Когда Андолозий уразумел, что брат уступает ему кошель и позволяет взять его с собой, он всем сердцем обрадовался и повеселел, обзавелся добрыми слугами и крепкими конями, велел снарядить себе повозку, на какой должны были всюду следовать за ним его доспехи и то, что употребляется в придворном обиходе. Он простился с братом и с сорока красавцами, восседавшими на отменных конях и от первого до последнего одетыми в богатое платье одного цвета, выехал из Фамагосты поначалу ко двору французского короля и повел дружбы со знатью, с графами и баронами. Он был богат и весьма охотно позволял себя обирать, отчего многие держались с ним очень благосклонно, он служил так же королю, как будто поступил к нему на службу. И когда он там находился, приключилось так, что устроили состязания, скачки, борьбу и прыжки. Он превзошел в этом всех других, и пошла о нем слава, что он во всем сильнее прочих. А после состязаний устраивались обыкновенно веселые танцы со знатными дамами, в чем он также весьма преуспевал, и ему также отдавали первый танец. Дамы спросили, как прозывается он и откуда. Тут он поведал им, он – знатного рода и именуется Андолозием из Фамагосты, что на Кипре. И благородные дамы вызывали его на то, чтобы он любезничал с ними. Ему это также нравилось и было по вкусу. Король пригласил его в гости.

Так как он пришелся им по нраву и знати его компания и общество были приятны, он позвал благородных господ со всеми их женами в гости и дал им роскошный обед, чем донельзя угодил знатным дамам. Лишь тогда они поверили, что он благородного происхождения. Меж тем как предавались они увеселениям, обретался при дворе короля некий дворянин, у него была жена, воплощение красоты, своею прелестью несравненно превосходившая других дам. Супруг означенной дамы был товарищем Андолозия в состязаниях, и разумели они друг друга лучше, нежели прочие.

Андолозий воспылал к означенной даме чрезмерной страстью, и начал всерьез ее домогаться, и обещал ей дать тысячу крон, если она переспит с ним ночь. Дама подумала, что можно было бы скоро заработать тысячу крон, но она была столь благонравна, что не пожелала сделать этого и сказала о том мужу. Муж ответствовал: «О женщина, тысяча крон нам не помешала бы, мы бы нашли ей употребление. Однако делать этого не подобает, ибо честь превыше всяческого богатства». И сказал ей: «Как тебе это понравится, у нас красивая и статная соседка, она – привлекательная конкубина и за деньги никому не отказывает в обладании своим телом. Скажи ей, с каким делом к тебе обратились, но твой супруг строго блюдет свою честь, и ты не смеешь пойти на это, ибо страшишься лишиться жизни».

Дама исполнила наставление мужа и сказала соседке. «Коли ты решишься взяться за одно дело, то я устрою так, что ты в моем доме и в моей постели переспишь, будто это я, с дворянином, доблестным воином, что ныне здесь. Он обещает дать мне тысячу крон, коли я проведу с ним ночь. Если ты сделаешь это, я дам тебе сто крон».

Добрая девица отвечала: «Мне это не суть важно, с подобным воином я готова спать и даром. Но я боюсь, что, коли исполню это, вы не дадите мне ста крон, а быть может, расплатитесь со мной одной либо двумя кронами, поскольку с девицами такого нрава не церемонятся». Дама сказала: «Я дам тебе сто крон загодя, прежде нежели ты заслужишь их». Это пришлось ей по вкусу, и она сказала, чтобы дама все устроила, тогда она исполнит ее желание и употребит в том деле немалое усердие. И дама поведала своему мужу о том, как она уговорила соседку исполнить ее волю. Это супругу весьма понравилось. Андолозий вновь явился к даме и стал усердно домогаться ее, как и поступают любовники, и вновь сказал про тысячу крон. Дама ответствовала ему: «Коли намерение ваше серьезно, то приходите завтра к ночи и принесите с собою деньги, мой муж ускачет завтра на службу к королю». Андолозий донельзя обрадовался этому, ибо деньгами, каковые он должен был принести, нимало не дорожил. На другой день, к ночи, он явился один, крадучись проскользнул мимо слуг и принес с собой тысячу крон.