Все тело Морриса в буквальном смысле трясло мелкой дрожью, когда он вышел на улицу из главного корпуса в сопровождении охранника. Только сейчас он начал приходить в себя, не находя объяснения своему поведению. Что произошло, почему он вел себя, как безумный? Он с трудом мог вспомнить, что именно кричал. С Роем все понятно, ничего другого ожидать от него не приходилось, но он, Моррис? Из своей жизни он не мог припомнить ни единого случая участия в бессмысленном, полубезумном скандале, просто скандале и ничего больше. Зачем сорвался? Ведь ему нужно было всего несколько минут в лаборатории и все, а что теперь? Хэнка нет на месте. Моррису промолчать бы и все, и его оставили бы ждать Хэнка. Пусть даже с охранником, он смог бы что–нибудь придумать.

Моррис снова отвлекался на бесполезные мысли и терял драгоценные минуты. Не время предаваться сожалению и самобичеванию. Необходимо срочно что–то предпринимать, другой возможности не будет, больше в лабораторию он попасть не сможет. Под влиянием этой мысли он инстинктивно свернул в сторону старого корпуса.

— Извини, Моррис, — охранник дотронулся до его плеча, — мне приказано немедленно сопроводить тебя с территории «HR». Извини.

Моррис остановился и бешено соображал, что сказать.

— Майкл, это понятно. Я и сам не желаю тут задерживаться ни секундой дольше, но не могу же я так уйти, — выпалил он, лишь бы не молчать, лишь бы не посеять сомнения у Майкла, что Моррис сам не знает, что делает.

— Извини, ты слышал Роя, — Майкл спокойно стоял рядом, но его лицо оставалось совершенно серьезным.

— Майкл, после произошедшего, я здесь не останусь, даже если Рой будет упрашивать. Могу я взять мои вещи, мои личные вещи, ключи, сумку. Могу я таблетку от головной боли выпить? Или стакан воды теперь слишком большая просьба? — раздраженно перечислял Моррис первое, что приходило в голову, но тут же более ровным голосом извинился. — Прости Майкл. Ты тут ни при чем, сам понимаешь.

Майкл хорошо знал Морриса, приветливый и общительный малый, раньше он часто останавливался перекинуться с ним парой слов. Знал Майкл и то, как быстро Моррис завоевал авторитет. Он хорошо относился к Моррису, но это не меняло его решимости выполнять свои обязанности. В то же время, нрав Роя тоже хорошо известен, более чем за пятнадцать лет ничего подобного у них не происходило и Майкл немного сомневался. Изначальное распоряжение Роя заключалось в изоляции Морриса до приезда Хэнка, а в течение произошедшего скандала Рой поменял свое же решение, и приказал удалить Морриса с территории «HR» немедленно. Майкл сомневался, имел Рой это в виду в буквальном смысле или нет, а спросить не решился. В его инструкциях ничего не говорилось о ключах от машины или стакане воды.

— Послушай, Майкл. Хочешь, вернемся, или позвони Рою. Должен же я взять сумку. Мне в любом случае придется вернуться для встречи с Хэнком, — неожиданно удачно добавил сомнений Моррис.

Подумав, Майкл согласился.

— Хорошо, при условии, никаких контактов, ни с кем по дороге ни слова. Ничего не трогать и не брать, никаких бумаг, дисков, документов. Только личные вещи, и позволишь мне осмотреть сумку. Моррис, извини и пойми меня правильно, но должен тебя предупредить, что мне не хотелось бы применять методы силового воздействия.

— Конечно, конечно, я понимаю, — пробормотал Моррис, по лицу Майкла он видел, что тот не шутит.

Моррис продолжил лихорадочно соображать, что делать дальше. Ничего взять Майкл не позволит, одного не оставит ни на секунду.

Войдя в лабораторию, он так и не придумал, как поступить. В полной растерянности он направился к небольшому шкафу. Хорошо, что когда–то он забыл там небольшую сумку, во всяком случае, она не позволит Майклу сразу заподозрить его в обмане. Он хотел ее взять, но Майкл отстранил Морриса и вытащил сумку сам. Он аккуратно выложил все содержимое на стол и тщательно проверил, включая карманы и швы. В сумке оказалось несколько старых ручек, небольшой блокнот для записей, ксерокопия карты национального парка и остатки таблеток, которые Моррис принимал во время болезни гриппом. В шкафу до сих пор валялись полотенце и плавки. Майкл их также осмотрел. Он отдал Моррису сумку, полотенце, плавки и таблетки.

— Извини, остальное пока останется здесь.

— Это просто карта и мой блокнот с пометками о домашних делах, продуктовый лист покупок. Там ничего нет, — искренне удивился Моррис.

— Понимаю, поговоришь с Хэнком, и они тебе их вернут.

— Да ладно, обойдусь, — Моррис разочарованно понял, что ничего не получится, даже если бы он скопировал документы на диск. Он машинально сложил вещи в сумку. От окончательного осознания неудачи по собственной беспечности Морриса бросило в жар, и на лбу выступили капли пота. Вертя в руках упаковку с таблетками, он собрался их бросить в сумку, но вспомнив, что говорил Майклу на улице, выдавил одну из таблеток на ладонь. Моррис взял в руки стакан, сделал несколько шагов к раковине и остановился. Развернувшись, он направился вдоль длинного стола в конец лаборатории, там в холодильной установке, в немаркированной колбе находился прототип нового вируса в прозрачном растворе. Это последний и единственный шанс получить если не документацию, то хотя бы сам вирус.

— Эй, Моррис, ты куда? — поспешил за ним Майкл. Моррис опять остановился и повернулся.

— Там, в холодильнике, охлажденная дистиллированная вода, запить таблетку, — промямлил Моррис и, не дожидаясь ответа, пошел дальше.

Взглянув на него, Майкл решил, что Моррису и в правду нездоровится, но все–таки он остановил его, не дав открыть стеклянную дверь.

— Где? Я сам достану.

Моррис указал на небольшую пол–литровую колбу.