Ночь простерта над лугами; Серой тенью брезжит лес, И задернут облаками Бледный свет ночных небес. Тройка борзая несется, Дремлют возчик и ездок, Только звонко раздается Оглушительный звонок. Мрак полночи, глушь пустыни. Заунывный бой звонка, Омраченные картины, Без рассвета облака, — Все наводит грусть на душу. Все тревожит мой покой И холодной думой тушит Проблеск мысли огневой. Вдруг блеснуло на поляне… Что так рано рассвело? То не месяц ли в тумане? Не горит ли где село? Тройка дальше. Свет яснее; Брызжут искры здесь и там; Круг огня стает полнее И скользит по облакам. Миг еще — и пламя встало Грозно-огненной стеной, И далеко разметало Отсвет зарева живой. Дальше! Дальше! Блеск пожара Очи слабые слепит; Ветер дышит пылом жара, Дымом, пламенем клубит. Стой, ямщик! Ни шагу дале… . . . . . . . И тревожно кони встали, Роя землю и храпя.