Для исследователей прошлого наступает момент, когда история, давно считавшаяся легендой, оказывается правдой. Начало ему было положено в октябре 2004 года после открытия, которое не только резко изменило нынешние представления о происхождении человека, но и вернуло к жизни предания, бытующие среди коренных гавайцев. Четыреста шестьдесят два года назад они рассказали испанскому исследователю Энрике Гаэтано, первому европейцу, посетившему их острова, что они не первые обитатели здешних мест. Им предшествовали менехуне — темнокожие карлики, ростом едва по пояс таким, как мы. Даже по полинезийским меркам они вели первобытный образ жизни, охотились на мелких лесных животных, которых убивали примитивными дубинками. Были скрытные, необщительные. Под натиском иммигрантов им пришлось отступить в горы пуукапеле, «холмы Пеле», где менехуне занимались тайными магическими искусствами.
Вероятно, слово менехуне сродни «чародеям», хуне означает «колдовство». Их также помнили под названием кома'айна которое можно перевести как «дети земли», что указывает на их статус аборигенов на Гавайских островах еще в дополинезийские времена. На островах Содружества, Кука и Туамоту этот древний народ был известен как манахуне и тоже славился своими колдунами. Хотя представители академической науки называли их легендарными существами, в бюллетене № 203 музея Бернеса П. Бишопа сообщается, что «во времена царствования Каумуали, последнего независимого правителя Кауаи, была проведена перепись населения долины Вайниха, в которой 65 из 2000 человек числились как менехуне. Все они жили в общине под названием Лаау в глубине лесной чащи». Эта перепись, проведенная в начале 1820-х годов, запечатлела последние остатки древнего народа на Гавайских островах, где они некогда занимали господствующее положение. Вождь менехуне на острове Оаху по имени Ку-Лео-Нуи, «Ку Громогласный», проводил заупокойные игры с метанием копий и дисков, кулачными боями, борцовскими схватками и состязаниями по бегу после смерти членов правящего рода. Коренные гавайцы хранят в памяти и глубоко чтят имена победителей.
Несмотря на это, археологи и антропологи были единодушны в отношении к этому «маленькому народу» как к сказочным существам, похожим на леприконов из ирландских легенд. Но в 1964 г. ученые обнаружили признаки необычно древнего человеческого поселения в так называемой «Холодной пещере», уходящей на 130 футов в глубь холма на индонезийском острове Флорес, расположенном к востоку от Явы и к северо-западу от Австралии. Тридцать четыре года спустя они нашли в окрестностях пещеры примитивные каменные орудия, и вскоре откопали практически полный человеческий скелет, не похожий ни на что из того, что им приходилось видеть раньше. С сентября 2003 г. началась трудная работа по воссозданию и идентификации костей в лаборатории Джакарты. Восстановленный скелет представлял собой «совершенно новое существо — находку, которая может переписать историю человеческой эволюции. Это будет восьмой подвид в категории Ното», — писал Джозеф Б. Веррен, автор научно-популярных статей для агентства Associated Press.
Homo floresiensis, «человек с острова Флорес», «по всей видимости, наиболее важная находка для истории человечества за время моей жизни», — заявил Бернард Вуд, антрополог из университета им. Джорджа Вашингтона. Ему вторит Крис Стрингер из Лондонского музея естественной истории, который назвал находку «самым причудливым персонажем, включенным в расширенную человеческую семью». Питер Браун из университета Новой Англии, написавший историю открытия на острове Флорес, заявил, что «эволюция карликовых видов впервые была описана для ближайших родственников человека».
Пропорционально сложенная взрослая женщина была ростом около 3 футов, весила не более 55 фунтов, объем ее мозга не дотягивал и до трети современного человеческого, меньше, чем у шимпанзе. Несмотря на скромные размеры, он имел сложное строение, что указывало на довольно высокий уровень разума. «Мозг этого существа, — утверждал Дин Фолк, палеонтолог из университета штата Флорида, — имеет особенности, которые мне никогда не приходилось видеть в мозге других млекопитающих сходного размера». Орудия и другие рукотворные предметы, обнаруженные рядом с женщиной и шестью ее карликовыми спутниками, могли быть изготовлены только хорошо развитыми людьми. Датировки их возраста варьировались от 12 000 до 9500 лет, хотя наиболее хорошо сохранившийся скелет принадлежал женщине, жившей 18 000 лет назад. Названные «хоббитами» (по трилогии Дж. Р. Р. Толкиена «Властелин колец»), они обитали в настоящем «Средиземье», где водились гигантские черепахи, карликовые слоны размером с пони и гигантские крысы, не уступавшие величиной охотничьим лабрадорам.
Люди с острова Флорес умели не только изготавливать орудия, но и добывать огонь и охотиться группами, что указывает на общинный образ жизни, активные контакты друг с другом. Но, отмечает Веррен, «загадочное сочетание скромных размеров и грубых черт практически не имеет аналогов среди современных людей или наших крупных доисторических сородичей. Нижняя челюсть с большими тупыми зубами похожа на челюсть австралопитека, отдаленного человеческого предка, обитавшего в Африке более 3 млн лет назад. Передние зубы меньше, чем у современного человека, глазницы большие, округлые». В свете этого нового открытия Африка — предполагаемая колыбель человечества — больше не дает «всех ответов на настоятельные вопросы о том, как и от кого мы произошли».
Внезапное исчезновение «хоббитов» 12 000 лет назад — другой вопрос, на который геологи дают правдоподобный ответ. Теперь они знают, что на смену ледниковым эпохам не приходило постепенное потепление, как было принято считать до середины XX века. Последняя ледниковая эпоха завершилась катастрофическими вулканизмами и мощными сейсмическими толчками, которые привели к образованию огромных цунами, уничтоживших множество живых существ, включая гигантских крыс, карликовых слонов и человека с острова Флорес.
Но, может быть, он все-таки не исчез с лица Земли? Г енетический анализ костей, обнаруженных в «Холодной пещере», показал, что Homo floresiensis совершал путешествия за пределы своей индонезийской родины.
Веррен пишет, что даже предшественники Homo erectus «мигрировали с Явы на Флорес и другие острова, вероятно, на бамбуковых плотах около 1 млн лет назад». Генетические следы и предания жителей островов Океании указывают на то, что маленький народ прибыл на Гавайи за 10 000 лет до самого раннего известного заселения островов. Майк Морвуд, член группы археологов, работавших на острове Флорес, заметил, что Homo floresiensis должен был обладать достаточно хорошими мореходными навыками, чтобы преодолеть 15 миль открытой воды, отделяющие Флорес от азиатского материка. Такую переправу, по его мнению, могли совершить только разумные люди, умевшие строить лодки. Могли ли эти индонезийские «хоббиты» уплыть еще дальше, перемещаясь с острова на остров вплоть до Гавайских, где полинезийцы впоследствии знали их как народ менехуне?
В таком случае, либо гавайцы сохраняли устные предания в течение 12 000 лет (что само по себе поразительно), либо последние представители Homo floresiensis жили на островах менее 200 лет назад, о чем свидетельствует перепись населения, проведенная в начале XIX века. Так или иначе, существование вида до сих пор не знакомого науке было уже известно по преданиям народов, не обладающих письменностью.
Научное подтверждение старинных легенд может быть таким же откровением, как доказательство правоты психических видений. В одном из «снов о прошлой жизни», который видела актриса Ширли М а клейм во время паломничества в Испании, она узнала, что столица Лемурии называлась Раму и была расположена на Гавайских островах. Женщина не была знакома с трудами полковника Джеймса Черчварда, но то, что ей привиделось, очень напоминало описание им политического центра древней прародины, сохраненное его биографом Хансом Стефаном Сантессоном: «Когда этот иерарх был избран царем-императором, он принял титул Ра (Солнца), который стал символом власти. К нему, по свидетельству Черчварда, было добавлено название земли (My), полный династический титул звучал как Ра Му». В гавайском мифе первенцем богини Солнца Ра'И был My Ре, предок первых жителей островов. Простая перестановка от My Ре к Pa My и солнечные ассоциации обоих вариантов имени указывают на четкую связь между ними. Когда человек пришел в долину реки Раму, говорится в меланезийском предании, богиня в образе старухи дала ему кокосовый орех, который превратился в прекрасную женщину. После того как она стала его женой, все холостяки получили такие же волшебные кокосовые орехи и люди смогли заселить Новую Гвинею. В названии «Раму» фигурирует не только название тихоокеанской прародины, но и имя солнечного бога, которого там почитали превыше всех остальных.
Сочетание «воспоминаний о прошлой жизни» Ширли Маклейн с исследованиями Говарда и туземными преданиями указывает на то, что столица Лемурии отождествлялась с ее правителем и называлась по его имени. Это приобретает еще большее значение, когда мы узнаем, что Гавайские острова богаты свидетельствами существования погибших цивилизаций. По словам Лейнани Мелвилл, историка этих мест, «разумеется, было много споров о существовании сказочной страны My. Просвещенные гавайцы обычно воспринимали ее как факт, белые пришельцы обычно считали мифом. С другой стороны, западные люди считали выдумкой многие вещи, естественные для туземцев».
Согласно гавайской устной традиции, задолго до прибытия первых полинезийцев во II или III веке н. э. острова были заселены двумя очень разными народами: низкорослыми менехуне и му, само название которого в полинезийских мифах подтверждает существование затерянной прародины. Со временем, когда оба эти народа пришли в упадок, названия менехуне и му стали взаимозаменяемыми, синонимами древних обитателей Гавайских островов. Путаница возникает в некоторых туземных преданиях, где му нечетко представлены как одно из «племен» менехуне.
Людей менехуне-му помнили как великих корабелов и навигаторов, которые приплывали флотами из Хела-ни — страны, расположенной далеко на востоке, называемой «ненадежной землей посреди глубокого синего моря». Катастрофа, запечатленная в Мифе Творения, занимала центральное место в гавайских религиозных церемониях, сопровождаемых богатыми подношениями богам в их святилищах, чтобы предотвратить повторение Потопа, уничтожившего страну Хелани. «В тихоокеанских вариантах этой истории, — отмечал Оппен-геймер, — один брат предстает в облике темнокожего охотника-собирателя, другой — бледнокожего рыболова, пришедшего с моря».
Второй брат появляется в нескольких других гавайских преданиях, в частности, Ку-Му-Хенуа. Люди его народа — белокожие, светловолосые строители циклопических хеиау (храмов), локо-на (рыбных прудов) и «канав», единственных видов земляных работ, известных полинезийцам. Но реальное предназначение мегалитических проектов, приписываемых менехуне, наподобие руин на острове Пасхи или Понпее, так и не получило удовлетворительного объяснения. По словам знаменитого британского атлантолога Эджертона Сайкса, «мы до сих пор не знаем точной ритуальной функции рыбных прудов».
В любом случае, люди Му достигли вершин в искусстве архитектуры и славились владением духовной силой, известной как мана, которую они получали от своего бога Ха-Му-Ка. Здесь тоже подразумеваются силы иных миров, которыми пользовались в Нан Мадоле и Рапа Нуи, чтобы перемещать многотонные базальтовые блоки и огромные моаи. Автор книги «В поисках Лемурии» Марк Р. Уильяме посетил каменный храм на высоком утесе над бухтой Ваймеа на северном берегу острова Кауаи. «По местному преданию, Пу'уо Махука Хейау был построен за одну ночь людьми менехуне, которым помогала могущественная мана для воздвижения этой массивной каменной платформы с низкими стенами, площадь которой превышает футбольное поле». Другой общественный проект, приписываемый выходцам из Му, — рыбный пруд Алекоко длиной 900 футов на острове Кауаи. Менехуне были «замечательными каменщиками, антропологи сходятся в том, что гавайцы не умели так искусно резать камень и подгонять отдельные блоки», — подчеркивал автор «Путевых заметок» Джим Роджерс.
Позже Уильяме изучил так называемую «Канаву Менехуне». В наше время ее превратили в оросительный канал, но «некогда она возвышалась более чем на 20 футов и была сложена из тщательно подогнанных каменных плит, напоминая дороги древних римлян. Сейчас на нее не обращают внимания, особено вблизи висячего моста через реку Ваймеа. Но канава достаточно хорошо сохранилась, я пришел к выводу, что техника строительства действительно отличается от грубых свай из лавы, которые я видел повсюду на островах. Эти камни были тщательно вырезаны, обработаны наподобие сложных фрагментов составной головоломки, чтобы выдержать самые жестокие катаклизмы». Стиль строительства, который подметил Уильяме, напоминает монументальные каменные сооружения острова Пасхи и Тиауанако.
Когда речь идет об очень древней цивилизации, память о которой сохранилась у множества туземных народов по всему Тихому океану, неудивительно, что затонувшее царство, из которого пришли менехуне, имеет немало названий. Это не что иное, как разные этнические варианты, обозначающие общее место происхождения для полинезийцев, микронезийцев и меланезийцев — Хива, Хайвики, Кахики, Мутухеи и т. д. Одно из нескольких названий на Гавайях, увековечивающих воспоминания о погибшей цивилизации, — Хонуму, «Священная Му».
«Люди Му знали свою прародину под несколькими именами. Havai'i (ныне произносится Гавайи) было одним из них. Из поколения в поколение передавались знания о немногих, кому удалось пережить катастрофу, рассеявшую их древний дом. Эти люди сохранились в преданиях. Так продолжалось сотни, тысячи лет до тех пор, пока английский мореплаватель капитан Кук не открыл далеких потомков народа Му в джунглях на Гавайских островах», — отмечает Лейнани Мелвилл.
Самое древнее и важное гавайское устное предание — Куму-Липо. Известный историк, специалист по Гавайям Бернес Бишоп в своем авторитетном переводе указывает на его чрезвычайную древность: «Язык часто архаичный и содержит много слов, вовсе не известных современным гавайцам». Эта «Песнь Творения» была разделена на многочисленные куплеты, в первом из которых четко говорится о лемурийском происхождении тихоокеанской цивилизации, — рассказывают мифологи Марта Н. Имель и Дороти Майерс Имель, из источника под названием Ку-Му. Ра'и-ра'и, Богиня солнечного света, «спустилась с небес на землю и стала матерью Му, первых людей». Самые древние из них — ку-му-хенуа пользовались силой маны для строительства величественных храмов из огромных камней. Среди их потомков — Ка Му Лева, Ка Му Лани, Лоло Му, Хеку Му, Нана Муа, Халеку My, Ку My леа, My Леле-Алии, Ко Му Коа — имена, символизирующие их древнюю прародину.
Через Ку-Му-хенуа родословную всех великих вождей и высших жрецов возводили к верховному богу Те Ту Му Нуи — «великому строителю», «верховному учителю», который сотворил мир. За бездну поколений вожди и жрецы создали многое, чем пользуется человечество, и некоторые духовные искусства, ныне утраченные. Му-Эу изобрела ткацкий станок, Муму-Ханго показал, как делать лодки и крыши из тростника тотора. На земле Кахики был золотой век процветания и благоденствия, но продлился он недолго. «Эра переворота» ознаменовалась появлением знаменитой богини вулканов: «Из Кахики пришла женщина, Пеле. Узрите извержение на Кахики! Ты подобна вспышке молнии, о Пеле! Ты явила свою мощь, о Пеле! Глаза Пеле горят, небеса дрожат, земля сотрясается вплоть до священных мест. Земля содрогается, небеса закрываются. Море бушует, накатывает на пляжи, поднимается к заселенным местам и постепенно затопляет сушу».
«Эра переворота» завершилась «потопом, вызвавшим крушение всех вождей», которые «толпами бежали с исчезающего острова на плечах моана лиха [океан]. Так в далеком прошлом завершилась династия первых вождей. Умерли течения, исходящие из Пупа Земли. То была великая волна-воин. Многие исчезли и рассеялись в ночи. Бурлящий океан покрыл горы и поглотил жизнь, поднимавшуюся все выше и выше над затопленными домами. О, ревущее море, бурлящее море, кипящее море, оно окружило нас. О великий прибой Кахики! Так закончился мир Хайвики».
С тех пор запад, откуда пришли кахики, назывался хе-ала-нуи-о-ка-маке, «Великая дорога мертвых». Сама исчезнувшая прародина была снова переименована в Ка-хики-хо-нуакеле, «Божественная родина, исчезнувшая в глубоком синем море». Несмотря на катастрофу, многие выжили. Одним из них был Ну У, который с женой Лилиное, тремя сыновьями и их женами уплыл на царском корабле, благополучно доставившем их на Гавайи. Эти истории появились не в результате контактов с христианскими миссионерами в XIX веке, подтверждено опытом Уильяма Эллиса, который лично участвовал в обращении коренных гавайцев в христианство:
«После краткого рассказа о Великом Потопе, — вспоминал он, — я постарался объяснить им преимущества истинной веры и последствия греховности и неверия на примере спасения Ноя и гибели остального человечества. После завершения службы несколько человек попросили меня остаться, чтобы ответить на некоторые вопросы о потопе Ноя и так далее. По их словам, они знают от своих отцов, что вся Земля некогда была затоплена морем, за исключением небольшого пика на вершине Мауна-Кеа, где два человека спаслись от катастрофы, унесшей жизни всех их собратьев. Но они раньше никогда не слышали о ковчеге иди о Ное и привыкли называть Потоп каи-а-Кахинарии (море Кахинарии)».
В этих и других туземных сказаниях о потопе есть множество подробностей, связанных с существованием и крахом древней прародины. «Совершенно очевидно, что истоки этих мифов следует искать в лемурийской традиции, во время расселения полинезийцев по островам Океании эпоха сейсмических потрясений давно миновала», — считает Льюис Спенс, — интересно, что гавайцы рассказывают о «смертоносном течении, вышедшем из Пупа Земли», пользуясь тем же обозначением, под которым первоначально был известен остров Пасхи. В предыдущей главе говорилось, что название Те-пито-те-хенуа означало линию пересечения или эпицентр двух разломов в геологически нестабильной зоне на юго-востоке Тихоокеанского плато. Лемурийцы знали о потенциальной опасности и пытались смягчить ее наихудшие последствия, воздвигнув базальтовые статуи как составные части теллурического стабилизатора, который рассеивал энергию сейсмических толчков. Но гавайцы говорят про цунами, «волну-воина», которая пришла со стороны острова Пасхи и затопила Кахике.
Другая линия связи с Рапа Нуи прослеживается в старинном названии Му на Гавайях: Ка-хоупо-о-Кане, «Пуп Кане». Кане был богом света, напоминающим Те-пито-те-кура, «Пуп света», самый драгоценный рукотворный предмет острова Пасхи, привезенный лично Хоту Матуа со своей затонувшей родины (Мара Ренга). Маори на западе Тихого океана рассказывали о своем предке Тане,
Деревянные статуи тики охраняют гавайское побережье от повторения Великого Потопа, захлестнувшего полинезийскую Прародину который принес «Пену-в-Океане» и «Белый Морской Туман» в Новую Зеландию из земли Хива до ее исчезновения.
Предания о Великом Потопе и пришельцах с погибшего континента, строивших поразительные монументальные сооружения за столетия до прихода полинезийцев, оспаривают археологи. Они утверждают, что нет ни одного доказательства заселения Гавайских островов ранее чем 1800 лет назад. Между тем разрозненные находки, появившиеся начиная с середины XIX века, указывают на гораздо более глубокую древность, чем результаты радиоуглеродного анализа. Во время строительства первых колодцев на Гонолулу в 1822 г. шахта прошла через 8—10 футов поверхностных суглинков и вулканического песка. Дальше рабочие столкнулись с твердым слоем коралловой породы, где нашли человеческий череп и несколько костей. При очистке дна гавани Гонолулу в 1858 г. среди ила и черного вулканического песка был обнаружен наконечник копья и обработанный камень. В следующем году рабочие нашли человеческий череп в глубоком подпочвенном слое вулканической грязи. Косвенные обстоятельства позволяют датировать эти находки более чем тысячелетием до появления полинезийцев на Оаху во II или III веке н. э.
Жители древних поселений на Гавайских островах знали основы навигации, предположительно унаследованные от жителей Му. Они строили огромные катамараны, на которых предпринимали первые трансокеанские плавания, ориентируясь по звездным картам. Одну из древних мореходных техник раскрыл в 1891 г. УД Алек-сандеру, профессор антропологии, который говорил на нескольких гавайских диалектах, старейшина Кауаи: «Когда прибываешь на Пико-о-вакеа [экватор], теряешь из виду Хоку-паа [Полярная звезда], и тогда твоим проводником становится созвездие Хуму».
«Созвездие Хуму» было известно доктору Александе-ру под названием Южного Креста. В ночном небе оно образует Т-образную конфигурацию, которая, согласно Джеймсу Черчварду, была национальной эмблемой Му «Тау — это изображение Южного Креста. Он был выбран в качестве символа возрождения потому, что приносил долгожданный дождь при появлении на небосводе над Му под определенным углом к горизонту. После дождя побеги оживали, повсюду расцветали цветы, начинали созревать плоды. Это время радости и изобилия отмечалось как праздник возрождения жизни».
Одно из самых убедительных доказательств существования затонувшей прародины обнаружил Марк Уильяме в музее Бернес П. Бишоп в Гонолулу — учреждении, пользующемся высокой репутацией в области полинезийской археологии. Он узнал, что в подземном этаже музея в архивном помещении якобы хранится карта мира, составленная по велению последнего гавайского монарха в конце XIX века. Предполагалось, что в ней есть упоминания о Му. После долгих поисков в пыльных архивах старинный документ нашли и разложили перед Уильямсом. «Это было большое, красочное изображение земной поверхности, — вспоминает он. — Земли были обозначены как «поднимающиеся» или «опускающиеся», между Фиджи и Мадагаскаром находился огромный континент под названием Лемурия! Эта карта с подписью «король Катакала» была датирована 1886 годом». Браун, Черчвард и Спенс, которые в течение 40 лет писали популярные книги о погибшем континенте, судя по их сочинениям, не подозревали о существовании этой карты и не упоминали о ней.
В сопроводительном манускрипте говорится, что карта была составлена неназванным капитаном корабля, чей рукописный журнал также сохранился. В нем записи о геологии Тихого океана, каменных руинах и десятках островов, приведены сведения о мифологии и туземном населении. «Мы уже на пороге, — заключает анонимный автор, — скоро Лемурия восстанет во всей своей красе». Уильяме был поражен, что «практически неизвестный, неопубликованный манускрипт содержит множество точных подробностей о затонувшем тихоокеанском континенте, неоднократно повторявшихся в более поздних сочинениях. Но все, что мы могли бы узнать о неизвестном капитане, пропало после смерти французского консула на Гавайях около 1900 г.».
Хотя потомки Му на Гавайских островах не приветствовали своих полинезийских гостей во II или Ш веке н. э., они воздержались от войны против них, но сохраняли дистанцию и избегали близких контактов. Согласно туземному преданию, записанному Лейнани Мел-вилл, му были «скрытным народом, хранившим в тайне все свои знания. Они поклялись никогда не раскрывать свои обряды чужеземцам». Их название легло в основу выражения хо'ому, то есть «сидеть молча или отказываться отвечать», согласно гавайскому лексикографу Мари Кауэна Пуку'и.
По мере роста нового населения му вытесняли с одного острова на другой, пока им не пришлось покинугь даже любимый Кауаи. Незначительное меньшинство мужчин, взявших в жены полинезиек, отказались уйти и скрылись в глухих лесистых районах.
Их последним известным убежищем были два небольших аванпоста на западе, среди бескрайнего океана. Ненаселенные острова — одна из самых трудных загадок тихоокеанской археологии. Остров Нихоа — от гавайского слова «зазубренный», что соответствует его изрезанному ландшафту, — расположен примерно в 170 милях от Кауаи. На 156 акрах голой скалистой местности есть единственная тропа, немногим более мили длиной, она поднимается почти на 900 футов по пути к восточному мысу, где обрывается. Остров Некера площадью 39 акров на расстоянии 320 миль от Кауаи еще более крошечный и уединенный. Ни на одном из них нет деревьев или почвы, где можно было бы выращивать злаки. Источников пресной воды нет, ежегодный уровень осадков не превышает 20–30 дюймов. Оба острова постоянно подвергаются ударам морской и воздушной стихии, высадка на их скалистые берега опасна. Окрестности Нихоа с давних пор посещали охотники на морских черепах, остров Некера был неизвестен до его открытия европейцами в 1789 году.
Трудно представить себе два более негостеприимных места. Однако там находится около 100 каменных зданий, как минимум два кладбища. Здесь найдены рыболовные крючки, украшения из ракушек каури, каменные молотки и жернова, многочисленные другие орудия, все это доказательства большого оседлого населения в обстановке, непригодной для обитания. 45 из 60 руин на острове Нихоа — дома, склады, корали для скота, сельскохозяйственные террасы, другие утилитарные сооружения для повседневной жизни. Все, кроме одного, из 34 археологических памятников на острове Некера — ритуальные храмовые платформы. П.В. Кирш, посетивший остров в начале 1980-х годов, сообщил, что «все они построены по одному плану, в одном архитектурном стиле и состоят из узкой прямоугольной платформы, примыкающей к замощенному прямоугольному двору или террасе. Вдоль платформы установлен ряд вертикальных каменных плит, другие плиты помещены в определенные места двора. Местонахождение этих стоячих монолитов, вероятно, было основано на астрономических наблюдениях за разными положениями Солнца в течение года.
На островах были обнаружены похожие каменные статуэтки (самая большая — 16 дюймов). Это дает ключ к разгадке: основное население жило на Нихоа, Некера служил местом паломничества. Флотилии катамаранов пересекали опасные воды, доставляя пилигримов к священному острову. Все указывает на то, что этот стойкий народ не только выжил, но и благоденствовал в течение неопределенного времени, хотя непонятно, как ему удалось это. Мы не знаем, откуда и когда пришли эти люди, куда ушли; ученые безуспешно обсуждают этот вопрос более 200 лет. Гавайцы верят, что доисторические обитатели Нихоа были канака маши, «люди, не похожие на нас». Некоторые лучшие образцы каменной кладки на острове Некера очень напоминают Канаву Менехуне на Кауаи и рыбный пруд Алекоко.
Ступенчатые террасы Нихоа (снова сходство с лемурийскими методами ведения сельского хозяйства) свидетельствуют о высокой культуре исчезнувших обитателей и их твердой решимости выжить во враждебной обстановке. Несравненные мореходные навыки помогали им добывать пропитание. В окрестных водах можно встретить китов, рифовых рыб, черепах, акул, устриц-жемчужниц, трепангов. Сам маленький остров служит временным домом для морских котиков и многих видов морских птиц, включая альбатросов, буревестников, фрегатов, вьюрков, олуш. Редкую «птицу Миллера» можно найти только на Нихоа. Гений, который возвел священный город на уединенном острове Некера, смог обеспечить благополучие даже на клочке каменистой суши в бескрайнем океане.
Острова Нихоа и Некера были последними убежищами потомков выживших после катастрофы, уничтожившей их древнюю родину. Но в этом переменчивом мире даже стойкие лемурийцы не могли до бесконечности сдерживать натиск времени. Они славились умением хранить секреты, каменные руины на двух покинутых островах хранят молчание с тех пор, как их строители затерялись среди бескрайних просторов Тихого океана.