Тревожное состояние Андрея Егоровича Родионова усиливалось с каждым днем. Декабрь выдался снежным, замело-завалило все дороги, и нынче он каждый день объезжал город, проверяя, как мужики расчищают их, а особенно шлях, по которому императрица приедет-уедет. Одна мысль звенела в голове: скорей бы, скорей! Казалось, все готово к встрече, каждый знает, что делать, но ведь всякое может случиться! Вот рухнет липа на дорогу при въезде в город, опасно накренившаяся минувшей осенью, и что тогда? Что скажет императрица или хотя бы губернатор? Спиливать ее поздно, да и нет такой пилы, чтобы одолеть двухвековое дерево. Надо было осенью подкопать корни, обрубить и помаленьку разделать. А теперь земля закаменела, сколько людей надо, чтобы аккуратно положить ее не поперек, а вдоль дороги. Если метель падет на город, как в декабре, тоже мало радости. Но слава Богу, каждый день лучше другого, сияет солнце с утра до вечера, словно и на небесах решили способствовать императрице. А могут быть неприятности иного рода. В минувшем году ни с того ни с сего на Рождество Христово схватились в дикой драке три соседних деревни: Саприновичи, Печковка и Яновка. Вспыхнула драка, как пожар в сушняке; несколько дней бушевали, ломая другу другу кости, бились кольями, оглоблями, дугами, до тех пор, пока капитан-исправник не выпорол всех на съезжем дворе, поворачивая на четыре стороны света, да не пересажал в холодницу. Как объяснить императрице, что это вовсе не пугачевский бунт? Что молодые схватились из-за девок, старые за землю, да еще и паны-соседи Чубарь и Радкевич, которые терпеть не могли один другого, подзуживали хлопцев и мужиков.

Были и другие заботы. Слава Богу, люди в Мстиславле послушные — и мужики, и шляхта. Как только бирючи-скороходы объявили сбор назначенных лошадей, тут же и привели их. Пятьсот пятьдесят коней ржали, били копытами мерзлую землю! Тут-то и выявилось, что коновязи, а их поставили пятьдесят штук, расположены слишком близко. Лошади в тесноте, как и люди, начинают злиться одна на другую, и, как и у людей, все это может закончиться плохо. Приказал немедленно и с умом распределить, разнести коновязи. Снова пришлось долбить мерзлую землю.

Чуть ли не за неделю до приезда императрицы потянулась в Мстиславль окрестная шляхта, желавшая повидать ее. Гостиные номера и комнаты пристройки были давно заполнены и переполнены, корчма Семена Баруха не справлялась кормить гостей, и все обделенные удачей шли к нему, обер-коменданту, с претензией: как так? Почему не предусмотрели хоть каких-то удобств для гостей? Вы что, не понимали, что вся шляхта губернии приедет к вам?

Знали, опасались этого, но за какие деньги построить еще один гостиный двор? Лошадей ваших тоже мы должны кормить? Конечно, а как же? Не голодать же им!.. Слава Богу, капитан-исправник Волк-Леванович заранее составил списки мещан, согласных взять на постой гостей. Потому и билось в голове: скорей бы, скорей!

И еще одно письмо получил Родионов от Николая Богдановича Энгельгарда.

«Милостивый государь Андрей Егорович!

Я нисколько не сомневаюсь, что подготовка к встрече Екатерины Алексеевны проведена успешно и наказы Правительствующего Сената выполнены. А причина моего письма в том, что какая-нибудь мелочь, на которую в обыденности мы не обратим внимания, может произвести неблагоприятное впечатление. К примеру, всяческие инвалиды, древние старики и увечные. Публика эта, как известно, чрезмерно любопытна и стремится появиться там, где ей быть не следует. Посему избы, в которых оне проживают, следует взять под особливое наблюдение. И напротив, хотя в ордере Сената сказано, что костры следует зажигать через каждые тридцать шагов, не следует запрещать мещанам ставить плошки перед своими домами, ежели оне того пожелают.

Опять же, нет в ордере Сената указания, что следует иметь алое сукно в достаточном количестве, дабы наслать от двери кареты императрицы до двери почивального дворца. Надеюсь, Вы эту необходимость понимаете.

Вряд ли Екатерина Алексеевна задержится в Мстиславле дольше одной ночи, скорее всего, обеспечить следует лишь только ужин и завтрак, но тут надо иметь в виду, что столовое белье всякий раз должно быть новым. О публике встречающей мы уже писали. Однако слишком большой толпы тоже не надобно. «И медведя смотреть кучами собираются», — произнесла однажды Екатерина Алексеевна.

Желаю Вам успеха в ежедневных трудах Ваших.

Надеюсь, Вы не забыли, о чем я писал Вам прошлый раз.

С совершенным почтением имею честь быть.»

Андрей Егорович улыбнулся: в Мстиславле императрица будет в полной безопасности. Все сколько-нибудь подозрительные лица накануне ее приезда окажутся в холоднице.