Якоб в одиночестве стоял на балконе, выходившем в сад. Прошло два года с того дня, когда он воспользовался правом просить своих подданных высказаться за или против женщины, которую любил и с которой хотел остаться навсегда. Всего два года, а сколько событий произошло с тех пор!

Он стоял, уже одетый на бал — еще один рождественский бал! — и наблюдал, как его гости собираются перед стеной замка. Их постепенно пропускали в ворота, но они не спешили входить во дворец, несмотря на холод. Мужчины, женщины и дети столпились в саду и в ожидании смотрели на освещенный балкон, где в одиночестве стоял их молодой король.

— Если ты не захочешь сегодня присутствовать на балу, я тебя пойму, — сказал он, понизив голос.

— Ты-то, может, и поймешь, а вот они — нет, — произнес тихий мелодичный голос у него за спиной.

Якоб обернулся, и сердце наполнилось гордостью, пока глаза упивались красотой его королевы.

— Ты выглядишь сногсшибательно, Элли! — пробормотал он, подавая ей руку и выводя к себе на балкон.

При виде молодой королевы толпа пришла в дикий восторг. Эллисон была в платье из темно-красного бархата, с воротником и манжетами из белого меха. Слева на груди была приколота преподнесенная мужем белая роза.

— Ты уверена, что достаточно окрепла? — спросил Якоб.

— Вполне, — ответила она. — Просто немного сокращу на сегодня свою обычную норму вальсов.

Он улыбнулся и, зайдя сзади, обнял ее и крепко прижал к груди. Она помахала толпе, и та отозвалась громкими приветствиями.

— Как там новорожденная? — крикнула ей какая-то женщина из первых рядов.

— Просто прелесть! — ответила ей Элли. — У нее глаза точно такие же, как у отца.

— Ах! — разом выдохнула толпа.

— Она спит? — спросил Якоб.

Эллисон кивнула и посмотрела на мужа своими искрящимися глазами цвета моря. Она родила дочку всего неделю назад, а была уже на ногах, управлялась с детьми и помогала готовиться к празднику.

— И Крей, тоже. Гретхен уже пришла. Идем встречать гостей?

— Обязательно, — отозвался он.

Якоба особенно радовало, что отец будет сегодня с ними. Старому королю понадобилось полгода, чтобы смириться с невесткой. С неистощимым терпением, шаг за шагом, завоевывала Эллисон сердце Карла, и он постепенно полюбил свою американскую дочь. Улучшились и отношения между отцом и сыном. Благодаря стараниям Эллисон между ними не возникало больше конфликтов.

Дойдя почти до двери, Якоб остановился и повернул Элли лицом к себе.

— Я люблю тебя!

— Я знаю. — Она посмотрела на него снизу вверх глазами, полными незамутненной радости, потом встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в губы, и спросила: — О чем ты думаешь?

Слова застряли у него в горле. Да и какими словами можно высказать все, что переполняло его сердце? Ведь только силе ее любви они обязаны тем, что переживают этот момент чуда в своей жизни.

— Спасибо тебе, — только и смог проговорить Якоб.

Она шутливо нахмурилась.

— За что, муженек?

— За все, — ответил он, думая о детях, об отце, о своей процветающей стране. — За все, Элли!

КОНЕЦ