Обратно я вел машину сам. Мне необходимо было подумать. Где-то на полпути к лагерю Племени я принял решение. Просчитал до десяти. Решение по-прежнему казалось мне правильным. Я взял телефон.
— Берди, это Джим. Не задавай вопросов. Просто слушай…
Я надеялся, что на этот раз, в виде исключения, она поверит мне.
Полковник Райт ждала меня возле все еще не сожженной конюшни.
Большая часть наших солдат отправилась назад. Детей посадили в один из автобусов и тоже увезли.
Полковник стояла напротив огромных распахнутых ворот конюшни.
— Думаю, вам следует посмотреть, что там внутри.
Я быстро зашел…; Там был загон, сооруженный из кип прессованного сена, высотой метра два с половиной. Пришлось подняться по тюкам, как по ступенькам, чтобы заглянуть внутрь.
В загоне находилось пять маленьких червей; таких крошечных я еще не видел, их можно было держать на руках, как младенцев.
И кое-что еще.
Пол в загоне был темным и мокрым от крови.
Кругом были разбросаны обрывки одежды, но разглядеть еще что-нибудь, кроме этих клочков, было невозможно.
Это и были пропавшие дети.
Черви-младенцы посмотрели на меня и залились трелями.
— Пррт? — спрашивали они.
Один попытался забраться по тюкам сена наверх, но был еще слишком неуклюж. Я поймал себя на том, что улыбаюсь. Детеныши — любые — прелестны. Даже хторранские.
Сколько им? От силы неделя.
Так вот что Деландро решил здесь оставить — обузу. Он всегда мог вырастить червей, потому что всегда мог найти пищу для них. Эти же мешали ему. Нет, ренегаты бросили этот лагерь еще до того, как появились мы.
Но он — или Марси — знали, что подумаю я: ренегаты ни в коем случае не расстанутся с такой ценностью, как черви.
Только они ошибались.
Я знал одну вещь. Если фанатик собирается отдать жизнь за идею, ему, уверяю вас, не будет никакого дела до того, что подумают о нем окружающие.
Я снял с плеча огнемет.
— Всем выйти. Когда амбар займется, через тридцать секунд рухнет крыша.
Полковник Райт посмотрела на меня.
— Может быть, стоит взять их с собой?..
Я отрицательно покачал головой: — Уже произошел импринтинг. Мы ничего от них не добьемся.
— Импринтинг?
— Да. Запечатление. Вам лучше уйти отсюда. — Я подождал, пока она не вышла, потом еще раз взглянул на маленьких червей и сказал: — Я мог бы заставить себя полюбить вас, сукины детки, если бы не ваша паршивая привычка жрать то, что не следует.
А потом я сжег их.
Они умерли сразу. Я был рад этому.
Огонь скользнул вверх по стенам и взорвался. Крыша конюшни занялась в тот самый момент, когда я выскочил из ворот. Секундой позже она обрушилась.
Я повернулся к полковнику Райт: — Благодарю вас. Вы показали себя с наилучшей стороны, леди. Пойдемте.
— Как я понимаю, ваши просьбы на этом не исчерпаны, майор.
— Да, между прочим. Можете устроить так, чтобы меня ждал автобус подвижной разведки?
— У вас есть какие-то особые причины?
— Недостает одного червя. Он мне нужен. Она кивнула: — Найдите его поскорее и сожгите.
После того что она увидела здесь, долго убеждать ее не пришлось.
— И главарей Племени, — добавил я. Райт нахмурилась: — Я думала, что мы покончили с ними.
— По крайней мере четверых нет среди мертвых. Не думаю, что они вернутся сюда. Скорее всего, они и не собирались возвращаться. — Я сел в джип рядом с ней.
Она искоса взглянула на меня, понимая, что здесь происходит нечто большее, чем я говорю, но расспрашивать не собиралась. Отвернувшись от меня, Райт включила передачу.
Когда мы отъехали от горящего ранчо, она тихо произнесла: — Я хочу вам кое-что сказать.
— Валяйте, не щадите моих чувств. У меня их нет. Больше нет.
— Вы мне не понравились вначале. Мне не понравился ваш инструктаж. Не понравилось, как вы провели рейд. Понимаете, майор Андерсон, или как вас там? Вы мне не нравитесь. Я не желаю видеть вас в своем районе. Я не хочу никогда больше иметь с вами дело. Вам ясно, майор Андерсон?
— Яснее не бывает, полковник. Вас, наверное, обрадует, что тут у нас полная взаимность.
— Благодарю вас, майор.
— Всегда к вашим услугам, полковник.
Автобус ждал меня на краю летного поля. Я сунул огнемет за сиденье, сел на водительское место и направился обратно в Семью.