Голос в трубке дрожал от возбуждения:
— Милая вы моя Александра! Конец вашему «Парусу»! Закрыли лавочку. И «Ремсервис» заодно прихлопнули. Теперь не возродятся.
Старшему следователю городской прокуратуры понадобилось собрать все свое мужество, чтобы не выдать ненароком внезапно навалившуюся нервозность и потаенный страх.
Он так и не понял, за что его вытурили из квартиры красотки. Вроде не дерзил. Слова грубого не сказал. Просто, как мог, показал истинное положение вещей.
Но это же жизнь! Власти обязаны помогать друг другу! Поддерживать всячески и налаживать тесный контакт. Условно говоря — плодотворное сотрудничество и полное взаимопонимание. Иначе будет, как в Москве. Кромешный хаос со вселенским раздраем. Война газетных обвинений и сладострастный поиск самого отвязного компромата. Когда все против всех. В том числе — против себя.
Ведь любому здравомыслящему понятно — очень скоро щедро вылитая взаимная чернуха наберет критическую массу и смоет к чертям собачьим всех до единого так называемых столичных политиков. Никто не уцелеет.
Проявил в итоге благородство прокурорский. Не стал на Александру зла держать. Подумаешь — типичная женская невоздержанность. Ей-то как женщине простительно — а вот ему не стоит по мелочам в амбицию впадать. Лучше первым шаг к примирению сделать.
— Это из-за Гаврика? — уточнила сонным голосом красавица. Тоже вид сделала, что ничего не случилось. Но уже по совершенно иным причинам. Взглянула искоса на настенные часы. Стрелки замерли на половине первого ночи.
— Убийство директора — всего лишь повод, — хмыкнул с важностью следователь. А сам возрадовался тихо. Сработала избранная им тактика. Сработала! Александре самой уже стыдно!
Но продолжил буднично, без особых восторгов, в ровном, даже чуточку суховатом голосе:
— Мы всю бухгалтерию обоих предприятий изъяли. Проведем комплексную проверочку, нарушения все выявим. А потом — накрутим штрафы за неуплату налогов. Обещаю, подняться жуликам не дам!
— А что будет с Вадимом? — заинтересованно приподнялась на локте красавица.
— С каким Вадимом? — не сразу понял следак. — Ах да… Он в «Парусе» менеджером по рекламе числился. Официально ни в чем предосудительном не замешан.
— А неофициально?
— Ну-у… это уже из области догадок… Мы домыслами не оперируем. Доказательства веские нужны.
— Что, если они появятся?
— Тогда другое дело… Стоп! — неожиданно почти выкрикнул следователь. — Так вот вы зачем с Камышом дружбу завели!
— Это вас не касается! — отчеканила вновь начавшая злиться женщина. Притихла, пережидая словесную бурю в телефонной трубке.
— Прекратите! Немедленно прекратите! — надрывался на другом конце провода прокурорский. — Вы слышите меня?! Я категорически запрещаю вам встречаться с уголовниками! Это смертельно опасно! Стоит им только заподозрить, и вам не жить! Вспомните судьбу ваших друзей!
— Но вы же не торопитесь арестовывать убийц, — упрямо возразила красавица.
— Вы ничего не понимаете! — опять закричал искренне встревоженный следак. — Что может сделать одна слабая женщина, если даже мы, прокуратура, не в силах собрать необходимую доказательную базу?! Да ничего!
Передохнул, снова завелся на повышенных тонах:
— Как вы собираетесь их разоблачать?! Это — труд, понимаете? Тяжелый, кропотливый труд для профессионалов. Совсем не похожий на киношное пиф-паф! И вы со своим любительством будете только мешать! Хуже того, сами плохо кончите! Вы не знаете, с кем связываетесь. Уверяю вас, это очень опасные люди. Такому, как Камыш, вообще нежелательно на свободе гулять!
— И тем не менее он гуляет…
— Да посадим мы его, посадим! Только вы… не лезьте. Я вас прошу…
Ну вот. Еще на одно объяснение в любви нарвалась…
Разозлилась вконец Александра. Выговорила внятно, четко выделяя каждое слово:
— Я вас очень прошу, Сережа. Постарайтесь впредь не указывать, чем я могу или не могу заниматься. Я в ваших рекомендациях не нуждаюсь!
Швырнула на место трубку, свернулась калачиком под одеялом. Всхлипнула тихонько. Да что это за наказание такое?! Никто помогать не хочет, все только отговаривают. Неужто мужчин настоящих в стране не осталось?
Чуть не расплакалась от досады Александра. Городской «смотрящий» колье тяжеленное ей преподнес. Что я вам, Гохран, что ли? Драгоценности в килограммах мерить… Осмотрела еще раз внимательно подарок красавица. Золото белое, низкопробное. Поделка серийная, фабричная. Главная ценность — в весе. Шею оттянет будь здоров.
Даже Лешка в украшениях больше понимал. Всегда старался эксклюзив раздобыть. А Володя вообще специалистом был…
Сияет довольный авторитет. Басит радостно:
— Обижаете, Александра. Я ж не фраер, самопал не подсуну. Бирочка в футляре лежит. И клеймо сзади имеется.
Заставила себя улыбнуться красавица. Глазки умильные состроила:
— Ну что вы, что вы! Я просто любуюсь. Спасибо вам огромное. Одного не пойму, зачем было так тратиться? Оно же дорогое, наверное…
— Да разве это цена?! — наклоняясь, поймал тонкую руку вор. — Для такой красавицы никаких денег не жалко!
Не приняла комплимента женщина. Ясно как божий день — покупает ее урка. В постель затащить мечтает. Вскинулась надменно, заявила делово:
— Будем считать, за мэра вы рассчитались почти полностью. Где обещанная тысяча долларов? Надеюсь, она не входит в стоимость колье?
Очумел воровской «положенец». Охренел, можно сказать. Во жадная стерва! Ей че, тоннами рыжье подавай?! Но в карман полез без пререканий. Отмусолил штуку баксов, тоже губы резиновые в ухмылке растянул:
— Извините, что задержал. Больше не повторится.
Просчитал пахан в уме ситуацию, на место барыжную сучку поставить решил. Вынул из того же кармана сложенный листочек, жадине красивой протянул:
— Встретьтесь завтра с мэром. Тут список из нескольких уважаемых фирм. Скажете, все они спонсоры нашего фонда.
Пояснил хмуро, отводя глаза от соблазнительно глубокого выреза:
— Налоговая на бизнесменов наехала. Пусть отобьет. Все понятно?
— Сделаем! — усмехнулись восхитительно пухлые губки. — Платить только не забывайте.
Кашлянул авторитет. Что-то вроде смущения испытал:
— Ну, опоздал разок. Виноват. Так что теперь, до конца жизни казнить?
— Зачем же так грустно? — плавно изогнулось знойное женское тело. — Попробуйте загладить ошибку. Может, прощу.
— Казино? — понимающе прищурился «смотрящий».
Смеются встречно шаловливые глазки. А ротик алый оплеуху наносит:
— Скучный вы человек! Ну почему опять казино?! Неужели других мест не осталось?
Задумался нахмурившийся авторитет. Хрен поймешь этих баб! Че темнить-то? Скажи прямо — че хочешь. А то кроит непонятно. Еще и скучным обзывается… Стерва!
Сердится градоначальник. Снова брови в кучку собирает. Разгладил полученное от главной ревизорши воровское послание, пепельницей декоративной придавил. А сам опять думать взялся.
Зачем «положенец» красотку подослал? Договорились же через коммунальщика связь держать… Втюрился? Не должен… Осипу не доверяет?.. Почему?..
Одни вопросы гнусные в вельможной башке роятся. Предчувствия нехорошие вызывают. Опасную игру мэр затеял. С ворами шутки плохи. Ребятки они ушлые, везде без мыла пролезут. Стелют мягко, да спать потом невозможно. С другой стороны, туговато без урок придется.
Губернатор стар, на третий срок избираться не будет. Битва за кресло жаркая предстоит. Претендентов не меньше десятка наберется. Победит тот, у кого мошна покруче. Ну, как тут без Камыша обойтись? Вдруг он другого поддержит?..
Надо налоговую осадить. Зарвались мальчики. Всесильными себя почувствовали. Вламываются без спросу к занятым людям, работать нормально не дают. Мытари, чтоб их!
И дамочку из КРО приструнить не мешает. Всюду нос сунула, везде пролезла. Тоже мне, серый кардинал в юбке!.. Опасная женщина. Кто его знает, что за мысли бродят в красивой головке. Не забыть бы Камыша предупредить, чтобы остерегся…
Еще больше насупился городской голова. Вид окончательно грозный принял. Проронил веско, с намеком:
— Что это за стажер в вашем кабинете сидит? Места другого не нашлось?!
Держится независимо бойкая подчиненная. Глаза задорные не опускает:
— Да. Нет другого места. Я давно вам жаловалась, тесно нашему отделу. Еще одно помещение надо бы.
— А сплетен не боитесь? И так все уши прожужжали вашими… похождениями.
Вспыхнула Александра. Краской залилась:
— Моя личная жизнь никого не касается! А если вы насчет казино — с друга вашего, с Камыша, спрашивайте. Это он меня пригласил.
Улыбнулась игриво, поправляя несуществующую складку:
— Причем довольно настойчиво. Вытаращил глаза градоначальник.
Впервые про визит в развлекательный центр услышал. Хотелось ему наорать, кулачком по столу постучать: «Сука!!! Подстилка!!! Ты что творишь?! Ты же меня подставляешь!!!»
Но застряли вопли в захлебнувшейся слюнями глотке. Взгляд замороженный осмысленный вид приобрел… Вот это да! Теперь эту оторву ничем не укусишь. Самое надежное оружие применила. Камыша на себя затащила. Не, ну чем не стерва, а?..
Генеральный директор славного «Кудесника» оттягивался в частной сауне. Чувствовал он себя отлично. Приятная истома наливала свинцом веки, а массирующие спину ловкие женские пальчики лишь слегка щекотали расслабленное удовлетворенное тело.
План Антона удался. Бабы не подвели. И мамкина сестрица расстаралась, и ревизорша подсуетилась. Простил мэр родственника. Простил, никуда не делся. Опять к себе приблизил. Но фонд избирательный отобрал. Жлобяра!
Права была красивая контролерша. Как в воду глядела. Все бабки к ворам утекли. Так ведь и совет дельный Санька подкинула. Если срастется все, точно придется ей тачку подогнать.
Ну, это-то для Антона не проблема.
Вы только бабки верните, а куда их впарить — он сам найдет. Может, и тачку купит. А может — не купит. Замнет вопрос для ясности.
Где-то за стенкой громогласно загоготал Вадим. В бассейн, похоже, плюхнулся. Пивка зычно потребовал.
Вздохнул про себя фирмач. Лучше б напрямую с «положенцем» кентовать. Вернее бы было. Но тот в дружбаны не пошел. Помощника подсунул. Слыхал где-то Антон — все мафиози так делают. Даже от самых близких прокладками отгораживаются. Случайностей неприятных боятся. Потому и живут долго. В отличие от «шестерок».
Пропели над ухом сладко, с прокуренной хрипотцой:
— Перевернись, миленький. Спереди займемся.
Ловкие пальчики поймали послушно повернувшегося дельца за вялое мужское достоинство, подергали с насмешливым хохотком:
— Что-то ты быстро, дорогой. Разика хватило.
— А ты ртом поработай. Авось поможет, — подал голос доселе молча жулькавший здоровенную дылду низенький плешивый толстячок.
Антон знал, что тот подвизался по коммунальному хозяйству. Не то начальник, не то еще какая шишка.
— У тебя, хорек, никто не спрашивает, — сердито оглянулась трудившаяся над коммерсантом голая блондинка, — советчик хулев!
Отдохнувший Антон бросил зажегшийся взгляд на зазывно качнувшиеся перед носом большие спелые груди. Почувствовал зарождающееся желание, буркнул примирительно:
— Да ладно вам… Так залазь. Долго уговаривать блондинку не пришлось. Она добросовестно выполняла полученное от Вадима задание.
Влюбиться Камыш не мог. Ему вообще было не очень понятно, как это можно — любить бабу? Переспать с ней — по желанию или, по обстоятельствам, насильно — еще туда-сюда. Избить, ограбить, обмануть — тоже не грех. Деловые контакты — зависит от бабок и связей. Но таскать соску на руках?! Не, братки, кого-нибудь другого подписывайте. Лоха очкастого подыщите.
Но «положенец» не был так туп и прямолинеен, как некоторые из его торпед. Мог при случае и шубку даме подать. К ручке приложиться, зубы заговорить. Охмурить, короче. А с Александрой его заело. Все ведь при бабочке есть. Прямо как в кино. И смазливая, и при должности. Прикинута, как королева. Крученая да жадная. Все без разбору хапает. Баксы, рыжье, брюлики. Еще и «мало» покрикивает. Так бабам и положено такими быть. Отцветет, кто ей че подгонит? Матерков разве что…
Решил авторитет из красотки любовницу сделать. Все равно — как. Сначала добром попробовать, подарками завалить. А начнет недотрогу корчить — силой поиметь. Он же не слепой — видал, как в казино мужики на нее оборачивались.
Реакция мужчин вора не интересовала. Пусть только сунутся, любому рога поотшибает. А вот пяток ревниво-завистливых женских взглядов очень даже сердце согрел. Значит, не зря на красотку глаз положил. Баб в этом деле не проведешь. Они за версту соперницу чуют.
Начал Камыш дамочку потихоньку обхаживать. Первым делом выяснил, нет ли у девки хахаля. После колье дорогущее преподнес. Одного весу в безделице чуть не кило будет. А то и больше. Хитрая лярва даже за подарок его не посчитала. На кольцо раскрутиться заставила.
Само колечко так себе, ничего особенного. Зато бриллиант в нем здоровенный. Прямо не верится, что настоящий.
И опять неудача. Не дала стерва. Как-то так выкрутилась ловко, с носом авторитета оставила. Пришлось опять Вадимовыми профурами довольствоваться. А с ними какой кайф? Они ж через себя полк кобелей уже прогнали. Не бабы — лошади заезженные. Вроде пыхтит, ублажить старается, а все равно — не то. Как с пидором на зоне. Лишь бы давление сбросить.
Плюнул на врожденную осторожность «положенец». Снова в кабак мамзельку пригласил. Он там зверьку Мурату «стрелку забил». Заодно новым приобретением похвастаться решил.
На первый взгляд, небольшой банкетный зал загородного ресторана показался Александре подавляюще громадным. Дробный перестук ее каблучков отдавался гулким эхом от теряющихся в вышине куполообразных сводов. Лишь оглядевшись, красавица поняла, откуда у нее неприятное ощущение пустоты и бесприютности. В зале не было привычной для мест гуляния мебели. Вообще никакой. Ни столов, ни стульев. Единственный сервированный на четверых столик стоял ровно посередине абсолютно пустого зала.
Едва сопровождаемая вырядившимся во фрак Камышом Александра ступила на вощеный паркет, откуда-то из-за кулис навстречу им вышла еще одна празднично разодетая пара. Вернее, вечерний туалет был только на мужчине. Девица же явно перепутала время и место.
Есть разные типы женщин. И все они при встрече ведут себя по-разному. Некоторые в первую очередь пристально изучают возможную конкурентку. При этом происходит почти мгновенная оценка и классификация новой знакомой. Учитывается все. Рост, полнота, возраст. Объемы груди и бедер. Талия, если она есть. Длина, густота и цвет волос. Во что одета, во что обута. Количество драгоценностей и их примерная стоимость. А также множество других деталей вроде обрюзгшего подбородка, морщин на шее и наличия простенького кольца на безымянном пальце правой руки.
Девица относилась именно к этому типу. Она даже не просто пялилась, а в прямом смысле ела глазами царственно плывущую под руку с воровским «положенцем» необычайно сегодня нарядную Александру.
Красавица принадлежала ко второму типу. Эти знают себе цену и потому мало обращают внимания на других женщин. Их интересуют прежде всего мужчины.
Идущему навстречу смуглому брюнету было около сорока. Очень плотный, уверенный в себе горец с характерным для уроженцев Кавказа горбатым профилем и будто подернутыми дымкой миндалевидными глазами. Большая волосатая лапа по-хозяйски устроилась намного ниже талии игриво вихляющей бедрами молоденькой спутницы. В отличие от глупо хихикающей девчонки, отливающее бронзой рельефное лицо кавказца выражало холодное спокойствие и высокомерную бесстрастность. Осталось неизвестным, для кого так старался Мурат.
Александра-то сразу догадалась, что под напускной отрешенной личиной крутого мэна скрывается кипучий темперамент и неукротимый, буйный нрав.
Оторвала взгляд от горца красавица. Спутницу его мельком осмотрела.
Рядом с безупречно сшитым смокингом партнера наряд девицы представлял собой верх убожества. Она была практически голой. Неестественно большие силиконовые сиськи только чудом не вываливались за пределы слишком узкой ядовито-зеленой майки. Суперскромного лоскутика материи, в котором с трудом можно было распознать подобие юбки, едва хватило, чтобы прикрыть промежность. Накрашенные кричаще красным лаком почти торчали из стоптанных босоножек на удивительно уродливой толстенной платформе.
Но зрелищней всего выглядела голова. Громадный алый рот до ушей и иссиня-черные от избытка теней страшные глаза венчали наспех взлохмаченные жидкие волосенки.
Поздравила себя мысленно Александра. Ей определенно повезло. Лучшего экземпляра для предстоящей операции трудно было бы пожелать.
Расселась чинно за столиком маленькая компания. Официанты вокруг запорхали. Оркестр небольшой откуда-то появился. Поднялся на сцену, мелодию веселенькую для поднятия аппетита заиграл.
Избитая донельзя истина — все мужчины любят глазами. Так и норовят раздеть ими понравившихся встречных женщин. Что глупая девчонка и сделала. Все напоказ выставила. Чтоб не трудились мужики, гадая, какие у нее прелести. И — проиграла. Сразу и навсегда. Моментально в разряд бедных золушек скатилась. Все от голой отвернулись. Никто внимания не обращает. Даже Муратик.
Вперед наука. Нельзя слишком буквально древние истины воспринимать. Подход к ним творческий требуется. Умелая интерпретация и тонкая искусность. Мудрость женская, если хотите. Поглядывает ехидно на соплячку Александра. Кавалеры только на нее смотрят. Любезностями сыплют, улыбки восхищенные дарят. Ухаживают галантно.
Узкое, облегающее, как перчатка, открытое платье до пят на красавице.
Плечи голые и декольте дразнящее газовой накидкой укрыты. Прическу два часа назад личный мастер подправлял. Переливается соблазнительно облепивший стройное тело шелк. Вроде бы никаких форм не скрывает, а все же ничего не видно. Ни пупков немытых, как у некоторых рядом сидящих, ни пяток потрескавшихся.
Один разрез сбоку. Высокий разрез, чуть не от талии. В нем ножка длинная иногда мелькает. Но лишь иногда. Чтобы только воображение разбудить. А остальное мужчина сам мысленно представит. Причем на порядок лучше, чем в действительности.
И в этом весь секрет великой тайны женского обольщения.
Все прелестницы и все амазонки, все симпатяшки и обаяшки, все умные жены и хитрые любовницы свято чтут и вовсю эксплуатируют этот старинный, никогда не теряющий острой актуальности, всегда неожиданный и новый очаровательный секрет.
Мужчины все одинаковы. Они сами не знают, чего хотят. Им только кажется, что ужасно нравится видеть как можно больше обнаженной натуры. Голого мяса. И никогда не признаются, что сильнее и крепче всего заинтриговывает в женщинах совершенно иное — легкий ореол захватывающей таинственности и манящей загадочности, всегда окутывающий обманчиво недоступную искусительницу.
Жаль, что не всем женщинам дано знать этот вечный секрет самой лучшей и самой увлекательной в мире тайны. Но соответствующий наряд — только первый сигнал заинтересовавшим даму мужчинам. Следующий этап — бой на короткой дистанции.
Томный взгляд, тихая полуулыбка, бесконечное множество как бы бессознательных жестов и вроде бы случайно принятых поз. Исключительно важен голос. Взгляд. Точно продуманное и исполненное легкое прикосновение. В общем, в этом важном деле мелочей нет. И быть не может по определению. Выложилась на всю катушку Александра. Весь арсенал использовала. Добилась своего.
Уговорила, весело щебеча, Камыша потанцевать. И сразу же поймала вспыхнувший ревнивым огоньком тяжелый взгляд Мурата. Внимания будто бы не обратила. Проворковала волнующим грудным голоском:
— И вы, Мурат, не сидите. Поддержите нас, даму свою пригласите.
Но тот даже не оглянулся на что-то тихонько канючащую, полностью уничтоженную демонстративным невниманием, абсолютно не вписывающуюся в налаженную опытной красавицей атмосферу светского флирта, раздавленную собственной неприкаянностью полураздетую «даму».
Пожалела мимолетно непутящую девчушку Александра. Отмыть бы ее, приодеть, манерам подучить. И фигурка ведь есть, и ножки что надо. Грудь изуродована, но и это поправимо. С таким свежим личиком можно ангелочка невинного сыграть. Запросто. Или женщину-вамп. Гетеру греческую в ниспадающем складками хитоне. Да что угодно!
Но только не сиськи наперевес и кошмарные платформы. Такой наряд не для мужчин. Больше подходит прыщавым, истекающим первыми смутными желаниями зеленым юнцам.
Прошло время, и мужчины засобирались на свежий воздух. Видела красавица сквозь стекло, как ушли они в безлюдный лесочек. Окруженные сунувшими руки в карманы недоверчиво настороженными телохранителями.
Заволновалась неожиданно Александра. Бессвязные обвинения Вадима в адрес Мурата вспомнила. Мол, это он Гаврика зарезал. Превратилась вся в слух, ловя малейшие шумы с улицы. Все ждала, когда же пальба за окном начнется. А вдруг действительно друг дружку перестреляют?.. Жалко, Вадима с ними нет…
Полчаса не прошло, посетило женщину горькое разочарование. Назад кавалеры вернулись. Оба. Живые и здоровые. Язык, видимо, общий нашли. Не зря сказано — ворон ворону…
Смотрит на умиротворенно ухмыляющихся уркачей красавица, ненавистью жгучей переполняется. Мысль внезапная обожгла — значит, Гаврика убил не Мурат. Тогда кто?..
Не по себе вдруг стало красавице. Подозрения темные на ум пришли. Зыбкое предположение о неведомом преследователе. И шальной, смешной и страшный вариант — подставить всех бандюг под нож неизвестного. Пусть кромсает…
Очень скоро Антон распробовал «кокс». Блондинка уговорила. Личным примером.
Стоит ей нюхнуть кокаинчику, сразу отвязной в сексе становится. Как сучка блудливая в разгар течки. Глазищи безумные, на всех кидается. Даже жирным «хорьком» из ЖКХ не брезгует.
После первой пробы фирмачу стало плохо. Сначала появилось странное ощущение, что внутри попросту все вымерзло. Ничего не чувствовал. От глаз до груди. Даже слышать перестал. Так, издалека откуда-то звуки неразборчивые долетали. И то как сквозь вату. Потом в глазах зарябило. Мушки забегали. Блевать потянуло. Курва белобрысая в штаны без спросу полезла, так по морде ей дал. До того вдруг противной показалась.
И вообще, все вокруг отвращение вызывало. И девки, и Вадим с его вечной ухмылочкой. Сам себе тошен стал. О жене и детях базара нет. Век бы их не видеть.
Второй раз по кайфу ударило. В мозгах ясность необычайная. Все до точки знал, все понимал. Людей насквозь видел. И бабу сразу же захотел. Тигром на блондиночку прыгнул. Трусы дуре порвал. Сама виновата. Поворачиваться надо было быстрее.
Молотил ее, как никогда прежде. Гигантом половым себя ощутил. Титаном и Геркулесом. Была б возможность, всю округу бы чохом поимел. А после атас полный наступил. Даже жить расхотелось. Такая вдруг тоска черная навалилась, хоть в петлю лезь.
Хорошо, белобрысая не растерялась. Еще дозу подогнала. Дорожку белую на снятом со стены зеркале быстренько соорудила.
Как ее звали-то? Не то Анюта… не то Катюха… Маруха, короче.
Снова Антона слегка приморозило. Форма боевая вернулась. Теперь на чернявую потянуло. Та поумней оказалась. Махом трусики сдернула.
Подмял под себя смугляночку фирмач. Пошел махать, та лишь ойкает. В восторг от мощи небывалой сначала впал, потом неладное почуял. Финиша-то победного нет! Тю-тю. Елозил-елозил, тужился-пыжился, а все никак. Выдохся уже. Изнемог. Достоинство дыбом, сам как кисель. Пот едучий ручьями, ноги-руки дрожат, дыхание сперло. Будто вагон кирпичей один раскидал. Сдался наконец. Сполз с марухи обессиленно. И тут ломка по новой достала. Скрутило коммерсанта. В башке мрак кромешный. Ни лучика. Горечь во рту. И такая муть внутри, что выть хочется. Дал бы кто пистолет, застрелился бы.
Поднял затосковавшие глаза Антон, к Вадиму обратился:
— Дай…
— Загнешься, дурень, — отсоветовал веселый уркач. — Нельзя сразу много.
Мигнул голым девкам, чтоб убирались, закурить кенту предложил. Подсел с таинственным видом:
— Хочешь кайф постоянно иметь? Не за бабки?..
Промолчал Антон. Он в этот момент мысль тягучую обсасывал. Тоска запредельная достала. Вены, что ли, порезать?.. И Вадим больно ласковый. Никогда таким не был… Дразнится, сволочь. Чтой-то вымутить хочет…
— Ты, Антоха, мэру нашему вроде шуряка приходишься, — журчит вкрадчиво над ухом. — Льготы разные имеешь. Менты позорные к тебе не суются. Помог бы браткам, а? Я тебе дури хоть мешок насыплю и телок обеих отдам. Дери их днем и ночью — во че захочешь. Слова против не скажут. Еще и рады будут…
Хочется Антону крикнуть: «Так сейчас дай! Не тяни, а то точно повешусь!»
Вместо этого разлепил ссохшиеся губы, выдавил с трудом:
— Че надо?
— Пустячок, Антоха. Товар на склад принять. Не бойся, не наркота. Так, бумаг кой-каких не хватает. Зато пахан спасибо скажет.
Стукнуло в башку коммерсанту. Камыш, сука! Бабки халявные из кармана увел! Но тут договор с крученой контролершей в памяти всплыл.
Поднял чугунную голову фирмач. Прохрипел со свистом:
— Пусть Камыш сам скажет. Тогда согласен.
Рассмеялся натянуто Вадим. По плечу дельца хлопнул:
— Заметано. Рявкнул во всю глотку: — Валька! Чеши сюда, кореша лепшего обслужи! По полной программе.
Мурат позвонил уже на следующий день. Поздним вечером. Заявил без обиняков, с ходу беря быка за рога:
— Вы мне нравитесь. Хочу встретиться.
Рассмеялась воркующе красавица:
— А Камыша не боитесь? Он же вроде у вас главный?
— Я сам себе главный! — мгновенно вспыхнул горячий джигит. — Никому не подчиняюсь.
Остереглась пока Александра. Не стала давить на больную мозоль. Успеется еще подразнить. Злобу в мужичке разбудить.
Понизила голос до волнующего шепота:
— Знаете, на самом деле я ужасно азартная женщина. Раз вы приглашаете, поедемте в казино. Только чур, рассчитываться будете вы.
— Обижаешь, красавица! Разве может настоящий мужчина позволить женщине тратить деньги? Конечно, плачу я! Когда едем?
— Да хоть сейчас! Они, кажется, до утра работают?
— Еду! — коротко бросил в трубку еще не верящий в привалившую удачу кавказец, отключаясь от связи.
— А где же ваша очаровательная спутница? — со скрытой иронией поинтересовалась Александра, грациозно усаживаясь на вкусно пахнущее новой кожей скрипучее сиденье.
Сраженный наповал горец молча пучил и без того большие горящие глаза. Столь потрясающий эффект был достигнут легко и просто.
Главное в извечной женской битве за внимание — не переставать изумлять до невозможности простодушных мужчин. Поражать все время воображение, не давая приходить в себя. На этот раз на Александре было надето обманчиво скромное «маленькое черное платье» от знаменитого парижского кутюрье. Подарок покойного Володи, настоящего знатока и ценителя истинной красоты…
Заметила Александра, как сама собой потянулась к ней волосатая смуглая лапа. Скорчила презрительную гримаску:
— Надеюсь, вы не собираетесь меня изнасиловать?
Отдернул руки, будто обжегшись, кавказец. Слюну громко проглотил. Засмеялся принужденно: — Потрогать хотел. Даже не верится… Вы… вы совсем другая! Давайте на «ты» перейдем. Зовите меня Муратом. И вот…
На подставленной лодочкой мужской ладони непостижимым образом оказалась уже раскрытая небольшая коробочка. Из обитой бархатом глубины блеснул сверкающий острый лучик.
— Я знаю, ты любишь украшения. Не обижай, прими в подарок.
Подивилась про себя Александра. Ну, господа воры! Сплетничаете вы не хуже базарных кумушек. Уже про Камышовы подношения растрепались.
Сыграла становящуюся привычной роль хапуги, выхватила с показной жадностью тончайшей работы алмазные сережки. Бросила нарочито грубо, не отрывая изучающего взгляда от переливающегося гранями драгоценного подарка:
— Если это не приглашение в постель, тогда — беру!
— Зачем обижаешь? Джигит любовь не покупает!
А у самого кадык ходуном ходит. Руки дрожат, глаза лопнуть готовы. Дай такому волю, тут же и завалит. Водителя даже не постесняется. Урод!