Когда Кейт проснулась утром, за окном уже сияло яркое солнце, согревая ее теплыми лучами. Повернувшись на бок, она посмотрела на изящные часы, стоявшие на прикроватном столике. Шел уже десятый час. Черт возьми, она никогда не спала так долго. Они с ребятами поднимались еще до восхода солнца. Пустые желудки и пустые карманы не позволяли валяться целый день. Такая роскошь была привилегией богачей.
Богачей!
Кейт вскочила с кровати как ошпаренная, испытывая неловкость из-за злоупотребления гостеприимством. Конечно, никто ничего не говорил ей и, зная его светлость, никто не скажет, но девушка понимала, что пора уходить.
Она наденет свою одежду, прихватит какую-нибудь безделушку ради парней, надвинет свою шляпу и поблагодарит его светлость за гостеприимство, выходя за дверь.
Кейт хотела заставить свои ноги двинуться, но они не слушались ее.
«Полежу еще минуточку».
Она закрыла глаза и обхватила себя руками, наслаждаясь ощущением прохладного гладкого материала под своими пальцами. Как приятно чувствовать себя в этом халате! Хоть и ненадолго, но она стала принцессой.
А Алек – ее принцем.
Она будет долго помнить эту сказку.
«Хватит мечтать, пора действовать!»
«Я уже встаю!»
«Шевели ногами, если решила уходить».
«Хорошо! Сейчас надену штаны!»
Кстати, о штанах, где они? Она оставила их прямо здесь, на полу, как и остальную одежду…
Все исчезло!
Проклятие! Ее ограбили!
Кто бы мог подумать, что вор станет жертвой ограбления?
Однако, должно быть, это более отвратительное преступление, чем просто кража ее скудных пожитков. О да, это преступление является мелочной местью, и Кейт знала, чьих рук это дело.
Холмс.
Он ненавидит ее. Вероятно, он вышвырнул ее одежду на улицу в надежде, что она бросится за ней, а он быстро запрет входную дверь. Или дворецкий просто припрятал вещи, чтобы досадить ей.
О, она доберется до него!
Быстро проведя рукой по своим растрепанным волосам, Кейт яростно затянула пояс халата так туго, что стало трудно дышать.
Распрямив плечи и высоко подняв голову, она двинулась к двери, резко распахнула ее и столкнулась нос к носу с объектом своего гнева.
– Ты! – прошипела она.
Дворецкий снисходительно взглянул на нее, приподняв бровь.
– Ба, неужели мы проснулись?
– Не играй со мной, – предупредила его Кейт, сузив глаза и сжав кулаки. – У меня нет настроения шутить. Отвечай, где они?
– Кажется, мы встали не с той ноги? – насмешливо поинтересовался Холмс, с любопытством разглядывая ее. – О, как же я мог забыть? Ты вообще, наверное, крайне удивлена, что проснулась в постели.
– Ха-ха-ха, – процедила она сквозь зубы. – Как смешно!
– Стараюсь, – сухо ответил Холмс. – Так, значит, ты уходишь? Так скоро? Как жаль. Ну, прощай. Желаю удачи!
– Да, ухожу! Хватит с меня!
– О? И что ты собираешься делать, маленькая оборванка?
– Оборванка! – крикнула Кейт. – Да, я…
– Что здесь происходит?
Кейт резко повернула голову. Алек только что поднялся по лестнице и теперь направлялся к ним по коридору. Его взгляд был устремлен на нее, и она вспомнила, что на ней нет ничего, кроме шелкового халата. От его взгляда девушку бросило в жар.
– Так в чем же дело? – снова спросил Алек, останавливаясь перед ними.
К Кейт наконец вернулся голос.
– Он украл мою одежду! – пронзительно закричала она, прежде чем Холмс успел что-либо сказать.
Дворецкий вытаращил глаза.
– Боже, я никогда бы не опустился до такого, и мне ничего твоего не надо!
– Ты украл мою одежду и не отпирайся! – настаивала Кейт. – И я хочу, чтобы ты немедленно вернул ее!
Холмс посмотрел на Алека, явно возмущенный тем, что его незаслуженно обвиняют.
– Я не понимаю, о чем она говорит, милорд, – сказал он.
– Я… – начал Алек.
– Ты можешь обманывать его, но тебе не удастся обмануть меня! – продолжила Кейт, обращаясь к Холмсу. – Я хорошо знаю тебя теперь, проклятый мерзавец! Что ты сделал с моей одеждой?
Лицо Холмса побагровело.
– Я не собираюсь повторять тебе…
– Тихо! – крикнул Алек.
Вздрогнув, оба с виноватыми лицами повернулись в его сторону.
– Он первый начал, – проворчала Кейт.
– Неправда, – тихо возразил Холмс.
– Хватит пререкаться! – Алек перевел свой взгляд с девушки на Холмса, предупреждая возможное недовольство. Удовлетворенный тем, что спорщики замолчали, он снова сосредоточил внимание на Кейт. – Я понимаю, чем объясняются твои подозрения, Кейт, но Холмс не брал твою одежду.
– Не брал?
– Нет, не брал… потому что это сделал я. Брови Кейт сошлись на переносице.
– Ты? – спросила она в явном замешательстве.
– Ну, не я непосредственно, – пояснил он. – Я попросил одну из служанок взять твои вещи, чтобы выстирать их для тебя. Надеюсь, ты не возражаешь.
– Ты… чтобы постирать их?
Алек немного помолчал, изучая ее взглядом.
– Просто я подумал… Впрочем, мне следовало спросить разрешения. Извини.
«Извинения приняты». Однако щеки Кейт залила краска стыда, когда она подумала, с чего начался весь этот скандал.
С ее одежды.
Подобные вещи, как грязная одежда, никогда прежде не волновали ее.
А сейчас она подняла из-за этого такой шум.
Кейт взглянула на Холмса. Скорее в аду наступят холода, чем она извинится перед этим напыщенным, крайне раздражающим типом. Она снова перевела взгляд на его светлость, который, в свою очередь, выжидающе смотрел на нее.
Кейт не знала, что сказать. Вместо ответа она повернулась и пошла назад в комнату, где ночевала, высоко держа голову.
Несколько минут спустя раздался стук в дверь. Кейт ожидала этого, однако не думала, что войдет именно он.
– Привет, – тихо сказал Алек.
– Привет, – ответила Кейт так же тихо.
Он протянул руку, с которой свисало платье.
– Я подумал, что тебе надо что-то надеть, пока не вернули твою одежду.
Кейт удивленно заморгала. Сначала он чистит ее одежду, а теперь приносит ей платье? Что заставляет его делать это? Чем это можно объяснить?
Она посмотрела на платье, испытывая странное чувство тоски, и вспомнила, как смеялась, представляя себя слоняющейся в платье по грязным переулкам с парнями или крадущейся надело по захудалым улочкам Лондона.
Но сейчас она не на улице, не так ли?
Медленно, словно боясь, что платье может исчезнуть, Кейт протянула руку и осторожно прикоснулась к прелестному одеянию с маленькими розовыми и голубыми цветами. Казалось, его только что сняли с фарфоровой статуэтки, красовавшейся на полукруглом столике в коридоре.
– Это платье моей сестры Джейн, – сказал Алек, когда Кейт погладила материал. – Она оставила его здесь после последнего визита.
Кейт подняла на него глаза.
– Она не будет возражать, если я его позаимствую? Алек покачал головой.
– Это одно из ненужных ей платьев, – ответил он, затем быстро поправился: – Я имел в виду, что у нее много платьев и она вполне может обойтись без этого.
Кейт снова была поражена его предусмотрительностью.
– Ну, если ты уверен, что она не будет возражать…
– Я уверен. – Он передал ей платье. – Примерь его. Джейн немного выше тебя и чуточку полнее, но думаю, оно будет неплохо сидеть на тебе.
Кейт благоговейно держала платье. Казалось, Алек прочитал ее мысли и узнал самое заветное желание. Заимствованное или нет, платье было великолепным и теперь оно принадлежало ей – хотя бы ненадолго.
Девушка хотела сказать ему, что значит для нее эта вещь, но внезапно потеряла дар речи. Никакие слова не могли по-настоящему выразить ее чувства. Она боялась ляпнуть что-нибудь не то и тем самым обидеть Алека.
Похоже, он тоже собирался что-то сказать ей. Кейт ждала, не замечая, что затаила дыхание. Минута прошла в молчании. Затем Алек повернулся и направился к двери. Кейт закусила губу, наблюдая за его удаляющейся фигурой.
Она медленно закрыла дверь и прислонилась к ней. Потом вздохнула, глядя на платье в своих руках, и тряхнула головой, усмехнувшись собственной глупости. Положив платье на кровать, она распустила пояс шелкового халата и позволила ему соскользнуть вниз к ногам. Затем взяла платье и внезапно осознала, что слишком грязна, чтобы надевать на себя такую прекрасную вещь. Накануне вечером она лишь слегка сполоснула лицо. Кейт взглянула на свои руки и увидела грязь под ногтями.
Ее взгляд устремился на комнату с большой медной ванной, схожей с той, какую она видела в комнате Алека прошлым вечером, когда он брызгал на нее водой. При воспоминании об этом к щекам ее вновь прилила кровь.
Войдя в маленькую комнатку, Кейт взяла кусочек мыла и глубоко втянула носом воздух, наслаждаясь ароматом сирени. Ей захотелось измылить весь кусочек, представляя, как хорошо она будет пахнуть. Она решила, что если уж это мыло предназначено ей и есть возможность помыться с ним, как настоящей леди, то нечего тянуть.
Повернув краны, как это Делал Алек, Кейт зачарованно наблюдала за тем, как льется вода, потом подставила под струю руку.
– О, черт! – воскликнула она, обжигаясь. Это был для нее урок, заставивший научиться регулировать температуру воды с помощью ручек, делая ее то горячее, то холоднее.
Осторожно попробовав воду несколько минут спустя, она облегченно вздохнула, успев вовремя закрыть краны, потому что вода подошла уже слишком близко к краю.
– Вот простофиля, – пробормотала она, посмеиваясь над собой.
Погрузившись в теплую ванну, Кейт расслабилась, забыв обо всех своих проблемах, и начала слегка похлопывать рукой по воде, создавая мелкую рябь. Незаметно эта рябь превратилась в волны, которые выплеснулись через край, забрызгав все вокруг.
Нырнув под воду с головой, Кейт задержала дыхание, сколько могла, а когда вынырнула, тяжело дыша, рассмеялась так, что чуть не захлебнулась. Она вела себя как расшалившийся ребенок.
Когда тело Кейт покрылось мурашками, она решила, что пора вылезать. О, какой роскошью обладает верхушка общества, подумала она, вытираясь насухо. Как приятно целый день валяться в постели или нежиться в теплой душистой ванне, когда захочется.
Кейт быстро высушила волосы и села за маленький столик с овальным зеркалом. Взяв щетку для волос с серебряной ручкой, она, глядя в зеркало, начала расчесывать свои локоны, пока они не заблестели.
Затем провела рукой по всей длине до самых кончиков. У нее были очень длинные волосы, доходящие до талии. Она не помнила, когда последний раз стригла их. Должно быть, перед тем как покинуть приют. Помнила только, что дала себе слово отрастить их до самой земли, прежде чем подпустить к себе кого-то с ножницами. Монахини обычно стригли детей коротко и неаккуратно, и ей это не нравилось.
Взяв ленту, которой она пользовалась вчера, Кейт подвязала свои волосы сзади, оставив несколько прядей по бокам.
Довольная тем, что увидела в зеркале, она встала и наконец надела платье. Его светлость оказался прав в оценке физических данных своей сестры. Судя подлине платья, леди Джейн была на несколько дюймов выше Кейт и немного полнее. Однако когда Кейт посмотрела на себя в зеркало, ей очень понравилось, как платье сидит на ней, несмотря на некоторое несоответствие. Надо только не забывать приподнимать юбку при ходьбе, чтобы не наступить на нее.
Взглянув вниз, она подобрала пальцы, прикрыв их подолом платья, и огляделась в поисках своих башмаков. Они стояли около двери. Очевидно, их брали вместе с одеждой, потому что теперь они были вычищены, хотя их трудно было привести в полный порядок, так как подошвы поистерлись, а верх был исцарапан.
Сморщив нос, Кейт взяла ботинки и осмотрела их критическим взглядом. Она решила, что дополнительная полировка будет нелишней, и потерла их брошенным полотенцем, прежде чем надеть.
Кейт еще раз взглянула на свое отражение в зеркале и напомнила себе, что ей нельзя двигаться быстро, иначе она просто упадет. Потом сделала глубокий успокаивающий вдох и направилась к двери.