«Временное неудобство», – с раздражением вспоминал Ник слова мисс Элеоноры, стоя под проливным дождем на ступенях особняка Дерринга в Мейфэре. Дворецкий смотрел на него как на букашку, которую следовало соскрести с подошвы его башмака, не давая себе труда пригласить Ника в холл.

– Ваша визитная карточка, сэр! – второй раз повторил дворецкий, его высокомерие возросло, и в его тоне звучало уже больше презрения, чем в его первом вопросе.

– Я уже сказал, у меня нет визитки…

– Тогда я сожалею, сэр? – перебил дворецкий, его ледяной взгляд указывал, что это далеко не извинение. – Никто не имеет права войти без визитной карточки. И вам следует иметь ее, и тогда ее светлость согласится принять вас… – Дворецкий презрительно хмыкнул, скептическим взглядом выражая большое сомнение в такой возможности. – Ее светлость принимает только по вторникам и четвергам с двух до четырех.

Ник повысил голос, чтобы быть слышным в шуме усиливающегося дождя:

– А что, если я скажу вам свое имя, а вы сможете сделать вид, что читаете карточку?

– Сожалею, сэр…

Терпение Ника лопнуло.

– Как тебя зовут?

– Меня? – Дворецкий заморгал. Неужели никто, желавший попасть в величественную резиденцию ее светлости, никогда не спрашивал его имя? – Финч, сэр.

– Так вот, Финч, я Ник Колфилд. Запомни это, потому что именно мне принадлежит дом, в котором ты стоишь, и все остальное, что проиграл внук леди Дерринг. А теперь, если ты не хочешь, чтобы я стал твоим хозяином вместо леди Ди, ты проводишь меня к ее светлости, и мы посмотрим, что она может сделать, чтобы спасти свое положение от того, что сотворил ее внук с собственностью семьи… или мне следует сказать: «проиграл ее»?

Финч застыл в молчании, был слышен только непрекращавшийся шум дождя. Даже сквозь потоки дождя, стекавших по его лицу и мешавших ему ясно видеть, Ник чувствовал на себе пристальный взгляд дворецкого. Наконец Финч отступил в сторону.

– Могу я взять ваше пальто, сэр?

– Спасибо. – Ник вступил в просторный холл, сбросил с плеч пальто и безрезультатно попытался вытереть руками лицо.

– Следуйте за мной, пожалуйста.

Он пошел за дворецким к гостиной, оставляя за собой лужи на полу из итальянского мрамора.

– Ее светлость незамедлительно выйдет к вам. – Финч закрыл за ним двери.

Ник подошел к камину и протянул руки к огню. Тихий звук заставил его оглянуться. Высокие двери оставались закрытыми, и комната была пуста. Изящная мебель пастельных тонов загромождала комнату, выделялось только одно необычайного размера кресло с мягкой подушкой – без сомнения, предназначенное для гостей солидного объема. С разных мест на него смотрели бесчисленные статуэтки. Пожав плечами, он снова повернулся к огню.

– Кто вы? – услышал он такой тихий голос, что мог подумать, что он ему почудился.

Он резко обернулся, полагая, не игра ли это его воображения, поскольку он никого не увидел.

– Я спросила, кто вы. – На этот раз в шепоте слышались властные нотки.

Его взгляд задержался на паре очков на глазах, выглядывавших из-за фортепиано. Они принадлежали девушке не старше шестнадцати лет и совсем некрасивой, одетой в платье чудовищного желтого цвета, какого бывают нарциссы. Темные, как ночь, волосы делали яркий цвет платья еще более ослепительным. На платье было слишком много для ее худенькой фигурки оборок и рюшей. Он подозревал, что оборки на лифе были попыткой скрыть плоскую грудь.

– Николас Колфилд.

– Никогда о вас не слышала, – ответила она, выбираясь из-за фортепиано, за которым пряталась.

– Ничего удивительного. – Он пожал плечом.

– Почему вы прячетесь?

– Я прячусь от мистера Хамфри.

– А кто это – мистер Хамфри? – спросил Ник, в тон ей понижая голос до шепота.

– Мой учитель танцев, но он очень противный. – Она страдальчески пошевелила руками. – Он бьет меня по рукам, как ребенка, когда я не попадаю в такт.

– Сколько вам лет?

– Семнадцать.

– Я бы сказал, что вы немного староваты, чтобы бить вас по рукам. – Он заложил руки за спину.

– Я тоже так думаю. – Она кивнула, и ее очки сползли вниз по тонкому носу. – Но я должна выезжать в этом году, поэтому количество уроков танца увеличилось с одного раза в неделю до трех. Но это не прибавит мне грациозности, которая бы удовлетворила мою бабушку. – Она вздохнула и затем задумчиво посмотрела на него. – Я знаю всех джентльменов, с которыми знакома моя бабушка, особенно молодых. Бабушка заботится об этом. Вы находитесь в ее гостиной, следовательно, мне следует познакомиться с вами.

– Я не отношусь к тем мужчинам, которых бабушка хотела бы познакомить с вами.

– Тогда вы из тех мужчин, с которыми хочу познакомиться я.

Он откинул назад голову и расхохотался.

– Как вас зовут?

– Порция. Но пожалуйста, тише. – Она, несколько обеспокоенная, приложила палец к губам. – Я не хочу, чтобы они нашли меня.

– Простите меня. – Он улыбнулся умной девушке.

– А какое дело у вас к моей бабушке? К тому же и любопытная, заметил он.

– Боюсь, это дело личное.

Она издала вздох умудренного жизнью человека.

– Тогда я уверена, это касается Бертрама.

– Почему вы так думаете?

– Единственно, что могло бы считаться личным делом, – это то, что мой брат разорил семью, но это известно всем, не правда ли? – Она склонила голову набок.

– Вы очень умная девушка, – заметил Ник, одобрительно кивнув.

– Да, это мой величайший недостаток, как говорит моя бабушка. – Неожиданно она улыбнулась, и появившаяся на ее щеках пара ямочек сделала ее почти хорошенькой. – Это тоже ни для кого не тайна, что семья рассчитывает, что я ухвачу богатого мужа, чтобы спасти нас.

– Взвалить на себя такую тяжесть, – тихо проговорил он.

– Действительно, особенно потому, что нельзя рассчитывать на мою внешность, как говорит моя бабушка. И, как вы сказали, я умная. – Она снова вздохнула.

Но несмотря на вздох, он почувствовал, что ее по-настоящему огорчает не отсутствие красоты, а только разочарование, доставляемое ее бабушке.

– А почему плохо быть умной?

– Это не то качество, которое джентльмен хочет видеть в своей жене, как говорит моя бабушка.

– Скажите мне вот что. У вас все предложения заканчиваются на «как говорит моя бабушка»?

Девушка рассмеялась, но тут же зажала рот рукой. Сквозь растопыренные пальцы она шепотом ответила:

– Очевидно, вы не знакомы с моей бабушкой. Вы поймете, как только познакомитесь с ней. Большинство людей считают ее чем-то вроде тирана.

– А, тогда меня не удивляет, что вы говорите о ней так почтительно. – Он сочувственно кивнул.

Девушка выразила свое согласие, кивнув с серьезным видом.

– Джентльмена может привлечь нечто большее, чем красивая внешность. – Он почувствовал, что должен подбодрить некрасивую девушку.

– Так всегда говорят по-настоящему красивые люди, – ответила она достаточно дерзко для своего нежного возраста.

Ник не успел ответить на такое пикантное замечание, как дверь отворилась. Порция нырнула за фортепиано как раз в тот момент, когда в комнату величественно вошла бабушка.

Вдовствующая герцогиня не удостоила его взглядом, пока не опустилась в кресло. Затем, положив руки на серебряный набалдашник трости, она окинула его ледяным взглядом, гневно раздувая ноздри:

– Что я слышу? Вы осмелились предъявить права на этот дом?

– Это так, предъявляю. – Ник похлопал по жилету. – У меня есть документы, подписанные вашим внуком, если вы желаете посмотреть.

При этом заявлении герцогиня заметно утратила свою надменность и неожиданно стала похожа на ту, кем и была, – на старую женщину.

– Бертрам, – тихо произнесла она, сжимая палку. – Он убьет меня.

– Вполне возможно, что он более неудачливый игрок из тех, что мне встречались. Вероятно, ему следует найти другое занятие. Некоторые джентльмены, насколько мне известно, любят охоту.

Мгновенно к леди вернулось все ее высокомерие. Звенящим голосом она ответила:

– Уверяю вас, мой внук нашел себе новое занятие – он женится на богатой невесте. С его титулом это будет несложно. Моя внучка тоже вскоре выйдет замуж. Не сомневаюсь, вы потребуете огромные проценты, но мы выплатим вам наши долга, мистер Колфилд. – Она произнесла его имя так, как будто оно пачкало ей язык. – А тем временем я была бы иесьма признательна, если вы больше не появитесь в моем доме. Можете держать ваши документы у себя, но у меня есть могущественные друзья, и я не стану терпеть ваши грубые приемы…

– А что, если я бы решил отказаться от всех долгов?

Она закрыла рот и, прищурившись, посмотрела на него выцветшими голубыми глазами. Из-за ее плеча высунулась темная головка Порции с криво сидящими на удивленном лице очками. Девушка каким-то образом выползла из-за фортепиано и пристроилась за спинкой кресла, в котором сидела бабушка. Ее губы подергивались от изумления.

– Я бы сказала, что такой поступок вызван не искренним порывом великодушия. – В ее голосе слышалось подозрение. – Что вам нужно?

– Услугу.

Она настороженно посмотрела на него.

– Говорите.

– Мне нужно, чтобы вы в этом сезоне стали патронессой вдовы моего сводного брата.

Леди Дерринг гордо выпятила свою необъятную грудь.

– Я не оказываю покровительства кому попало. Знаете, сколько знатных девушек борются за мое покровительство? Кто эта женщина? Как я могу быть уверена, что она не опозорит меня в глазах высшего света?

– Она была воспитана как женщина благородного происхождения…

– Но была замужем за вашим родственником? – перебила герцогиня с выражением презрения и скептицизма на лице. – Едва ли она будет принята высшим обществом.

Очевидно, леди думала, что он вылез из какой-то норы и никоим образом не мог быть респектабельным, как и другие члены его семьи.

– Не вижу причины. Мой брат был графом.

Он испытал некоторое удовлетворение, сообщая об этом и видя, как маленькие голубые глазки герцогини вылезли из орбит над ее жирными щеками. По крайней мере титул давал некоторые преимущества. Привести герцогиню в растерянность было приятно.

– Вы шутите. Если ваш брат был графом, то вы…

– Имею титул? Да, я его унаследовал.

Он усмехнулся, глядя на ее откровенное преображение из недоверчивого врага в любезную хозяйку дома. В одно мгновение он стал достойным, уважаемым… кем-то, заслуживающим ее общества.

– Колфилд, Колфилд… – повторяла она его имя, постукивая палкой, копаясь в своей памяти.

Ник ждал.

Наконец он решил помочь ей:

– Моим братом был покойный Эдмунд Колфилд, граф Брукшир.

– Ах да. Затворник. Он никогда подолгу не оставался в Лондоне. – Ее глаза осветились при неожиданном воспоминании. – Но его отец в свое время учинил настоящий скандал, женившись на итальянской оперной певице, а затем развелся с ней… – Она замолкла и глубоко вздохнула, ее острый взгляд остановился на смуглом красивом лице Ника, и ее глаза неожиданно заблестели, она все поняла.

– Теперь все сходится? – спросил он с легкой усмешкой.

– Вполне, – проворчала она. – Теперь об этой вашей невестке. Что я должна знать, в случае если я соглашусь? Я говорю «если».

С чего начать? С объяснения, что она была лживой, хитрой притворщицей, готовой на все ради достижения цели? Это могло бы повысить ее оценку в глазах герцогини.

– Она совершенно неприхотлива, ибо прожила всю жизнь в деревне. У нее будет приличное приданое, я позабочусь об этом. А вы только подберете ей мужа. Я пришлю ее к вам до начала сезона, чтобы вы могли подготовить ее так, как считаете нужным.

– Как она выглядит?

Прекрасные волосы, мягкие пухлые губы, промелькнуло у него в голове. Он отогнал видение и безнадежно махнул рукой.

– Ничего особенного.

– Еще одна будет сидеть у стенки, – вздохнула герцогиня. При этом замечании Порция приподняла над спинкой кресла бабушки голову и высунула язык. Видимо, девушке было знакомо это нелестное определение.

Не желая выдавать присутствие девушки, Ник сдержал смех.

– Я верю, что вы все сделаете. Естественно, я не могу сам ввести молодую женщину в общество, почему мне и требуется ваша помощь, миледи.

– Если она не была представлена, то это должно быть исправлено до того, как она станет выезжать. – Герцогиня неодобрительно фыркнула. – Хотя почему жена графа до сих пор не была представлена ко двору, выше моего понимания.

– Как я уже сказал, она жила в деревне и не разбирается в тонкостях лондонского общества. – Он признавался себе, что считал это ее достоинством.

– Полагаю, я возьму ее, но я хочу получить эти документы. – Она протянула обремененную драгоценностями руку и пошевелила пухлыми пальцами.

Он похлопал по грудному карману своего сюртука.

– Только после того, как леди Брукшир примет предложение выйти замуж.

– Вы, конечно, шутите! – Герцогиня опустила руку. – Это зависит от того, сумеет ли она поймать мужа. Я могу лишь руководить ею и указывать, как ей действовать. Но сделает ли подходящий джентльмен предложение, от меня не зависит.

– Я хочу быть уверенным, что вы сделаете все, что сможете, миледи. Мне бы не хотелось, чтобы вы слишком много внимания уделяли предстоящим бракам ваших внуков и пренебрегали матримониальными интересами леди Брукшир. – Он посмотрел в ее горящие гневом глаза. – Я не хочу, чтобы она просто развлекалась весь сезон, я хочу, чтобы она была помолвлена и к концу сезона была уже замужем. Пусть она станет обузой другого несчастного олуха. Вы меня поняли?

– Я не волшебница, но я понимаю ваши желания. Теперь узнайте мои. Вы – граф. – Она наклонилась, с хитринкой в глазах глядя на него. – И, будучи им, вполне респектабельны. Не говоря уже о том, что вы богаты и красивы.

Он, подняв темную бровь, усмехнулся:

– Несколько минут назад я даже не мог войти сюда, не угрожая дворецкому.

Она махнула рукой, не давая ему продолжать.

– Ясно, что вы разбогатели своими трудами, но с полученным сейчас наследством я не могу измерить глубину ваших карманов. Весь свет выстроится в очередь, чтобы представить вам своих дочерей. С вашим титулом вы станете самым завидным холостяком сезона.

Ник содрогнулся.

– Спасибо, но я не имею намерения посещать вечера, где знать будет забрасывать меня своими дочерями.

– А вот в этом вы заблуждаетесь. Если я должна сделать это, то мне необходимо ваше участие. Ваше посещение самых важных приемов и вечеров этого сезона имеет решающее значение.

От страха у него засосало под ложечкой.

– Решающее? – Он упрямо покачал головой. – Каким образом? – Он представлял себе, как в то время, когда Мередит под недремлющим оком леди Дерринг будет блистать в обществе, сам он уютно расположится возле камина, успокоенный сознанием, что в положенное время она найдет себе нудного, с водянистыми глазами второго или третьего сына титулованного дворянина, за которого выйдет замуж, и уедет в какой-нибудь дальний уголок Англии, и он больше никогда не услышит о ней. Ему не надо было изображать знатного человека и вальсировать с каждой глупой дебютанткой, хлопающей глазами.

– Ваше присутствие просто необходимо, чтобы удачно выдать замуж вашу невестку. А ведь вы хотите именно этого, не так ли?

– Объясните, почему мое участие столь необходимо? – настаивал Ник, нуждавшийся в объяснении, прежде чем согласиться подвергнуть себя мукам лондонского сезона.

– Это будет напоминать всем, что леди Брукшир ваша родственница и что, женившись на ней, они сблизятся с богатой семьей. С вами. – Герцогиня опустила глаза и лукаво добавила: – И если бы вы пригласили на один-два танца мою внучку, это сделало бы ее более интересной для других джентльменов.

– Бабушка! – Леди Порция выскочила из-за кресла, тряся всеми своими оборками и кружевами.

Герцогиня, выронив трость, схватилась за грудь с криком:

– Порция! Как ты смела подслу…

– А как вы смеете подкупать кого-то, чтобы он танцевал со мной? – возразила она, всплескивая худенькими руками среди желтых оборок.

– Я бы не назвал этого подкупом… – вмешался Ник, получавший удовольствие от этой сцены.

– А вы! – Порция уперлась кулаками в свои узенькие, почти мальчишеские бедра. – Знает ли эта бедная женщина, что вы тут затеваете? Я слушала, как вы так хладнокровно обсуждали ее будущее, что кровь стыла в моих жилах. Приказывать моей бабушке, чтобы она выдала ее замуж к концу сезона. Вот такая идея.

Улыбка сошла с его лица.

– Именно это ей и нужно.

– Уверена, она не будет благодарна за то, что ее всучат какому-то… олуху, так? – Она словно выплюнула эти слова ему в лицо.

– Возможно, эта молодая женщина просто знает свое место, – резко сказала герцогиня. – Возможно, она благодарна тем, кого интересует ее жизнь и кто заботится, чтобы она удачно вышла замуж.

Его губы насмешливо скривились. Едва ли это было похоже на Мередит. Она, вероятно, окажется еще большим испытанием для леди Дерринг, чем ее родная внучка. Но лучше теперь не упоминать об этом.

Леди Порция, словно вытащенная из воды рыба, несколько раз открыла и закрыла рот, прежде чем к ней вернулся голос, и она, крикнув: «Я не буду танцевать с ним», выбежала из комнаты, оставив герцогиню и Ника в замешательстве.

– Она опомнится, – сказала герцогиня, равнодушно пожав плечами. – Но вернемся к делу. Вы поклянетесь мне, что появитесь на необходимом числе вечеров и приемов?

Ему уже послышался смех Мака, когда он узнает, что Ник собирается толкаться среди титулованной знати, которую он поклялся избегать. С тяжелым сердцем Ник наклонил голову в знак согласия:

– Я сыграю свою роль. Но не ждите, что я буду присутствовать на каждом балу, вечере или чаепитии, где вы будете.

– Конечно, нет. Это заняло бы у вас слишком много времени, – охотно согласилась она. – Вы мне будете нужны, может быть, в двух… трех дюжинах случаев.

Черт бы ее побрал!

– И еще одно условие, – окликнула она, когда он уходил. – Постарайтесь на людях не обращаться к вашей невестке по имени. Людей удивит ваша фамильярность.