Билл Маккарти наклеил на лоб полоску пластыря и подумал, что стоит принять еще одну таблетку болеутоляющего. Покидать госпиталь с такой поспешностью, может, и не стоило, но нельзя же допустить, чтобы исследованием гробницы из номера отеля руководил один Тео. Кто-то из них двоих должен присутствовать там лично!

Небольшой вертолет «джет-рейнджер» летел вдоль проспекта Пирамид на запад. Место Мэннинга за штурвалом занимал новый пилот, которого специально вызвали из Александрии. Позади, в пассажирском салоне, сидели профессор эль-Файки и майор Кроуи. Врачи убедили Билла в том, что за здоровье Лероя можно не беспокоиться: кости и все жизненно важные органы целы. Однако местной медицине Маккарти не очень доверял — еще один повод побыстрее избавиться от опеки каирских эскулапов.

У здания отеля «Мена-Хаус» проспект заканчивался. Внизу двигались крошечные фигурки нищих, многочисленных гидов, чуть в стороне от дороги лежали в ожидании туристов верблюды. По широкой дуге вертолет все дальше уходил от зеленой долины Нила к Гизе, откуда тянулись к горизонту бесконечные пески. Слева по курсу вздымалась громада пирамиды Хеопса, справа, у верхушки гробницы Хефрена, еще виднелись, напоминая кромку вечных снегов, остатки облицовки.

Грандиозность сооружений поражала. Издалека каменные блоки Великой пирамиды напоминали обычные кирпичи, но вблизи становилось ясно, что «кирпич» этот размером по меньшей мере с автомобиль. Двести уложенных один поверх другого рядов! Так, во всяком случае, утверждал профессор эль-Файки. Два миллиона триста тысяч блоков весом две с половиной тонны каждый!

Подняв в воздух облако песка и пыли, верткая машина опустилась у разборных домиков передвижной лаборатории, в тени которых сидели несколько гидов. Когда лопасти замерли, эль-Файки прокричал мужчинам что-то по-арабски, и те со смехом отправились в сторону появившихся на дороге автобусов с туристами.

— Меня здесь знают, — пояснил профессор. — Я заявил этим прохиндеям, что, рассказывая о пирамидах, они воруют мой хлеб, а сегодня я привез сюда вас, чтобы немного подзаработать. Пойдемте посмотрим, чего добились ваши люди с помощью заказанного доктором Гилкренски оборудования. Он не смог составить нам компанию, а жаль!

— Пусть доктор радуется, что ему вообще разрешили остаться в стране, — заметил Кроуи. — Он видит нас на экране компьютера — здесь на каждом шагу установлены телекамеры.

Билл Маккарти посмотрел на кабели, убегавшие от домиков к склону каменной горы.

— Скажите, — обратился к нему эль-Файки, — вы читали «Сказки тысячи и одной ночи»?

Маккарти кивнул.

— Первым исследователем Великой пирамиды стал много веков назад багдадский калиф Абдулла аль-Мамун. Следуйте за мной, я покажу вам путь, по которому прошли его люди, — предложил профессор.

Они пересекли автомобильную стоянку и начали подниматься по огромным плитам основания пирамиды.

— Аль-Мамуну было известно о несметных сокровищах, погребенных вместе с царями Древнего Египта, — продолжал эль-Файки, — и не просто сокровищах, а о небесных таблицах для мореплавателей, о стекле, которое гнется, об оружии, которое не покрывается ржавчиной. Аль-Мамун был человеком весьма образованным, изучал астрономию, и подобные диковины не могли не вызвать у него интереса.

Едва заметная, вытоптанная на протяжении поколений тропа привела их к пролому в грани одного из блоков. Проложенные вдоль толстых, по-видимому, вентиляционных, труб кабели уходили в темноту.

— Берегите головы, — предупредил эль-Файки. — Здесь очень низкий потолок.

Он нырнул в пролом. Маккарти последовал за египтянином, майор Кроуи замыкал шествие.

Высота прохода составляла не более четырех футов, и рослому Биллу пришлось сложиться почти вдвое. Из темноты до него донесся голос историка:

— Принимая решение прорубаться внутрь пирамиды, аль-Мамун ошибся в расчетах. В этом месте его людям пришлось преодолеть стену камня около ста футов толщиной. Они совсем обессилели, когда оказались в… его называют «нисходящий коридор». Осторожнее, тут ступенька!

Согнувшись, все трое прошли в тесную штольню, которая под крутым углом уходила вниз. Воздух внезапно стал сырым. Лишь усилием воли Биллу Маккарти удавалось как-то ориентироваться в пространстве.

— Надеюсь, никто из вас не страдает клаустрофобией, — сказал эль-Файки.

— Не беспокойтесь, — в один голос ответили оба его спутника.

Они продвинулись по нисходящему коридору футов на сто, когда Билл почувствовал, что расстояние от его головы до потолка штольни увеличилось. Он с наслаждением выпрямил спину и потер затекшую шею. Подняв взгляд, увидел вентиляционные трубы, диагональю пересекавшие стену по направлению к потолку. Плиты по обеим сторонам коридора, над головой и под ногами, были вытесаны из черного камня с толстыми красными прожилками.

— Проход к центру пирамиды перекрывает мощная гранитная пробка, — объяснил профессор. — Для людей аль-Мамуна она оказалась непреодолимой. И поскольку пробиться через нее они не смогли…

— Им оставалось пойти в обход, — заключил Кроуи.

— Совершенно верно, майор. Стратег из вас просто великолепный! Повторюсь, друзья мои: будьте осторожны! Здесь можно пройти только по одному.

Маккарти протиснулся сквозь узкий туннель и, преодолев следующий участок почти на четвереньках, с удивлением обнаружил, что высота прохода позволяет ему выпрямиться во весь рост. Теперь это был уже не тесный лаз, а широкий коридор.

— Главная галерея, — с гордостью продолжил эль-Файки, — ведет к погребальной камере фараона, а в ее противоположном конце начинается проход в усыпальницу царицы, где мы и ставим эксперимент. За мной! Боюсь, вскоре вам опять придется скрючиться.

Следуя вдоль кабелей, они направились по галерее, причем через несколько шагов Билл и в самом деле был вынужден пригнуться. Послышались человеческие голоса, звяканье металла. Еще минута — и все трое ступили в освещенную электрическими фонарями погребальную камеру царицы, где уже находились прибывшие вместе с Маккарти из Флориды эксперты, вооруженные сложными приборами.

— Ну и ну! — восхитился Билл. — Как же вы затащили сюда это хозяйство?

— Пришлось немного попотеть, — ответил мужчина, облокотившийся на нечто вроде трактора с резиновыми гусеницами и длинными, похожими на металлические руки манипуляторами.

Один из манипуляторов держал телекамеру, объектив ее был направлен на пришедших. В зажимах другого находился толстый черный цилиндр. Оранжевый символ на его корпусе предупреждал: «Осторожно — лазер!»

— Больше всего проблем возникло с этим роботом-уродцем, — пнув ногой гусеницу, продолжил мужчина. — Меня сводила с ума мысль, что лазер обязательно уронят и эксперимент не состоится. Но как-то обошлось. В общем, мы готовы. Ультразвук подтверждает наличие справа за стеной пустого пространства. Вот там, где отмечено мелом.

Маккарти осмотрелся. По сравнению с гладкими, полированными стенами галереи усыпальница выглядела так, будто древние строители оставили свою работу незаконченной: поверхность камня была грубой, неровной. Потолок сходился в центре углом, наподобие двускатной крыши, в восточной стене темнела странная, футов пять в глубину, ниша, ступенями сужавшаяся кверху.

— Поразительно, — негромко проговорил Билл. — Поразительно!

— Удивлен? — послышался за его спиной голос Гилкренски.

— Тео? Ты где? — От неожиданности Маккарти вздрогнул.

— В отеле, Билл. Вижу тебя на экране, а общаемся мы благодаря майору Кроуи, установившему в погребальной камере микрофоны с динамиками.

— Кто управляет роботом? Ты?

— Нет, Мария. В отличие от меня она не умеет ошибаться. Делая отверстие, она не повредит ничего, что может находиться за стеной.

— Рада приветствовать вас, профессор Маккарти, — сказала Мария. — Надеюсь, вы уже пришли в себя после вчерашнего испытания?

— Более или менее. Когда приступим?

— Можете начинать, — предложил эль-Файки. — Как член комиссии по охране памятников истории, я уполномочен правительством разрешить работы. Полагаю, все происходящее будет записываться на пленку?

— Безусловно.

— Тогда вперед!

— До того как я включу лазер, прошу всех надеть защитные очки, — обратилась к исследователям Мария.

Один из экспертов протянул Биллу темные очки в тяжелой, прилегающей к лицу оправе, и робот двинулся к стене с меловыми отметинами.

— Осталось пять секунд, — предупредила Мария. — Четыре… три… две… одна…

Даже сквозь очки на тонкий, подобный вязальной спице луч лазера было больно смотреть. Вырвавшись из черного цилиндра, пучок света ударил в место стыка стены с полом. Послышалось негромкое шипение, в стороны брызнули капли расплавленного камня, к потолку потянулся густой белый дым. За спиной Маккарти кто-то приглушенно закашлял.

— Включите вентиляторы, иначе мы ничего не увидим! Послышалось гудение электромотора, и дым начал редеть.

— Стена пробита, — доложила Мария. Яркий луч лазера погас.

Билл сделал шаг вперед, отвел манипулятор в сторону.

— Прежде чем просовывать туда оптико-волоконный зонд, необходимо дождаться, пока камень остынет, — сказал он.

Выждав минут пять, Маккарти опустился на колени, взял у эксперта тонкий кабель и осторожно ввел его конец в аккуратное отверстие диаметром не более сантиметра. На экране установленного чуть в стороне монитора появился туннель — такой, каким его видит машинист поезда. Идеально гладкие стены уходили в непроглядную темноту.

— Сорок сантиметров до выхода, — сообщила Мария. — Тридцать… двадцать… десять…

Темнота перед объективом превратилась в небольшую, с ровными краями, черную дыру, и в следующее мгновение зонд оказался в новой камере. Поначалу было трудно понять, что они видят на экране, но через секунду стали различимы очертания деревянной балки, куча песка с углублением на вершине и стена, покрытая иероглифами. Выглядела стена, как…

— Золотая! — выдохнул пораженный эль-Файки. — Камера облицована золотом!

— Что там такое? — требовательно спросил Гилкренски, вглядываясь в стоящий перед ним монитор. — Мария, я ничего не разберу!

— Даже цифровое усиление сигнала не дает возможности получить более четкое изображение. Слишком маленький объектив. Ясно одно: мы имеем дело со своего рода криптой… Четыре ее стены сходятся под углом наподобие пирамиды…

— Ты не можешь повести зондом по сторонам, Билл?

— Нет, Тео.

— А кроме деревянной балки и песка, там что-нибудь есть? — поинтересовался профессор эль-Файки.

— Не знаю. Но откуда там песок?

— Засыпая пустые пространства песком, древние египтяне пытались остановить грабителей, выстукивавших стены в поисках погребальной камеры.

— Тогда почему его здесь так мало? — спросил Гилкренски.

— Предлагаю извлечь зонд и ввести вместо него газоанализатор, — сказала Мария. — Тогда, возможно, я узнаю, куда исчез песок.

— Каким образом?

— Крипта расположена в самом центре пирамиды. Если она и в самом деле играет роль фокальной точки некоей космической линзы, то энергия, которая там фокусируется, должна, по сути, испарять материальные объекты. В таком случае анализ покажет высокое содержание кремния в воздухе.

— Газоанализатор пошел, — доложил Маккарти.

— Боюсь, моя теория не подтвердилась, — прозвучал через несколько секунд голос Марии. — Уровень содержания кремния не превышает фоновых значений, а вот озона в крипте более чем достаточно, как после мощного электрического разряда.

— Тогда понятно, почему отказал двигатель вертолета, — заметил Маккарти.

— А иероглифы на стене? — подал голос эль-Файки. — Они напомнили мне письмена в пирамидах Саккры. Можно посмотреть на них еще раз?

Билл вновь вставил в отверстие оптико-волоконный зонд.

— Ваш компьютер разбирает древние знаки? — спросил эль-Файки.

— У меня пока нет программы для чтения египетских иероглифов, — сказала Мария. — Но я заношу в память те, что сейчас вижу. Хорошо бы расширить отверстие и дать зонду возможность маневра.

— А еще лучше — войти в крипту самим. Сможем мы это сделать? — поинтересовался профессор.

— Отверстие необходимого размера лазер прорежет в камне за два часа, но мощности вентиляторов не хватит, чтобы очистить воздух от дыма. Предлагаю вам на время покинуть пирамиду. Когда дым рассеется и робот извлечет каменную пробку, вы вернетесь.

— Что скажете? — обратился Тео к египтянину.

— Действуйте! Это же открытие века!

«Эксперимент, проведенный компьютерным магнатом Теодором Гилкренски в пирамиде Хеопса, является, по словам ученых, открытием века. Ставший вчера объектом нападения террористов миллионер обнаружил в гробнице неизвестное прежде помещение. Эксперты Каирского музея древних культур…»

— Они забыли сообщить об авиакатастрофе, — заметил Неил Мартин, отворачиваясь от экрана. Шел выпуск новостей Сп-эн-эн.

Перед телевизором в кабинете Джессики Райт сидели трое.

— Неил прав, — сказал Тони Делгадо. — Пирамиды и атака террористов отвлекли внимание журналистов от скандала с «Дедалом». Я вижу в этом доброе предзнаменование. Ты приняла верное решение, Джессика, отправив доктора Гилкренски в Египет. Поздравляю!

Поправив очки, Джессика нажала кнопку на панели дистанционного управления, и экран погас.

— Когда состоится заседание комиссии по расследованию инцидента?

— Завтра, в десять утра по каирскому времени.

— А совет директоров?

— На следующий день, прямо под Рождество. И вряд ли разговор на совете пройдет гладко. Сэр Роберт уже жаловался, что председатель ставит археологические изыскания выше интересов держателей акций.

Джессике вспомнилось лицо Марии Гилкренски.

— В Тео еще слишком живы безумные идеи его жены, Тони.

Теодор Гилкренски следил за тем, как на экране монитора, стоящего в гостиной президентского номера отеля, тонкий, ослепительно яркий даже в клубах дыма луч медленно описывал идеально правильную окружность.

— А быстрее нельзя? — спросил он, постукивая по столу пальцами.

Билл Маккарти отрицательно покачал головой:

— Тогда нам придется увеличить мощность излучения, Тео. Ты же не хочешь повредить что-нибудь в камере?

— Профессор эль-Файки и его коллеги очень волнуются, — подтвердила Мария. — Они позволили нам использовать лазер всего на одну сотую мощности.

Тео посмотрел на часы:

— Сколько времени вам еще потребуется?

— Один час тридцать пять минут на резку, двадцать минут, чтобы удалить дым, и еще тридцать отнимет извлечение каменной пробки.

— Меня бесит, что я заперт в четырех стенах! Маккарти набил трубку.

— Продумай еще раз свои показания комиссии. До начала ее работы осталось менее суток. В конце концов, это главное, ради чего мы сюда приехали.

— Ты прав. Но я просто не могу себя заставить делать это.

Билл с наслаждением затянулся.

— Тогда выскажи мнение о моей поделке. Перед тобой уменьшенная копия «хай-лифта».

Он поднял к телекамере вырезанную перочинным ножом из куска бальсы* модель самолета с высоко расположенными на каплевидном фюзеляже крыльями и коротким, похожим на хвост рыбы, рулевым оперением.

— В душе я так и остался мальчишкой, Тео. Компьютерное моделирование — прекрасная штука, но еще приятнее сделать вещь собственными руками. Нужно немного поработать над хвостом. Если самолет все-таки полетит, то расход топлива можно будет снизить на тридцать пять процентов!

Гилкренски с интересом смотрел, как Маккарти скребет лезвием ножа податливую древесину.

— Ты проделал отличную работу с «уисперером», Билл. Ведь не погиб ни один человек!

— Да, пожалуй. Но на то у меня имелись и свои причины.

— Энджи и малыши?

— Ты угадал.

— Прости, Билл.

Сложив нож, Маккарти опустил его в карман.

— Помнишь наш разговор о «Минерве»?

— Ты имеешь в виду Марию и интерфейс?

— Да. Нужно двигаться вперед, Тео.

— То же самое сказал и компьютер. Машина предложила мне «установить эмоциональные узы» с кем-то еще.

Билл осторожно отделил от модели самолета крылья, хвост и уложил их в металлический футляр для очков.

— Ты не сможешь согласиться с тем, что Мария мертва, до тех пор, пока она общается с тобой через компьютер. Последуй моему совету — перепрограммируй интерфейс.

Гилкренски бросил взгляд на черный чемоданчик.

— Хорошо. Займусь этим, когда вернусь в Ирландию.