— Руби! Ты там заснула? Я два часа назад просил принести нам кофе! — прорычал голос Роя и индикатор громкой связи на телефонном аппарате погас, не дожидаясь ответа.

— Два часа, два часа. Старый осел, — ворчала она, ставя чашки с кофе на поднос.

Руби предчувствовала, что сегодняшний день не принесет ничего хорошего. Очень давно установился порядок, при котором Рой обычно не участвует в деловых или светских встречах с их клиентами–спонсорами. С его манерой общения и презрением ко всем окружающим любая встреча всегда грозила вылиться в необоснованный поток обвинений, нравоучений и оскорблений без видимой причины, испортить всем вечер и настроение Рой мог в один миг и не желал менять своего поведения, несмотря на многочисленные просьбы Хэнка быть сдержаннее. Разумеется, такое обращение не нравилось никому, в особенности клиентам, которое не были намерены выслушивать нотации Роя за свои же деньги. Все встречи стали назначаться только Хэнком, проходили в его присутствии, а участие Роя в подобных мероприятиях сводилось к абсолютному минимуму, только при крайней необходимости его присутствия. Впрочем, Рой и сам был не против подобного положения вещей. За все годы работы Руби видела только пару человек, способных переносить Роя. Точнее, по непонятной ей причине, они могли смотреть на Роя спокойно, перенося все его оскорбления с улыбкой на лице. Причина толерантности к поведению Роя оставалась вдвойне загадочной, поскольку Руби прекрасно их знала. Они являлись отнюдь не самыми последними клиентами в списке компании, а ее крупнейшими спонсорами практически с момента основания. Больше всего она склонялась к мысли, что они считали Роя полусумасшедшим гением и относились к нему соответствующим образом. А может, они платили за работу, которая их устраивала и сам Рой с его выходками были безразличны, как какой–нибудь нужный предмет, эксплуатация которого связана с неизбежными неудобствами. Например, пылесос. Тоже очень шумный. Еще у нее мелькнула мысль, что они могли быть врачами, психиатрами. Тогда они, конечно, привычны к любому поведению или даже исследуют Роя. Хотя, откуда у психиатров такие деньги.

— Черт, куда подевался Хэнк?! — прервала Руби ход своих мыслей о Рое.

Она потому и задержалась с кофе, что первым делом бросилась обзванивать все известные ей номера с надеждой вызвать Хэнка, после незапланированного появления Джо. Он как раз и был одним из старейших спонсоров, которому Руби не смогла отказать в визите, когда он неожиданно приехал сегодня утром без всякого предупреждения. Она пыталась сказать, что Хэнка нет, предложить какие–нибудь обще–профилактические процедуры или просто отдохнуть, пока он ждет Хэнка. Ничего не вышло. Джо сообщил, что он в любом случае собирался встретится с Роем. Руби сразу поняла, паршивый будет день.

— Слушай, Джо! Эти вопросы решаю я и никто другой. По–моему, тут нечего обсуждать и я сто раз тебе это говорил! — Рой угрожающе нависал над невозмутимо сидящим Джо, но обернулся и уже злобно взглянул на входящую Руби. — Пришлось ездить в Бразилию за чашкой кофе?!

— Дарагой, зачем кричишь на хорошего человека? Руби, я бываю у вас не часто, но всякий раз мне очень нравится ваш кофе.

— Спасибо, Руби, — сдавленным голосом произнес Рой и отошел от Джо.

— Я пыталась дозвониться до Хэнка, — начала говорить Руби.

— Спа–си–бо, Руби, — еще более сдавленным, почти шипящим тоном произнес Рой.

В его глазах отчетливо читалась совершенно другая фраза, произнесенная мысленно. Пожалуй, зря она пыталась сказать об оставленных сообщениях для Хэнка и ее надежде о его скором приезде. Да, теперь день будет даже хуже, чем просто паршивый.

Рой сделал над собой усилие продолжить разговор в более дружелюбной форме, во всяком случае ему так казалось.

— Слушай, Джо! Мне не нужны никакие советы на тему, как продолжать наши разработки. Вы получаете то, за что платите и нечего совать свой нос в мою кухню.

Рой опять начал раздражаться от своих же слов. Джо был не просто старейшим клиентом «HR», он был первым, кто вложил огромные деньги, практически не требуя гарантий успеха и все–таки…

«Джо. Какой он к черту Джо? С его внешностью и акцентом! Мог бы назваться как–нибудь пооригинальней, хотя бы Альпачино," — мысленно произнес Рой и почти брезгливо передернул плечами. Когда–то очень давно он попытался произнести настоящее имя Джо, но не смог его даже прочитать. «Все они там бандиты и коммунисты, эти русские!». Рой совершенно не обращал внимания на тот факт, что Джо вообще–то не был русским. Хотя когда–то его штат, или как там у них называлось, входил в состав России. Или что там у них было? Будучи поглощен своей работой и собственным величием, Рой мало обращал внимание на то, что происходит за пределами его лабораторий, и на такие мелочи, как путаницу между русскими и итальянцами или Альпачино с Алькапоне, а уж Россия — она и есть Россия, и что там происходит, его нисколечко не интересует. Наверное, он все это вспомнит, если задумается, но ему ли утруждаться размышлять о такой чепухе. Все они там бандиты и коммунисты.

Тридцать лет назад, когда они только начинали, это была идея Хэнка найти и привлечь большие деньги. Где и как Хэнк нашел Джо, осталось непонятным, хотя этим Рой особо и не интересовался. Джо не понравился Рою сразу, с самого первого дня их знакомства. Слишком слащавый, слишком гладкий, спокойный, никогда не знаешь, что он думает в действительности. За все эти годы Рой ни разу не видел Джо раздраженным или недовольным. Впрочем, все это дела Хэнка. Рою только временами приходилось общаться с «простыми смертными» и он не задумывался над этими вопросами. Обычно, его общение заканчивалось либо сугубо деловым монологом, либо его же буйством, если кто–то осмеливался возражать или обсуждать слова Роя. Хэнк оказывался всегда рядом и умел сглаживать углы. Хэнк вообще умел налаживать все, поэтому они и смогли просуществовать вместе так долго.

Уйдя в собственные мысли, Рой игнорировал присутствие Джо, как любую другую часть обстановки комнаты. Джо неторопливо допивал свой кофе, пока не заметил, что в глазах Роя снова переведен в статус «одушевленных предметов». Джо дружелюбно продолжил разговор, как будто и не было никакой долгой паузы.

— Дарагой Рой, у меня нет никакого интереса совать нос в твою кухню, и она меня вполне устраивает. Я всего–навсего удивляюсь. Ваше отделение «HR» в моем регионе давно утратило свое значение. Когда–то вы больше дорожили тем вкладом, который привнесли наши ученые.

— Что? ВАШИ ученые? ВАШЕ отделение? — ярость Роя вспыхнула с новой силой. — Да что ты в этом понимаешь! Да это Хэнк уговорил меня связаться с вами. Да и то, только потому, что на том этапе я не хотел тратить свое время на всякий бред столетней давности.

— Не такой уж бред, частично процедуры используются до сих пор, — флегматично заметил Джо, не обращая внимания на Роя.

— Что–о–о?! Ты кто такой, чтобы говорить об этом. И это мое отделение! Мое! Понятно? Кто ты, Джо? Ты — денежный мешок! А отделение мое! Что хочу, то и делаю. Процедуры! Без моих исследований, эти процедуры просто ничто! Договор всегда был прост, и ничего не изменилось. Ты платишь и получаешь результат. Претензии есть? Нет! Конец разговору. Процедуры… Так что же ты тридцать лет назад ко мне пришел, если у тебя там ученые с процедурами. Да ты…

— Дарагой, я об этом и говорю, старые там у нас уже все. Вот и мне все больше и больше приходиться к вам мотаться. А зачем? Тебя лишний раз нервировать, — Джо спокойно и упорно продолжал дружелюбно улыбаться, как ни в чем не бывало, заканчивая неестественную картину диалога.

— Зачем теперь такое разделение? Ты тут хозяин, голова! Никто не спорит об этом. Я о чем говорю? Избавить тебя от суеты. Как всегда было? Ты думаешь, другие работают. Так правильно, а ты сердишься. Почему?

— Никогда этого не было. Я всегда говорил, все будет здесь и точка! В других отделениях может осуществляться только поддержка, пока мы не ушли вперед. Почему ты вообще тут выступаешь? Тебе сколько лет? Тебе уже лет десять назад было сказано сидеть тихо и не выпендриваться. Тебе давно пора в пансионат! Ты!

Стало очевидно, что раздражение Роя достигло предела и весь дальнейший разговор, без всякого стеснения, Рой намеревался перевести в поток оскорблений в адрес собеседника, но тут внезапно распахнулась дверь и вошел Хэнк.

— Джо! Рой! Я очень извиняюсь, что сегодня задержался. Вынужден был уладить свои личные дела, — широко улыбаясь, начал говорить Хэнк, как будто он неожиданно для всех опоздал на запланированную встречу. — Джо, как добрался? Надеюсь, у тебя все хорошо, проблем нет? Очень хорошо, что Рой был на месте и смог тебя встретить.

Хэнк говорил отчетливо, быстро и не давая никому вставить ни слова. Все, что успел сделать Рой, так это только глубоко втянуть в себя воздух и еще больше выпучить глаза.

— Очень, очень хорошо, Джо, что ты здесь. Я как раз собирался связаться с тобой на днях, — ни на мгновенье ни останавливаясь, продолжал говорить Хэнк. — Сам представляешь, как в делах мы забываем пообщаться со старыми знакомыми. Рой, тоже, все время занят. Ты его знаешь, он все время в своих идеях, гениальных идеях, хочу заметить! Он даже со мной часто не может найти времени поговорить, ну а мы с тобой не прочь поболтать обо всем.

С появлением Хэнка ситуация совершенно изменилась. Рой выпустил воздух и начал обходить стол, направляясь к своему креслу. Он с некоторым облегчением и удовольствием понял, что сейчас Хэнк уведет Джо и обо всем договориться. Рою не нужно больше думать о Джо, тратить свое драгоценное время на этого восточного индюка, и вообще, все будет так, как надо. Хэнк всегда все устраивает. Необходимо только будет рассказать ему, что этот Джо начал совать нос в его, Роя, дела.