Убрав всех часовых, которые были поставлены наблюдать за плато, нападавшие, как волна, покатились дальше, снося все на своем пути.
Спокойный взгляд Провозвестника следил за тем, как Бешеный и подручные из пустынной банды убирали с его пути стражников и рудокопов. Провозвестнику не требовалось даже вмешиваться — все шло по намеченному плану.
Пока начальник разработок Хоруре пытался организовать нечто вроде самообороны, камень, брошенной Кривой Глоткой, разбил ему затылок, и он упал лицом вниз.
— Бейте сильнее, друзья, я с вами! — проревел Кривая Глотка, давая знать нападавшим, что он с ними заодно.
Растерявшийся Икер хотел было броситься в гущу схватки, но чья-то сильная рука пригвоздила его к земле.
— Прикинься мертвым, — приказал ему на ухо Секари, — они идут сюда.
Мимо них, не обратив на лежащих никакого внимания, прошли несколько убийц с окровавленными палками в руках.
— А теперь бежим отсюда как можно скорее!
— О боги! Это ты, Секари?!
— Что, я сильно изменился? Очнись!
— Нужно сражаться, нужно...
— Эх, парень! У нас нет никаких шансов.
Как пьяный, Икер дал Секари себя увести.
— Как тебя зовут? — требовательно спросил Провозвестник.
— Кривая Глотка.
— Почему ты перешел на нашу сторону?
— Я приговорен к вечной каторге в медных шахтах. Они перевели меня сюда, чтобы я помог им отыскать царскую бирюзу.
— И тебе удалось?
— Мне-то нет. Зато один осведомитель, который работает на стражников — зовут его Икер, — сумел-таки добыть камешек из горных недр.
— И где теперь это чудо природы?
— Скорее всего, в доме начальника разработок Хоруре, которого я убил своими собственными руками! Я с удовольствием избавлялся от своих тюремщиков. И я с радостью заставлю их разделить страшную долю каторжников: я сожгу их трупы.
Провозвестник кивнул в знак согласия.
Пока Кривая Глотка и Бешеный зажигали костры, их начальник отправился в жилище Хоруре. Ему не потребовалось много времени, чтобы обнаружить небольшой алебастровый ларец, где был спрятан великолепный камень.
Пока его команда пировала, с гордостью похваляясь своей первой крупной победой, Провозвестник подставил бирюзу сиянию лунного света, чтобы камень зарядился энергией.
Стало быть, именно эта бирюза станет его главным оружием на пути борьбы!
— Начальник, кто вы на самом деле? — спросил его Кривая Глотка, уже довольно крепко выпивший.
— Я — тот, кто позволит тебе убить как можно больше египтян.
— Стало быть, вы — генерал!
— Гораздо больше, чем генерал. Я — Провозвестник, который установит свой собственный новый культ и свою собственную религию на всей земле.
— А что это принесет мне, лично мне?
— Мои последователи будут иметь славу и деньги.
— Мне наплевать на славу. А вот деньги меня интересуют.
— Половина бирюзы, которая хранится в этих разработках, принадлежит тебе.
От этих слов у Кривой Глотки потекла слюна.
— Вы — удивительный начальник! Я никому еще не подчинялся. Но за такую цену я за вами пойду. Однако постарайтесь сдержать слово.
— Уж за это не беспокойся.
— Знаете, меня удручает, что я не опознал труп Икера, о котором говорил. Правда, мои ребята так хорошо жгут трупы этих мерзавцев, что никого уже не узнаешь. Вы не выпьете с нами?
— Нужно, чтобы хоть у кого-то голова осталась холодной.
Покачиваясь, Кривая Глотка направился к ярким кострам, где сжигались тела стражников и рудокопов, и присоединился к орущей толпе победителей.
Ни Секари, ни Икер и представить себе не могли, что им удастся без перерыва бежать так долго. Задыхаясь, они упали на плоские камни.
— Нельзя, нельзя останавливаться... — едва выдохнул Секари. — Эти бандиты обязательно попытаются нас поймать...
— Кто они, как ты думаешь?
— Скорее всего, пустынные разбойники. Обычно они нападают на караваны.
— Кривая Глотка им помогал!
— Это в порядке вещей, Икер. У него жестокое сердце.
Они снова пустились в путь и шли до полного изнеможения. Жажда иссушила их горло.
— Ты не знаешь, как воду в пустыне ищут? — спросил Икер.
— Не представляю себе.
— Если смотреть правде в глаза: выжить представляется сложным.
— Твоя правда мне вовсе не нравится.
— Лучше было бы умереть, сражаясь.
— Ну, нет, ведь мы живы!
Потри пальцами свои амулеты, положи их один на другой и приложи к груди.
Икер сделал, как посоветовал ему товарищ, и ощущение жажды стало меньше.
— А теперь давай я.
К середине дня песок нагрелся настолько, что стал обжигать путникам ноги. Они вырыли себе яму и укрылись в ней, положив набедренные повязки на головы, чтобы уберечься от солнца.
Когда жара чуть спала, они снова отправились в путь.
Жажда стала такой сильной, что даже амулетам больше не удавалось ее успокоить.
Они оказались перед странной горой, на которой горели золотые отсветы.
— Нам не хватит сил одолеть это препятствие, — констатировал Секари.
— Слушай! Гора движется...
— Не говори глупостей.
— Гора движется, Секари!
— Это мираж... Простой мираж.
— Гора движется в нашу сторону.
Приглядевшись внимательно, Секари не мог не согласиться со спутником.
— Мы сходим с ума, Икер!
С вершины горы отделились два огромных камня, покатились вниз и с грохотом рухнули на землю.
— Это землетрясение! — закричал Секари, не зная, в какую сторону бежать.
— Обрати внимание на цвет горы, — невозмутимо посоветовал ему Икер.
По мере того, как падали и разбивались камни, гора принимала сине-зеленый цвет.
— Это Хатхор, она защищает нас. Не станем никуда бежать, а воздадим богине хвалу.
Секари, не слишком уверенный в правоте Икера, все же преклонил колени и поднял руки в знак почитания небесной покровительницы.
На расстоянии двух пальцев от его левой ноги в земле образовалась трещина.
— Место и впрямь не слишком надежное!
— Лучше посмотри на деяния богини!
Гора полностью превратилась в бирюзу, а ужасающий грохот и гул стихли.
Когда земля перестала стонать, Секари украдкой взглянул на трещину рядом с собой. И то, что он там обнаружил, потрясло его.
— Подумать только... вода!
Он опустил в воду руку и поднял ее — рука стала мокрой.
— Вода! Икер, мы спасены!
— Пей мелкими глотками!
Впервые в жизни вода показалась Секари такой же изысканной, как лучшее вино. Оба приятеля брызгали водой друг на друга, купались и утоляли свою жажду.
— Другой воды уже не будет, — пожалел вслух Секари. — Если мы уйдем от этого источника, то мы пропали. И, кроме того, меня начинает мучить голод.
— Нам покровительствует Хатхор, — напомнил Икер. — Давай проведем ночь здесь и подождем другого небесного знака.
— Если ты пользуешься покровительством всех богинь, немедленно убеди меня в этом!
— Как и ты, я всего лишь голодный путник, затерявшийся в пустыне. Но разве этот мир не более таинственный, чем кажется на первый взгляд? И если мы сумели прочитать одно послание, то, возможно, сумеем найти и выход?
— Хорошо, спим здесь.
В тот момент, когда Секари видел во сне огромный бычий бок, запеченный с ароматными травами, и огромный кувшин свежего пива, Икер встряхнул его за плечо.
— Что случилось?.. Снова движется гора?
— Только что встало солнце, Секари. Нужно идти вперед, пока она не стало слишком припекать.
— Как идти? Нет, от источника я никуда не пойду!
— Не будем задерживать нашего провожатого.
В одно мгновение садовник вскочил на ноги и огляделся вокруг.
— Но я никого не вижу!
— Там, в небе.
В вышине, как раз над головами двух путников, кружил сокол.
— Ты смеешься надо мной, Икер?
— Мой старый учитель говорил мне, что имя Хатхор означает « Дом Хора». А воплощение бога Хора — это как раз и есть тот самый сокол, которого послала нам богиня, чтобы направлять нас.
— Пустыня окончательно повредила твой разум!
— Идем за соколом.
— А... а как же источник?
— Сокол укажет нам другие.
— Я предпочту остаться здесь.
— Ты предпочтешь встретиться здесь и с пустынными разбойниками?
Аргумент оказался веским. Продолжая для вида протестовать, Секари поплелся за Икером.
— Твой сокол на нас и не обращает внимания, его занимает будущая добыча. Смотри, он удаляется и покидает нас!
Но сокол вернулся.
Он то летел вперед, то кружил над теми, кому покровительствовал.
Через несколько часов ходьбы путники снова почувствовали муки жажды.
— Сокол садится! — воскликнул Секари и тут же споткнулся о камень.
— А ты наткнулся на маленькую стелу. Что если попробовать покопать под ней?
У подножия небольшого незаметного на первый взгляд камня оказались зарыты два огромных кувшина с сушеными фруктами. А чуть поодаль — вода.
— Это, конечно, не пир, — заключил Секари, — но нам с тобой хватит.