Щеки Тамир коснулся лист, она вздрогнула и проснулась. Ей снилось, что вокруг нее обвился хлыст Мугвы. Девушка оглядела деревья, палатку вдали, чью-то длинную фигуру, лежащую рядом с ней на подстилке. Где я? Постепенно в памяти всплыли события вчерашнего дня. Напрягшиеся мышцы расслабились; она потрогала ствол дуба, рядом с которым прикорнула вечером. Вдали виднелись неясные очертания палаток, разделенных дорожками. Скоро их заполнят толпы гуляющих: ведь сегодня — последний день ярмарки.

Хватит спать! Тамир вскочила и взглянула на небо. Близится рассвет. Пора начинать новый день, а с ним и новую жизнь.

Она поспешила к журчавшему неподалеку ручью и стала брызгать водой себе в лицо. Холодная прозрачная влага прогнала последние остатки сна.

Когда девушка вернулась, сонный Зифон зевал и потягивался.

— А ты, оказывается, ранняя пташка. — Он помахал руками, сделал несколько наклонов.

— Это что, ритуал?

— Да нет, обычная зарядка, — улыбнулся Зифон.

— Что-то рассвет сегодня не очень веселый. — Тамир указала на восток, Небо постепенно светлело, но восходящее солнце было скрыто пеленой тумана. — Когда будем отправляться — прямо сейчас или позже?

Зифон прервал свои гимнастические упражнения. — Вчера на представлении народу было — страсть, но если мы задержимся, то нам… грозит напасть.

— Какая еще напасть?

Зифон стиснул зубы. — Опять поперли из меня стихи, спасенья нет от этой чепухи! — Он стукнул кулаком по стволу дуба. — Мне рифмы не в радость — ужасная гадость!

Тамир безуспешно пыталась подавить хохот. — Пошли! — Она похлопала его по плечу.

— Отличная мысль. Заодно и толпу обгоним.

За двадцать минут они перекусили и упаковали свои пожитки.

Когда они миновали окраину ярмарки, торговцы уже начинали шевелиться. Гуляки, веселившиеся всю ночь напролет, толпились перед входом в харчевню, требуя еды и выпивки.

Вот и южные ворота. Тамир помедлила, оглянувшись на то, что еще вчера казалось ей самым заманчивым местом в мире. Но это было вчера. Она пожала плечами и следом за Зифоном. зашагала по пыльной дороге.

Мимо тянулись поля и огороды. Крестьяне в поте лица собирали урожай. Через час путники миновали несколько заброшенных домов. Там, где когда-то зеленели возделанные поля, теперь царило запустение.

— Мы удаляемся от цивилизации, вместо того, чтобы к ней приближаться. Нельзя сказать, чтобы Бейнсток снабдил меня точными ориентирами. — Зифон вгляделся вдаль. — Кто-то идет

Показавшаяся на горизонте точка постепенно превратилась в дюжину парней, спешивших им на встречу.

— Как там ярмарка — еще не закрылась? — спросил один из них.

— Сегодня последний день, — ответила Тамир. — Ярмарка удалась на славу.

— Слыхали, ребята? — крикнул паренек. — Поторапливайтесь, а то упустим самое интересное!

Он прибавил шагу, приятели последовали его примеру, и скоро вся компания скрылась из вида.

Часы шли, и Тамир начала уставать. Она с трудом поспевала за своим длинноногим спутником. Наконец девушка не выдержала и дернула его за рукав.

Зифон давай передохнем. Ведь ничего не случится, если мы остановимся ненадолго. Можно присесть вон под тем деревом. — Она показала на огромное дерево со стволом, покрытым ноздреватой корой. С его ветвей между овальных листьев свисали ярко-красные плоды. — Ладно, не падать же прямо на дороге. — Зифон следом за ней подошел к дереву, уселся в траву и отпил из бурдюка с водой, потом передал его Тамир.

— Странное дерево, — сказал он. — По форме плоды похожи на виноградные гроздья, а отдельных ягод не видно. Съедобные?

— Я бы не советовал их есть. Это дерево враксль. Из вязкого сока его плодов делают краску и чернила. В детстве я как-то раз попробовал, так чуть не загнулся. — Тамир прислонилась спиной к стволу и вытянула ноги. — До чего хорошо посидеть!

— Не говори, — Он тоже прислонился к дереву. — Так можно и уснуть.

Тамир подобрала прутик и стала чертить на земле человечка. Сбоку она пририсовала саблю и поставила знак вопроса.

— Как ты думаешь, где нам отыскать воина?

— Трудно сказать. Скорее всего, сам отыщется — из тех, кому больше делать нечего. Хитроумный Бейнсток замыслил какой-то план. Сказал, что встретит меня у финишной черты, если я до нее доберусь. Одно из его любимых изречений, которое неизменно доводило меня до белого каления, гласило: «Все выяснится в свое время».

— Вы расстались-то хоть мирно?

— Когда я наконец вытянул из него, что это за таинственное пустяковое поручение, то грохнул об стену один из его горшков. Красный порошок, который в нем хранился, засыпал весь пол и его самого, с головы до ног. Он расчихался и жутко обозлился. Я обозвал его подлым обманщиком и ушел, хлопнув дверью.

Тамир рассмеялась. — Но свиток-то был уже у тебя?

— Да. А когда я начал сыпать дрянными стишками и все мои выступления пошли насмарку, было нетрудно догадаться, кто наложил на меня заклятье, чтобы добиться своего.

— Ты тоже умеешь делать чудеса, разве нельзя разрушить заклятье?

— Если узнаю, как, сразу же тебе сообщу.

— Но ведь ты — волшебник!

— Как тебе сказать. У меня не всегда получается то, что задумаю. Вообще-то я охотно выбросил бы из головы все чудеса. Жуков морить — тоже непыльная работенка. — Он вздохнул. — Только так легко мне от этого не увильнуть.

Тамир снова глотнула из бурдюка. — Теперь я готов ринуться на поиски фигурки трехгорбой зебры и отправиться в чужие края, вот только…

— За чем же дело стало?

— Мы шагаем уже не один час. Не мог бы ты сделать по-волшебству пару лошадей, верблюдов или на худой конец горбатых зебр, чтобы ехать верхом?

Зифон рассмеялся, в его карих глазах заплясали золотистые искорки. — С моими способностями может запросто получиться мотоцикл. А заправочных станций у вас нет.

— Мотоцикл, заправочная станция? В жизни не слыхивал таких слов. Это что — демоны?

— Да нет, не демоны. Это вещи… из моего мира. Дай-ка мне прутик.

Он нацарапал на земле грубый рисунок. — Это средство передвижения, у него два колеса. Источник энергии — бензин, его получают из нефти. Без бензина мотоцикл не ездит. А бензин покупают на заправочных станциях.

Тамир разглядывала рисунок. — Волшебники летают на них по воздуху?

— Нет, ездят по земле. Да и ничего волшебного в них нет.

Девушка показала на колеса. — Значит эти круги двигаются по дороге, а ты стоишь вот здесь? — Она положила ладони на нарисованные шины.

— Вовсе нет. — Пальцем он начертил в воздухе два круга. — Это колеса, они расположены вертикально.

— Пожалуй, эта штука будет побыстрее наших повозок. А у обычных людей они тоже бывают?

— У некоторых. Большинство ездят на машинах, у них четыре колеса.

— Он нарисовал автомобиль, потом взглянул на небо. Оно было голубым, несмотря на облака. — Машины — одна из причин того, что воздух у нас грязный. Начинаешь ценить места вроде вашего.

Тамир покачала головой. — Ваши люди дышат грязным воздухом?

— Когда все начиналось, никто об этом не задумывался. Но теперь, прежде, чем просить меня сделать какое-то чудо, взгляни на него и с этой стороны. Вот ты, когда приходишь к кому-то в гости и находишь дверь запертой, сразу берешься за отмычку?

Девушка даже вскочила от возмущения. — Так нечестно. Я научился работать отмычкой только для того, чтобы не сидеть взаперти. —Тут она заметила, что голос ее звучит слишком звонко, и хрипло добавила: — Я ведь не состаю в воровской шайке.

— Да не кипятись ты! Твой талант тоже может пригодиться. Просто волшебство похоже на отмычку. Его пускают в ход только когда нет другого выхода. А все остальное время живешь, как обычный человек.

— А как же тот волшебник на ярмарке, который делал из воздуха цветы и шарфы?

— Вот так? — Зифон протянул руку к ее правому колену и достал серебряную монетку.

— Ты настоящий волшебник! — в ее голосе звучало благоговение.

— Это просто фокус, ловкость рук, забава. Всего-то и требуется — проворные пальцы, тренировка да воображение. У тебя тоже получится. Забавно: люди восторгаются балаганными волшебниками, а к настоящим относятся подозрительно.

— Я все-таки предпочел бы стать помощником жонглера, — засмеялась она. — Научишь меня жонглировать?

— Постараюсь. Может быть, сегодня вечером и начнем. А теперь, — он встал, пора двигаться дальше.

— Ладно, — она тоже поднялась. — Ты хоть знаешь, куда идти?

Зифон покачал головой. Они пошли по дороге. — Будем надеяться, что все, как говорил Бейнсток, выснится в свое время. В качестве дорожной карты наш свиток никуда не годится, но, насколько я понимаю, нам нужно добраться до моря Псиатль.

— Отлично! Значит, мы идем туда, где огромные руки хватают и топят корабли, где морские драконы тысячелетиями стерегут сокровища — во всяком случае, так говорят.

— Драконы — только этого не хватало! — Зифон нахмурился. — Лучше бы Бейнсток занялся этим дельцем сам. И еще: лучше бы нам повернуть назад и… забыть этот ад.

— Ты опять за стихи!

Он взглянул на небо. — Ладно, дружок. Шагай — путь далек.

— Может это только болтают про драконов.

— Все может быть. — Зифон замолчал. Они тащились по дороге, которая постепенно заполнялась путниками, решившими покончить с торговлей или развлечениями и двинуться на юг. По пути они обменивались впечатлениями, сравнивали выручку, вспоминали другие ярмарки. Утомленные лошади еле плелись, таща за собой телеги и фургоны.

Тамир узнала смуглого торговца, расхваливавшего ей свои платки. Теперь вид у него был усталый, желтый фургон забит непроданным товаром. Рядом с ним сидела Джилпа, та женщина, что заигрывала с Тамир. Вот значит, чем все кончилось…

Лес становился все гуще. Темные ветви нависли над головой.

Близ ярмарки дорога была ровной, теперь же зазевавшихся путников то и дело подстерегали рытвины и валуны. Они уже обогнали одно семейство, пытавшееся подчинить ось своей запыленной колымаги.

Тамир то и дело озиралась, вглядываясь в лица попутчиков. Как бы ненароком не встретиться с Мугвой! Наверняка он отправился по северной дороге — ведь его дом как раз в том направлении.

Он вместе со своим кусачим хлыстом должен сейчас находиться совсем в другом месте. Она взглянула на шрам, темневший на левом предплечье. Жаль мне ту, которая займет мое место. Как пить дать, он снова пообещает научить разбираться в травах и исцелять недуги в обмен на год подневольного труда. Тамир еще повезло: ему не удалось затащить ее в постель, и она от него удрала. Что-то у Зифона вид не слишком веселый. Морских драконов что ли испугался? У него и так забот полно — не стоит делиться с ним своими опасениями по поводу Мугвы.

— Беглый раб! Опасный беглый раб! — раздались вдруг громкие крики, перекрывшие стук повозок. Восемь высоченных бородачей на гнедых жеребцах прокладывали себе путь через толпу. Они были одеты в черные камзолы: перед украшали оранжевые, зубчатые, как молнии, прорези. Лица их были бесстрастны.

Тамир, Зифон и большинство их попутчиков остановились. В голове у Тамир мелькнула беспокойная мысль: «Быть не может, чтобы Мугва дошел до такого! А потом я ведь не была рабыней. Работа по найму — не рабство. А вот опасна ли я?.. Что ж, если загнать меня в угол… » — она приготовила кинжал и спряталась за спину Зифона.

— Никто не может спать спокойно, пока Котфа разгуливает на свободе! — крикнул один из всадников в черном. — За него обещана награда — три тысячи гулеров.

Тамир перевела дух. Это не про нее. Если Мугва пожадничал заплатить ей за год работы, навряд ли он станет гоняться за ней и платить такую уйму денег, чтобы вернуть ее назад.

Четверо всадников спешились, сжимая в руках мечи.

Но и так они намного возвышались над толпой — росту в них было футов семь.

Люди испуганно попятились. Стражники оглядели толпу, потом стали обыскивать повозки. Один из них сорвал вуаль, закрывавшую лицо хрупкой женщины. Ее спутник бросился на защиту, и тут же острие меча уперлось ему в грудь, так что он был вынужден отступить. Сверкая глазами, он гневно смотрел на обидчика, который был чуть ли не вдвое выше его самого.

— Чужестранки открывают лица только своим мужьям, — шепнула Тамир.

Зифон нахмурился и что-то пробормотал, посмотрев сначала на стражника, сорвавшего вуаль, потом на небо.

И вдруг одна, за ней другая гроздь винограда шлепнулись прямо на голову великана. — дерево, раскинувшее над ним свои ветви, обрушило на него целую груду плодов.

Стражник ошарашено посмотрел на дерево, попробовал один плод, скривился и, сплюнув, отошел.

— Близко, но не совсем в точку, — тихонько сказал Зифон.

— Так это твоя работа? — шепотом спросила Тамир.

— Я задумал угостить его плодами враксля — было бы гораздо поучительнее.

— Три тысячи гулеров тому, кто вернет беглого раба Котфу! — крикнул один из всадников.

— Мне бы денежки ой как пригодились! Вот только как опознать этого раба? — крикнул из толпы мужчина с желтой повязкой на голове. — И куда обращаться за вознаграждением?

Стражник в черном стал монотонно перечислять приметы:

— Раб Кофта, тридцати лет, два года работал на полях Лорда Нокстры. Волосы темные, глаза карие. На левой щеке шрам, полученный при побеге. Три тысячи гулеров за живого, две тысячи за мертвого, одна за голову!

— Ну и кровожадный сброд, — сказал Зифон, когда всадники ускакали. — И часто у вас такое случается?

— Бывает, но не каждый день. Я слышал про Лорда Нокстру — гнусный тип, жестокий. Любитель пыток и казней. Но богат, очень богат. Только кто знает, откуда его богатство? Некоторых начинает колотить от страха при одном звуке его имени. Не хотел бы я, чтобы он охотился за мной, — пробормотала Тамир.

— Я тоже, согласился Зифон, наблюдая, как всадники удаляются в сторону ярмарки.

И сразу же воздух огласился рыданиями. Женщина, с которой сорвали вуаль, снова закрыла лицо, но горя своего скрыть не могла.

Ее невысокий муж, попытавшийся дать отпор обидчику, сердито расхаживал взад-вперед. — Дикари! Чтоб их поскорее стервятники склевали! — Рука его кровоточила — меч стражника сделал свое дело.

— Дайте-ка я помогу. — Тамир промыла рану. — Скоро заживет. Наложите чистую повязку на пару дней.

Мужчина поклонился. — Спасибо вам. Оказывается, не все в этой стране варвары. — Он погрозил кулаком вслед удаляющимся всадникам. — Попади они в наши края…

— Понимаю ваш гнев, — сказал Зифон. — Ведь ваша жена ни под вуалью, ни без нее никак не могла оказаться тем крепким парнем, за которым они гоняются. Следует уважать чужие обычаи.

— Негоже так поступать с гостями, приехавшими на ярмарку, совсем негоже. — Мужчина покачал головой. — Мы надеялись, что к вечеру будем уже далеко. А теперь придется ставить палатки и проводить обряд очищения. Еще раз благодарю.

Он съехал с дороги и направился в поле, ведя за собой фургон с плачущей женщиной.

Тамир с Зифоном пошли дальше. — Думаешь, обряд о котором он говорил, поможет?

— Они в это верят. А вера очень много значит, даже когда жонглируешь. Нужно поверить, что можешь совладать с предметами, сначала увидеть, как ты это делаешь. Создать в уме зрительный образ. Можешь считать, что я дал тебе первый урок.

Зифон замолчал, и Тамир попыталась представить: вот она подбрасывает разноцветные шарики и ловко подхватывает их на лету.

К вечеру небо заволокли тучи. Из белых они постепенно превратились в серые, потом свинцовые. Зарядил мелкий дождь, и все вокруг — люди, дорога, повозки — стало казаться каким-то призрачным.

Зифон уже дважды чихнул. Он приставил ладонь козырьком ко лбу и вгляделся вдаль. — Нужно поискать какое-нибудь укрытие. Поторапливайся — впереди виднеется здание. — Он прибавил шагу, Тамир едва поспевала за ним.

— Я вижу впереди огромную руку, — задыхаясь, выпалила она. — Не иначе, как дурное предзнаменование!

— Лучше сказать, вывеска, рассмеялся Зифон.

На сером облупленном здании с выгоревшими красными ставнями красовалась вывеска в форме громадной руки, которая от порывов ветра раскачивалась из стороны в сторону. Подойдя поближе, они разобрали под ней надпись: «Путники, добро пожаловать в трактир Рука! Хозяин Дж.. Рук».

— Трактир — как раз то. что нужно усталому путнику. Особенно такому, который не привык ходить пешком. — Она искоса взглянула на Зифона.

— Считай, что за сегодняшний день — это первое предзнаменование! — рассмеялся Зифон, хлопнув ее по спине. — Вперед!

Он толкнул деревянные ворота, они распахнулись. Меж выщербленных каменных плит торчали пучки травы, Едва они успели дойти до двери, как разразилась настоящая буря.

Они вошли, навстречу устремился лысоватый толстяк в заляпанном переднике.

— Милости прошу в трактир Рука. Я Дж. Рук. хозяин. Чем мы можем вам услужить? Мы — это в данный момент я один. В наше время помощники — такой ненадежный народ! — он нервно ломал пальцы.

— Нам бы перекусить, — сказал Зифон. — Мы с самой ярмарки ничего не ели.

— Ах да, ярмарка… Не сомневаюсь, что мой так внезапно исчезнувший слуга получил от нее море удовольствия. Хотел бы и я позволить себе такую роскошь!

Он провел их в просторный зал, уставленный истертыми столами, на которых посетители имели обыкновение вырезать свои имена и разнообразные изречения. У стойки, занимающей один конец помещения, выстроилось несколько гостей. Огонь в камине еще не зажигали. С потолка свисали пивные кружки и потрескавшиеся янтарные светильники.

— Располагайтесь у окна, — предложил хозяин, протирая стол грязноватым замахрившимся полотенцем, потом отодвинул один из стульев. Они уселись, он вздохнул.

— Что у вас найдется из еды? — спросила Тамир. заталкивая свой мешок под стол.

— Если вы надеетесь получить что-то особенное, то сейчас не время, да и место неподходящее. Хлеб, сыр. да холодная баранина — вот весь выбор. Дела идут из рук вон плохо, так что это все, что я могу вам предложить. Слуга где-то болтает, повар ушел вчера. Подавальщица, может, явится, а может, и нет. Мы остались вдвоем с повареньком. Не так-то легко найти людей, которые хотели бы остановиться здесь, а не в городе. — Он пожал плечами. — И это еще не все. Повар захватил с собой певицу. Ничего была девчонка, зубы правда малость кривоваты. Зато пела и играла на лютне. Ума не приложу, что теперь делать. Если задумаете открыть трактир, мой вам совет: выбросьте эту мысль из головы. Надо было мне стать кузнецом — ведь была такая возможность!…

— Хлеб, сыр и баранина — как раз то, что надо. — прервал его жалобы Зифон. — И еще вина.

— Извольте, — хозяин умчался и вскоре вернулся, неся вино и еду, и сразу же бросился встречать новых гостей.

Пока они утоляли голод, погода существенно поправила дела хозяина трактира. Полчаса — и все столы были заняты. Хозяин, беспрестанно извиняясь, вертелся, как белка в колесе. У соседнего стола он чуть не потерял равновесие и едва не вывалил весь поднос на. гостей, умудрившись только слегка забрызгать их элем. — Пожалуй, нам лучше здесь заночевать. Пойду, посмотрю, есть ли свободная комната. — Так и не сумев привлечь внимание хозяина, Зифон отправился за ним на кухню.

«Он сказал „комната“. Значит, спать придется вместе. Еще одно испытание моей мужской роли. Зифон то уж точно мужчина, — размышляла Тамир, допивая вино и наблюдая, как он пробирается через зал по направлению к столику. — Встреться мы при других обстоятельствах… »

— Я тут кое о чем договорился, — он сел и отхлебнул вина.

Тамир подлила из графина. — Надеюсь, нам не придется подавать на стол и мыть посуду? День выдался нелегкий.

— Ну разумеется, нет. Ведь мы артисты. Наше дело жонглировать и показывать фокусы, развлекая почтенную публику, пока она ест и пьет. А комнату мы получим задаром.

— Задаром?

— Вот именно, бесплатно. Деньги нам еще пригодятся.

Тамир покачала головой. — Я еще не созрел для того, чтобы жонглировать. То есть я представлял себе, как это делается, покамышли, но мне нужно потренироваться.

Навряд ли кто-нибудь придет в восторг, если я начну ронять предметы на пол.

На другом конце комнаты разбилась тарелка, поставив точку после ее реплики.

— Вот видишь, Дж. Рук тоже этим грешит, однако никто не валяется в истерике. Не бойся, жонглировать тебе не придется. Будешь ассистентом Зифона Великолепного. — Взгляд его устремился мимо нее к стойке, где девушка в зеленом платье с большим вырезом улыбалась и махала ему рукой. — А та в зеленом… недурна. Как на твой вкус, приятель? Кто знает, может быть, попозже мы подыщем себе подружек на ночь… — Он хлопнул Тамир по спине.

Она откашлялась. Вот бы удивилась та девица, которая, строит ему глазки! — Если мы свяжемся с неподходящими людьми, наше путешествие может осложниться. Подумай: вдруг тебе придется провести остаток жизни, болтая скверные стишки?

Зифон вздохнул. — Ты, конечно, прав. Не стоит отвлекаться. Но эта штучка запросто может отвлечь от чего угодно…

Через час Тамир объявила номер Зифона Великолепного, жонглера и мага, постаравшись сделать это как можно более эффектно. Зифон, нарядившись в комбинезон Анонимного Жукомора, начал с трех шариков, постепенно добавив еще девять. Он жонглировал стоя на коленях, потом лежа. Шарики сталкивались в воздухе и снова разлетались в разные стороны.

Публика пришла в восторг и наградила его громкими аплодисментами. Потом он извлекал из-за ушей монеты, находил цветы под стульями, шарфы в пустых пивных кружках, демонстрировал ловкость рук, отгадывал мысли.

Закончив выступление, они оба раскланялись. Перед тем, как вернуться к своему столу, Тамир собрала монеты, которые бросали со всех сторон благодарные зрители.

Полногрудая девица, бросавшая на Зифона призывные взгляды из-за стойки, подошла, чтобы внести свою, особую плату.

— Для тебя, — томно проворковала она, я могла бы сделать скидку за часок любви.

Интерес на лице Зифона сменился разочарованием.

— Мы, волшебники, не имеем обыкновения платить за подобные услуги, — отрезала Тамир, пряча улыбку.

— Вот именно, — взмахом руки Зифон сделал женщине знак уйти. — Недорого же она оценила волшебный дар Зифона Великолепного, — пробормотал он, наблюдая, как девица подсела к толстому краснорожему купцу.

Эль и вино лились рекой, трактирщик метался от одного посетителя к другому, гул голосов звучал все громче. Выпивохи у стойки затянули песню:

Остальные слова потонули в нестройном хоре, к которому присоединялись все новые посетители, добавляя столь же рискованные куплеты.

Тамир с Зифоном наблюдали за людским потоком, который то вливался в зал, то выливался наружу, причем Тамир бдительно высматривала каждого рыжеволосого

— Хозяин, еще эля! — гаркнул мужчина, сидевший у камина.

— Ну-ка, пошевеливайся! — он грохнул кулаком по столу.

— Неудивительно, что хозяин жалеет о несостоявшейся карьере кузнеца. С такой-то публикой… — Тамир обернулась, чтобы получше разглядеть горластого посетителя. — Посмотри-ка, не этого ли горлопана ты угостил виноградом?

Зифон вгляделся. — Возможно. За столом их двое. Должно быть сменились с дежурства, даже форму не сняли.

Грохот не утихал. Один из стражников в черном схватил за руку худощавого мужчину, сидевшего за соседним столом. — Эй, ты, принеси-ка нам кувшин эля!

— Сам принеси, я тебе не нанимался, — мужчина пытался стряхнуть его руку.

— Принесешь как миленький, а то я тебя сейчас пощекочу! — стражник взмахнул кривым ножом.

— Что такое? — осведомился здоровенный малый, сидевший рядом с худым. Он схватил стул и разбил его о голову забияки.

Это послужило знаком к началу всеобщей потасовки. Окружающие с готовностью вступили в драку и стали весело крушить стулья о головы друг друга. Хор у стойки грянул песню о счастье сражаться за правое дело.

Никто не обращал внимания на трактирщика, который метался по залу, подсчитывая убытки от побитой посуды и разломанных стульев, и прикидывал, не бросить ли ему все к черту.

И никто, кроме Тамир, не заметил крупного мужчину, нерешительно остановившегося у входа. Переминаясь с ноги на ногу, он следил за ходом потасовки. Пальцы теребили золотую цепь, опоясывающую серый балахон.

— Взгляни-ка, кто пришел, — толкнула Тамир своего спутника, поймавшего на лету стакан, брошенный одним из драчунов.

— Тот парень в сером?

— Может, он один из прорицателей с ярмарки? Если он не дурак, то дождется, пока свалка закончится или вообще передумает здесь останавливаться.

Они наблюдали, как незнакомец перекинулся парой слов с трактирщиком, обошел зал и стал бочком пробираться к их столу.

Вот он отодвинул стул и уселся. — Вы… волшебник?

— Более или менее. Хотите заказать представление? — лицо Зифона прояснилось. — Я еще и жонглер.

— Зачем прорицателю волшебник? — нахмурилась Тамир, стараясь разглядеть лицо незнакомца, скрытое капюшоном. — Мне всегда казалось, что вы сами знаете ответы на все вопросы…

— Я попал в беду.

За спиной у них об стенку разбился стакан.

— Предсказали клиенту несчастье? — поинтерисовался Зифон. — Это дело скользкое. Если не можешь пообещать ничего хорошего, лучше напустить туману.

— Осторожно! Тамир пригнулась. Содержимое чей-то кружки пролетело мимо них и выплеснулось на уже и без того заляпанную стену.

— Полюбуйтесь, какой захват! — Зифон указал на одного из черных стражников, который скрутил своего соседа в бараний рог. — Ему бы в борцовских турнирах выступать — отличный злодей получился бы. До чего мерзкая рожа! И назвать — Черный дьявол… Хотя это имя, кажется, уже занято. Ну, так что у вас за беда? — обратился он к соседу по столу.

— Коротышка у входа сказал, что вы волшебник. Вы мне позарез нужны, чтобы… исчезнуть отсюда. За мной гонятся люди Лорда Нокстры. Я — Котфа! — голос его сорвался, и он уронил голову на стол.

Новоокрещенный Черный дьявол ослабил хватку, и его жертва бросилась наутек. Он обвел глазами зал и затихающую драку. Взгляд его упал на стол Зифона.

— А ну, назовись! — потребовал он, приближаясь.

В одной руке он сжимал стакан, в другой — кривой нож. — Где-то я тебя уже видел.

Зифон слегка поклонился. — Я — Зифон, жонглер и маг. Мои спутники выступают вместе со мной.

— А ты что делаешь, парень? — стражник уставился на Тамир. Она стиснула рукоять кинжала.

— Я — помощник жонглера. — Дружок Черного дьявола уже подходил к столу, наставив меч на покрытую капюшоном голову человека в сером балахоне.

Тамир вздрогнула: она узнала голос, обещавший тысячу гулеров в награду за голову. Зифон прикоснулся к капюшону и прошептал несколько слов.

— Мы разыскиваем беглого раба со шрамом на щеке, — заявил Черный дьявол. — Если это он — вам всем конец. — С этими словами он откинул капюшон. Его спутник уже занес меч.

Свидетели этой сцены дружно расхохотались: на свет появилась мохнатая бурая морда, глаза испуганно моргали, на левый упало длинное ухо.

— Что за.. ? — Черный дьявол с дружком опешили.

— Видите ли, так уж вышло, ухмыльнулся Зифон. — Публика любит, чтобы в представлении участвовали животные. Этот бедолага получился из самого обыкновенного белого кролика. Когда я только начал с ним работать, он был совсем маленький. Было легче его прятать, да и ел он куда меньше.

Стражники недоверчиво разглядывали волшебника, его помощника и зверя. Они даже пощупали мех, чтобы убедится, что он настоящий. Когда зверя дернули за ухо, он жалобно взвизгнул.

— Мы перевернем вверх дном весь трактир, пригрозил Черный дьявол. — И если обнаружится, что кто-то укрывает беглого раба Котфу, этот человек разделит его участь!

Они стали проталкиваться по направлению к кухне.

После их слов в зале повисла тишина. Веселье иссякло. Посетители неуверенно заерзали и полезли в карманы за деньгами. Испуганные голоса стали требовать счет.

— Что ты со мной сделал? — прошептал мохнатый зверь.

— Лучше помалкивай. Я просто прочитал заклинание, чтобы изменить твою внешность, а заодно и избавить тебя от шрама.

Тамир дотронулась до лица Котфы. — Мех-то какой густой! От шрама ты конечно, избавился, да только…

— Потом я подумал: а что, если они все равно тебя узнают? И представил себе маленького белого кролика.

— Ничего себе маленький белый кролик! Вон какой у. меня хвостище, с таким сидеть на стуле — просто наказание.

— Он больше смахивает на уорробо, — Тамир нагнулась, чтобы разглядеть злополучный хвост. — Да, они используют хвост для прыжков. А пригуны они — просто фантастические! И вообще умные животные. Только я слыхал, они не очень-то жалуют людей.

— Я тоже не буду жаловать людей, если ты не снимешь с меня это чертово заклятие, — проворчал Котфа.

— Сейчас и пытаться не стоит: время уж больно неподходящее. Если, конечно, мы хотим убраться отсюда в целости и сохранности. — Зифон встал. — Вы, друзья, ступайте на улицу, а я заберу из комнаты наши пожитки. Встретимся под большим деревом, справа от трактира.

Тамир запихнула уши уорробо под серый капюшон и надвинула его поглубже, чтобы избежать лишних вопросов.

Котфа зашлепал вслед за ней к выходу. По пути он зацепился за сломанный стул и, не долго думая, перепрыгнул через него.

Тамир распахнула дверь. На ночном небе сиял серп луны. Буря утихла, но земля еще не просохла. Один конец вывески, изображавшей огромную руку, оторвался от стены, и. теперь она раскачивалась туда-сюда, указывая пальцами в землю. Тамир пересекла дворик, мощенный выщербленными плитами, и толкнула калитку. Котфа следовал за ней по пятам.

Они шли к большому дереву, по лицам хлестали мокрые ветки. Котфа обернулся и, убедившись, что за ними никто не следит, сделал гигантский прыжок и исчез в лесу.

— Не забирайся далеко! — крикнула ему вдогонку Тамир. — Не все люди обожают уорробо. К тому же здесь много пьяных. Тамир стояла под деревом, когда появились Черный дьявол с приятелем. Оранжевые прорези на их камзолах поблескивали в свете луны.

— Мы не нашли этого Котфу, теперь нам несдобровать, — сказал Черный дьявол.

— Точно. — Его спутник зацепился о корень дерева и заметил Тамир. — Да это паренек, который был с волшебником!

Черный дьявол попытался схватить ее за руку — она отпрянула и взмахнула кинжалом.

— Может, Лорда Нокстру заинтересует он сам и его огромный кролик, предположил второй стражник. — Все лучше, чем возвращаться с пустыми руками. — Он стал обходить Тамир сзади, но она резко повернулась и молниеносным движением кинжала прочертила на его руке кровавую полосу.

Стражник схватился за меч, но получил такой удар, что отлетел в сторону и грохнулся наземь. Другой удар сразил наповал Черного дьявола.

— Для уорробо я просто силач, — сказал Котфа, помахивая лапой. — Правда, со всей этой братией даже мне не справиться. — Он указал на дорогу. Там толпилось еще несколько черных стражников. В этот миг к ним подбежал Зифон.

— Где ты пропадал? — шепотом спросила Тамир.

— Он хотел нанять нас на весь месяц. Что случилось?

— На дороге целый отряд, — сказал Котфа.

— Зифон, ты просто обязан сделать чудо, чтобы мы отсюда исчезли — хоть на мотоцикле, хоть еще как!

Зифон взглянул на дорогу. — Не хотелось бы, конечно, но видно, придется. Ну-ка подержи. — Он отдал Тамир свою поклажу и стал подбрасывать в воздух серебряные шарики.

— Сейчас не время жонглировать, — умоляла его Тамир. — Послушай, Зифон…

Тем временем серебряные шарики образовали сияющее кольцо. Руки жонглера не. двигались, но кольцо продолжало висеть в воздухе.

— Вот так! А теперь — вперед, за мной!

Он бросился в кольцо, которое уже начало бледнеть; Тамир с Котфой последовали за ним.