаю, но тут другое… У меня такое предчувствие, что Марко что-то задумал. Он мне угрожает, этот недоумок!

У него на лбу надуваются вены. Где он, тот парень, которым я так восхищался? Надувшись от гнева, он все еще переживает глубоко внутри малейший нагоняй, сделанный в его адрес, он готов взорваться… И тогда — да здравствует разруха!

— Мне кажется, Вато, теперь нам нужно быть готовыми ко всему. Я все еще доверяю и тебе, и Мехди, даже если он и восхищается этим попугаем! Я знаю вас. Я вас уважаю. Но с этим идиотом все кончено! За все эти годы я никогда его таким не видел. Только сейчас он раскрылся во всей красе. Ну и плевать на то, что он шеф. Плевать на то, что он якобы всем заправляет и это он придумал план. Если в тот или иной момент придется принять трудное решение, я тормозить не стану.

Черт! От запаха денег у меня закружилась голова. Я не ради денег обо всем этом заговорил, но мой мозг сообразил, что в случае, если «Маркус out», бабки достанутся только нам троим. Страх, сомнение и волнение словно испарились. Их сменила сумасшедшая эйфория: мечты о богатстве, удовольствии и шике, о резкой смене образа жизни. Черт! Я не могу это остановить. Самые красивые слова в мире не могут перебить эти мечты. У меня под рукой целый рай, как тут удержаться?!

Ладно. До этого пока дело не дошло, да и с этим хлюпиком пока ничего не ясно… Впрочем, по мне, так лучше бы пахло кускусом или коброй: мне было бы легче, мне бы казалось, что я у Мехди, на кухне у его мамаши… Его мамаша! Она такая же, как он! При всех своих пороках она передала сыну по наследству одно достоинство — человечность. Нужно получать удовольствие от того, что приносишь удовольствие. Получать удовольствие от того, что у тебя в кормушке… Я начинаю искать рифму: кормушка-заварушка-погремушка… Четыре с половиной миллиона евро, черт!

Я начинаю понимать, что происходит в головах у некоторых политиков, которые борются за власть. Это вдруг охватывает тебя, а потом отпускает… Потом снова охватывает и снова отпускает. Но в конце концов приходится сделать выбор, и он оказывается далеко не человечным. Эти мерзавцы как и все мы. Просто люди, такие же слабые и беззащитные, как мы с вами. Им кажется, что они могут переехать в другую страну и стать теми, о ком никто никогда не забывает. Но, как и я со своими ценностями, они обрушиваются, подобно карточному домику, не устоявшему под градом из бабла.

НУ И ФИГ С НИМ!! Пусть эти ценности рушатся. Ну да… Это старо как мир. Это все начинается еще с игрушек в детском саду. Когда они у тебя есть, ты берешь их с собой. Ты их прячешь в рюкзак между тетрадями. А когда их у тебя нет, ты воруешь их у тех, у кого они есть. И так же прячешь в рюкзак между тетрадями. А потом дома засовываешь их под кровать или в шкаф.

Я думаю обо всем этом и понимаю, что на тот свет мы с собой ничего взять не сможем. К черту! Можешь мне прочитать хоть какую проповедь, но если я буду слушать ангела на правом плече, то все пропало. Человек по своей природе — гнусное создание? Его доля — запустить трезубцем в церковный хор и продать землю, которая из голубой превратилась в серую черту с раздвоенным хвостом? Не мне отвечать на все эти вопросы. В данный момент я просто послушно делаю свою работу.

Вдалеке я вижу Мехди: он убирает ежи, собирает обломки обшивки и скидывает их в фургон, на котором теперь больше дырок, чем брони. Инструкция номер семь: «Не оставить на дороге ни малейшего следа нападения». Каждый делает свое дело: Маркус все так же стоит с Калашниковым рядом с «гостями», продолжая их отчитывать. Никаких манер у этого джентльмена. Разве так с людьми обращаются?

— Ну что, девчушки? Все хорошо? Попкам не холодно? А коленкам? Извините, я совсем забыл постелить вам коврик. В следующий раз я скажу парням, чтоб постелили.

Ну ты даешь! На улице и двух градусов нет. Они уже от одного шока оледенели. Руки за спинами.

Им сказали не двигаться, но невозможно запретить им дрожать. «Хорошо хоть снег не идет», — говорит за плечом мой ангел. Он напоминает мне, что мы все родились с совестью в душе. Но моя в данный момент спит.

— Я даже не спрашиваю, не холодно ли яйцам, потому что знаю, что их у вас нет! На вашем месте я бы давно свалил в Бразилию, и стал бы там миллионером, и тратил бы все это направо и налево. Встать! Пойдете с нами!

— Нет, пожа…

БАМ!

Выстрел в бровь! Инструкция номер восемь: «Обращаться с источником информации как можно грубее, чтобы не оставить ни малейшего подозрения». «Источник информации» — теперь я понимаю, о чем шла речь. Никто, кроме Маркуса, не понял, о чем шла речь, пока не увидел его кровь. Он ранил голого человека, стоявшего на коленях.

Конечно, у него есть право на свою долю. Особый конвой с минимальным эскортом — особая метода настоящих воров! В самом деле. Как подпольные государственные счета, изобретательный план Марко, черт возьми! Минимальная безопасность, чтобы снять подозрение с таких мелких воришек из пригорода, как мы…

Черт! Куча бабла! Меня захлестнула горячка… «Каррера», последняя модель… Мать Мехди в шортах на Гавайях… Костюм от Армани, коктейли, клевые телки в джакузи, они так и липнут ко мне, я от нетерпения разрываю их купальники, они с наслаждением читают мои стихи… Клип Snoop или Dre без всякой цензуры. Фонтаны! Солнце! Слава! Путешествия! Гнусная сказка! Мир у моих ног! Я на троне Тони… и я хочу на нем остаться!

Но Марко — что он затеял? Куда он хочет нас завести со своим все более и более грубым обращением? Он уже безоглядно в шкуре бандита.

— Не хочу слышать ни единого звука! Мехди! Завяжи им глаза! Поднимайтесь и идите за мной! И закройте рты! Отвечайте только кивками головы. Я понятно объясняю?

Все кивнули.

— Мы не причиним вам вреда. Мы хотим просто, чтобы ваши коллеги немного попотели, чтобы вас найти.

Мехди завязал им глаза. Я никогда еще не видел Маркуса с такой мрачной рожей, но я его знаю… Взгляд, тон, мимика — все эти элементы складываются и запускают мои нейроны. Он блефует! Я не знаю, что он задумал, но чувствую, что он что-то скрывает… Конечно, за пятнадцать лет я научился его понимать: если он — лев, то я — самый настоящий лис.

Когда мы играем в покер, я объявляю конец игры! И вижу это лицо каждый раз, когда он собирает ставки или крупно проигрывает. Блеф! Господа, он еще задаст жару! Делаем ставки. Партия будет напряженной, и я делаю ставку на свой инстинкт. Он позволяет нам выжить в наихудших ситуациях, разве нет?

Я рассматриваю инкассаторов. Связанные руки, завязанные глаза, голые, один ранен. Это медленный психологический подкоп. Мехди и Маркус подводят их к нам, то есть к спрятанной в кустах машине. В ней бабки, бочонок с бензином и крюк для прицепа. Мы с Вато должны притащить фургон, вернее то, что от него осталось, сюда. Поехали!

Пока мы занимаемся фургоном, Мехди и Марко привязывают наших «гостей» к деревьям, а потом ждут нас. В этот момент мы с Вато остаемся один на один с бабками. В меня словно бес вселяется…

Это сильнее меня. Во мне происходит какое-то перевоплощение. Вылезай из своего кокона, и станешь бабочкой. Красивой и разноцветной или вредоносной. Бандитом или хорошим парнем. Я понимаю, что с такими деньгами редко у кого душа остается чиста. Это факт. Но ведь есть еще и обстоятельства… Слишком много подозрений… Я боюсь, но ничего не могу с этим сделать, поэтому и пускаюсь во все тяжкие! Моя мысль так сильна, что она выскакивает у меня изо рта так же легко, как вопрос «Все в порядке?»:

— Вато, прихватим с собой чемоданчик с баблом?

— Что?

— Ты и я! Сбежим? Прямо сейчас!

— Ты сбрендил, Карнал? Тебе жизнь не дорога, что ли?

— Да плевать! Мы исчезнем! Никто больше о нас ничего не услышит! Может, только Мехди через пару месяцев. В жизни либо ты трахаешь, либо тебя трахают, Вато! Вы же мне сами это говорили сегодня целый день. И мне кажется, с нами именно это и случится, если мы сейчас не сбежим!

— Ты что, кинешь Мехди вот так просто?

— Я как все. Мы займемся им позже. Обещаю. Но сейчас надо сделать выбор, Вато! Сейчас!

Он смотрит мне в глаза. Я чувствую, что он согласится. За эти две секунды все пробегает перед глазами: семьи, которые нужно будет вызволить отсюда, судьба Мехди в когтях Маркуса. Наша судьба. Смерть или тюрьма. Простой дележ. Жизнь как в сказке! Но сначала побег, паранойя, исчезновение…

БАМС!

БАМС!

БАМС!

Черт! Стреляют!

— Что это? Это оттуда?

Только я произнес эти слова, как Вато завел машину и направился ко всем остальным.