Аскетика преп. Максима имеет тесную связь с его догматической системой. По существу она представляет собой не что иное, как прямое раскрытие учения св. отца об искуплении с нравственной его стороны. Целью аскетики, как и искупления, является обожение. Путь спасения тот же, что начертан, как пример, в жизни Христа. В аскетике лишь эта нравственная сторона искупления ставится под увеличительное стекло, и общие контуры ее покрываются детальными штрихами. Разумеется, не одно только учение о спасении связывает аскетику св. отца с системой его догматических воззрений. Как сотериология базируется на антропологии, так и аскетика имеет своей необходимой предпосылкой учение о греховном состоянии падшего человека, о законе плоти, о страстях, что тоже отсылает к области антропологии.

По общему характеру своему аскетика преп. Максима принадлежит к типу философско–созерцательных. Она в бо'льшей степени, чем у других аскетов, покоится на научно–антропологических классификациях и подразделениях, на данных психологического анализа и философских обобщениях. Это сказывается как в общей ее структуре, так и в деталях, и лишний раз подчеркивает ее связь с антропологией.

На первом плане в аскетике преп. Максима стоит изображение царства зла, борьба с которым составляет первую цель аскетических усилий. Внимание подвижника, прежде всего, сосредоточивается на той области, к которой привязаны стремления греховного человека, и возвышение над которой составляет необходимое условие спасения. Подвижник рассматривает эту мрачную область страстей — царство закона плоти — с внимательностью стратега, изучающего поле сражения.

Главная борьба у подвижника ведется со страстью. Страсть — это неправильное движение естественных способностей человека, злоупотребление ими. Неправильность движения выражается в неразумном влечении к плоти и миру вместо истинного Источника бытия, в стремлении к чувственным удовольствиям вместо духовных. Страсть всегда поэтому вызывается каким‑либо чувственным предметом. При наличности его возбуждаются страстные силы души - похоть и раздражительность επιθυμία и θυμός, иногда также называемая πάθη, — выражая свое такое или иное чувственное отношение к предмету. В несдерживаемом разумном беспорядочном движении этих сил души, в неразумной любви или ненависти к какому‑либо чувственному предмету (пище, женам, деньгам, оскорбителям) и заключается греховная страсть.

В своем развитии страсть проходит четыре стадии. Внешним поводом для страсти является чувственный предмет. Связь с ним устанавливается или через чувства при наличности чувственного предмета или через помысл о нем при его отсутствии. Чувственное восприятие и помысл составляют точку отправления для страсти, первую фазу в ее развитии. Но это еще не есть самая страсть. Простой, бесстрастный помысл («прилог»,«внушение» — προσβολή) еще безразличен в нравственном отношении. Лишь задерживаясь в душе, он может осложниться страстным пожеланием (επιθυμία), и тогда он переходит в»страстный помысл». Этим привнесением страстного элемента, обусловленного воздействием страстных сил души, полагается уже начало страсти в собственном смысле слова. Впрочем, зло на этой второй стадии развития страсти является еще извинительным, почти невменяемым. Страсть становиться грехом лишь на 3–й и 4–й стадии, когда страстный помысл, укрепляясь в душе, переходит сперва в склонность, соизволение εξις συγκατάθεσις), а потом и в грех делом (κατ' ενέργειαν).

Страсть извращает все силы души: пожелательную (επιθυμία), раздражительную (θυμός) и разумную. Соответственно трем силам существует и три основных вида страстей: плотское самолюбие (плотоугодие), насильничество и неведение. От них развивается вся остальная толпа страстей, разделяемых обычно на два класса: страсти телесные и душевные, из которых первые характеризуются недостатком добродетели (έλλειψις), а вторые — излишком (υπερβολή) ее.

Все страсти последовательно развиваются одна от другой. В изображении порядка страстей преп. Максим примыкает к излюбленной в аскетической литературе схеме восьми порочных помыслов. Первые из этих помыслов рождаются из похоти (επιθυμία) и обусловливаются или стремлением к удовольствию, каковы: чревоугодие (или φιλαυτία), блуд, сребролюбие; или отвращением от страданий, какова печаль. Развитие страстей похотной способности ведет к расстройству и раздражительной (θυμός): при всяком намеренном причинении зла распаляется в человеке помысл гнева. При разочаровании или неуспехе все силы души охватываются духом уныния. При успехах начинают соблазнять ум тщеславие и гордость, побуждающие человека превозноситься приобретенными им благами — мирскими или духовными (подвигами). Последние две страсти являются уже в собственном смысле духовными страстями; основа их — недостаток истинного духовного ведения, познания своей немощи.

Развитие всех страстей обусловливается таинственными воздействиями злой силы. Демоны, различаясь по виду страстей, ведут непрерывную и постоянную борьбу с подвижником, двигая с собой вещество и стараясь побудить его ко греху или через чувства и помысл, или через разжжение страстных задатков в душе (непосредственное или через посредство тела). Цель всех их козней — привести человека или к соизволению на грех или к делу греховному, в чем заключается неизвинительный грех для подвжника и прямой успех для демонов. Соответственно двум общим типам страстей существует и два общих вида диавольского обольщения: демоны соблазняют или к чувственным удовольствиям, плотским страстям, или к страсти неведения (в том числе — к славе).