– Следует признаться самому себе – это не болезнь, – пробормотал Росс вслух на следующее утро. Он ударил кулаком по столу, затем потер лоб. Да, кажется, он угодил в переплет.

Они с Пейдж занимались любовью всю ночь напролет. Без остановки. И каждый следующий раз только сильнее распалял и подстегивал их.

И все-таки это точно не болезнь. Во всяком случае, не та, которую они могли подцепить по пути с места взрыва в больницу.

А вот Пейдж радостно заявила, что этим утром они оба выздоровели. Заявила перед тем, как скрыться в душе. У Росса ее слова вызвали раздражение, его так и подмывало заявить ей об этом, как только она выйдет из ванной комнаты, но подходящих слов он так и не нашел.

Поэтому он покинул ее дом тайком, дав себе слово хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию, а потом он поставит ее перед фактом, что между ними еще ничего не кончено – отнюдь не кончено.

Конечно, просто взять и поставить Пейдж перед фактом – вариант далеко не идеальный. Будет лучше, если ему удастся убедить ее. Ситуация осложнялась еще и тем, что Росс был не совсем уверен, что знает, как ему приступить к столь важному делу.

На столе, прервав его размышления, зазвонил телефон.

– Я вас слушаю, миссис Уиппл!

– Принесли из химчистки ваш смокинг.

– Отлично! Благодарю вас!

Он совсем забыл о том, что в пятницу ему предстоит побывать на благотворительном вечере. Мероприятие было организовано обществом «Юридическая защита – детям». Росс состоял в нем в совете директоров. Он испытывал легкое чувство вины за предстоящую торжественную речь и за то, что ему придется выслушать порцию комплиментов, которые по праву следовало бы отнести на счет миссис Уиппл. Пока он находился в больнице, ей пришлось взять на себя ряд его дел и решение неотложных вопросов.

Вспомнив о больнице, Росс тотчас почувствовал тоску по тем двум неделям, что он провел вместе с Пейдж Харт в палате инфекционного отделения. Господи, да если постоянно думать об этом, нетрудно и с ума сойти!

Телефон зазвонил снова. Росс встряхнул головой. Если он не перестанет постоянно думать о Пейдж, ему ничего не удастся сегодня сделать.

– Да, миссис Уиппл!

– Вас хочет видеть Ник Харт. – Господи! Этого еще не хватало!

– Хорошо. Надеюсь, он пришел без оружия?

– Насколько я понимаю, да. Обыскать его?

– Думаю, в этом нет необходимости.

– Вообще-то я была бы не против.

– Миссис Уиппл! А если бы это услышал мистер Уиппл?

– А откуда бы он узнал? – Росс рассмеялся:

– Ладно, пусть заходит!

Затем он встал и поправил галстук – с таким видом, будто брат Пейдж сейчас ворвется в его кабинет с единственной целью – оставить от него, Росса, мокрое место. Или по крайней мере попытается это сделать.

Через пару секунд миссис Уиппл открыла дверь и жестом пригласила Ника Харта войти. Было совсем не похоже на то, что Ник Харт явился сюда, чтобы всеми мыслимыми и немыслимыми способами вступиться за честь сестры. Что ж, это уже хороший признак, решил Росс, но если причина его прихода не связана с Пейдж, то тогда это совершеннейшая загадка.

– Благодарю вас за то, что согласились принять меня без предварительной записи, – произнес Ник, направляясь к столу и протягивая Россу руку.

Росс ответил ему рукопожатием и жестом пригласил садиться.

– Кофе? Колу?

– Нет, спасибо, ничего не надо.

– Чем могу быть полезен? – спросил Росс, вернувшись на свое место.

– Мне нужен совет юриста.

У Росса от удивления отвисла челюсть.

– То есть мой совет?

– Да.

– Но почему вы не обратились к Пейдж?

– Это не по ее части. Кроме того, мне не хотелось бы, чтобы это стало известно Пейдж или кому-либо из других моих родственников.

– У меня создалось впечатление, что вы не женаты.

– Да, верно.

– А доктор Тернер?

– Нет, она тоже не замужем. Во всяком случае, пока не замужем.

– Ну хорошо, – сказал Росс и придвинул поближе блокнот для рабочих записей и ручку. – Какого рода юридический совет вам нужен?

– Но только это строго между нами, хорошо?

– Будьте уверены. И когда же мы услышим свадебные колокола? – спросил Росс, не будучи вполне уверен, что дело касается составления брачного контракта. Росс относился к таким контрактам несколько скептически. По его мнению, они подразумевали, что будущая семейная пара уже заранее настраивалась на возможность неудачи в супружеской жизни.

– Не раньше, чем по этому поводу выскажется Памела Джонс, – угрюмо проворчал Ник.

– А кто такая Памела Джонс?

– Жена Фримена Джонса.

– Крупного медиамагната?

– Его самого. Я делал проект их нового дома.

– Так что такого происходит с женой Фримена Джонса? – спросил Росс. У него в глубине души шевельнулось неприятное чувство. Ему очень не хотелось бы услышать, что у Ника Харта роман с замужней женщиной. Пейдж наверняка жутко расстроится, если узнает об этом.

– Очевидно, многое. Говорят, ее супругу стало известно, что она изменяет ему с неким молодым мужчиной.

Росс предостерегающе поднял руку.

– Прежде чем вы продолжите свой рассказ, Ник, я хочу предупредить вас, что не занимаюсь делами, связанными с супружеской неверностью. Ничего не имею против вас лично, но это один из моих жизненных принципов.

Глаза Ника удивленно расширились.

– Вы считаете, что это я... но это не так!

У Росса словно камень с души свалился. Он едва сдержал улыбку, слегка удивившись, что признание Ника вызвало у него такое облегчение.

– Тогда я не вполне уверен, что вам нужен именно я.

– Дело в том, что она заверила мужа, будто неведомый поклонник – это я, их архитектор... Представления не имею, почему она решила назвать мое имя. Сегодня утром в мой офис подобно урагану ворвался мистер Джонс и потребовал объяснений. Он начал угрожать мне судом, выкрикивал какие-то фразы насчет «отчуждения залога». Мне потребовалось добрых десять минут, чтобы успокоить его и понять, в чем суть дела.

– Но почему она назвала ваше имя, хотя это вовсе не вы?

– Я задал себе тот же вопрос. Я в общем-то терпеть не могу эту сварливую особу.

– Если я вас правильно понял, се все-таки не поймали, так сказать, с поличным?

– Насколько я себе представляю, она призналась ему в измене после того, как он отказал ей в некоторой сумме денег на личные расходы.

– Не слишком большого ума девица, верно?

– Да уж, пожалуй, если хотите знать мое мнение.

– А какова, по-вашему, причина того, что своим любовником она назвала именно вас? – спросил Росс, хотя был совершенно уверен в том, что и сам не смог бы ответить на этот вопрос. Ник Харт – мужчина привлекательный, даже с точки зрения другого мужчины. По мнению Росса, нашлось бы немало женщин, готовых выложить кругленькую сумму за то, чтобы провести с ним время. Ник произвел впечатление даже на миссис Унппл.

– Представления не имею! За исключением того, что мы проводили много времени вместе, обсуждая план нового дома и поправки к этому плану. Джонс фактически предоставил ей в этом отношении полную свободу действий, и его жена вовсю пользовалась открывшимися перед ней возможностями. Теперь мне многое стало ясно. Я передал Джонсу примерную стоимость работ по переделкам первоначального проекта, и, поверьте мне, с тех пор, как она стала единолично распоряжаться строительством, эта сумма утроилась! Неудивительно, что между супругами вспыхнули разногласия.

– Вы готовы поклясться, что в словах Памелы Джонс нет ни капли правды?

– Клянусь!

– И не всплывут счета из мотеля? Не будет чеков на купленные вами драгоценности? Не появятся телефонные счета?

– Мы разговаривали с ней только по сотовому телефону. И это были исключительно деловые разговоры.

– Прекрасно, но зачем вам тогда понадобился совет адвоката?

– Потому что ее муж угрожает мне судом. Он требует компенсации за моральный ущерб! Более того, он угрожал мне – говорил, что не заплатит за дополнительные работы по переделке дома. Я вложил в этот проект слишком много своих денег и не могу позволить себе потерять их.

– Когда вы опровергли все его обвинения, он вам поверил?

– Нет.

– Тогда сделаем вот что. Во-первых, мы докажем, что вы никогда не оставались с женой Фримена Джонса наедине. Во-вторых, представим все необходимые бумаги, подтверждающие, что она лично санкционировала все работы по переделке дома. Ведь именно так и было, верно?

– Да, – кивнул Ник. – Когда она настаивала на дополнительных изменениях проекта, я всегда заставлял ее расписываться на документах.

– Муж уполномочил ее подписывать такие документы?

– Конечно. Фримену Джонсу очень хотелось во всем угодить своей «малышке Памеле». Он разрешил ей делать все, что только пожелает ее «маленькое сердечко»!

– Тогда у него нет, так сказать, никакой юридической почвы под ногами. Я думаю, особых проблем у нас не возникнет.

– А как мы заставим его пойти на попятную? Он же в два счета может смешать меня с грязью – ведь все газеты принадлежат ему!

– Прежде всего я заставлю его жену назвать места всех ваших гипотетических тайных свиданий, а также время, когда эти встречи происходили.

– Она может заявить, что мы встречались на строительной площадке или где-нибудь поблизости. Там мы действительно проводили много времени вместе.

– Вы там бывали одни?

– Нет... Слушайте, вспомнил! Строители могут подтвердить, что мы никогда не уединялись! Клянусь, мы не устраивали там тайных свиданий. Все происходило на виду.

– Правильно. Скажите, у вас есть какие-то родинки на теле? Что-то такое, о чем могла бы знать женщина, вступавшая с вами, так сказать, в интимные отношения?

Ник задумался.

– Ни родимых пятен, ни бородавок у меня нет.

– А шрамы?

– Да! У меня остался на плече шрам после одной давней аварии, когда я ехал на мотоцикле.

– И он хорошо различим?

– Да. – Ник указал на свое левое плечо. – Вот здесь! Он примерно два дюйма длиной.

Росс сделал несколько записей в блокноте.

– Превосходно. А что касается принадлежащих старику Джонсу газет, то мы дадим ему недвусмысленно понять, что если он попытается очернить вас в прессе, то на него тоже могут подать в суд, не говоря уже об общественной огласке.

– Так что мы будем делать?

– Вам делать ничего не нужно. Я сам все сделаю.

– И что вы собираетесь предпринять?

– Я направлю мистеру Джонсу – или, если угодно, его адвокату – встречный иск. Если он будет настаивать на суде, то я заставлю его жену дать письменные показания под присягой. Когда она запутается во лжи, им придется отвечать по встречным искам, связанным с диффамацией, то есть необоснованным иском, неполучением дохода, нарушением контрактных обязательств и, может быть, кое-чего другого, что придет мне в голову. – Ник какое-то время помолчал.

– Вы, я вижу, дока в своем деле! – произнес он с восхищением.

– Не хотел бы хвастаться, но кое-что в адвокатском деле я понимаю.

– А получится так, как вы говорите?

– Не вижу причин, которые могли бы нам помешать, но хочу сразу вам сказать, что, если она все-таки точно опишет ваш шрам, плохи будут наши дела.

– Не бойтесь, она ничего о шраме не знает.

– Тогда все в порядке, – сказал Росс и захлопнул блокнот.

– Спасибо вам.

– Не за что.

– Только прошу вас – ни слова Пейдж.

Росс мысленно усмехнулся: даже если бы он и захотел нарушить обязательства перед клиентом, ему понадобилась бы очень веская причина, чтобы встретиться с Пейдж. Сегодня утром ему показалось, что она вовсе не горит желанием увидеться с ним снова.

– Я не стану ничего рассказывать Пейдж. Но мне непонятно, почему вы не хотите, чтобы ей стало известно о вашей проблеме? Вы же не сделали ничего дурного.

– Я просто не хочу, чтобы это каким-то образом дошло до Рейчел.

– Но если вы ни в чем не виноваты, то все же – почему?

Ник поджал губы, помолчал, но затем ответил:

– Дело в том, что наши с ней отношения пока еще недостаточно прочны. Боюсь, как бы эта история не навредила нам обоим.

Недостаточно прочны. Ему, Россу, это очень знакомо.

– Могу я спросить вас кое о чем, Харт?

– Вы и так выразили готовность выручить меня из беды. Думаю, что можете рассчитывать на мою искренность.

– Я хотел спросить о Пейдж. Что там стряслось с ней во время учебы в колледже?

Ник нахмурился.

– Откуда вам известно, что с ней что-то стряслось в колледже?

– От нее самой.

– Она рассказала вам? Об этом... профессоре?

– Да.

– Господи. Хотя, знаете, это хороший признак. Она вряд ли стала бы рассказывать эту историю человеку, которому не доверяет.

Смущенно взглянув на собеседника, Росс нехотя признался:

– Вообще-то я подозреваю, что мне она рассказала об этом просто от скуки. Что было еще делать в больнице, как не обмениваться историями былых любовных приключений?

Заисключениемтойсамойночи.

– Что ж, наверное, так.

– Это оставило в ее душе незаживающую рану?

– Не знаю насчет раны, но она все еще остро переживает случившееся.

– Мне тоже так кажется. И я не знаю, что с этим делать.

– Что вы имеете в виду?

Росс немного помедлил, но затем признался:

– Похоже, что ей не хочется задумываться о будущем. Вы понимаете, о чем я?

Настала очередь Ника удивиться.

– И у вас та же проблема?

– Не может быть! И у вас с Рейчел то же самое?

– Именно! И почему это женщины никогда не хотят принять верное решение?

Росс задумчиво покачал головой.

– Не знаю. Я хочу сказать, что только и делаю, что пытаюсь сделать Пейдж счастливой, но она даже не желает задуматься над тем, что же в ее жизни будет дальше.

– У меня та же история! Рейчел говорит, что не желает вдаваться в объяснения.

– Я точно знаю, что вы имеете в виду. И почему женщины отказываются найти общий язык с нами, мужчинами?

– Рейчел не хочет даже слышать о том, чтобы между нами возникли личные отношения.

– Иногда мне кажется, что я хорош для нее только в одном, – пожаловался Росс.

– Знакомая история, – кивнул Ник.

– У вас не возникало ощущения, что для них работа важнее, чем мы?

– Конечно. У Рейчел на уме только больница и ее больные.

– А Пейдж уверяет, что занята настолько, что у нее не остается времени даже подумать о личной жизни.

– Почему с женщинами так трудно? Я ведь вовсе не посягаю на рабочее время Рейчел!

– А вы вспомните – стоит хотя бы полусловом намекнуть, что, мол, как было бы здорово, если бы она принадлежала только тебе одному, как она готова расхохотаться тебе прямо в лицо! – грустно пошутил Росс.

– Рейчел бы наверняка икала от хохота! – согласился с ним Ник.

– Можете представить себе, что скажет Пейдж, если я заведу речь о женитьбе?!

Слова Росса застали Ника врасплох.

– Вы серьезно думаете о браке?

– Да как я могу сказать ей об этом! Если у меня даже не получается уговорить ее хотя бы просто встретиться со мной.

– Но мне казалось... что вы с ней... знаете... довольно близки, – запинаясь, произнес Ник.

– Верно. Это когда в ней начинают бушевать гормоны. Но чувства? Забудьте о них! Понимаете, мы провели с ней вчера очень бурную ночь. И вы думаете, она мне сегодня позвонила? Ошибаетесь!

– А Рейчел скорее всего «случайно» потеряла мой номер телефона. И это несмотря на то, что я написал его губной помадой на зеркале в ее ванной.

– Как романтично! – отозвался Росс.

– Готов поспорить на что угодно, но Рейчел так не думает. Вы знаете, что я весь вчерашний день готовил для нее изысканное блюдо, способное угодить вкусам истинного знатока кулинарии? Разве она пришла вовремя? Нет же! Она задержалась в больнице, напрочь забыв о моем приглашении!

– Ох уж эти женщины! – с негодованием воскликнул Росс.

– Ох уж эти женщины! – эхом отозвался Ник.

– Бетти! – едва не сорвалась на крик Пейдж. – Я нигде не могу найти папку с документами тетушки Алисии!

Было утро пятницы, однако Пейдж нисколько не ощущала привычного облегчения при мысли о том, что рабочая неделя наконец подошла к концу и впереди два выходных дня.

Несколько секунд спустя на пороге кабинета появилась Бетти. Как всегда, в сшитом на заказ умопомрачительном платье, которое, видимо, стоило не меньше месячного заработка Пейдж.

– Истинной леди, моя дорогая, повышать голос подобает лишь в тех случаях, когда она платит своим подчиненным непристойно большие суммы денег, как, например, это делается в Голливуде!

Пейдж тут же съежилась от стыда. Господи, если дело и дальше так пойдет, она станет самой визгливой адвокатшей в Атланте.

– Извини меня, Бетти. Но почему я не могу нигде отыскать ее?

– Смею напомнить, дорогая, что ты попросила меня сделать копии нескольких папок с документами и отправить их с курьером в офис Росса Беннета. Если не ошибаюсь, они находятся в стопке с указателем «Исходящие».

– Конечно же!

– Принести их?

Пейдж провела ладонью по лбу.

– Нет, не надо. Все в порядке. Я сама.

Бетти опустилась в одно из кресел для посетителей.

– Отлично, тогда давай поговорим о тебе!

– Почему обо мне? – встревоженно спросила Пейдж.

– О том пришельце, который вселился в твое тело. – Вернувшись на свое место за столом, Пейдж села.

– Я могла бы сказать, что не понимаю, что ты имеешь в виду, но не хочу лгать.

– А вот это верно! Что с тобой, дорогая?

– Я... я не уверена.

– Попробую догадаться.

Догадаться, конечно, не сложно, но сама она вряд ли сможет признаться Бетти во всем, не испытывая мучительного смущения. Да и как объяснить, что ночь, проведенная с Россом, не связала их окончательно? Что после радостных воспоминаний об этой удивительной ночи, которым она с упоением предавалась все утро, к вечеру ей сделалось невыносимо грустно без него: она поняла, что скучает по нему. Прошло две ночи без Росса, и она безумно хочет увидеться с ним снова.

– Как следует поступить, если необходимо убедиться в том, что с точки зрения физического самочувствия с тобой все в порядке?

– Нужно обратиться к врачу.

– В том-то и проблема. Я уже была у врача. Она уверяет меня, что я абсолютно здорова.

– Если ты говоришь о докторе Тернер, Пейдж, то она лучший врач в больнице Святой Екатерины.

– Знаю. Но это не имеет никакого значения.

– А что же имеет значение?

Пейдж посмотрела на Бетти. Ее секретарша принадлежала к сливкам высшего общества Атланты, но все же при всей своей королевской стати была женщиной прагматичной и достаточно прямолинейной. При условии, конечно, что правила этикета все-таки соблюдались. Вот почему Пейдж все никак не могла решить, уместно ли ей обсуждать с Бетти проблемы своей сексуальной жизни.

– Возможно, дело в моей голове?

– А может, ты скажешь, при чем здесь твоя голова?

– Неужели это сила внушения?

Бетти решительно стукнула кулаком по столу.

– Давай-ка, девочка, рассказывай, что с тобой! Хватит все носить в себе!

– Мне кажется, я просто помешалась на сексе. Это становится настоящей манией!

Бетти довольно долго смотрела на нее, а затем расхохоталась:

– И это вся твоя проблема?

– Я вовсе не такая, – напомнила ей Пейдж. – То есть раньше я никогда такой не была. А теперь, похоже, все мои мысли – только о сексе.

– Какая ты счастливая!

– Нет-нет! – возразила Пейдж. – Это ужасно! Как же мне вернуться обратно к нормальной жизни, если я все время думаю об этом змее Россе Беннете?

– Видимо, он нужен тебе больше, чем ты сама готова себе в этом признаться.

– Быть не может!

– Почему же?

– Он самый настоящий змей! Он – адвокат, занимающийся разводами! Он... он...

– ...чертовски красивый мужчина, которого просто боготворит его секретарша!

– Еще бы она его не боготворила. Он ведь платит ей это деньги!

– Мэри Лу Уиппл нуждается в жалованье не больше, чем я. Она работает лишь из чувства преданности ему, а не для того, чтобы прокормить семью.

Пейдж удивленно уставилась на Бетти.

– Откуда тебе все это известно?

– Милочка, она же моя подруга! Мы, секретарши прожженных адвокатов, должны держаться вместе! – добавила она с легкой улыбкой.

– И все же...

– Ты слышала об обществе «Юридическая защита – детям»?

– Некоммерческая организация, оказывающая помощь детям, которых избивают родители?

– Именно.

– Прекрасная организация, я слышала о ней самые лестные отзывы, – прокомментировала Пейдж.

– Сегодня вечером они устраивают сбор пожертвований.

– Все это замечательно, но я не понимаю, какое отношение это имеет к теме нашего разговора.

– А ты угадай, кто там у них один из ее основателей и постоянный член совета директоров!

– Ну уж никак не Росс.

– Ошибаешься. Он самый.

Пейдж опустила голову. Как же ей теперь сопротивляться чувству симпатии к человеку, который занимается таким благородным делом?

В следующее мгновение ей пришла на память одна деталь. Когда они еще находились в больнице, доктор Тернер однажды передала Россу какую-то папку с бумагами, на которой стояли три загадочные буквы – ЮЗД. Юридическая защита – детям. Он несколько дней подряд работал над документами из этой папки, и Пейдж решила, что эти буквы – инициалы какого-нибудь его клиента. Ей даже не пришло в голову спросить об этом у самого Росса.

Значит, Росс занимается благотворительностью, а ей не сказал. Отлично. Еще одна причина обидеться на него.

– Почему ты так упорно сопротивляешься? – ласково спросила Бетти. – Нельзя перечить судьбе. Отдайся воле волн, Пейдж! Плыви навстречу своему счастью!

Почему она сопротивляется? Хороший вопрос. В конце концов, даже если она неприязненно относится к адвокатам, занимающимся разводами, то Росс уже не раз доказывал ей, что он приятное исключение из общего правила. Он – этичный адвокат, занимающийся бракоразводными процессами. Добрый, щедрый человек. И черт побери, самый нежный и страстный любовник в мире. Хотя у нее не слишком богатый опыт в этом отношении, она может считать проведенные с Россом ночи подарком судьбы. В,едь именно он помог ей узнать, что такое настоящая чувственная любовь.

– А что, если он относится ко мне не так, как я к нему? Что, если он уже забыл меня?

– Есть только один способ проверить, так ли это. Встретиться с ним снова.

– Но я не могу! Я не знаю, что сказать ему!

– Может, просто сказать: «Привет, Росс! Сходим куда-нибудь вместе?»

– Так не пойдет. У меня ничего не получится.

– Тогда есть другой способ.

Пейдж точно знала, что в это мгновение в ее глазах вспыхнула надежда, но она даже не попыталась скрыть этого.

– Какой?

– Помнишь о сегодняшнем сборе пожертвований?

– Помню. Ну и что?

– У меня случайно имеется лишний пригласительный билет на это мероприятие. Мой... друг в последнюю минуту отказался пойти со мной. Пейдж удивленно посмотрела на Бетти.

– Друг?

– Только, пожалуйста, не смотри на меня так! – Бетти взмахнула рукой, и браслеты на ее запястье негромко звякнули. – В этом нет ничего предосудительного.

– А кто он?

– Ты его не знаешь, уверяю тебя!

– Это, случайно, не Харви из службы доставки посылок?

Бетти густо покраснела.

– С чего ты взяла, что мне может прийти в голову проводить время в обществе этого... занудного типа.

– Ты говоришь так, потому что он не хочет слушать твою болтовню?

– Я вовсе не занимаюсь пустой болтовней, Пейдж. В самом деле!

– Так кто же этот твой друг?

Бетти поспешила отвести взгляд в сторону.

– Да, это он. Харви.

– Но если он занудный тип, то почему ты... встречаешься с ним?

– Это не свидания, Пейдж, дорогая! – Заметив, что Пейдж удивленно посмотрела на нее, Бетти пожала плечами. – Может, я и не слишком молода, но вовсе не собираюсь ставить на себе крест!

Пейдж не хотелось слушать откровения собственной секретарши. Бетти, светская львица, и вдруг на тебе! Крутит тайный роман. И с кем? С курьером из службы доставки посылок! Пейдж почувствовала приближение жуткой, невыносимой мигрени.

– Однако хватит обо мне. Вернемся к твоим проблемам. Приходи сегодня на сбор пожертвований.

Пейдж изо всех сил боролась с искушением.

– Я не смогу.

– Это почему же?

– Он может подумать, что я преследую его! – выпалила Пейдж.

– Нет, ты ошибаешься. Это будет посещение мероприятия с достойной целью.

– Но...

– Я пойду с тобой. Все решат, что это я притащила тебя с собой.

– Даже не знаю.

– Послушай, что я тебе скажу. Твой Росс даже не догадывается, что на аукционе, между прочим, будет разыгрываться один интересный лот. Знаешь какой? Встреча, точнее, свидание с ним!

Услышанное повергло Пейдж в замешательство. Если она не пойдет с Бетти, то свидание с Россом достанется какой-нибудь другой женщине! Нет, этого она не допустит!

Она резко встала и потянулась за бумажником.

– Куда это ты? – поинтересовалась Бетти.

– В магазин. Мне нечего надеть. Нужно срочно что-нибудь купить! – отозвалась Пейдж.

– Мой автомобиль будет у твоего дома в восемь!