Прошла неделя. Джорджия затолкала последний пустой ящик в кузов «скании», закрыла замок и устало вытерла лицо грязными перчатками. Она терпеть не могла ближние рейсы. Особенно перевозки крупных партий продуктов, которые надо было доставлять в организации. Контейнеры вечно загружали неправильно, в результате чего дом престарелых «Дикие маки» вынужден был довольствоваться сорока упаковками копченого лосося, а в пабе «Медведь» недоумевали, что им делать с полутонной успокоительного чая «Хорликс».
Джорджия спрыгнула с трейлера навстречу ледяному северо-западному ветру и закрыла задний борт кузова. Как всегда, грузчики приветствовали это ее действие свистом и шуточками. Обычно Джорджия с улыбкой возвращала высказанные ей комплименты, но сейчас только взглянула на них и сказала:
— Протрите глаза. Вы все это видели уже сотню раз.
Грузчики удивленно переглянулись. Они давно перестали предлагать Джорджии свою помощь, поняв, что она справляется с автопогрузчиком и контейнерами не хуже них самих. Но раньше она всегда шутила вместе с ними.
— Что случилось, Джорджия?
Джорджия с силой открыла дверь «скании» и хотела забраться в кабину. Она проделывала это уже тысячи раз, но сегодня ее ботинки соскользнули с грязной подножки, и она повисла в воздухе. Джорджия закрыла глаза и попыталась на руках подтянуться к кабине. Если она сейчас сорвется, то упадет в грязь.
Ноги скользили по подножке, но она все же смогла ухватиться за руль и подтянуться. Когда Джорджия ввалилась в кабину, все колени у нее были в синяках.
В ушах стояли хохот и улюлюканье благодарной аудитории. Заставив себя выпрямиться, Джорджия с грохотом захлопнула дверь кабины и высунулась из окна.
— Если бы вы были джентльменами, то помогли бы мне.
— Если бы ты была настоящей леди, то, конечно, помогли бы, — парировал Уилф, самый старший грузчик на этой площадке. — Но ты ведь сама много раз говорила, что ты — одна из нас. Джорджия установила передачу, проверила тормоза и повернула ключ зажигания.
— Ладно, Уилф, извини, я просто сегодня не в своей тарелке.
— Ничего, — Уилф пытался перекричать прерывистый шум мотора, — бывает. Я только хотел сказать, что это на тебя не похоже.
— Извинись за меня перед ними. — Джорджия грустно кивнула в сторону остальных грузчиков, которые были ее друзьями уже не один год, и начала выезжать с площадки. — Пожалуйста, Уилф.
Уилф покачал головой и снова прокричал:
— Ну уж нет, ты сама извинишься в следующий раз. А я попрошу их оставить эти глупые шуточки о женщинах за рулем. Некоторые все еще находят их смешными.
— Я хотела бы…
Они еще продолжали что-то кричать друг другу, когда Джорджия отъехала от погрузочной платформы и направилась в сторону шоссе. На секунду Джорджия поймала свое отражение в боковом зеркале и усмехнулась. Лицо измазано мазутом, особенно щеки, а под глазами круги. Господи, на кого она похожа!
«Черт бы побрал этого Рори Фолкнера», — злобно думала она, пока ехала по шоссе Мб обратно.
* * *
Как назло, в офисе «Диадемы» царила праздничная атмосфера. Триш и Мари улыбались, словно чеширские коты, а Сесилия выглядела совершенно потрясающе в своем костюме от Жака Верта. Еще более удивительным было то, что Кен Полдруан, который обычно либо подменял кого-нибудь из водителей, либо копался в мастерской, сегодня проверял тахографы, сидя рядом с ведром, наполненным льдом и бутылками шампанского.
Чувствуя себя Медузой Горгоной, Джорджия нахмурилась:
— Что, черт возьми, происходит? Мы выиграли в лотерею?
— Гораздо лучше, дорогая, — замурлыкала Сесилия. — Джед сегодня выписывается из больницы. Барни только что звонил из Дувра, а еще мы собираемся сорвать самый большой куш в истории «Диадемы».
— Неужели? — Джорджия села за стол и скинула туфли. — Я случайно не перенеслась вперед во времени? Сейчас среда, одиннадцать утра? Меня не было всего семь часов, и вдруг столько перемен!
Все дружно засмеялись. Джорджия нашла их веселье абсолютно неуместным. Радость Триш и Мари была понятной — их мужья возвращались. Джорджия, конечно, была за них рада, но их хорошего настроения не разделяла. С момента той катастрофы после посещения театра они с Рори избегали друг друга Намеренно или нет, но Джорджия так спланировала рейсы, что они с Рори не встречались. Теперь, когда Барни уже пересек Ла-Манш, одного из временных водителей придется отправить обратно, и она была уверена, что Рори попросит Бримстоунов подыскать ему другую работу.
— Час назад, — Сесилия взяла сумочку и ключи от машины, стараясь не дотрагиваться до Кена, — позвонили из «Леннардз». Они заключили новый большой контракт на северо-востоке Англии и ищут постоянного партнера — транспортную компанию. Том Леннард только что обмолвился, что он выбирает между нами и «Ионио», то есть теперь уже «Вивиендой». — Бабушка облизала губы. — И Том пригласил меня на ланч, чтобы обсудить детали.
— А! — Джорджия улыбнулась впервые за весь день. — Вы же с Томом когда-то были очень дружны, да?
— Именно, дорогая. — И Сесилия бросила на Кена извиняющийся взгляд. — Интересно посмотреть, как эти кровопийцы из «Вивиенды» попытаются победить меня на этом фронте?
— Вот почему у нас сегодня шампанское. — Кен постучал по ведерку смуглым пальцем, искрясь от радости, что его перевели работать в офис. — Вечером у нас будет праздник, если только, — он обнял Сесилию за талию, — твоя бабушка не утратила своих чар. Но я лично очень в нее верю.
Сесилия поцеловала своего гангстера в макушку.
— Кенни, ты мое солнышко. Надеюсь, я вас не подведу. Джорджия, если сможешь, приходи сегодня вечером в офис, только обязательно в праздничном наряде и с подобием улыбки на лице. Если найдешь время — я буду очень рада.
Джорджия посмотрела на бабушку. Она недооценила ее проницательности. Триш сияла улыбкой.
— Я специально отпросилась с работы, чтобы забрать из больницы Джеда, а Мари собирается затащить Барни в постель, чтобы стереть из памяти всех этих Фи-Фи, Жу-Жу и Николетт. Так что не вздумай испортить нам праздник!
— Надеюсь, мама заберет детей, — сказала Мари. — Пойду прямо сейчас и договорюсь с ней. — Она повернулась в сторону Джорджии: — Можете снова поставить меня на рейсы для «Кон-Тики». Теперь, когда Барни вернулся, Алан вряд ли будет меня доставать.
Через день после репетиции Алан Вудбери послал Мари в качестве извинения целый цветочный магазин. Она все еще дулась, но уже склонялась к заключению мира, что предвещало успешную постановку пьесы «Возьми мое сердце». Как только Сесилия ушла, Кен вывалил кучу тахографов на стол Джорджии.
— Я их проверил, но ты наверняка сама захочешь убедиться, что все в порядке. Пойду проверю твою машину. Проблем не было?
— Ни малейших, — буркнула Джорджия. Со «сканией» как раз все в порядке. Проблемы у нее самой, но уж никак не механического порядка.
— Какая хорошая новость о «Леннардз», правда?
— Если все действительно получится, то это будет лучшая новость за последние несколько месяцев! — И Кен, весело насвистывая, захлопнул за собой дверь.
Оставшись одна в офисе, Джорджия закончила все бумажные дела, бросила взгляд профессионала на расписание завтрашних рейсов и посмотрела на мрачное, низко нависшее небо. Снегопад, которым так пугали всех в районе Даунз, по счастливой случайности не дошел до Беркшира. В Мидленде, через который она проезжала, было очень грязно, а некоторые дороги Вест-Кантри оказались и вовсе отрезаны. Однако в целом обошлось без серьезных нарушений сообщения.
Рори не будет весь день, он с удовольствием работает в центре Лондона, и, поскольку мало кто хотел туда ехать, Джорджия ничего не имела против. Его поцелуй произвел на нее сильное впечатление. Воспоминания мучили Джорджию по ночам, и она не могла заснуть. Как ни старалась она убедить себя, что имело место всего лишь прикосновение губ (она не хотела думать о прикосновении тел, слишком близко это оказалось бы к истине), реакция ее была просто вулканической. Как странно, что одни мужчины могут сколько угодно обнимать и целовать женщину, не вызывая при этом ни малейших чувств, в то время когда другие…
Джорджия отодвинулась от стола и резко встала. Опасно давать ход таким мыслям. Любые мечты, которые возникали при этом, казались теперь несбыточными.
— Кен! — Она выглянула из окна и закричала на весь двор: — Ты не мог бы подежурить у телефона? Пожалуйста! Мне надо отлучиться на часок.
— Конечно. — Кен высунулся из-под «кани» и помахал ей грязной рукой. — Без проблем.
Джорджия подумала, что неплохо бы ему вымыть руки, прежде чем он подберется к дорогому костюму Сесилии.
* * *
В Милтон-Сент-Джон было пасмурно и ветрено. Джорджия ехала на своем «ровере» по булыжникам мостовой. Местные жители, которых она видела из окна, укутались, словно сибирские крестьяне, чтобы не замерзнуть на пронизывающем ветру. Она припарковалась у арки с часами и улыбнулась, увидев Дрю Фитцджеральда. Тренер Шалуна спешил к ней навстречу.
— Простите, я опоздала. Задержалась утром на трассе. Я уже пропустила тренировку?
— Почти. — Дрю подул на свои руки. — Честно говоря, мы сегодня вообще вас не ждали. В такую-то погоду. Я надеюсь, снегопад подождет хотя бы еще чуть-чуть. У нас тут все идет своим чередом. Сейчас Чарли учит Шалуна прыгать через барьер на лужайке, а перед этим он скакал галопом, здорово у него получается. Мне кажется, мы нашли золотую жилу.
Джорджия улыбнулась, когда они подходили к барьерам из кустарника.
— Цыганские скакуны обычно бывают хороши, верно? Я рада, что Шалун хорошо себя чувствует.
— Все мои лошади чувствуют себя хорошо. — Дрю облокотился на изгородь. — Но Шалун сегодня просто счастлив. Вот Мэдди расстроится, что разминулась с тобой. Она на работе.
— Она до сих пор работает? — Джорджия наблюдала за гнедой лошадью, светящейся здоровьем и легко перепрыгивающей через барьеры. — Я думала, ты уговорил Мэдди оставить работу. — Глухой номер! — Дрю не сводил глаз с лошади и жокея. — Она будет работать, даже когда начнутся роды. Я ей говорю, что у нее наверняка есть родственники в африканском племени, где женщины садятся на корточки и рожают прямо в поле, а потом продолжают работать. Мэдди запросто уложит ребенка спать, а сама встанет и будет часами натирать полы.
— А вы собираетесь пожениться? Ой, как здорово! Шалун прыгает, как олень!
— Мы поженимся, как только закончится мой бракоразводный процесс. Ребенок был в некотором роде ошибкой. — Глаза Дрю смеялись. — Но очень милой ошибкой. Да! Прыжок был просто великолепный.
Они наблюдали за лошадью еще минут пять. На мгновение Джорджия вспомнила, что сегодня должна была приехать сюда с Рори, ведь она сама приглашала его, но это было еще до той ссоры. Она вздохнула. Жаль, что Мэдди нет дома, она бы ее поняла.
Когда тренировка закончилась, Чарли Сомерсет и Шалун, оба невыносимо красивые (причем Чарли это прекрасно осознавал), подошли к ограде.
— Погоди, ты еще поведешь Шалуна в загон для победителей в «Эйнтри»! — Чарли лукаво улыбнулся. — Он рожден, чтобы побеждать.
Джорджия растаяла, услышав комплименты в адрес Шалуна. Она даже обняла скакуна, а потом протянула ему горсть леденцов.
— Боже мой! Хотел бы я, чтобы со мной так обращались! — Чарли опустился на землю и снял шлем. — В конце концов, это наполовину моя заслуга.
— Сейчас гляну, кажется, у меня где-то есть еще один пакетик леденцов. — Джорджия хихикнула, ощущая легкое возбуждение. Чарли Сомерсет выглядел очень сексуально: у него было подтянутое, натренированное тело и темно-каштановые волосы. Джорджия с удивлением обнаружила, что приятные эмоции от созерцания Чарли не идут ни в какое сравнение с той волной желания, которую вызвал в ней Рори.
Чарли взъерошил ей волосы, поцеловал в щеку, а потом занялся более важным делом: надо было отвести Шалуна обратно в стойло.
— Мы выставим его в Виндзоре в конце следующего месяца, — говорил Дрю, пока они шли к Пиподз, — если вы, конечно, не против.
— Нет, конечно! Вот здорово! — Джорджия чуть было не захлопала в ладоши от радости. — Боже мой! Представляю: я на ипподроме в окружении всех этих людей в шляпах, цилиндрах, мехах и…
Дрю взял ее за руку, прервав полет мечтаний:
— Джорджия, это будет в феврале, в Виндзоре. Либо в первом, либо в последнем заезде. Зрители будут одеты в твидовые шляпы, теплые куртки и ботинки. Я хочу посмотреть, как Шалун справится, а потом выставлю его в Ньюбери в конце марта. Там он сможет соревноваться с самыми лучшими скакунами, что, конечно же, будет настоящим испытанием. Вы согласны с таким планом?
— Абсолютно. — Джорджия кивнула. — Если только он не упадет в Виндзоре или ему не разонравится прыгать. Я не хочу, чтобы Шалуна заставляли что-то делать насильно.
— Никто и не сможет заставить его делать то, что он не хочет. — Дрю усмехнулся. — Но пока что мы, наоборот, не можем остановить его. Хотел бы я, чтобы со всеми хозяевами лошадей было так же легко общаться, как с вами. Жизнь тогда стала бы намного проще. Зайдете на чашку чая?
Джорджия посмотрела на часы и покачала головой.
— Я бы с удовольствием, но мне пора возвращаться. Я еще должна посетить клиентов, а потом бабушка хочет, чтобы я заехала в офис. Передайте привет Мэдди.
— Обязательно заходите как-нибудь на обед. — Дрю открыл дверь ее машины. — Позвоните Мэдди и договоритесь заранее. Можете взять своего бойфренда, или, — его глаза смеялись, — я могу пригласить Чарли.
Джорджия завела свой автомобиль.
— А я думала, Чарли обычно приглашают на завтраки, которые подаются в постель, а не на обеды.
* * *
Когда она поставила машину во дворе «Диадемы», начали падать первые снежинки. Ветер подхватывал их, и они кружились в танце, как искры от костра на фоне желтого неба. Дрожа от холода, Джорджия быстро побежала в офис.
Кен встал из-за стола и потянулся.
— Кажется, начинается буран. По радио только что сообщили, что шоссе М4 замело. Будешь кофе?
— Да, спасибо. — Джорджия опустилась в кресло. В нем было так уютно и тепло. Кен, должно быть, сидел тут с того самого момента, когда она ушла.
— Спасибо, что удерживал форт до прибытия подкрепления. Много было звонков?
— Я со всеми разобрался, кроме одного. Сообщение лично тебе.
Джорджия с досадой взглянула на записанное корявым почерком сообщение.
— Что это еще за Саманта? Я не знаю ни одной Саманты. Она сказала, откуда звонила?
— Нет, — Кен поставил кофе на ее стол, и Джорджия стала греть руки о чашку. — Это все, что она сказала: «Спасибо за приглашение. Я уже в пути. Саманта».
— Это, наверное, адресовано бабушке. — Джорджия пожала плечами. — Или девушка ошиблась номером. Без сомнения, скоро все выяснится.
Так и произошло.
Через полчаса, когда хлопья снега стали размером с гусиное перо и другого конца двора уже совсем не было видно, раздался визг тормозов, и напротив офиса остановилось такси. Джорджия выглянула из окна. Должно быть, это Сесилия. Она наверняка выпила больше одного бокала шампанского и решила заказать такси, оставив свою машину у ресторана. Джорджия потянулась за банкой, в которой хранились деньги, чтобы расплатиться. Сесилия, подобно особе королевской крови, никогда не носила с собой наличные.
Дверь отворилась, и на ковер намело кучу снега. Следом появились три сумки, доверху набитый чемодан и складная детская коляска.
— Черт подери! — Сабрина Йетс смахнула с глаз челку, выкрашенную в черно-желтую полоску. — Там так холодно, что можно яйца отморозить! — Усмехнувшись, она посмотрела на Джорджию. — Как будто у нас есть яйца. Наверное, в такие дни мы должны благодарить Бога, что мы женщины, а?
Застыв с открытым от удивления ртом, Джорджия смотрела, как Сабрина проворно раскладывает коляску одним движением руки и ударом ноги. Она бережно положила туда спящего Оскара.
— Прости, что мы задержались, но мне надо было уладить кое-что с социальным комитетом. Там годами ничего не меняется. Они никак не могли открыть мне счет: надо было заполнить столько формуляров и ответить на столько дурацких вопросов — ты не поверишь! Я думала, ты о нас уже забыла. Но все-таки мы здесь. — Сабрина скинула куртку и шарф. — Так здорово, что ты нас пригласила. Я чуть не расплакалась, когда получила от тебя записку, честно. Я хранила ее в сумочке и каждый раз, когда мне было грустно, перечитывала. Я столько раз говорила Оскару, что когда-нибудь у нас будет настоящий дом, и вот теперь, — она с торжеством посмотрела на Джорджию, — у нас есть свой дом.
— Э-э-э… — Джорджия не знала, что и сказать. — Ты заплатила таксисту? Поездка на такси из Оксфорда должна стоить целое состояние.
— Вот еще! Это сделал социальный комитет. Они были чертовски рады, увидев, что я ухожу. Что ж, они могут вычеркнуть еще одного человека из своих журналов! — Она с восхищением оглядела офис. — Очень неплохо! И все эти грузовики! Как ты думаешь, я могла бы научиться водить такой? Я раньше водила фургон. Мне кажется, что между ними большая разница.
Джорджия слабо улыбнулась, пытаясь сообразить, что делать дальше.
— М-м-м… да нет, разница небольшая. Может… чашечку кофе?
— Да, с удовольствием. Теперь покажи мне только, где я буду жить, и я больше не стану тебе мешать. — Сабрина пнула одну из сумок. — Я привезла с собой еду, не слишком много, но первое время мы продержимся. Ну до чего же ты добрая!
Джорджия протянула Сабрине кружку с кофе.
— Эта записка… Я могу на нее взглянуть?
— Да, сейчас. — Девушка порылась в сумке, сшитой из разноцветных кусочков ткани, и вытащила смятую визитку «Диадемы».
— Можно я потом оставлю ее себе? — Сабрина опустила глаза. — Я не то чтобы размазня, но все же ты первая по-доброму отнеслась ко мне, во всяком случае с тех пор, как у меня появился Оскар. Я буду хранить ее вечно!
Джорджия прочитала записку, которую она нацарапала второпях, с чувством надвигающейся угрозы. Надо было с большей осторожностью формулировать фразы.
Сабрина!
Я присматривала за Оскаром в больнице в прошлую субботу. Помните меня? Вы не можете и дальше так жить. Я уверена, что могу помочь вам. Адрес на обороте.
Джорджия Драммонд
— Послушай, присядь на минутку, мне надо кое-что сделать.
Пробежав, скользя, через двор, Джорджия ввалилась в мастерскую. Кен выглянул из-за грузовика.
— Что, бабуля вернулась? Пора поднять бокалы, а?
— Нет, не совсем. Кен, мне нужна твоя помощь. Я такую кашу заварила!
Она объяснила суть дела. Кен слушал, и глаза его то сужались, то широко раскрывались.
— Короче, — окончила она рассказ, — в каком состоянии та квартира за сараем? Ну та, в которой жили студенты прошлым летом? Я знаю, что она более-менее обставлена, там есть кухня и ванная. Там чисто. Боже, Кен, помоги мне, пожалуйста!
Подумав, Кен кивнул.
— Я полагаю, там достаточно тепло — отопление работает отдельно от офисного. Мы даже украшали эту квартиру к Рождеству, когда дом твоей бабушки ломился от гостей, которые хватили лишнего и не могли уехать домой. Для Сабрины и ее ребенка квартира подойдет. Но, — он обеспокоенно посмотрел на Джорджию, — как ты объяснишь это бабушке?
— Одному Богу известно! — Джорджия уже бежала обратно к офису. — Что-нибудь придумаю.
К тому времени когда Сесилия, вернувшись, элегантно стряхивала снежинки с каракулевого полушубка, Сабрина и Оскар уже разместились в своем новом доме на другом конце двора. Не веря своему счастью, Сабрина расплакалась, осматривая крохотные комнатки. Джорджия плакала вместе с ней.
— Принимаю поздравления! — Сесилия торжествовала. — Займись шампанским, дорогая. Мы сделали это! Это первый из многих сотен контрактов, который мы выхватили из жадных лап «Вивиенды». Со следующего понедельника мы начинаем ежедневные рейсы для фирмы «Леннардз». Мы заработаем кучу денег, дорогая! Том Леннард просто ангел!
Они стали поздравлять друг друга, и Кен, обнимая Сесилию, подмигнул Джорджии. Она покраснела. Сесилия разлила шампанское, и раздался звон бокалов.
— А еще я заскочила в агентство Бримстоунов переговорить со Спенсером. С Томом Леннардом мы уже все обсудили, и теперь, когда Барни вернулся, один из водителей агентства нам больше не нужен.
Джорджия чуть не откусила край тонкого бокала.
— Поэтому я договорилась со Спенсером, что гнусавый останется у нас, пока Джед не наберется сил.
Джорджия ощутила болезненный комок в горле, сейчас на глазах появятся слезы. Она глотнула шампанского. Как больно.
Сесилия подошла к окну и посмотрела на заснеженный двор. Внезапно она обернулась с улыбкой. Джорджии хотелось ее ударить.
— Бримстоуны согласились, что долгосрочные контракты с водителями лучше. С экономической точки зрения это выгоднее: мы же переплачиваем за временных водителей из агентства. Спенсер словно читал мои мысли, несмотря на то что эта противная Элизабет все время пыталась возразить. В общем, я собираюсь предложить Рори Фолкнеру стать постоянным членом нашей команды. Отличная идея, правда?